Агата Кристи - Таинственный противник

– Как его зовут?

– Томми Бересфорд.

– Никогда раньше не слышала этого имени. Но я спрошу у Бориса. Он расскажет мне все, что знает.

– Благодарю вас, – Таппенс почувствовала невероятный прилив сил. Это подвигло ее на еще более дерзкий поступок. – И еще одно…

– Слушаю вас.

Таппенс наклонилась вперед и понизила голос:

– Кто такой мистер Браун?

Она заметила, как внезапно побледнело прекрасное лицо ее собеседницы. С видимым усилием миссис Вандемейер собралась с силами и попыталась продолжить разговор в прежней манере. Однако теперь она выглядела как пародия на саму себя.

– Вы не смогли бы так много узнать о нас, если б не знали, что никто не знает, кто такой мистер Браун…

– Но вы же знаете, – тихо произнесла Таппенс.

Ее собеседница опять побледнела.

– Почему вы так думаете?

– Не знаю, – правдиво ответила девушка, – но я в этом уверена.

Миссис Вандемейер долго смотрела прямо перед собой.

– Да, – сказала она наконец хриплым голосом. – Я знаю. Понимаете, я была красива, очень красива…

– Вы и сейчас красавица, – с восхищением сказала Таппенс.

Женщина покачала головой. В ее ярко-синих глазах появился странный свет.

– Значит, недостаточно красива, – произнесла она мягким, но полным угрозы голосом. – Не-до-ста-точ-но красива! И вот не так давно я стала бояться… Опасно, когда знаешь слишком много! – Женщина наклонилась через стол. – Поклянитесь, что мое имя нигде и никогда не всплывет и что никто об этом не узнает.

– Клянусь вам. А когда его схватят, вы будете вне опасности.

На лице миссис Вандемейер появился ужас.

– Неужели? Неужели такой момент наступит? – Она схватила Таппенс за руку. – А вы уверены насчет денег?

– Абсолютно уверена.

– И когда я их получу? Здесь не должно быть никакой задержки.

– Этот мой друг скоро подъедет сюда. Наверное, ему надо будет послать телеграммы или что-то в этом роде. Но задержки никакой не будет, он отлично умеет торопить людей.

На лице миссис Вандемейер появилось выражение облегчения.

– Тогда я все вам расскажу. Это громадные деньги, а кроме того… – она улыбнулась странной улыбкой, – выбросить на помойку такую женщину, как я, – это не слишком мудро.

Несколько мгновений она, улыбаясь, постукивала пальцами по крышке стола, а потом вдруг вздрогнула, и лицо ее побелело.

– Что это было?

– Я ничего не слышала.

Женщина с испугом посмотрела на Таппенс.

– Если нас кто-то подслушивал…

– Глупости, кто здесь может быть?

– Даже стены имеют уши, – прошептала миссис Вандемейер. – Говорю вам, я испугана. Вы его не знаете!

– Подумайте о ста тысячах фунтов, – попыталась успокоить ее Таппенс.

Миссис Вандемейер облизала языком высохшие губы.

– Вы его не знаете, – хрипло повторила она. – Он… Боже!

С криком ужаса она вскочила на ноги. Ее вы-тянутая рука указала на что-то за спиной Таппенс. А потом она упала на пол в глубоком обмороке.

Девушка обернулась, чтобы понять, что ее могло так напугать. В дверях стояли сэр Джеймс Пиль Эджертон и Джулиус Хершайммер.

Сэр Джеймс оттолкнул Джулиуса в сторону и быстро наклонился над телом.

– Это сердце, – резко сказал он. – Она, наверное, испытала шок, увидев нас так неожиданно. Нам нужно бренди, и как можно скорее, иначе она ускользнет у нас прямо из рук.

Джулиус бросился к умывальнику.

– Не туда, – бросила через плечо Таппенс. – В столовой, в баре. Вторая дверь направо по коридору.

Вместе Таппенс и сэр Джеймс подняли миссис Вандемейер и положили ее на кровать. Они попытались побрызгать ей на лицо холодной водой, но без всяких результатов. Адвокат пощупал у нее пульс.

– Чуть слышен, – пробормотал он. – Молодой человек должен поторопиться с бренди.

В этот момент в спальню вошел Джулиус со стаканом, который был наполовину полон спиртным, и вручил его сэру Джеймсу. Пока Таппенс приподнимала голову женщины, адвокат постарался влить ей в рот немного бренди сквозь сжатые губы. Наконец женщина с трудом открыла глаза. Таппенс поднесла стакан к ее губам.

– Выпейте.

Миссис Вандемейер повиновалась. Бренди вернуло цвет ее щекам и волшебным образом воскресило ее. Она попыталась сесть, но со стоном откинулась на подушки, прижав руку к груди.

– Это сердце, – прошептала она. – Мне нельзя говорить.

Она легла и закрыла глаза.

Сэр Джеймс дотронулся пальцами до ее кисти, а потом убрал их с удовлетворенным кивком:

– Теперь она выкарабкается.

Все трое отошли от кровати и заговорили тихими голосами. Все чувствовали какое-то разочарование. Было ясно, что о том, чтобы допросить леди прямо сейчас, не может быть и речи. На какое-то время они оказались в тупике и ничего не могли с этим поделать.

Таппенс сообщила, что миссис Вандемейер согласилась рассказать, кто такой мистер Браун, и как она согласилась выяснить и сообщить им, где находится Джейн Финн. Джулиус был в восторге.

– Отлично, мисс Таппенс. Просто грандиозно! Думаю, что за ночь сто тысяч фунтов не станут для этой леди менее привлекательными. Не стоит ни о чем беспокоиться. Она все равно, держу пари, не станет говорить без денег!

В том, что сказал американец, было много здравого смысла, поэтому Таппенс слегка успокоилась.

– То, что вы сказали, абсолютно правильно, – задумчиво произнес сэр Джеймс. – Но должен признаться, я очень сожалею, что нам пришлось прерваться именно на этом месте. Однако ничего не поделаешь, придется дожидаться утра.

Он взглянул на неподвижную фигуру на кровати. Миссис Вандемейер лежала абсолютно неподвижно и с закрытыми глазами. Адвокат покачал головой.

– Ну что же, – сказала Таппенс, пытаясь казаться веселой, – придется ждать до утра, вот и всё. Но мне кажется, что нам не стоит уходить из квартиры.

– А что, если оставить на страже этого вашего мальчика-умницу?

– Альберта? А что, если она придет в себя и все-таки решит улизнуть? Альберт ее не остановит.

– Думаю, что она не захочет отойти слишком далеко от ста тысяч фунтов.

– Кто знает… Кажется, она очень боится мистера Брауна.

– Что? Так уж и боится?

– Да. В какой-то момент она оглянулась и сказала, что даже у стен бывают уши.

– Может быть, она имела в виду какой-нибудь диктофон? – с интересом предположил Джулиус.

– Мисс Таппенс абсолютно права, – негромко сказал сэр Джеймс. – Мы не должны покидать квартиру, хотя бы ради самой миссис Вандемейер.

Джулиус уставился на адвоката.

– Вы что, думаете, что он явится по ее душу? Сегодня ночью? Да откуда он вообще обо всем этом узнает?

– Вы забыли о собственном предположении насчет диктофона, – сухо напомнил ему сэр Джеймс. – У нас с вами очень опасный противник. Я уверен, что если мы будем вести себя с осторожностью, то он попадет прямо к нам в руки. Но мы не должны пренебрегать ничем. Предлагаю мисс Таппенс ехать спать, а мы с вами, мистер Хершайммер, начнем наше ночное бдение.

Таппенс начала было протестовать, но, случайно взглянув на кровать, увидела миссис Вандемейер, лежащую с полуприкрытыми глазами. На ее лице было такое выражение страха, смешанного со злобой, что слова застыли у девушки на губах.

На секунду она подумала, что, может быть, обморок и сердечный приступ были притворством чистой воды, но, вспомнив мертвенную бледность женщины, отринула это предположение. Пока Таппенс смотрела, выражение это исчезло как по волшебству, и миссис Вандемейер опять превратилась в инертную и неподвижную фигуру. Таппенс даже показалось, что все это ей приснилось, но она все-таки решила оставаться настороже.

– Ну что же, – предложил Джулиус, – давайте хотя бы выйдем из этой комнаты. – Все с ним согласились, и сэр Джеймс еще раз пощупал пульс миссис Вандемейер.

– Абсолютно удовлетворительно, – негромко сказал он Таппенс. – После ночного сна она будет в полном порядке.

Девушка на секунду задержалась около кровати. То, насколько страстным было увиденное ею выражение, произвело на нее большое впечатление. Миссис Вандемейер приподняла веки. Казалось, что она пытается что-то сказать. Таппенс наклонилась к ней.

– Не… уходите…

Таппенс показалось, что у нее нет сил продолжать. Последнее слово было похоже на «во сне». Потом больная попыталась еще раз, и Таппенс наклонилась еще ниже, но услышала только звуки дыхания.

– Мистер… Браун… – Голос осекся, но полузакрытые глаза, казалось, хотели ей что-то сказать.

– Я никуда не уйду. Буду бодрствовать всю ночь, – сказала девушка, повинуясь внезапному импульсу.

Прежде чем ее веки опять опустились, на лице больной появилось облегчение. Миссис Вандемейер заснула. Но ее слова еще сильнее взволновали Таппенс. Что она имела в виду своими негромкими словами: «мистер Браун…»? Девушка поймала себя на том, что оглядывается через плечо. У нее перед глазами мрачно маячил большой гардероб. Достаточно места для того, чтобы спрятаться человеку…

Стыдясь саму себя, Таппенс открыла дверь и заглянула внутрь. Никого – ну естественно! Она наклонилась и заглянула под кровать. Больше в комнате прятаться было негде.

Таппенс привычно пожала плечами. То, что она так расклеилась – это абсурд! Девушка не торопясь вышла из комнаты. Сэр Джеймс и Джулиус негромко разговаривали о чем-то. Адвокат повернулся к ней: