Агата Кристи - Тайна «Голубого поезда»

Когда поезд тронулся и звонки возвестили о начале обеда, Кэтрин направилась в ресторан с чувством облегчения. Ее вечерним соседом за столиком оказался маленький человечек, по виду иностранец, с большими вощеными усами и яйцевидной головой, которую он слегка склонял набок. Кэтрин взяла с собой книгу и заметила, как глаза маленького человечка с усмешкой задержались на ней.

– Вижу, мадам, вы читаете roman policier[16]. Вам нравятся такие книги?

– Они меня развлекают, – призналась Кэтрин.

Человечек понимающе кивнул:

– Мне говорили, что они популярны. Интересно, почему? Я задаю вам этот вопрос, так как изучаю человеческую натуру.

Кэтрин все сильнее забавлял этот разговор.

– Возможно, они создают иллюзию, будто вы живете жизнью, полной приключений, – предположила она.

Человечек серьезно кивнул:

– Пожалуй, в этом что-то есть.

– Конечно, каждый понимает, что в действительности такие вещи никогда не случаются, – продолжала Кэтрин, но он резко возразил:

– Иногда случаются, мадемуазель! Во всяком случае, со мной.

Она с интересом посмотрела на него.

– В один прекрасный день они могут произойти и с вами, – добавил человечек.

– Едва ли, – улыбнулась Кэтрин. – До сих пор со мной не случалось ничего подобного.

Он наклонился вперед:

– А вы хотели бы этого?

Вопрос озадачил Кэтрин, и она не нашлась что ответить.

– Возможно, это моя фантазия, – продолжал маленький человечек, усердно протирая салфеткой одну из вилок, – но мне кажется, что вы жаждете интересных событий. Eh bien, мадемуазель, я всегда замечал одну вещь: каждый получает то, что хочет. Так что кто знает? – Он скорчил комичную гримасу. – Быть может, вы получите больше, чем хотели.

– Это пророчество? – весело спросила Кэтрин, поднимаясь из-за стола.

Человечек покачал головой.

– Я никогда не пророчествую, – напыщенно ответил он. – Конечно, у меня привычка всегда оказываться правым, но я этим не похваляюсь. Желаю вам доброй ночи, мадемуазель!

Кэтрин направилась к себе, с улыбкой вспоминая нового знакомого. Проходя мимо открытой двери купе леди в норковом манто, она увидела, что проводник стелет там постель. Сама леди стояла, глядя в окно. Дверь во второе купе была открыта, и Кэтрин заметила, что горничной в нем нет. На сиденье громоздились пледы и чемоданы.

Ее собственная постель оказалась уже приготовленной, поэтому, чувствуя себя утомленной, Кэтрин сразу легла и около половины десятого погасила свет.

Она не знала, сколько прошло времени, когда внезапно проснулась. Посмотрев на часы, увидела, что они остановились. Ее охватила непонятная тревога, усиливающаяся с каждой секундой. Наконец Кэтрин встала, накинула на плечи халат и вышла в коридор. Казалось, весь поезд погрузился в сон. Опустив окно, она постояла возле него несколько минут, вдыхая прохладный ночной воздух и тщетно пытаясь успокоиться. В итоге решила пройти в конец вагона и спросить у проводника точное время, чтобы правильно поставить стрелки своих часов. Однако маленькое сиденье проводника пустовало. Поколебавшись, Кэтрин перешла в соседний вагон. Глядя в длинный, тускло освещенный коридор, она с удивлением увидела мужчину, положившего руку на дверь купе леди в норковом манто. Вернее, ей показалось, что это ее купе. Возможно, она ошиблась. Мужчина стоял спиной к ней в неуверенной позе. Потом он медленно повернулся, и Кэтрин со странным чувством обреченности узнала в нем человека, которого видела дважды – в коридоре отеля «Савой» и в бюро Кука. Наконец он открыл дверь и вошел, закрыв ее за собой.

В голове у Кэтрин мелькнула мысль: не тот ли это мужчина, о котором говорила ее новая приятельница и ради встречи с которым она ехала в этом поезде? Однако тут же решила, что просто фантазирует и, по-видимому, перепутала купе.

Она вернулась в свой вагон. А минут через пять после этого поезд замедлил скорость. Потом раздалось жалобное шипение тормозов, и еще через несколько секунд состав прибыл в Лион.

На следующее утро Кэтрин разбудил яркий солнечный свет. Она рано пошла завтракать, но не встретила никого из вчерашних знакомых. Когда же вернулась в купе, ее постель убирал проводник – темноволосый мужчина с меланхоличным лицом и обвисшими усами.

– Мадам повезло, – заметил он. – Солнце светит вовсю. Пассажиры всегда разочарованы, если прибывают пасмурным утром.

– Я тоже была бы разочарована, – отозвалась Кэтрин.

– Мы сильно запаздываем, мадам, – предупредил проводник перед уходом. – Я сообщу вам, когда мы будем подъезжать к Ницце.

Кэтрин кивнула. Она села у окна, очарованная солнечным пейзажем. Пальмы, синее море, ярко-желтая мимоза – все это было внове для женщины, которая четырнадцать лет видела только скучные английские зимы.

Когда поезд прибыл в Канн, Кэтрин вышла прогуляться по перрону. Ее интересовала леди в норковом манто, и она заглянула в окно ее купе. Шторки были все еще задернуты – единственные во всем поезде. Это удивило Кэтрин, но, проходя по коридору, она увидела, что двери сдвоенного купе закрыты и заперты. Леди в норковом манто явно не принадлежала к тем, кто встает рано.

Вскоре к ней подошел проводник предупредить, что через несколько минут они прибывают в Ниццу. Кэтрин дала ему чаевые, проводник поблагодарил ее, но не ушел. Он выглядел как-то странно. Сначала Кэтрин подумала, что чаевых оказалось недостаточно, но потом поняла, что причина более серьезна. Лицо проводника было смертельно бледным, он весь дрожал и выглядел так, словно опасался за свою жизнь. Внезапно проводник сказал:

– Мадам извинит меня, но ожидает ли она, что друзья встретят ее в Ницце?

– Возможно, – ответила Кэтрин. – А в чем дело?

Но проводник всего лишь покачал головой, пробормотал нечто неразборчивое и удалился. Снова проводник появился, лишь когда поезд остановился на станции, и он начал передавать ей вещи через окно.

Кэтрин в растерянности стояла на перроне, но тут к ней подошел светловолосый молодой человек с довольно простодушным лицом и неуверенно спросил:

– Мисс Грей, не так ли?

Кэтрин ответила утвердительно, после чего молодой человек ангельски улыбнулся и представился:

– Я Чабби – муж леди Тэмплин. Наверное, она упоминала обо мне, хотя, может быть, забыла. У вас есть billet de bagages?[17] Я потерял мой, когда приехал сюда в этом году, так вы не представляете, какой поднялся шум. Французы – жуткие бюрократы!

Кэтрин достала билет и уже собралась следовать за Чабби, когда вкрадчивый голос шепнул ей на ухо:

– Одну минуту, мадам, если вы не возражаете.

Обернувшись, Кэтрин увидела перед собой субъекта, чью невзрачную фигуру компенсировал пышный мундир с золотыми галунами.

– Нужно соблюсти определенные формальности, – объяснил субъект. – Не будет ли мадам так любезна пройти со мной? Полицейские правила… – Он воздел руки к небу. – Абсурд, конечно, но ничего не поделаешь.

Мистер Чабби Эванс понял в этом монологе далеко не все, так как его французский оставлял желать лучшего.

– Все французы таковы, – проворчал он, будучи одним из тех стойких британских патриотов, которые, оказавшись в другой стране, начинают возмущаться ее коренными жителями. – Вечно у них какие-то дурацкие выдумки. Хотя раньше они не задерживали людей на станции – это что-то новенькое. Думаю, вам лучше пойти с ним.

Кэтрин последовала за своим провожатым. К ее удивлению, они направились к запасному пути, на который перевели один из вагонов уже отошедшего «Голубого поезда». Провожатый предложил ей войти в вагон и, двинувшись впереди нее по коридору, открыл дверь одного из купе. Внутри находились напыщенного вида чиновник и невзрачная личность, оказавшаяся клерком. Чиновник вежливо встал и поклонился Кэтрин:

– Прошу извинения, мадам, но необходимо соблюсти некоторые формальности. Надеюсь, мадам говорит по-французски?

– Думаю, что вполне сносно, мсье, – ответила Кэтрин.

– Отлично. Пожалуйста, садитесь, мадам. Я комиссар полиции, моя фамилия Ко. – Он выпятил грудь, и Кэтрин постаралась сделать вид, что это сообщение произвело на нее впечатление.

– Вы хотите видеть мой паспорт? – спросила она. – Вот он.

Комиссар внимательно посмотрел на нее:

– Благодарю вас, мадам. – Он взял паспорт и откашлялся. – Но в действительности я хотел бы получить кое-какую информацию.

– Информацию?

Комиссар медленно кивнул:

– О леди, которая была вашей попутчицей. Вчера вы сидели с ней за одним столиком во время ленча.

– Боюсь, что не могу ничего о ней сообщить. Мы немного побеседовали за ленчем, но она для меня абсолютно посторонняя. Я никогда ее раньше не видела.

– Тем не менее, – настаивал комиссар, – после ленча вы отправились вместе с ней в ее купе и разговаривали там некоторое время?

– Да, это верно, – подтвердила Кэтрин.

Комиссар ободряюще глядел на нее, словно ожидая продолжения:

– Ну, мадам?

– Ну, мсье? – отозвалась Кэтрин.

– Не могли бы вы сообщить мне содержание вашего разговора?

– Могла бы, – ответила Кэтрин, – но пока что не вижу причины этого делать.

Она ощутила чисто британское раздражение. Иностранный полицейский чиновник казался ей довольно бесцеремонным.

– Не видите причины? – воскликнул комиссар. – Уверяю вас, мадам, такая причина существует.

– Тогда, возможно, вы сообщите мне ее?

Комиссар задумчиво поскреб подбородок.

– Причина очень простая, мадам, – заговорил он наконец. – Леди, о которой идет речь, найдена этим утром мертвой в своем купе.

– Мертвой? – ахнула Кэтрин. – Что с ней случилось? Сердечный приступ?

– Нет, – ответил комиссар мечтательным тоном. – Ее убили.

– Убили?! – воскликнула Кэтрин.

– Так что вы понимаете, мадам, почему мы стараемся получить любую возможную информацию.

– Но ее горничная…

– Горничная исчезла.