Агата Кристи - Тайна «Голубого поезда»

— Да, это верно, — пробормотал Пуаро с удрученным видом, — я об этом не подумал.

— Ведь и так ясно, что это было простое убийство с целью ограбления, — заметил Дерек Кеттеринг. — Бедная Рут, это все из-за ее проклятых рубинов. Должно быть, распространились слухи, что она взяла их с собой. Уверен, она не первая жертва этих камней.

Пуаро резко выпрямился в кресле. Его глаза вспыхнули зеленоватым огнем, и весь он стал необычайно похож на толстого лоснящегося кота.

— Еще один вопрос, месье Кеттеринг, — сказал он. — Не припомните ли вы, когда в последний раз видели вашу жену?

— Дайте вспомнить, — Кеттеринг задумался. — Вроде бы это было… да, примерно недели три тому назад. Боюсь, точнее не смогу вам сказать.

— Не важно, — неожиданно сухо произнес Пуаро. — Это все, что я хотел знать.

— Хорошо. Что-нибудь еще? — нетерпеливо спросил Дерек.

Он посмотрел на Каррежа. Тот, в свою очередь, бросил беспомощный взгляд на Пуаро, который слегка покачал головой.

— Нет, месье Кеттеринг, — вежливо промолвил месье Карреж. — Не смеем больше вас задерживать. Всего хорошего.

— До свидания, — процедил сквозь зубы Кеттеринг и вышел, хлопнув дверью.

Пуаро наклонился вперед и резко заговорил, как только молодой человек вышел из комнаты.

— Скажите мне, — потребовал он, — когда вы сообщили месье Кеттерингу об этих рубинах?

— Я ничего не говорил ему о них, — возразил месье Карреж. — Мы сами узнали о них от месье Ван Альдина только вчера днем.

— Да, но о них было упомянуто в письме графа.

Месье Карреж был задет за живое.

— Неужели вы думаете, что я сообщил об этом письме месье Кеттерингу? — произнес он оскорбленно. — При настоящем положении дел это было бы в высшей степени неблагоразумно.

Пуаро стукнул кулаком по столу.

— Тогда как он узнал о них? — требовательно спросил он. — Мадам Кеттеринг не могла сказать ему, так как он не виделся с нею уже три недели. Маловероятно, чтобы месье Ван Альдин или его секретарь упоминали о рубинах в его присутствии. Их разговоры с ним касались совершенно других тем. В газетах об этих драгоценностях тоже не было ни единого слова.

Пуаро встал, взял шляпу и трость.

— И все же, — пробормотал он, — наш друг знает о них все. Интересно, очень интересно!

Из кабинета следователя Дерек Кеттеринг отправился прямо в кафе «Негреско», где заказал и быстро прикончил два коктейля. Затем он угрюмо уставился на сверкающее под лучами солнца синее море. Он равнодушно смотрел на прохожих и мрачно оценивал их как безликую толпу, безвкусно одетую и мучительно неинтересную. «Вряд ли в наши дни можно увидеть кого-нибудь, достойного внимания», — подумал он. И тут же резко изменил свое мнение, заметив, что невдалеке от него села за столик женщина в превосходно сшитом оранжевом костюме и небольшой шляпке, скрывавшей ее лицо. Дерек заказал третий коктейль и снова повернулся к морю. Внезапно он вздрогнул, почувствовав странно знакомый аромат духов. Он поднял голову и увидел около себя женщину в оранжевом. Дерек узнал ее: это была Мирей.

Она улыбалась ему своей дерзкой и одновременно соблазнительной улыбкой, которую он так хорошо знал.

— Дерек, — прошептала Мирей. — Ты ведь рад видеть меня?

Она уселась за его столик.

— Что же ты не приветствуешь меня, глупыш? — засмеялась она.

— Какая неожиданность! — заметил Дерек. — Когда ты выехала из Лондона?

Она пожала плечами.

— Несколько дней назад.

— А «Парфенон»?

— Я, как ты любишь выражаться, порвала с ним.

— Неужели?

— Ты не очень-то любезен, Дерек.

— А что ты от меня ожидала?

Мирей зажгла сигарету, несколько минут молча курила и, наконец, сказала:

— Может быть, тебе кажется неблагоразумным, что мы встречаемся так скоро?

Дерек посмотрел на нее, пожал плечами и холодно спросил:

— Ты здесь обедаешь?

— Mais qui. Я обедаю с тобой.

— Очень сожалею, — заметил Дерек, — но я спешу. У меня важная встреча.

— Mon Dieu! Честное слово, все мужчины как дети! — воскликнула танцовщица. — Ах, Дерек, с того дня, как ты выскочил из моей комнаты в Лондоне, ты ведешь себя как испорченный ребенок! Сколько же можно дуться? Ах! Mais c’est inoui[31].

— Моя дорогая, — сказал Дерек, — я решительно не понимаю, о чем ты говоришь. Мы сошлись с тобой в Лондоне на том, что крысы бегут с тонущего корабля, так что говорить больше не о чем.

Несмотря на легкость, с которой были произнесены эти слова, лицо его исказилось от боли.

Мирей наклонилась к нему.

— Тебе меня не обмануть, — прошептала она. — Я все знаю. Я знаю, что ты сделал это ради меня.

Дерек резко посмотрел на нее, уловив в словах танцовщицы какой-то скрытый смысл. Она кивнула ему.

— Ах, не бойся, Дерек! Я осторожна, а ты просто великолепен! У тебя большое мужество, но признайся, ведь именно я подала тебе эту идею. Помнишь, тогда в Лондоне я говорила про несчастные случаи? А ты не в опасности? Полиция тебя не подозревает?

— Какого черта…

— Т-с!

Она приложила к губам палец, украшенный большим изумрудом.

— Ты прав. Мне не следовало говорить об этом в общественном месте. Больше мы не будем об этом даже упоминать. Наши неприятности закончились, Дерек. Наша жизнь будет как в сказке. Потрясающе!

Дерек внезапно засмеялся. Смех его был резким и неприятным.

— Крысы возвращаются на корабль, так надо тебя понимать? Два миллиона, конечно, все изменили. Мне следовало знать это с самого начала. — Он снова засмеялся. — Ты хочешь помочь мне истратить эти два миллиона? Да, Мирей? Ты умеешь это делать лучше любой женщины! — Он снова засмеялся.

— Тише! — воскликнула танцовщица. — Что с тобой, Дерек? Посмотри, на нас уже оглядываются.

— Что со мной? Я скажу тебе, что со мной. Я порвал с тобой, Мирей. Слышишь? Порвал!

Он ожидал взрыва негодования, но ошибся. Мирей посмотрела ему прямо в глаза и нежно улыбнулась.

— Какой ребенок! Ты сердишься, ты обижен! И все потому, что я практична. Разве я не говорила тебе все время, что я тебя обожаю?

Она наклонилась к нему.

— Но я хорошо тебя знаю, Дерек. Посмотри на меня: это я, твоя Мирей! Ты не можешь без меня жить, ты это прекрасно знаешь. Я любила тебя раньше, я в сто раз больше буду любить тебя теперь. Я превращу твою жизнь в рай, в настоящий рай. Нет в мире женщины лучше Мирей.

Ее глаза прожигали его насквозь. Она заметила, как он побледнел и затрепетал под ее взглядом, и с удовлетворением улыбнулась. Она знала, какую силу и власть она имеет над мужчинами.

— Ну вот, с этим покончено, — мягко сказала она и засмеялась. — А теперь, Дерек, ты все-таки пригласишь меня пообедать.

— Нет.

Он резко встал и вздохнул.

— Прости, но я уже говорил тебе, — у меня свидание.

— Ты обедаешь с кем-то другим? Чепуха! Я этому не верю.

— Я обедаю вон с той леди.

Он поспешил к входу, где только что появилась леди в белом костюме. Немного запыхавшись, он обратился к ней.

— Мисс Грей, не… не будете ли вы так добры пообедать со мной? Если вы помните, мы встречались с вами у леди Темплин.

Катарина подняла на него свои задумчивые серые глаза, которые говорили так много.

— Благодарю вас, — ответила она после небольшой паузы. — Я буду очень рада.

Закончив завтрак, состоявший из омлета, антрекота и рюмки рома, граф де ла Рош осторожно вытер свои изящные черные усы столовой салфеткой и встал из-за стола. Он прошел через гостиную, с удовольствием рассматривая небрежно расставленные по комнате objets d’art[32]: табакерку Людовика XV, атласный башмачок Марии-Антуанетты и другие исторические мелочи, которые были частью mise en scene[33] графа. Они, как он обычно пояснял своим прекрасным посетительницам, являлись фамильными реликвиями его семьи. Граф вышел на террасу и бросил равнодушный взгляд на море. Он был не в том настроении, чтобы восхищаться красотами пейзажа. Прекрасно обдуманный план внезапно рухнул, и все предстояло начинать сначала. Опустившись в плетеное кресло, граф закурил, и глубоко задумался.

Когда слуга графа Ипполит вынес на террасу поднос с кофе и напитками, граф остановил свой выбор на рюмке бренди. Слуга собрался уйти, но граф задержал его легким движением руки. Ипполит остановился, всем своим видом выражая почтительное внимание. Его лицо вряд ли можно было назвать привлекательным, но корректность его поведения сглаживала этот факт. Он был весь в ожидании.

— Возможно, — начал граф, — что в ближайшие дни на виллу будут заглядывать неизвестные вам люди. Они будут пытаться завязать знакомство с вами и с Мари. Вероятно, они будут задавать вам разнообразные вопросы обо мне. Вы меня понимаете?

— Да, месье граф.

— Может быть, кто-нибудь из них уже появлялся здесь?

— Нет, месье граф.

— Ну хорошо, — сухо сказал граф. — Во всяком случае, я уверен, они скоро здесь появятся. Они будут вас расспрашивать.

Ипполит смотрел на своего хозяина в почтительном ожидании.

Тот продолжал, не глядя на него:

— Как вам известно, я приехал сюда в прошлый вторник утром. Если вас об этом будет спрашивать полиция или кто-либо другой, не забудьте — я приехал сюда во вторник четырнадцатого февраля, а не в среду пятнадцатого. Вы поняли?

— Да, месье граф.

— В деле, когда замешана дама, следует быть крайне осторожным. Я уверен, Ипполит, что могу положиться на вашу бдительность.

— Я буду нем как рыба, месье.

— А Мари?

— И Мари тоже. Я отвечаю за нее.