Агата Кристи - Свидание со смертью

Полковник Карбери тяжко вздохнул.

«Ох уж эти психологи!» – казалось, говорил этот вздох.

– Вопрос в том, что нам с этим делать, – подытожил он.

Жерар пожал плечами:

– Не представляю, что вы можете предпринять. Эту улику сочтут лишь косвенной. Даже если вы уверены, что произошло убийство, вам будет трудно это доказать.

– Понятно, – кивнул полковник. – Мы подозреваем, что было совершено убийство, но можем только сидеть и бить баклуши. Мне это не нравится! – И он повторил, словно в качестве оправдания: – Я человек аккуратный.

– Знаю. – Пуаро сочувственно вздохнул. – Вы бы хотели все выяснить – знать точно, что именно произошло и каким образом. А вы, доктор Жерар? Вы сказали, что ничего невозможно предпринять и что улику сочтут косвенной. Вероятно, это правда. Но вас удовлетворит, если все останется как есть?

– Она прожила скверную жизнь, – медленно произнес Жерар, – и в любом случае могла умереть очень скоро – через неделю, через месяц, через год…

– Итак, вы удовлетворены? – настаивал Пуаро.

– Несомненно, ее смерть явилась… как бы это точнее выразиться… благом для многих. Она даровала свободу ее семье. По-моему, все они хорошие, неглупые люди и теперь получат возможность нормально развиваться и стать полезными членами общества. На мой взгляд, смерть миссис Бойнтон принесла всем только добро.

– Значит, вы удовлетворены? – в третий раз спросил Пуаро.

– Нет! – Доктор Жерар внезапно стукнул кулаком по столу. – Я не удовлетворен! Инстинкт велит мне сохранять жизнь, а не приближать смерть. Поэтому, хотя мое сознание повторяет, что смерть этой женщины была благом, подсознание бунтует против этого! Плохо, когда человеческое существо умирает прежде, чем пришло его время!

Пуаро улыбнулся и откинулся на спинку стула, довольный ответом, которого так терпеливо добивался.

– Ему не нравится убийство! – проворчал полковник Карбери. – Превосходно! Мне тоже!

Он встал и налил себе виски с содовой. Стаканы его гостей оставались полными.

– А теперь, – продолжал полковник, – давайте решим, что делать. Все это нам не нравится, но нет смысла зазря затевать суету. Не исключено, что придется с этим смириться.

Жерар склонился вперед.

– Вы эксперт, мсье Пуаро. Каково ваше профессиональное мнение?

Пуаро ответил не сразу. Некоторое время он методично складывал в горку брошенные в пепельницу спички.

– Вы хотите знать, кто, когда и как убил миссис Бойнтон, не так ли, полковник Карбери? Разумеется, если она не умерла естественной смертью.

– Да, – кивнул Карбери.

– Не вижу причин, по которым вы не могли бы это выяснить.

На лице доктора Жерара отразилось недоверие. Полковник выглядел заинтригованным.

– Вот как? Интересно. Ну и как вы предлагаете это осуществить?

– С помощью методичного просеивания всех улик и логических умозаключений.

– Меня это устраивает.

– А также анализа психологических возможностей.

– Думаю, это устроит доктора Жерара, – сказал Карбери. – И вы считаете, что, просеяв улики, сделав все умозаключения и покопавшись в психологии, сможете вытащить кролика из шляпы?

– Я был бы очень удивлен, если бы мне это не удалось, – спокойно ответил Пуаро.

Полковник уставился на него поверх ободка стакана. Его взгляд уже не был рассеянным – теперь он стал оценивающим.

– Что вы скажете на это, доктор Жерар? – спросил Карбери, поставив стакан.

– Признаю, что не очень верю в успех. Но я знаю о великих талантах мсье Пуаро…

– Я действительно талантлив, – скромно улыбнулся тот.

Полковник Карбери отвернулся и кашлянул.

– Прежде всего, – продолжал Пуаро, – нужно решить, задумано и осуществлено это убийство всем семейством Бойнтон или одним из его членов. В последнем случае кто из них вероятнее всего мог его совершить?

– На это дает ответ подслушанный вами разговор, – сказал доктор Жерар. – Думаю, прежде всего нужно подозревать Реймонда Бойнтона.

– Согласен, – кивнул Пуаро. – Слова, которые я слышал, и расхождения между показаниями мсье Реймонда и молодой докторши, безусловно, делают его главным подозреваемым. Он утверждает, что последним видел миссис Бойнтон живой. Но Сара Кинг это опровергает. Скажите, доктор Жерар, нет ли между ними… как бы это сказать… tendresse?[38]

– Несомненно, есть, – подтвердил француз.

– Ага! Речь идет о молодой брюнетке с волосами, зачесанными со лба, обладательнице больших карих глаз и весьма решительных манер?

Доктор Жерар выглядел слегка удивленным.

– Да, вы точно описали Сару Кинг.

– Думаю, я видел ее в отеле «Соломон». Она говорила с молодым Реймондом Бойнтоном, а потом он остался стоять, как во сне, загораживая выход из лифта. Мне пришлось трижды сказать «pardon», прежде чем он услышал и отошел. – Подумав, Пуаро добавил: – Итак, прежде всего, мы принимаем медицинское свидетельство мисс Сары Кинг с определенной сдержанностью, поскольку она заинтересованное лицо… Как вы считаете, доктор Жерар, Реймонд Бойнтон по своему темпераменту способен совершить убийство?

– Вы имеете в виду преднамеренное убийство? Думаю, да, но только пребывая в сильном эмоциональном напряжении.

– Это состояние имело место?

– Безусловно. Путешествие за границу лишь усилило нервное напряжение, в котором постоянно жили все эти люди. Контраст между их существованием и жизнью других стал для них очевиден. А в случае с Реймондом Бойнтоном…

– Да?

– Возник дополнительный фактор – сильное увлечение Сарой Кинг.

– И этот фактор мог дать ему дополнительный мотив и стимул?

– Да.

Полковник кашлянул.

– Позвольте вас прервать. Фраза, которую вы подслушали, – «Ты ведь понимаешь, не так ли, что ее придется убить?» – наверняка была к кому-то обращена.

– Логичный довод, – одобрил Пуаро. – Я об этом не забыл. С кем же разговаривал Реймонд Бойнтон? Несомненно, с кем-то из членов своей семьи. Но с кем именно? Можете описать нам, доктор, душевное состояние других представителей семейства?

– По-моему, Кэрол Бойнтон была в таком же состоянии, как и Реймонд, – быстро ответил Жерар. – Чувство протеста, сопровождаемое сильным нервным возбуждением, но не осложненным в ее случае сексуальным фактором. Леннокс Бойнтон уже миновал стадию протеста и пребывал в апатии. Думаю, ему было нелегко на чем-либо сосредоточиться. Как истинный интроверт, он не реагировал на окружающую обстановку, все больше уходя в себя.

– А его жена?

– Она была усталой и несчастной, но не проявляла признаков психической нестабильности. По-моему, она находилась на грани принятия решения.

– Какого решения?

– Оставить мужа или нет.

Жерар пересказал свой разговор с Джефферсоном Коупом.

Пуаро понимающе кивнул.

– А как насчет младшей девушки – ее зовут Джиневра, не так ли?

Лицо француза стало серьезным.

– Я бы сказал, что ее психика в угрожающем состоянии. Она уже начала проявлять симптомы шизофрении. Будучи не в силах выносить давление жизненных обстоятельств, Джиневра спасается в царстве фантазии. У нее прогрессирующая мания преследования – она утверждает, что в ее жилах течет королевская кровь, что ее окружают враги и так далее.

– Это опасно?

– Очень опасно. Зачастую это предвещает манию убийства. Больной убивает не потому, что хочет этого, а из самозащиты – чтобы не погибнуть самому. С его точки зрения, это вполне разумная мера.

– Значит, вы думаете, что Джиневра Бойнтон могла убить свою мать?

– Да. Но сомневаюсь, чтобы ей хватило знаний и смекалки сделать это таким образом. Коварство страдающих подобной манией, как правило, достаточно примитивно и очевидно. К тому же я почти уверен, что она избрала бы более эффектный способ.

– Но она могла это сделать? – настаивал Пуаро.

– Да, – признал Жерар.

– Как по-вашему, остальные члены семьи знают, кто убил миссис Бойнтон?

– Конечно, знают! – неожиданно вмешался полковник Карбери. – Если я когда-нибудь видел людей, которым есть что скрывать, так это они!

– Мы заставим их все нам рассказать, – успокоил его Пуаро.

– С помощью допроса третьей степени?

– Нет. – Пуаро покачал головой. – Всего лишь обычного разговора. Как правило, люди говорят правду, потому что это легче – не нужно напрягать воображение. Можно солгать один, два, три, четыре раза, но нельзя лгать все время. Таким образом, правда становится очевидной.

– В этом что-то есть, – согласился Карбери. – Вы сказали, что поговорите с ними. Значит, вы согласны взяться за это дело?

Пуаро кивнул.

– Только давайте поставим точки над «i», – предупредил он. – Вам нужна правда, и я намерен до нее докопаться. Но, даже зная правду, мы можем не иметь доказательств, которые примет во внимание суд. Понятно?

– Вполне, – отозвался Карбери. – Вы выясните, что именно произошло, а я уж буду решать, что делать, учитывая международные аспекты. В любом случае все станет ясным. Терпеть не могу путаницу.

Пуаро улыбнулся.

– Но я не могу дать вам много времени, – продолжал полковник. – Нельзя же задерживать этих людей здесь на неопределенный срок.

– Вы можете задержать их на сутки, – спокойно сказал Пуаро. – К завтрашнему вечеру вы будете знать правду.

Карбери уставился на него:

– Вы в этом уверены?

– Я знаю свои способности.

Смущенный столь откровенным хвастовством, полковник Карбери отвернулся и пригладил усы.

– Ладно, – буркнул он. – Действуйте.

– А если вы добьетесь успеха, друг мой, – добавил доктор Жерар, – то совершите чудо!

Сара Кинг внимательно разглядывала Эркюля Пуаро. Она отметила яйцевидную голову, огромные усы, щеголеватую внешность, подозрительно черные волосы, и в ее глазах отразилось сомнение.

– Ну, мадемуазель, вы удовлетворены?

Сара покраснела, встретив иронический взгляд детектива.