Агата Кристи - Тайна «Голубого поезда»

— Ты обратила внимание на ее глаза? А? — вставил мистер Эванс.

— Не стоит думать о ее глазах, Чабби, — кисло заметила леди Темплин. — Мы обсуждаем сейчас гораздо более важные проблемы.

— О да, конечно, — пробормотал мистер Эванс, замыкаясь в себе.

— Мне она представляется не очень-то… податливой, — продолжала леди Темплин, с трудом подобрав нужное слово.

— Она настоящая леди, прямо такая, как описывают в книгах, — с усмешкой вставила Ленокс.

— Правда, ограниченная, — пробормотала леди Темплин, — но это, полагаю, неизбежно при таких обстоятельствах.

— Ты, наверное, сделаешь все от тебя зависящее, чтобы развить ее, — снова усмехнулась Ленокс, — но вряд ли у тебя что-нибудь из этого выйдет. Ты же видела, как она восприняла твое предложение. Даже не пошевельнулась.

— Во всяком случае, — уверенно заметила леди Темплин, — она не кажется мне совершенно безнадежной. Некоторые люди, завладев большим состоянием, всегда поначалу важничают.

— О, тебе будет проще простого получить от нее все, чего ты желаешь, — успокоила ее Ленокс. — Вопрос как раз в этом и заключается. Разве не для этой цели она здесь?

— Она — моя кузина, — с достоинством произнесла леди Темплин.

— Кузина, вот как? — снова вмешался в разговор мистер Эванс. — Значит, я могу ее называть просто Катариной, не так ли?

— Называй ее как хочешь, Чабби, — нетерпеливо бросила леди Темплин.

— Хорошо. Тогда, значит, я так и буду ее звать. Как ты думаешь, она играет в теннис? — с надеждой прибавил он.

— Конечно же, нет! Она же была компаньонкой, я тебе говорила. Компаньонки не играют в теннис… или в гольф. В крокет они, может быть, еще и играют, но я всегда полагала, что основное их занятие — вязать носки и мыть собак.

— О боже! — воскликнул мистер Эванс. — Неужели?

Ленокс снова поднялась в комнату Катарины.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — небрежно спросила она.

В ответ на вежливый отказ Катарины Ленокс уселась на край кровати и задумчиво посмотрела на гостью.

— Зачем вы сюда приехали? — осведомилась она. — Я имею в виду, зачем вы приехали к нам. Мы же люди не вашего круга.

— О, я так хочу стать членом Общества.

— Не будьте идиоткой! — резко отрубила Ленокс с хмурой улыбкой на лице. — Вы прекрасно понимаете, что я хочу сказать. Я вас представляла совсем не такой. У вас к тому же хорошие платья, — она вздохнула. — А мне никакие платья не идут, я слишком неуклюжа. Жалко, я ведь так люблю хорошо одеться.

— Я тоже люблю, но до последнего времени у меня не было такой возможности. Как вам кажется, это платье мне идет?

Они немного поспорили о последней моде, а затем Ленокс внезапно сказала:

— А вы мне нравитесь. Я пришла сюда, чтобы предостеречь вас от моей матери, но вижу, что в этом нет необходимости. Вы невероятно честная и порядочная женщина, хотя и со странностями. И уж, конечно, вы не дура. О дьявол! Что там еще?

Из холла донесся жалобный голос леди Темплин:

— Ленокс, только что звонил Дерек. Он приедет сегодня к ужину. Ты не возражаешь? Я хочу сказать, у нас на ужин что-нибудь есть? Что-нибудь хорошее, а не какие-нибудь перепелки, как в прошлый раз?

Ленокс вышла на минуту, чтобы с ней переговорить, а затем вновь возвратилась в комнату Катарины. Ее лицо повеселело и стало менее замкнутым.

— Я рада, что приехал старина Дерек, — сказала она. — Он вам понравится.

— А кто такой Дерек?

— Сын лорда Леконбери, женат на богатой американке. Все женщины от него без ума.

— Почему?

— О, обычная причина. Он очень красив и в меру развращен. Есть от чего потерять голову.

— А вы?

— Иногда я тоже теряю голову, — бесстрастно призналась Ленокс, — а иногда мне почему-то хочется выйти замуж за красивого помощника викария, жить в деревне и выращивать парниковые огурцы. Я бы, конечно, предпочла, — добавила она после краткого молчания, — ирландского помощника викария, чтобы иметь еще возможность охотиться.

Затем Ленокс вновь возвратилась к прежней теме.

— Знаете, в Дереке есть что-то странное. Все его предки были несколько ненормальными — страстными, заядлыми игроками. В добрые старые времена они проигрывали жен, поместья, могли пойти на любые безумства — и все из любви к азартным играм! Из Дерека тоже мог бы получиться отличный разбойник с большой дороги — он ведь такой веселый и жизнерадостный!

Ленокс Темплин направилась к двери.

— Спускайтесь в гостиную, как только захотите, — добавила она выходя.

Оставшись одна, Катарина задумалась. Ей было не по себе, окружающая обстановка раздражала. Потрясение в поезде и расспросы ее новых друзей не могли не утомить ее. Она долго и серьезно размышляла об убитой женщине. Катарине было жаль Рут, но одновременно она честно призналась себе, что не особенно ей симпатизирует. Она прекрасно угадала всепоглощающий эгоизм, бывший основной чертой Рут, и это вызывало у нее неприязнь.

Катарину позабавила, но в то же время немного обидела та холодность, с которой рассталась с ней леди в норковой шубе. Было совершенно ясно, что ее спутница пришла к какому-то определенному решению, но что это было за решение? Впрочем, смерть ее лишала смысла любое решение. Странно, что все сложилось так и что концом этого рокового путешествия стало жестокое убийство. И тут Катарина вспомнила небольшой факт, о котором она, вероятно, должна была сообщить полиции, но который на какое-то время выпал из ее памяти. Имел ли этот факт хоть какое-нибудь значение? Она видела, как в купе убитой входил мужчина, но ведь она легко могла и ошибиться. Это могло быть соседнее купе, и уж во всяком случае этот человек не был железнодорожным вором. Она отчетливо вспомнила его лицо таким, каким она дважды видела его — в отеле «Савой» и в агентстве Кука. Нет, без сомнения, она ошиблась и правильно сделала, что ничего не сказала полиции, иначе бы могла нанести тому человеку непоправимый ущерб.

Спустившись вниз по террасе, Катарина залюбовалась голубизной Средиземного моря. Пропуская мимо ушей щебетание леди Темплин, она думала о том, что правильно сделала, приехав сюда. Все-таки здесь лучше, чем в Сент Мэри Мид.

Вечером Катарина надела розовато-лиловое платье фасона «soupir d’automne», улыбнулась своему отражению в зеркале и, впервые в своей жизни робея, сошла вниз.

Большинство гостей леди Темплин уже собрались, и шум — неотъемлемая часть вечеринок на вилле «Маргерит» — стоял просто невыносимый. Чабби бросился к Катарине, всучил ей бокал с коктейлем и взял под руку.

— О, наконец-то и вы, Дерек! — громким голосом приветствовала леди Темплин последнего гостя. — Ну, теперь, наконец, мы все можем что-нибудь поесть. Я умираю с голоду.

Катарина посмотрела на вновь прибывшего и остолбенела. Так это Дерек! И тут она поняла, что не удивлена. Она знала, что когда-нибудь вновь встретится с человеком, с которым ее уже три раза сталкивала судьба. Она заметила, что он тоже ее узнал. Наклонившись к леди Темплин, он что-то сказал ей, а затем все прошли в столовую. Когда сели за стол, Катарина обнаружила, что Дерек занял место рядом с ней. Он сразу повернулся к ней с оживленной улыбкой на лице.

— Я знал, что скоро встречу вас, — заметил он, — но я и вообразить себе не мог, что это произойдет именно здесь. Мы просто обязаны были встретиться. Бог троицу любит, а мы сталкивались с вами уже два раза — в отеле «Савой» и в агентстве Кука. Только не говорите, что не замечали меня. Я в это не поверю.

— Конечно, я видела вас, но только это не третья наша встреча, а четвертая. Я видела вас в «Голубом поезде».

— В «Голубом поезде»! — повторил он с какой-то странной интонацией. Он надолго замолчал, как бы переваривая про себя услышанное, а затем беззаботно спросил:

— Что за суета там была сегодня утром? Кто-то умер, кажется.

— Да, — медленно подтвердила Катарина, — умер.

— Не стоит умирать в поездах, — безапелляционно заявил Дерек. — Это всегда вызывает различные правовые и международные осложнения и дает возможность железнодорожникам оправдывать опоздания.

— Мистер Кеттеринг! — обратилась к Дереку сидящая напротив дородная американка, нарочито растягивая гласные звуки. — Мистер Кеттеринг, неужели вы забыли меня? А я-то думала, вы такой приятный человек.

Дерек наклонился вперед, отвечая ей что-то, а Катарина сидела ошеломленная, не в силах пошевелиться.

Кеттеринг! Да, именно это имя! Она точно вспомнила. Какая, однако, странная, даже комическая ситуация! Вот здесь, рядом с ней, сидит человек, который вчера на ее глазах — теперь она была уверена в этом — вошел в купе своей жены, которую оставил живой и здоровой, ибо — в этом тоже не было никаких сомнений — о ее смерти он ничего не знал. И вот он сидит за столом и не представляет, какая ему выпала судьба.

К Дереку подошел лакей, что-то прошептал ему на ухо и вручил какую-то записку. Дерек раскрыл ее и прочитал. Выражение удивления появилось на его лице. Он обратился к хозяйке дома.

— Очень странно. Боюсь, Розалин, мне придется оставить ваше общество. Меня немедленно хочет видеть префект полиции. Понятия не имею, зачем я ему понадобился.

— Вскрылись какие-нибудь старые грехи, — заметила Ленокс.

— Может быть, и так, — согласился Дерек. — Впрочем, скорее всего это какая-нибудь чепуха, но в префектуру мне все-таки сходить надо. Как смеет этот старый осел отрывать меня от ужина! Это должно быть что-то уж очень серьезное, в противном случае я… — и он со смехом встал и вышел из комнаты.

15 февраля густой желтый туман окутал Лондон. Руфус Ван Альдин сидел в своем номере в отеле «Савой» и усиленно работал. Клайтон был в восторге. В последнее время ему было сложно убедить своего шефа сконцентрировать свое внимание на делах. Когда он осмеливался настаивать, Ван Альдин резко обрывал его. Но теперь миллионер, казалось, впрягся в работу с удвоенной энергией, и секретарь неуклонно, но в то же время ненавязчиво, поощрял в нем это похвальное рвение.