Ее лицо потемнело.

— Лавиния Пинкертон! Она догадывалась… Именно она нашла тело Томми. А потом, уже после ссоры Гордона и старого доктора, заметила, как я смотрю на Шмеллинга. Она застигла меня врасплох. Я как раз прикидывала, как буду действовать… и она обо всем догадалась! Я повернулась и, увидев, как она наблюдает за мной, поняла, что выдала себя. По ее лицу было ясно, что она все знает. Разумеется, никаких доказательств у нее не было. В этом я не сомневалась. Но все же опасалась, что ей могут поверить. Например, в Скотленд-Ярде. Я была уверена, что в тот день она направляется именно туда. Я ехала тем же поездом и следила за ней.

Все вышло очень легко. Она стояла на «островке безопасности» посередине Уайтхолла. Я — сразу за ней. Она меня так и не заметила. Мимо проезжал большой автомобиль, и я изо всех сил толкнула ее. Я очень сильная! Она свалилась прямо под колеса. А я сказала женщине рядом со мной, что видела номер машины, и назвала номер «роллс-ройса» Гордона. Я надеялась, что она сообщит его полиции.

К счастью, автомобиль не остановился. Наверное, шофер взял его покататься без ведома хозяина. Да, и тут мне повезло. Мне всегда везет. Вспомнить хотя бы сцену с Риверсом, свидетелем которой стал мистер Фицвильям. Я так забавлялась, водя вашего женишка за нос! Мне никак не удавалось внушить ему подозрения в отношении Гордона. Но после смерти Риверса дело было сделано. Он уже не мог его не заподозрить! Ну а теперь пора завершать начатое.

Она встала и приблизилась к Бриджит.

— Гордон отверг меня! И собирался жениться на тебе. Вся моя жизнь была сплошной цепью разочарований. У меня ничего не было — совсем ничего…

«Никто любовью не дарит седых и тощих дам…»

С безумными горящими глазами мисс Уэйнфлит нагнулась над Бриджит. На губах ее играла улыбка. В руке блеснул нож…

Бриджит вскочила, будто подброшенная пружиной. Как тигрица она бросилась на старуху, сбила ее с ног и схватила за запястье.

В первый момент Гонория Уэйнфлит, не ожидавшая нападения, слегка опешила. Но, быстро придя в себя, начала отчаянно бороться. Их силы были явно неравны. Бриджит — молодая и здоровая, с тренированными мышцами. И Гонория Уэйнфлит, худенькая и хрупкая.

Но одного обстоятельства Бриджит не учла. Гонория Уэйнфлит была безумна. И безумие придавало ей силы. Она сражалась как сущий дьявол. Они катались по земле, Бриджит все пыталась вырвать у нее нож, но Гонория Уэйнфлит вцепилась в него мертвой хваткой.

Мало-помалу безумная старуха начала одерживать верх.

— Люк… На помощь… Помогите… — закричала Бриджит.

Но ждать помощи было неоткуда. Она была наедине с Гонорией Уэйнфлит. Одна в будто вымершем мире. Сверхчеловеческим усилием Бриджит выкрутила своей противнице запястье и наконец услышала, как упал нож.

В тот же миг пальцы старухи сомкнулись вокруг ее горла давящим кольцом. Жизнь покидала Бриджит. Она издала последний, придушенный вскрик…

Глава 22

Что сказала миссис Шмеллинг

Инспектор Баттл произвел на Люка благоприятное впечатление. Это был солидный, уравновешенный мужчина с широким красным лицом и густыми холеными усами. На первый взгляд он мог показаться вполне заурядным, но, приглядевшись к нему получше, всякий мало-мальски наблюдательный человек чувствовал к нему доверие — у инспектора были на редкость умные и проницательные глаза.

Люк сразу же оценил его по достоинству. Ему уже приходилось встречать людей типа Баттла. Он знал, что на них можно положиться — они всегда добиваются нужных результатов. О лучшем нечего было и мечтать.

Когда они остались одни, Люк спросил:

— Вам подобное дело, вероятно, не по чину, вы, наверное, слишком большая шишка?

Инспектор Баттл улыбнулся:

— Оно может оказаться очень серьезным, мистер Фицвильям. Когда речь идет о человеке такого ранга, как лорд Уитфилд, мы хотим избежать каких-либо промахов.

— Я понимаю. Вы приехали один?

— О нет. Со мной сержант полиции. Сейчас он в баре «Семь звезд». Ему дано задание не спускать глаз с его светлости.

— Ясно.

— Мистер Фицвильям, у вас действительно нет никаких сомнений? Вы абсолютно уверены, что убийца — он?

— Факты таковы, что иной версии быть просто не может. Желаете послушать?

— Благодарю вас, сэр Уильям мне уже все рассказал.

— И что же вы обо всем этом думаете? Наверное, вам это кажется невероятным: человек с положением лорда Уитфилда — и вдруг маньяк-убийца?

— Мне редко что кажется невероятным. Преступление может совершить кто угодно. Если бы вы сообщили мне, что симпатичная старая дева, или архиепископ, или школьница — опасные преступники, я не стал бы с ходу все отрицать. Я приступил бы к расследованию.

— Раз вам известны все основные факты, я расскажу вам только о том, что случилось сегодня утром.

И Люк вкратце изложил подробности утренней сцены с лордом Уитфилдом. Инспектор слушал его с интересом.

— Вы говорите, он вертел в руках нож. Он придавал этому особое значение, мистер Фицвильям? Может быть, он угрожал?

— Открыто — нет. Но он как-то уж очень неприятно пробовал пальцем лезвие ножа, получая при этом очевидное удовольствие. Мне этого не понять. Мисс Уэйнфлит, по-моему, тоже было не по себе.

— Вы имеете в виду леди, о которой вы уже рассказывали, ту, которая знает лорда Уитфилда всю свою жизнь и была некогда с ним помолвлена?

— Да, ее.

— Можете не беспокоиться о молодой леди, мистер Фицвильям. Я приставлю кого-нибудь к ней для охраны. Учитывая, что сейчас Джонсон следит за его светлостью, думаю, мы гарантированы от всякого рода неожиданностей.

— Вы снимаете камень с моей души.

Инспектор сочувственно кивнул.

— Вам не позавидуешь, мистер Фицвильям. На вас лежит забота о мисс Конвей. Учтите, я не надеюсь, что дело будет легким. Лорд Уитфилд, должно быть, очень изворотлив. Возможно, он решит надолго затаиться. Конечно, если он еще не дошел до предела.

— Что вы подразумеваете под «пределом»?

— Гипертрофированное самомнение, когда преступник считает, что его просто невозможно поймать! Он невероятно умен, а вокруг одни глупцы! Тогда, разумеется, мы его возьмем с поличным!

Люк кивнул и поднялся.

— Что ж, желаю удачи. Располагайте мной по своему усмотрению.

— Договорились.

— Может, вам прямо сейчас пригодится моя помощь?

Баттл задумался.

— Пожалуй, нет. По крайней мере пока. Я просто хотел бы получше сориентироваться в здешней обстановке. Наверное, мы могли бы встретиться еще раз вечером?

— Безусловно.

— Тогда я буду лучше представлять себе, как действовать дальше.

Люк немного успокоился. Многие люди чувствовали себя спокойнее после беседы с инспектором Баттлом.

Он посмотрел на часы. Может, перед ленчем пойти повидаться с Бриджит? Пожалуй, не стоит. Мисс Уэйн-флит, вероятно, сочтет себя обязанной пригласить его на трапезу, а это может создать для нее дополнительные хлопоты. Пожилые леди, как было известно Люку из опыта общения со своими тетушками, склонны все слишком близко принимать к сердцу. Интересно, есть ли у мисс Уэйн-флит племянники? Наверное, да.

Он вышел из гостиницы. Женщина в черном, спешившая по своим делам, увидев его, остановилась.

— Добрый день, мистер Фицвильям.

— Добрый день, миссис Шмеллинг.

Он подошел и пожал ей руку.

— Я думала, вы уже уехали.

— Нет, только сменил крышу над головой. Теперь я живу здесь.

— А Бриджит? Я слышала, что она покинула Эш-Мэнор?

— Да.

Миссис Шмеллинг облегченно вздохнула.

— Я так рада, так рада, что она уехала из Вичвуда.

— О, она еще здесь. Между прочим, она остановилась у мисс Уэйнфлит.

Миссис Шмеллинг отпрянула. Люк с удивлением заметил, что она выглядит страшно расстроенной.

— Остановилась у Гонории Уэйнфлит? Но почему?

— Мисс Уэйнфлит была так добра, что предложила пожить у нее несколько дней.

Мисс Шмеллинг слегка вздрогнула. Приблизившись к Люку, она коснулась его руки.

— Мистер Фицвильям, я знаю, что не имею права ничего такого говорить. Но в последнее время мне чудятся всякие нелепости. Вероятно, от переживаний… Наверное, мои ощущения — не более чем болезненные фантазии.

— Какие ощущения? — мягко спросил Люк.

— Моя убежденность в существовании… зла!

Она робко взглянула на Люка. Увидев, что он кивнул и, похоже, не подвергает сомнению ее утверждение, она продолжала:

— Здесь, в Вичвуде, столько зловещего! Эта мысль никогда не покидает меня. А главным источником его является эта женщина. Тут у меня нет никаких сомнений!

Люк был озадачен.

— Какая женщина?

— Гонория Уэйнфлит очень дурная женщина! О, я понимаю, вы не верите мне! Лавинии Пинкертон тоже никто не верил. Но мы обе чувствовали. Она, по-моему, знала больше, чем я… И запомните, мистер Фицвильям, если женщина несчастлива, она способна на ужасные вещи.

— Возможно, вы правы.

— Вы мне не верите? — поспешно спросила миссис Шмеллинг. — Что ж, ничего удивительного. Но я не могу забыть тот день, когда Джон вернулся из ее дома с перевязанной рукой, хотя сам он пренебрежительно фыркал и сказал, что всего лишь оцарапался.

Она повернулась, чтобы уйти.

— До свидания. Пожалуйста, простите меня. В последние дни я… я сама не своя.

Люк смотрел ей вслед. Интересно, почему миссис Шмеллинг считает Гонорию Уэйнфлит дурной женщиной? Может быть, доктор Шмеллинг и Гонория Уэйнфлит были дружны, а жена доктора попросту его ревновала?

Как она сказала? «Лавинии Пинкертон тоже никто не верил». Значит, Лавиния Пинкертон делилась некоторыми своими подозрениями с миссис Шмеллинг.