Эдгар Уоллес - Тайна булавки

– Отлично, ваше превосходительство, – ответил китаец. – Он спал весь день и только что выкурил три трубки. Он также выпил виски, присланное вами…

– Я хочу видеть его, – произнес И Линг и положил на диван несколько монет.

Старик взял деньги, отложил свою работу и повел посетителя наверх по лестнице в небольшую комнату, скудно освещенную маленькой керосиновой лампой.

На старом полинявшем матрасе на полу лежал человек в одном нижнем белье, босой. Около матраса стоял поднос, на котором помещались трубка, стакан и часы.

Уэллингтон Броун с трудом приподнял голову и уставился на посетителя.

– И Линг, вы пришли покурить? – спросил он на кантонском наречии.

– Я не курю, – ответил китаец на том же наречии.

– Завтра мне нужно будет повидать старика Джесса… – промолвил Броун, и голова его снова тяжело опустилась на матрас. – Я должен поговорить с ним о важном деле… – пробурчал он уже сквозь сон.

И Линг нагнулся и дотронулся до его запястья своими тонкими желтыми пальцами: пульс был слабый, но ровный.

– Каждое утро освежайте эту комнату, – обратится И Линг к пожилому китайцу. – Не впускайте сюда других курильщиков… Вы понимаете, Ио Ленгфо, его нельзя выпускать отсюда.

– Но сегодня утром он уже порывался уйти, – заметил китаец.

– Он останется здесь долго: я хорошо знаю его. Когда он был на Амуре, то не выходил из дому в течение трех месяцев… Трубка должна быть всегда наготове. Вы меня поняли…

И Линг неслышными шагами спустился по лестнице и вышел на улицу.

По дороге в «Золотую крышу» он обернулся лишь раз, но этого было достаточно, чтобы заметить, что человек, которого он видел, входя в переулок, следит за ним. Теперь он был на другой стороне улицы и старался держаться в тени.

И Линг вошел в дверь своей квартиры, открыл отверстие в ящике для писем и принялся наблюдать.

Человек остановился по другую сторону улицы. Свет от фонаря падал на его затылок, лицо оставалось в тени.

«Это не полицейский», – подумал И Линг.

Он позвал слугу.

– Пойди за человеком, стоящим на той стороне улицы, – приказал он, – и проследи за ним…

Слуга вернулся через четверть часа и сказал, что незнакомец скрылся в толпе.

И Линг был уверен, что он не был ни полицейским, ни журналистом.

Тэб знал ресторан «Золотая крыша», и хозяин его очень интересовал журналиста. Он не раз пытался заговаривать с ним, но китаец отделывался односложными, ничего не значащими ответами.

Однажды в редакции Тэб заговорил об И Линге с заведующим отделом новостей: ему известны были все городские сплетни, он был вроде ходячего справочника.

– Вы спрашиваете про И Линга? – посмотрел он на Тэба. – Престранный человек… Очень образован и начитан… Сын же его почитается в Китае одним из первых ученых. Вероятно, ему суждено сделать блестящую карьеру. Видели ли вы дворец, который старик строит в Шенфорде, по дороге в Хертфорд: все это для сына. Ходят слухи, что он будет назначен послом в Лондон, и отец готовит ему здесь резиденцию, достойную его высокого звания. Так, по крайней мере, мне рассказывал Скотт, маленький толстый архитектор, которого вы, вероятно, также знаете. Скотт вел подготовительные работы: здание будет иметь вид пагоды с двумя огромными бетонными колоннами… Скот даже выражал опасение, что вид этого языческого храма будет не очень приятен нашему духовенству… Вам следует посмотреть эту постройку, Тэб. Там работают только китайцы.

В первый же свободный день Тэб отправился на автомобиле в Шенфорд. Он предпринял эту поездку не без тайной надежды встретиться с мисс Эрдферн. Ее вилла расположена была всего в семи милях от постройки.

В последнем письме молодая женщина писала Тэбу, что попросит его приехать к ней, как только ей понадобится его помощь.

Тэб издали заметил постройку. Впрочем, он уже и раньше, проезжая этой дорогой, обращал на нее свое внимание. Ее нельзя было не заметить: она стояла на вершине одного из немногих холмов этой равнины.

Стены наполовину были окончены. Одна из колонн также была уже почти готова: она возвышалась футов на пятьдесят над землей и увенчана была небольшим каменным драконом. Диаметром она была около пяти футов. Поблизости стояла одна из деревянных форм, в которой она отливалась.

Тэб пролез через отверстие в ограде, отделявшей имение И Линга от большой дороги, и с интересом стал наблюдать за работой китайцев.

Прилежание их было действительно замечательно: безмолвно, ни на миг не отвлекаясь, они клали кирпичи, утрамбовывали террасы, разбивали сад. Ни один из них не облокотился ни разу на лопату, не перекинулся словом с соседом, не закурил трубки.

На Тэба они не обращали ни малейшего внимания. Молодой человек воспользовался этим и прошел поближе к постройке. Вдруг один из китайцев сказал что-то товарищам, и все они громко рассмеялись. Тэб тщетно старался понять причину их смеха.

Он обернулся и увидел у ограды маленький автомобиль, сердце его усиленно забилось – он тотчас же узнал машину мисс Эрдферн.

– Что вы думаете об этой постройке? – спросила его девушка.

– Мне кажется, что это будет самый необычный дом во всем округе, – ответил он. И прибавил с улыбкой: – Вы должны быть рады, что вашим соседом будет китаец. Вы ведь так любите китайцев…

– Да, – быстро ответила мисс Эрдферн. – И Линг – приятный сосед.

– А вы разве его знаете?

Тэбу было любопытно: отречется она от этого знакомства или ответит уклончиво?

Но мисс Эрдферн без всякого смущения сказала:

– Да, я очень хорошо его знаю. Он хозяин «Золотой крыши», где я часто обедаю… А вы тоже его знаете?

– Немного, – ответил Тэб, оглядываясь на неоконченную постройку. – Вероятно, он очень богат?

– Не могу вам сказать, – ответила она. – Не думаю, чтобы эта постройка стоила так уж дорого… Рабочие-китайцы очень дешевы…

Она кивнула ему на прощанье и отъехала.

Тэб был сильно разочарован: он втайне надеялся, что мисс Эрдферн пригласит его к завтраку…

Прошла неделя со времени встречи Тэба и мисс Эрдферн у постройки И Линга.

За эту неделю Вальтерс еще более похудел и осунулся. В конце недели он нанялся лакеем на пароход дальнего плавания.

Постоялец Ио Ленгфо проспал всю неделю тяжелым сном курильщика опиума.

Инспектор Карвер всю неделю где-то рыскал, кого-то допрашивал, но никому не сообщал о результатах расследования.

Тэб слонялся по своей опустевшей квартире. От Рекса он получил телеграмму с известием, что здоровье того быстро поправляется: ответ мисс Эрдферн, по-видимому, не очень огорчил его.

В конце недели жизнь стала для Тэба совершенно несносной.

Когда он впал в отчаяние, произошло событие, которое инспектор Карвер в своих донесениях назвал «Вторым действием».

Дом, в котором жил Тэб, был четырехэтажный. В каждом этаже помещалось по одной квартире.

У каждого из четырех жильцов, кроме ключа от квартиры, был свой ключ от входной двери. Таким образом, вечером и ночью жильцы могли входить в дом, никого не беспокоя.

В субботу вечером Тэб знал, что останется один во всем доме: все остальные жильцы, как обычно, уезжали на два дня за город.

В самом верхнем этаже жил средних лет музыкант. Под ним – молодая пара: писатель и поэтесса. Затем шла квартира Тэба, а в нижнем этаже жил одинокий холостяк. Тэб точно не знал, чем он занимается. В доме говорили, что он служил в агентстве по объявлениям. 6н очень редко бывал дома, и Тэб видел его всего лишь один раз.

Тэб вернулся домой в половине первого, после званого обеда в клубе. Когда он вошел в гостиную, его поразило, что люстра была зажжена; он помнил, что перед уходом погасил свет. Кроме того, дверь в комнату Рекса была отворена, между тем как он не открывал ее со времени отъезда Лендера.

Тэб вошел в комнату Рекса и зажег свет; одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться, что кто-то хозяйничал тут во время его отсутствия.

Под кроватью его друга стояло два чемодана с вещами, которые молодой человек не взял с собой в дорогу. Теперь один из них лежал на кровати и был открыт.

Открыт он был весьма неумело валявшейся здесь же стамеской. Тэб сразу же узнал ее: она была взята громилой из коробки с инструментами на кухне.

Содержимое чемодана в беспорядке валялось на кровати: тут было старое белье, несколько книг, рисовальные принадлежности и пачка писем. Тэб по почерку заключил, что письма были от старика Трэнсмира.

Другой чемодан стоял нетронутым. Поскольку Тэб не знал, что находилось в чемоданах его друга, он не мог решить, унесли воры что-нибудь с собой или нет.

Тэб быстро прошел в свою комнату. Она была в полном порядке. Тогда он тщательно обыскал все остальные комнаты в надежде напасть на след громил. Поиски были тщетны, и он решил позвонить Карверу.

Через десять минут сыщик приехал к нему.

– Если бы это случилось днем, объяснение было бы простое, – сказал Тэб. – Входная дверь открыта весь день… Но когда я вернулся с обеда, она была заперта.

– Да, но каким же образом, по-вашему, преступник мог проникнуть в квартиру, даже если предположить, что входная дверь была отворена? – с сомнением спросил сыщик.

– На площадке лестницы есть окно, выходящее на карниз, – объяснил Тэб. – По этому карнизу ловкому человеку довольно легко добраться до кухонного окна.

– Во всяком случае вор проник не этим путем, – заметил Карвер, осмотрев запертое кухонное окно. – Он открыл дверь, как и подобает джентльмену… Между прочим, не знаете ли вы, что было в чемоданах Лендера? Не было ли в них случайно чего-нибудь ценного?

Тэб отрицательно покачал головой.

– Нет, в этом я совершенно уверен, – ответил он. – У бедного Рекса вообще не было ничего ценного. Он жил очень скромно.

Карвер прошел в комнату Рекса, опорожнил чемодан и внимательно осмотрел все вещи.