У нее было странное лицо: с большим выступающим подбородком и глубоко посаженными серыми глазами. Лицо умного, но несчастного человека, отметил про себя мистер Саттерсвейт. Чего ему не хватает, так это красоты.

– Ну, Найоми, чем ты здесь занимаешься? – спросила герцогиня.

– Да как вам сказать. Просто убиваю время.

– Рисуешь?

– Да. Понемногу.

– Тогда покажешь мне свои работы.

Девушка усмехнулась. Она нисколько не робела перед своей теткой-аристократкой. Было видно, что разговор с герцогиней ее забавлял.

Художница поднялась с кресла, прошла в отель и вскоре вернулась с большой папкой.

– Герцогиня, они вам все равно не понравятся, – сказала девушка. – Можете говорить о рисунках что угодно – самолюбия моего вы все равно не заденете.

Мистер Саттерсвейт пододвинул свое кресло поближе к герцогине. Он сразу же заинтересовался работами Найоми, а чуть позже его интерес возрос еще больше.

Герцогине рисунки племянницы не понравились.

– Даже не знаю, с какой стороны на них смотреть, – недовольно произнесла она. – Боже, дитя мое! Да не может небо иметь такой цвет! И море тоже.

– Такими я их себе представляю, – спокойно ответила ей девушка.

– Ух! – выдохнула герцогиня, разглядывая следующий рисунок. – А от этого у меня даже мурашки по спине пробежали.

– Я на это и рассчитывала, – заметила Найоми. – Вы даже не поняли, что этим меня похвалили.

Это был странный и одновременно мастерски исполненный рисунок опунции: на фоне серых и зеленых мазков краски яркими пятнами пламенели похожие на драгоценные камни плоды суккулентного растения. Работа художницы невольно навевала мысль о зле с гноящимися ранами плоти.

Взглянув на него, мистер Саттерсвейт непроизвольно вздрогнул и отвел глаза.

– Да, я прекрасно вас понимаю, – кивнув, сказала Найоми. – Это и в самом деле ужасно.

Герцогиня кашлянула.

– По-моему, стать художником в наши дни совсем не трудно, – вяло произнесла она. – Даже натуру видеть не надо. Берешь побольше краски и неизвестно чем наносишь ее на холст. Во всяком случае, не кистью…

– Мастихином, – подсказала девушка и впервые широко улыбнулась.

– И в результате, – продолжила герцогиня, – все ходят вокруг твоей картины и восхищаются. Нет-нет, на это я смотреть не могу. Мне бы лучше…

– Красивенькую картинку лошадки с собачкой Эдвина Лансеера, – прервав тетку, произнесла Найоми.

– А чем плох Лансеер? – возмутилась герцогиня.

– Ничем. Как и вы. По-вашему, все должно быть красивеньким и блестеть. Я перед вами преклоняюсь. Вы воспринимаете все, как оно есть. Но вы – представительница высшего класса, а те, у кого социальный уровень пониже, способны увидеть изнанку жизни. А это в какой-то степени тоже интересно.

Герцогиня удивленно посмотрела на племянницу:

– Нет, мне тебя не понять.

Мистер Саттерсвейт тем временем с волнением рассматривал рисунки. В отличие от герцогини он понимал, что перед ним настоящие произведения искусства.

– А вы, мисс Карлтон-Смит, не продадите мне один из них?

– За пять гиней можете взять любой, – небрежно бросила девушка.

После недолгого колебания мистер Саттерсвейт выбрал эскиз с желтой кистью мимозы, с зеленым алоэ, алый цветок которого уходил за пределы рисунка. И все это было изображено на фоне колючих «лепешек» опунции.

В знак признательности мистер Саттерсвейт отвесил художнице поклон.

– Я рад, что приобрел этот рисунок, – сказал он. – Уверен, что совершил выгодную для себя сделку. Если мне придется его продать, то выручу за него сумму намного большую.

Наклонившись, Найоми Карлтон-Смит бросила взгляд на выбранный им эскиз и, подняв глаза, с уважением посмотрела на пожилого мужчину:

– Вы выбрали самый лучший. Я… я очень рада.

– Надеюсь, Саттерсвейт, вы знаете, что делаете, – брюзжащим голосом произнесла герцогиня. – Я слышала, в живописи вы большой знаток. Вот только не пытайтесь меня убедить, что это настоящее искусство. Впрочем, не будем об этом. Я приехала сюда, чтобы полюбоваться островом. И у меня всего несколько дней. Найоми, надеюсь, у тебя есть машина?

Девушка кивнула.

– Вот и прекрасно. Завтра же куда-нибудь отправимся.

– Но у меня двухместный автомобиль, – предупредила Найоми.

– Это не важно. Надеюсь, в нем найдется откидное сиденье для мистера Саттерсвейта?

По спине мистера Саттерсвейта пробежали мурашки, и он тяжело вздохнул. Еще утром он обратил внимание на то, что дороги на острове далеко не самые лучшие.

– Боюсь, что в моей машине ему будет неудобно, – заметив реакцию мистера Саттерсвейта, сказала девушка. – Эту старую колымагу, которая, того и гляди, развалится, я купила за бесценок. Чтобы преодолеть на ней подъем, мне приходится ее долго уговаривать. Так что пассажиров я взять не могу. В противном случае она не тронется с места. Между прочим, здесь есть прекрасное бюро по прокату автомобилей. Так что машину вы можете взять там.

– Взять машину напрокат! – возмущенно воскликнула герцогиня. – Ну надо же такое сказать! А кто был тот желтолицый симпатичный мужчина, который утром подвез нас к отелю? У него, если я не ошибаюсь, автомобиль четырехместный?

– Вы, наверное, имеете в виду мистера Томлинсона, – сказала Найоми. – Он – отставной судья из Индии.

– Тогда понятно, почему он такой желтый. А я уж подумала, что он болен желтухой. Во всяком случае, на меня он произвел приятное впечатление. Видно, что человек он порядочный. Я с ним поговорю.

Вечером, спускаясь к ужину, мистер Саттерсвейт увидел, как герцогиня, одетая в черное бархатное платье и увешанная бриллиантами, оживленно беседует с владельцем четырехместного автомобиля.

– Мистер Саттерсвейт, идите сюда! – заметив его, крикнула герцогиня и поманила пальцем. – Мистер Томлинсон рассказывает удивительные вещи. И знаете, он предложил нам завтра совершить экскурсию на его автомобиле.

Мистер Саттерсвейт с восхищением посмотрел на эту необычайно предприимчивую женщину.

– А теперь можно и поужинать, – сказала герцогиня. – Мистер Томлинсон, вы сядете за наш столик, и мы продолжим беседу.


– Очень приличный мужчина, – заметила герцогиня после ужина.

– И к тому же с хорошей машиной, – в тон ей ответил мистер Саттерсвейт.

– Какой вы, право, шутник! – воскликнула женщина и шлепнула его по пальцам черным веером, с которым почти не расставалась.

Мистер Саттерсвейт поморщился от боли.

– Найоми едет с нами. Только на своей машине. Она тоже решила прогуляться. Племянница моя – самолюбивая, но не эгоцентричная. Ее никто не интересует. Вы со мной согласны?

– Не совсем, – медленно произнес мистер Саттерсвейт. – У каждого из нас есть свои интересы. Конечно, есть люди, которые думают только о себе. Но она действительно не из их числа. Мне кажется, что она о себе совсем не думает. У вашей племянницы сильный характер. Значит, заботит ее что-то другое. Поначалу мне казалось, что интересы ее ограничены только работой. Но потом понял, что это совсем не так. Понимаете, Найоми ушла в себя, а с ее сильным характером это очень опасно.

– Очень опасно? Что вы имеете в виду?

– У девушки, как я подозреваю, какая-то навязчивая идея. А это всегда опасно.

– Не глупите, Саттерсвейт. Я вот что вам скажу. Завтра…

Мистер Саттерсвейт слушал герцогиню и молча кивал. Что ж, таков был его удел.

На следующее утро они встали рано, прихватили с собой провизию и отправились в путь. Найоми, живущая на Корсике уже полгода, должна была ехать первой. Перед тем как тронуться в путь, мистер Саттерсвейт подошел к ней и тихо спросил:

– Может быть, я поеду с вами?

Девушка помотала головой.

– Нет, – ответила она. – Будет лучше, если вы поедете на машине мистера Томлинсона. Там мягкие сиденья, вам будет удобно. А моя, как видите, груда металлолома. В ней будет сильно трясти.

– Да, а потом еще и горы…

Найоми Карлтон-Смит рассмеялась:

– Я все это сказала, чтобы вы не ехали на откидном сиденье. А моя тетка в состоянии взять напрокат любую машину. Просто она жутко жадная. Другой такой скупердяйки во всей Англии не сыскать. Понимаете, езда на моей машине – самый настоящий спорт. За это я ее и люблю.

– И все же я предпочел бы ехать с вами, – с жаром выпалил мистер Саттерсвейт.

Девушка пристально посмотрела на него.

– Почему? – спросила она.

– И вы еще спрашиваете… – произнес пожилой мужчина и шутливо, на старомодный манер, поклонился.

Мисс Карлтон-Смит улыбнулась и покачала головой.

– Но это еще не причина, – задумчиво произнесла она. – Вам покажется это странным, но взять вас с собой я не могу. Сегодня уж точно.

– А в другой день? – вежливо поинтересовался мистер Саттерсвейт.

– Ну конечно же! – радостно воскликнула девушка и засмеялась. – В другой день обязательно!

Автомобили тронулись в путь. Они проехали через весь город, обогнули залив, свернули в глубь острова, затем вновь повернули в сторону побережья и поехали вдоль маленьких бухточек с песчаными пляжами. Вскоре дорога стала подниматься в гору. Делая крутые повороты, они поднимались все выше и выше. Далеко внизу виднелась синяя морская гладь, а сверкавший своей белизной Аяччо был похож на маленький сказочный городок.

Узкая горная дорога шла то вверх, то вниз. То слева, то справа неожиданно возникали крутые обрывы. От такой езды у мистера Саттерсвейта начала кружиться голова, его стало поташнивать.

Заметно похолодало. С заснеженных вершин дул ледяной ветер. Мистер Саттерсвейт застегнул пальто на все пуговицы и поднял воротник.

Стало совсем холодно. Внизу, у самой кромки воды, в ярких солнечных лучах купался Аяччо, а здесь, высоко в горах, солнце закрывали темные тучи. Мистеру Саттерсвейту было уже не до красот островного ландшафта. Ему хотелось оказаться в теплом отеле, в своем мягком, уютном кресле.

Маленькая машина Найоми с завидным упорством преодолевала один подъем за другим. Они почти достигли вершины горы. Со всех сторон их окружали гранитные скалы, а далеко впереди виднелись заснеженные пики гор. Со свистом дул пронизывающий ветер.