Вязальная спица сделала свое дело. Сэр Чарльз извлек на белый свет полдюжины смятых листов писчей бумаги, сложенных вместе. С волнением они развернули листы и разгладили их. Это были черновики письма, написанные мелким, аккуратным почерком.

Автор настоящего послания не желает, чтобы по его вине возникло недоразумение, и допускает, что мог неправильно истолковать увиденное им сегодня вечером…

Здесь письмо прерывается – по всей видимости, автору не понравилось написанное и он начал заново.


Джон Эллис, дворецкий, выражает свое почтение и будет рад, если ему предоставят возможность переговорить относительно сегодняшней трагедии, прежде чем он предоставит полиции имеющуюся у него информацию…


Это тоже не удовлетворило автора, и он предпринял еще одну попытку.


Джон Эллис, дворецкий, располагает определенными фактами, касающимися смерти доктора. Пока он еще не сообщил эти факты полиции.


В следующем варианте он отказался от третьего лица.


Я отчаянно нуждаюсь в деньгах. Меня устроит сумма в тысячу фунтов. Я мог бы рассказать кое-что полиции, но не хочу создавать проблемы…


Последний вариант был еще более откровенным.


Я знаю, отчего умер доктор, но ничего не сказал полиции – пока. Если вы согласитесь встретиться со мною…


Это послание обрывалось не так, как другие, – за словом «мною» следовали каракули, а последние пять слов были покрыты кляксами. Очевидно, в этот момент Эллис услышал что-то, что вспугнуло его, скомкал листы бумаги и бросился прятать их.

Мистер Саттерсуэйт вздохнул с облегчением.

– Поздравляю вас, Картрайт, – сказал он. – Ваша догадка по поводу чернильного пятна оказалась верной. Интуиция вас не подвела. Теперь давайте посмотрим, что мы имеем.

Он на минуту задумался.

– Итак, Эллис не совершал убийства, но ему стало известно, кто убийца, и он собирался шантажировать его или ее…

– К сожалению, – перебил его сэр Чарльз, – мы не знаем, кто это – он или она. Если б он начал письмо с обращения – «сэр» или «мадам», – это значительно облегчило бы нам задачу. Похоже, Эллис обладает артистической натурой. К составлению своего письма он подошел со всей тщательностью. Если б его послание содержало хотя бы мельчайший намек на то, кому оно адресовано!..

– Ничего страшного, – сказал мистер Саттерсуэйт. – Наше расследование продвигается вперед. Помните, вы сказали, что мы будем искать в этой комнате доказательство невиновности Эллиса. Ну вот, мы и нашли его. Эти послания свидетельствуют о том, что он невиновен – в убийстве. В остальном же это отъявленный негодяй. Сэра Бартоломью Стрейнджа убил кто-то другой. Тот же, кто убил Баббингтона. Думаю, теперь даже полицейским придется разделить нашу точку зрения.

– Вы собираетесь рассказать им об этом? – В голосе сэра Чарльза отчетливо прозвучали нотки неудовольствия.

– А как же иначе?

– Видите ли…

Сэр Чарльз сел на кровать. По его лбу пролегли морщины.

– Как бы это получше выразиться… Сейчас мы знаем то, чего не знает больше никто. Полицейские разыскивают Эллиса, поскольку подозревают его в убийстве. Все знают, что они считают его убийцей. Следовательно, настоящий преступник должен ощущать себя в безопасности – хотя, конечно, он наверняка держится настороже. Зачем внушать ему чувство тревоги? Это же наш шанс! Я имею в виду, шанс выявить связь между Баббингтоном и одним из этих людей. Они не знают, что кто-то связывает эту смерть со смертью Баббингтона, и ни о чем не будут подозревать.

– Я понимаю, что вы имеете в виду, – сказал мистер Саттерсуэйт, – и согласен с вами. Это действительно шанс. Но я не думаю, что мы сможем воспользоваться им. Наш гражданский долг – немедленно сообщить полиции о том, что нам удалось выяснить. Мы не имеем права скрывать это от них.

Сэр Чарльз смотрел на него с насмешкой.

– Вы образцовый гражданин, Саттерсуэйт, и я не сомневаюсь в том, что именно так и следует поступать в подобных случаях. Но я не настолько добропорядочен, как вы, и не буду испытывать никаких угрызений совести, помалкивая об этой находке один-два дня – всего-то только один-два дня, а?.. Нет?.. Хорошо, сдаюсь. Будем столпами законности и порядка.

– Поймите же, – сказал мистер Саттерсуэйт, – Джонсон – мой друг, и он оказал нам большую услугу, предоставив нам всю информацию, имевшуюся у полиции.

– Да, вы правы… – Сэр Чарльз удрученно вздохнул. – Абсолютно правы. Однако никому, кроме меня, не пришло в голову заглянуть под газовую плиту, – ни одному из этих тупоголовых полицейских… Ладно, поступайте, как считаете нужным. Послушайте, Саттерсуэйт, где, по-вашему, сейчас находится Эллис?

– Полагаю, он получил то, что хотел. Ему заплатили, чтобы он исчез, – и он исчез.

– Пожалуй, так оно и есть, – согласился сэр Чарльз.

По его телу пробежала легкая дрожь.

– Мне не нравится эта комната, Саттерсуэйт. Пойдемте отсюда.

Глава 7

План кампании

Вечером следующего дня сэр Чарльз и мистер Саттерсуэйт вернулись в Лондон.

Беседа с полковником Джонсоном носила в высшей степени деликатный характер. Суперинтендант Кроссфилд был явно раздосадован тем, что простые «джентльмены» нашли то, что упустили из виду он и его подчиненные. Ему с трудом удавалось сохранять самообладание.

– Весьма похвально, сэр. Признаться, у меня даже мысли не было заглянуть под газовую плиту. Откровенно говоря, понять не могу, что побудило вас сделать это.

Сэр Чарльз и мистер Саттерсуэйт не стали вдаваться в подробности по поводу того, как чернильное пятно по цепочке умозаключений привело их к находке.

– Мы просто тщательно осмотрели комнату, – сказал сэр Чарльз, ограничившись этим лаконичным объяснением.

– Тем не менее вы туда заглянули, – продолжал суперинтендант. – Меня не особенно удивляет то, что именно вы там нашли. Если Эллис не убивал, значит, он исчез по какой-то иной причине. Все это время в моем сознании брезжила мысль, что с его стороны могла быть предпринята попытка шантажа.

Одного они своей находкой все-таки добились. Полковник Джонсон пообещал связаться с полицейским управлением Лумаута. В необходимости расследования обстоятельств смерти Стивена Баббингтона отпали всякие сомнения.

– Если выяснится, что он умер в результате отравления никотином, даже Кроссфилд поймет, что эти две смерти взаимосвязаны, – сказал сэр Чарльз, когда они ехали в сторону Лондона.

Он все еще испытывал неудовольствие из-за того, что ему пришлось передать свою находку полиции.

Мистер Саттерсуэйт попытался успокоить его, заметив, что эта информация не будет предана огласке и не станет достоянием прессы.

– Преступник ничего не узнает, а розыск Эллиса продолжится.

Сэр Чарльз согласился с ним.

По прибытии в Лондон он сказал, что хочет повидаться с Эгг Литтон-Гор. На конверте ее письма в качестве обратного адреса было указано: Белгрейв-сквер. Картрайт надеялся, что она все еще находится там.

Мистер Саттерсуэйт одобрил его намерение. Он сам хотел увидеть Эгг. Они решили, что сэр Чарльз позвонит ей.

Эгг действительно все еще находилась в городе. Они с матерью уже неделю гостили у родственников. Девушка с готовностью согласилась пообедать с ними.

– Вероятно, для нее было бы предосудительным прийти сюда, – сказал сэр Чарльз, окидывая взглядом свою шикарную квартиру. – Ее матери это могло бы не понравиться, а? Конечно, можно было бы пригласить также и мисс Милрэй, но мне не хотелось бы делать это. Говоря откровенно, в ее присутствии я чувствую себя немного скованно. Она настолько рациональна и деловита, что у меня возникает комплекс неполноценности.

Мистер Саттерсуэйт предложил устроить обед у него дома. В конце концов они остановились на «Беркли». Потом, если бы Эгг высказала какое-то предпочтение, они могли бы пересмотреть этот выбор.

Мистер Саттерсуэйт сразу заметил, как похудела девушка. Ее глаза будто бы стали крупнее, а подбородок приобрел более резкие очертания; щеки покрывала бледность, а под глазами отчетливо виднелись круги. Но она не утратила своего очарования и присущей ей юношеской пылкости.

– Я знала, что вы приедете… – сказала она, обращаясь к сэру Чарльзу.

В ее тоне прозвучало: «Теперь, когда вы приехали, все будет в порядке…»

Но она отнюдь не была уверена в том, что он приедет, думал мистер Саттерсуэйт. Явно с нетерпением ждала его все это время и изводила себя. Понимает ли он это? Актеры зачастую бывают слишком тщеславны… Неужели он не видит, что девушка по уши влюблена в него? Странная ситуация, продолжал размышлять мистер Саттерсуэйт. У него не было сомнений в том, что сэр Чарльз тоже безумно любит девушку. Соединявшее их звено – за которое они оба отчаянно цеплялись – было связано с преступлением, двойным преступлением самого отвратительного свойства.

За столом сказано было не особенно много. Сэр Чарльз рассказывал о своем пребывании за границей. Эгг говорила о жизни в Лумауте. Когда беседа затухала, мистер Саттерсуэйт приходил на помощь и поддерживал ее. После обеда они отправились к мистеру Саттерсуэйту, который жил на набережной Челси.

Это был большой дом, наполненный великолепными произведениями искусства: картинами, миниатюрами, скульптурами, китайским фарфором, доисторическими гончарными изделиями, статуэтками из слоновой кости, мебелью «чиппендейл» и «хепплуайт». В воздухе витал дух утонченности и изысканности.

Эгг Литтон-Гор ничего не видела, ни на что не обращала внимание. Она швырнула пальто на кресло.

– Ну, расскажите же мне наконец все, что вам известно.

Она с живейшим интересом выслушала рассказ сэра Чарльза об их приключениях в Йоркшире и затаила дыхание, когда дело дошло до найденных ими посланий.

– О том, что произошло потом, можно только догадываться, – завершил свое повествование сэр Чарльз. – Вероятно, Эллису заплатили, чтобы тот держал язык за зубами, и помогли скрыться.