Джон Диксон Карр - Сжигающий суд

– Вы… вы хотите сказать, что она давала показания о событиях, которые произошли в то время, когда она работала здесь?

– Да.

Люси настороженно, будто учуяв ловушку, посмотрела на капитана.

– У вас, наверное, есть еще какой-нибудь козырь в вашем рукаве, – сказала она. – Мисс Корбет рассказывала о маленьком пузырьке, исчезнувшем из ее комнаты?

– Да.

– Ну и? – нетерпеливо спросил Марк. – Выяснила она, кто взял эту склянку?

– Она подозревает двух человек, – ответил Лис. – Но к этому мы еще вернемся. А действия ее таковы. Той ночью у нее был выходной. Она приехала к себе на Спринг-Гарден-стрит в девятнадцать часов. Поужинав, мисс Корбет отправилась со своей подругой в кино. Вернулась она в двадцать два часа и легла спать. Это было подтверждено другой сиделкой, которая живет с ней в комнате. Еще одно алиби… И наконец, мы имеем Маргарет Лайтнер, вашу служанку, уроженку Голландской Пенсильвании.

– Маргарет? – вскричала Люси. – Даже ею вы поинтересовались? Я помню, что отпустила ее на свидание с возлюбленным.

– Да. Мы нашли этого возлюбленного, так же как и другую пару, которая провела вечер вместе с ними. Они были в машине и не выходили от двадцати двух тридцати и до полуночи. Таким образом, Маргарет Лайтнер не может быть женщиной, которая находилась в комнате вашего дяди в двадцать три часа пятнадцать минут.

– В таком случае, уважаемый, – сказал Марк, – вы уже исключили всех. Не остается никого, кто мог бы совершить убийство.

– Из вашего дома – никого, – спокойно пояснил Бреннан.

Он насладился тишиной, которая последовала за его словами, затем продолжал:

– Какие у вас у всех лица! Не правда ли, я вас порадовал? А теперь давайте думать дальше. Ваш дядя был отравлен женщиной. Эта женщина знала, что ночью с двенадцатого на тринадцатое апреля почти все вы будете отсутствовать и что миссис Деспард отправилась на маскарад. Она даже знала, в каком костюме. Поэтому она и явилась сюда, одетая как миссис Деспард, включая вуаль на затылке и полумаску. Она знала, что если даже ее и увидят, то примут за миссис Деспард. И то, что она придумала, было очень умно.

Однако этого ей было мало. Миссис Деспард отправилась на бал в маске, но вполне возможно, что ее могли увидеть и таким образом составить ей абсолютно твердое алиби. Поэтому отравительница позвонила в Сент-Дэвид… Мы не знаем, кто звонил и что было сказано. По крайней мере, миссис Деспард не выражает большого желания рассказать нам об этом.

Люси открыла было рот, покраснела, смешалась и промолчала.

– Это не так важно, – мягко сказал Бреннан. – Я готов поспорить, что этот телефонный звонок не имел никакой другой цели, кроме как заставить миссис Деспард выйти. И тем самым помешать ей в дальнейшем подтвердить свое алиби на тот момент. Вы помните, что звонок был в двадцать два сорок?.. Если бы миссис Деспард вышла и отсутствовала минут сорок пять или час… Вы улавливаете? Но миссис Деспард передумала и не уехала.

Наша отравительница совершенно не боялась быть узнанной, и я скажу вам почему. Потому что она проникла в комнату через потайной ход. Но миссис Хендерсон захотелось послушать радио, и отравительница тут же поняла, что на веранде служанка. И отделена от нее только стеклянной дверью и более или менее плотной занавеской. Миссис Хендерсон очень настаивала на том факте, что женщина ни разу не пошевелилась и не повернулась, пока была в комнате. Это объясняется очень просто – если бы она обернулась, то была бы узнана.

– Ну, а теперь ваша очередь немного поразмыслить. Вам остается только найти кого-нибудь из друзей, хорошо знающих ваш дом и ваши планы на тот вечер. Вы догадываетесь, кто бы это мог быть?

Люси и Марк посмотрели друг на друга.

– Но это невозможно! – воскликнула Люси. – Видите ли, мы живем здесь в некотором отдалении ото всех и не часто покидаем дом. Бал-маскарад был редким исключением, и у нас нет близких друзей, кроме… Она замолчала.

– Кроме кого? – настаивал Бреннан.

Люси медленно повернулась к Стивенсу.

Стивенс почувствовал, что все те мысли, догадки и подозрения, которые он так старательно прятал в своей душе и гнал от себя, вдруг снова нахлынули на него. Развязка приближалась!

– Кроме Теда и Мэри, разумеется, – сказала Люси с неловкой улыбкой.

Стивенсу показалось, что он буквально видит все, происходящее в душе Марка. Вот он представил Мэри… Его лицо отразило растерянность… Он снова подумал о высказанном только что предположении, и губы его растянулись в улыбке…

– Видишь, как нелепо получается, – сказал Марк. – Еще вчера ты спрашивал меня, как я могу выносить даже мысль о том, что обвиняют мою жену. Кажется, роли переменились. И теперь я в свою очередь могу задать тебе тот же самый вопрос.

– Верно, – стараясь казаться непринужденным, сказал Стивенс. – Хотя, спрашивая, я вовсе не подозревал Люси. Но я понимаю, что ты имеешь в виду.

Между тем, вовсе не Марк беспокоил его. Краем глаза он продолжал наблюдать за Бреннаном и пытался разгадать, что скрывалось под вежливым выражением его лица. Что ему уже известно? У Стивенса возникло странное ощущение, что он уже видел однажды всю эту сцену… Он понял, что следующие минуты станут одними из важнейших в его жизни, так как надо будет противостоять Лису… Как же жарко было в комнате!

– Тед и Мэри? – повторил Бреннан именно с той интонацией, которую и предвидел Стивенс. – Полагаю, что речь идет о вас и вашей жене, мистер Стивенс?

– Совершенно верно.

– Хорошо. Вы можете ответить мне как мужчина мужчине, были ли у вас или у нее какие-то причины, чтобы отравить Майлза Деспарда?

– Ну, конечно, не было. Мы едва его знали. Я разговаривал с ним не более дюжины раз, а Мэри еще меньше. Все здесь могут это подтвердить.

– Однако вы не кажетесь слишком уж удивленным.

– Удивленным чем?

– Тем, что вас обвиняют, – сказал Бреннан.

– Это зависит от того, что вы подразумеваете под словом «удивление». Я не собираюсь подпрыгивать и кричать: «На что вы намекаете, черт побери?» Я знаю, что вы расследуете преступление, и понимаю, что вы обязаны рассмотреть все возможные варианты. Ведь вывод еще не сделан, не так ли?

– Я рад тому, что вы очень понятливы. Я не имею удовольствия быть знакомым с вашей супругой, мистер Стивенс. Она такого же роста и сложения, как миссис Деспард? Вы что скажете, миссис Деспард?

Глаза Люси странно блестели, Стивене еще ни разу не видел в них подобного выражения, и это не переставало беспокоить его.

– Да, она почти моего роста, – признала Люси. – Но… О! Это абсурд! Вы не знаете Мэри! К тому же…

– Спасибо, Люси, – перебил ее Стивенс. – Миссис Деспард, я думаю, хотела сказать об одной важной детали, которая, вероятно, может разрушить вашу гипотезу, капитан. Постарайтесь понять меня. Вы утверждаете, что отравительница одела костюм, похожий на костюм Люси, для того, чтобы ее приняли за Люси?

– Да, совершенно точно.

– Хорошо. И установлено, что эта женщина была без шляпки, и вообще без чего бы то ни было на голове, кроме вуали. Верно?

– Так. Потому что костюм миссис Деспард этого не предполагал.

– В таком случае, – заявил Стивенс, – вы можете вычеркнуть Мэри из числа подозреваемых. У Люси, как вы сами можете в этом убедиться, волосы, которые поэты сравнивают с вороновым крылом, тогда как Мэри – блондинка. Следовательно…

– Не спешите, – сказал Бреннан, поднимая руку. – Мы расспрашивали миссис Хендерсон по поводу волос той женщины, и она утверждает, что ничего не может сказать об их цвете. Она говорит, что освещения было недостаточно. Значит, вы еще ничего не доказали.

– Освещение не позволило ей различить цвет волос, и в то же время она рассуждает о цвете платья? Более того, лампа располагалась за сидящей женщиной, и миссис Хендерсон видела силуэт – в вуали или без, но, если бы она была блондинка, вокруг ее головы было бы нечто вроде нимба. Миссис Хендерсон ничего не заметила. Значит, речь идет все же о женщине с волосами черными, как у Люси, или темной шатенке, как Эдит.

Он помолчал.

– Но предположим, все же, что Мэри захотела сойти за Люси, блондинка за брюнетку. В таком случае не стоило ли ей подумать о том, чтобы после переоблачения и надевания полумаски надеть еще и обыкновенную вуаль на волосы, которые с превеликим трудом можно принять за черные?

– Все! Конец первого раунда! – объявил Марк. – Он переигрывает вас, капитан! А я уже собрался было по-дружески помогать тебе, Тед! Но вижу, что в этом нет необходимости. Предупреждаю вас, капитан, что этот малый не уступит и иезуитам!

– Это рассуждение кажется мне довольно верным, – признал Бреннан, – хотя мы и ушли несколько в сторону от существа дела. Давайте вернемся к главному! Где провели вы и ваша жена ночь с двенадцатого на тринадцатое апреля?

– Здесь. В Криспене. Я признаю это.

– Почему вы говорите «признаю»?

– Потому что это не совсем обычно для нас. Как правило, мы приезжаем сюда на уикэнд, а двенадцатое апреля – среда. Но у меня были кое-какие дела в Филадельфии.

– Миссис Стивенс знала, что вы собираетесь на маскарад? – спросил Бреннан, повернувшись к Люси. – И видела ли она костюм, который вы должны были надеть?

– Да, знала. Мэри зашла к нам после полудня, чтобы сообщить, что они проведут ночь в своем коттедже, и спросить, каковы наши планы на вечер. И я показала ей почти готовое платье. Я сшила его сама, копируя платье с портрета, который висит у нас в галерее.

– Можно мне спросить вас кое о чем, Люси? – вмешался Стивенс. – Именно в среду после полудня Мэри впервые узнала об этом платье?

– Да. Я начала шить его только в понедельник.

– Можно ли изготовить точно такое же платье самостоятельно, без образца – у портного, или еще где-нибудь?

– Конечно, нет! – резко ответила Люси. – Оно очень необычное. И очень сложное. Еще раз объясняю вам, что я взяла за модель картину. Я никогда не видела похожего платья, именно поэтому…