Агата Кристи - Свидание со смертью

Пуаро это подтвердил.

– Поразительная женщина! У нее мощный интеллект, и она превосходно информирована. Другая казалась мне бледной тенью – к тому же она явно умирала от усталости. Утренняя экскурсия оказалась слишком тяжелой для пожилой леди, особенно если она боялась высоты. Ну, как я говорил, я встретил этих двух леди и смог рассказать им кое-что о набатеях. Мы немного прошлись и вернулись в лагерь около шести. Леди Уэстхолм настояла на чае, и я имел удовольствие выпить с ней чашечку – чай был слабеньким, но с необычным ароматом. Потом слуги накрыли на стол к ужину, а одного из них послали к старой леди, и он обнаружил ее сидящей мертвой на стуле.

– Вы видели ее, вернувшись в лагерь?

– Я заметил, что она сидит на том же месте, что и раньше, но не обратил на нее особого внимания. Я как раз объяснял леди Уэстхолм причины нашего последнего кризиса и должен был приглядывать за мисс Прайс – она так устала, что едва держалась на ногах.

– Благодарю вас, мистер Коуп. Могу я задать нескромный вопрос? Миссис Бойнтон оставила солидное состояние?

– Весьма солидное. Строго говоря, оно ей не принадлежало. Она получала пожизненные проценты, а после ее смерти оно должно быть разделено между детьми покойного Элмера Бойнтона. Теперь они все будут хорошо обеспечены.

– Деньги многое меняют, – пробормотал Пуаро. – Сколько преступлений совершается из-за них!

Мистер Коуп выглядел удивленным.

– Да, конечно, – согласился он.

Пуаро улыбнулся:

– Но для убийства существует множество мотивов, не так ли? Благодарю вас за сотрудничество, мистер Коуп.

– Рад был помочь, – отозвался Коуп. – Кажется, наверху сидит мисс Кинг? Пожалуй, я поболтаю с ней.

Пуаро продолжал спускаться с холма. Навстречу ему поднималась мисс Прайс.

Она, запыхавшись, приветствовала его:

– Как я рада, что встретила вас, мсье Пуаро! Я говорила с той странной девушкой – младшей дочерью. Она начала рассказывать о каких-то врагах, о шейхе, который хочет ее похитить, и о том, что ее окружают шпионы. Все это звучало так романтично! Леди Уэстхолм говорит, что это чепуха и что у нее однажды была рыжеволосая судомойка, которая выдумывала такой же вздор, но мне кажется, леди Уэстхолм иногда бывает слишком суровой. В конце концов, это может оказаться правдой, не так ли, мсье Пуаро? Несколько лет назад я читала, что одна из царских дочерей не была убита во время революции, а тайно бежала в Америку. По-моему, это была великая княжна Татьяна. Если так, то эта девушка может быть ее дочерью, верно? Она намекала на королевскую кровь, и у нее чисто славянские, выдающиеся скулы. Как бы это было интересно!

– В жизни действительно немало странного, – изрек Пуаро.

– Утром я не поняла, кто вы такой, – продолжала мисс Прайс. – Конечно, вы тот самый знаменитый детектив! Я прочла все о деле Эй-би-си[54]. Это было так возбуждающе! Одно время я работала гувернанткой неподалеку от Донкастера[55].

Пуаро что-то пробормотал.

– Вот почему я почувствовала, что, возможно, была не права сегодня утром, – не унималась мисс Прайс. – Ведь рассказывать нужно обо всем, не так ли? Даже о мелочах, которые кажутся совсем неважными. Если вы в этом участвуете, значит, бедную миссис Бойнтон, должно быть, убили! Как вы думаете, мистер Махмуд – я имею в виду драгомана – не может оказаться большевистским агентом? Или, возможно, мисс Кинг? Ведь теперь многие образованные девушки из хороших семей связываются с этими ужасными коммунистами! Вот почему я решила рассказать вам… Ведь, если вдуматься, это выглядело довольно странно.

– Конечно, вы должны все рассказать, – согласился Пуаро.

– Ну, рассказывать не так уж много. Просто на следующее утро после смерти миссис Бойнтон я встала довольно рано и выглянула из палатки, чтобы посмотреть восход солнца. Хотя, конечно, это был не совсем восход – солнце, вероятно, взошло часом раньше…

– Да-да. И что вы увидели?

– Странную вещь – правда, тогда она мне такой не показалась. Мисс Бойнтон вышла из своей палатки и бросила в ручей какой-то предмет, который блеснул на солнце.

– Какая именно мисс Бойнтон?

– Кажется, это была Кэрол – миловидная девушка, похожая на брата; они могли бы быть близнецами. Хотя, возможно, это была младшая – солнце светило мне в глаза, и я толком не могла ее разглядеть. Но волосы мне показались рыжими – они отливали бронзой. Мне так нравится этот цвет волос – напоминает морковь! – захихикала мисс Прайс.

– И она выбросила какой-то блестящий предмет? – уточнил Пуаро.

– Да. Как я сказала, тогда я не обратила на это особого внимания. Но потом я подошла к ручью – там уже была мисс Кинг. Среди всякого мусора – в том числе двух консервных банок – я увидела на дне блестящую металлическую коробочку, не совсем квадратную – скорее продолговатую, если вы понимаете, что я имею в виду…

– Отлично понимаю. Примерно такой длины?

– Да, как вы догадались? И я подумала: «Чего ради девушка выбросила такую миленькую коробочку?» Из любопытства я подняла ее и открыла. Внутри лежал шприц – такой же, каким мне делали прививку от тифа. Мне показалось странным, что его выбросили, потому что он не был сломан. Но тут мисс Кинг сказала – я не слышала, как она подошла сзади: «О, благодарю вас, это мой шприц. Я как раз пришла искать его». Поэтому я отдала ей коробочку, и она вернулась с ней в лагерь. – Мисс Прайс сделала паузу и быстро добавила: – Наверное, это пустяки, но меня удивило, что Кэрол Бойнтон выбросила шприц мисс Кинг. По-моему, это странно, хотя, вероятно, существует какое-то объяснение…

Она умолкла, выжидательно глядя на Пуаро. Его лицо было серьезным.

– Благодарю вас, мадемуазель. Возможно, то, что вы мне рассказали, не важно само по себе, но этот эпизод логично завершает мою теорию. Теперь все становится ясным и упорядоченным.

– В самом деле? – Лицо мисс Прайс порозовело, как у довольного ребенка.

Пуаро проводил ее в отель.

Вернувшись в свой номер, он добавил одну строку в свой перечень:

– Mais oui[56], – сказал он. – Теперь все ясно!

– Мои приготовления завершены, – сказал Эркюль Пуаро.

Сделав пару шагов назад, он окинул взглядом одну из свободных спален отеля, предоставленную в его распоряжение.

Полковник Карбери, небрежно прислонившись к отодвинутой к стене кровати, улыбнулся, попыхивая трубкой.

– Забавный вы тип, Пуаро. Любите театральные эффекты.

– Возможно, – согласился маленький детектив. – Но это не потворство собственным слабостям. Для комедии нужна сцена.

– Разве это комедия?

– Даже если это трагедия, декорации все равно должны быть правильными.

Карбери с любопытством посмотрел на него:

– Ну, вам видней! Я ведь не знаю, куда вы клоните, хотя думаю, вы кое-что припасли за пазухой.

– Я буду иметь честь преподнести вам то, о чем вы меня просили, – правду!

– По-вашему, мы сможем добиться осуждения?

– Осуждения, друг мой, я не в состоянии вам обещать.

– Тоже верно. Может, это даже к лучшему. Все зависит от обстоятельств.

– Мои аргументы в основном психологические, – поспешил уточнить Пуаро.

Полковник вздохнул:

– Этого я и боялся.

– Но вас они убедят, – заверил его Пуаро. – Правда всегда казалась мне прекрасной.

– Иногда она бывает чертовски неприятной, – заметил Карбери.

– Нет-нет, – серьезно возразил Пуаро. – Вы судите с личной точки зрения. Попробуйте рассуждать абстрактно, и абсолютная логика событий покажется вам поистине завораживающей.

– Ладно, попытаюсь, – сказал полковник.

Пуаро взглянул на часы, напоминающие по форме репу:

– Они принадлежали еще моему дедушке!

– Так я и думал.

– Пора приступать к процедуре, – сказал Пуаро. – Вы, mon colonel[57], сядете за этот стол в официальной позе.

– Надеюсь, вы не потребуете, чтобы я облачился в мундир? – проворчал Карбери.

– Нет. Но позвольте поправить ваш галстук. – Пуаро тут же исполнил свое намерение.

Усмехнувшись, полковник занял указанное место и через минуту снова машинально сдвинул галстук под левое ухо.

– Здесь, – продолжал Пуаро, передвигая стулья, – мы поместим la famille Бойнтон. А сюда посадим троих посторонних, принимавших участие в этой истории, – доктора Жерара, от чьих показаний зависит предъявление обвинения, мисс Сару Кинг, которая питает двойной интерес к делу, личный и медицинский, и мистера Джефферсона Коупа, являющегося близким другом Бойнтонов и также могущего считаться заинтересованным лицом… А вот и они!

Он открыл дверь, впуская группу людей.

Первыми вошли Леннокс Бойнтон и его жена. За ними следовали Реймонд и Кэрол. Джиневра вошла одна, с рассеянной улыбкой на устах. Доктор Жерар и Сара Кинг замыкали шествие. Джефферсон Коуп появился через несколько минут, принеся извинения.

Когда он сел, Пуаро шагнул вперед.

– Леди и джентльмены, – начал он, – это собрание абсолютно неофициальное. Оно состоялось благодаря моему случайному присутствию в Аммане. Полковник Карбери оказал мне честь, обратившись за советом…

Неожиданно его прервали, причем с той стороны, откуда этого менее всего можно было ожидать.

– Какого дьявола он втянул вас в это дело? – сердито осведомился Леннокс Бойнтон.

Пуаро не без изящества взмахнул рукой.

– Меня часто приглашают в случае внезапной смерти.

– Врачи посылают за вами, когда больной умирает из-за слабого сердца?

– Слабое сердце – весьма растяжимое и ненаучное понятие, – мягко заметил Пуаро.

Полковник Карбери откашлялся и заговорил официальным тоном:

– Лучше сразу внести ясность. Мне доложили об обстоятельствах смерти. Необычайно жаркая погода, утомительное путешествие для пожилой леди с неважным здоровьем – все это не вызывало сомнений. Но доктор Жерар пришел ко мне и сделал заявление…