Дермот посмотрел на Еву.

— Потому что доказательства против мадам Нил вызывают некоторые сомнения у месье Горона, — сказал он.

— Друг мой! — с упреком воскликнул префект.

— Разве это не так?

— Теперь уже нет, — зловещим тоном отозвался месье Горон.

— Но моя подлинная причина прихода сюда и надежда оказаться полезным связана с тем, что я ранее был знаком с вашим мужем…

— Вы знали Мориса? — воскликнула Хелена, когда Дермот повернулся к ней.

— Да, когда я занимался кое-какой работой в тюрьмах. Его очень интересовала тюремная реформа.

Хотя присутствие неожиданного гостя озадачило Хелену, она поднялась со стула, пытаясь выглядеть радушной. Но напряжение минувшей недели было слишком велико. Как обычно, когда кто-нибудь упоминал имя Мориса, в ее глазах блеснули слезы.

— Морис был более чем просто «заинтересован», — сказала она. — Он все знал о заключенных, хотя они не знали о нем. Потому что он помогал им, не желая никакой славы… — В ее голосе послышались нотки досады. — Господи, о чем я болтаю? Нет никакого смысла думать об этом.

— Доктор Кинросс, — тихо, но четко произнесла Дженис.

— Да?

— Они действительно собираются арестовать Еву?

— Надеюсь, что нет, — спокойно ответил Дермот.

— Надеетесь? Почему?

— Потому что в таком случае мне пришлось бы сражаться не на жизнь, а на смерть с моим старым другом, месье Гороном.

— Нравится нам это или нет, вы слышали историю Евы. Что вы об этом думаете? Вы верите ей?

— Да.

Лицо месье Горона являло собой образец выражения вежливого гнева. Но он воздержался от комментариев. Казалось, сама личность Дермота благотворно действует на окружающих, вытягивая проволоку из их нервов и невольно заставляя испытывать облегчение.

— Нам всем было нелегко это слушать, — заметил Тоби.

— Разумеется, — кивнул Дермот. — Но вам приходило в голову, что мисс Нил, вероятно, было не менее трудно об этом рассказывать?

— Тем более в присутствии постороннего, — не унимался Тоби.

— Сожалею. Я готов удалиться.

— Я не это имел в виду, — проворчал Тоби. Его добродушное лицо выражало сомнение. — Все это немного неожиданно для человека, вернувшегося домой с работы. Но вы должны разбираться в таких вещах. Припоминаю, что я знал парня, который встречал вас однажды. Вы думаете, что…

Дермот старался не смотреть на Еву.

Она нуждалась в помощи. Терзаемая страхом и неуверенностью, Ева стояла рядом с креслом, судорожно стискивая руки и ловя взгляд Тоби. Не требовалось быть психологом, чтобы понять, что она ждет от него хотя бы одного ободряющего слова. Но ожидание было тщетным. При виде этого Дермот Кинросс ощутил прилив гнева.

— Хотите, чтобы я говорил откровенно? — спросил он.

Вероятно, в глубине души Тоби этого не хотел, но жестом выразил согласие.

— Думаю, — улыбнулся Дермот, — вам следует принять решение.

— Решение?

— Да. Виновна миссис Нил в неверности или в убийстве? Она не может быть повинна и в том и в другом.

Тоби открыл рот, но тут же закрыл его. Дермот, переводя взгляд с него на остальных, продолжал тем же терпеливым тоном:

— Кажется, вы об этом забыли. Сначала вы говорите о том, как мучительна для вас мысль, что Этвуд был там, когда вы звонили миссис Нил. В следующий момент вы требуете объяснений, каким образом осколок агата запутался в ее пеньюаре. Миссис Нил нелегко слышать, как вы, ее друзья, говорите и об одном, и о другом. Вы должны принять решение, мистер Лоз. Если миссис Нил находилась в этом доме, убивая вашего отца — хотя я не могу представить себе ни одного разумного мотива, — то Этвуд, безусловно, не был с ней в ее спальне. В таком случае вопрос об измене отпадает. А если Этвуд находился с ней в спальне, то она, несомненно, не убивала вашего отца. — Он сделал паузу. — Какой вариант вы выбираете, сэр?

Ироническая вежливость в его голосе кольнула Тоби, как иглой. Все осознали правоту Дермота.

— Доктор, — громко, но спокойно заговорил месье Горон, — я бы хотел поговорить с вами наедине.

— Охотно.

— Мадам не будет возражать… — месье Горон повернулся к Хелене, — если доктор Кинросс и я ненадолго выйдем в вестибюль?

Не дожидаясь ответа, месье Горон взял Дермота за руку и повел его через комнату, как школьный учитель. Открыв дверь, он подал Дермоту знак выйти в холл, поклонился оставшимся в комнате и последовал за ним.

В холле было почти темно. Повернув выключатель, месье Горон осветил помещение со сводчатым потолком и выложенным серыми плитками полом, а также каменную лестницу, устланную красным ковром. Тяжело дыша, префект полиции повесил шляпу и трость на вешалку. По-английски он говорил не без труда и, убедившись, что дверь закрыта, сердито обратился к Дермоту по-французски:

— Вы разочаровали меня, друг мой.

— Тысяча извинений.

— Более того, вы меня предали. Я привел вас сюда, рассчитывая на помощь, А вы что делаете? Почему вы заняли такую позицию?

— Эта женщина невиновна.

Месье Горон быстро прошелся взад-вперед по холлу. Остановившись, он устремил на Дермота чисто галльский загадочный взгляд.

— Это говорит ваша голова или ваше сердце? — вежливо осведомился префект.

Дермот не ответил.

— Кажется, — продолжал месье Горон, — вы утверждали, что руководствуетесь научными фактами. Я считал вас неуязвимым для чар мадам Нил. Эта женщина — угроза для общества!

— Повторяю…

Префект смотрел на него с жалостью.

— Я не детектив, дорогой доктор. Но что касается «зизипомпом», это другое дело. Любую форму «зизипомпом» я могу разглядеть на расстоянии трех миль в темноте.

Дермот посмотрел ему прямо в глаза:

— Даю вам честное слово, что не верю в ее виновность.

— А как же ее история?

— Что в ней не так?

— И вы меня об этом спрашиваете?

— Да, спрашиваю. Нед Этвуд падает с лестницы и расшибает себе голову. Описание миссис Нил абсолютно верно — говорю вам это как медик. Кровотечение из неповрежденного носа — один из самых верных признаков сотрясения мозга. Этвуд встает, думая, что серьезно не пострадал, идет в свой отель и падает в обморок. Это также характерный признак.

При слове «характерный» месье Горон задумался.

— Вы говорите так, хотя сам Этвуд заявил…

— Ну и что из того? Он чувствует себя скверно и понимает, что ничего не должно связывать его с миссис Нил или событиями на рю дез Анж. Откуда ему знать, что она будет фигурировать в этом деле как главная подозреваемая? Кто мог это предвидеть? Поэтому он говорит, что его сбила машина.

Месье Горон скорчил гримасу.

— Конечно, — продолжал Дермот, — вы сравнили образцы крови сэра Мориса Лоза с кровью, обнаруженной на поясе и пеньюаре миссис Нил?

— Разумеется. Они принадлежат к одной и той же группе.

— Какой именно?

— Четвертой.

Дермот поднял брови.

— Это ничего не доказывает, верно? Четвертая группа — самая распространенная из всех. У сорок одного процента всех европейцев такая кровь. А кровь Этвуда вы протестировали?

— Естественно, нет! Чего ради? Я сегодня впервые услышал историю мадам.

— Тогда сделайте это. Если она принадлежит к другой группе, это автоматически опровергнет историю миссис Нил. Но если она также относится к четвертой группе, это станет, по крайней мере, негативным подтверждением ее показаний. В любом случае вам не кажется, что в интересах правосудия вы должны провести этот эксперимент, прежде чем отправлять женщину в тюрьму и подвергать ее ненужным мучениям?

Месье Горон совершил еще одну пробежку взад-вперед по холлу.

— Лично я, — рявкнул он, — предпочитаю думать, что мадам Нил слышала о том, что месье Этвуда сбил автомобиль, и воспользовалась этим, состряпав свою историю, будучи абсолютно уверенной, что изнемогающий от любви месье Этвуд подтвердит любые ее слова, придя в себя!

В глубине души Дермот был вынужден признать, что это чертовски походит на правду. Что, если он ошибается? Перед его мысленным взором маячило беспокойное видение Евы Нил — ему казалось, что она стоит рядом.

Тем не менее Дермот был уверен, что инстинкт, соизмеряющий человеческую логику с логикой улик, не подвел его. Но если он не будет парировать каждый трюк и выпад, эту женщину отправят на скамью подсудимых.

— Вы обнаружили хоть какую-нибудь тень мотива? — осведомился Дермот.

— К дьяволу мотив!

— Ну-ну! Это недостойно вас, Зачем ей понадобилось убивать сэра Мориса Лоза?

— Я уже говорил вам, — отозвался месье Горон. — Конечно, это всего лишь теория, но она вполне соответствует фактам. В тот день сэр Морис слышит нечто чудовищное о мадам Нил…

— А именно?

— Откуда мне знать?

— Тогда к чему предполагать это?

— Молчите, доктор, и слушайте меня! Старик возвращается домой в странном настроении и что-то говорит месье Хорейшо, Тоби, Оба пребывают в возбужденном состоянии. В час ночи месье Хорейшо звонит мадам Нил и сообщает ей о том, что им известно. Мадам Нил приходит сюда, также в возбуждении, повидать сэра Мориса и обсудить с ним этот вопрос…

— Ага! — прервал Дермот. — Значит, вам тоже нужно и то и другое?

Месье Горон недоуменно заморгал.

— Прошу прощения?

— Сейчас вы поймете, что этого не произошло, — продолжал Дермот. — Не было ссоры. Не было сердитых слов. Не было даже столкновения. Согласно вашей же теории, убийца бесшумно подкрался к глуховатому человеку и без предупреждения ударил его, покуда тот любовался своей табакеркой. Правильно?

Префект колебался.

— В общем… — начал он.

— Вы утверждаете, что это сделала миссис Нил. Почему? Потому что сэр Морис знал о ней что-то, известное также Тоби Лозу, так как Тоби только что сообщил ей об этом по телефону?