— Послушайте! — воскликнул Жерар. — Как вы могли такое подумать!

— Но если так, — продолжал Пуаро, пропустив мимо ушей его возмущенную реплику, — зачем было доктору наводить нас на мысль о том, что мы имеем дело с преступлением? Ведь очевидно, что, если бы не его заявление полковнику Карбери, смерть миссис Бойнтон сочли бы естественной. Доктор Жерар первым заподозрил убийство. Иначе говоря, друзья мои, — сказал Пуаро, — наше предположение совершенно абсурдно!

— Похоже на то, — проворчал полковник.

— А вот вам еще один вариант: миссис Леннокс Бойнтон только что весьма решительно вступилась за свою юную золовку. Ее аргументация основана прежде всего на том, что ко времени их возвращения с прогулки ее свекровь была уже мертва. Однако вспомните: Джиневру Бойнтон мать на прогулку не отпустила. И был отрезок времени — тогда, когда леди Уэстхолм и мисс Пирс удалялись от лагеря, а доктор Жерар туда еще не возвратился…

Джиневра подняла головку. Слегка наклонившись к сыщику и глядя прямо ему в лицо, она спросила:

— Я сделала это? Вы думаете, это сделала я? — И внезапно быстрым, полным грации движением метнулась к доктору и опустилась рядом с ним на колени, пытливо заглядывая ему в глаза. — Нет, нет! Не позволяйте им так говорить! Они опять упрячут меня под замок. Все это неправда!

Я не делала ничего плохого! Это козни моих врагов — они хотят снова заточить меня в тюрьму. Помогите, помогите же мне!