Леди Уэстхолм с мрачным удовлетворением посмотрела вслед удаляющейся машине.

– Мужчины всегда думают, что могут помыкать женщинами, – заметила она.

Сара подумала, что мужчина, полагающий, что может помыкать леди Уэстхолм, должен обладать незаурядной смелостью. Она представила леди Уэстхолм доктора Жерара, который только что вышел из отеля.

– Разумеется, мне известно ваше имя, – сказала леди Уэстхолм, пожимая ему руку. – Как-то в Париже я беседовала с доктором Шантеро. Не так давно я настойчиво поднимала вопрос о лечении душевнобольных из числа бедняков. Очень настойчиво. Может, подождем внутри, пока нам доставят машину получше?

Ничем не примечательная маленькая женщина средних лет с пучком седых волос, державшаяся поблизости, оказалась мисс Амабель Пирс, четвертой попутчицей. Она тоже пошла в вестибюль отеля вслед за леди Уэстхолм.

– У вас есть профессия, мисс Кинг?

– Я только что получила степень бакалавра медицины.

– Хорошо, – с некоторой снисходительностью похвалила леди Уэстхолм. – Все будущие достижения, помяните мое слово, будут принадлежать женщинам.

Впервые в жизни устыдившись своего пола, Сара покорно последовала за леди Уэстхолм к креслу.

Пока они ждали, последняя сообщила, что отказалась от приглашения остановиться в резиденции консула во время пребывания в Иерусалиме.

– Не люблю быть связанной формальностями. Хотела изучить все сама.

– Что именно? – поинтересовалась Сара.

Леди Уэстхолм принялась объяснять, что поселилась в отеле «Соломон», чтобы чувствовать себя свободной. И прибавила, что дала несколько советов администратору, как лучше управлять отелем.

– Мой девиз – эффективность, – сказала леди Уэстхолм.

Похоже, она нисколько не преувеличивала. Через четверть часа прибыл большой и необыкновенно комфортабельный автомобиль, и туристы, выслушав советы леди Уэстхолм, как лучше разместить багаж, благополучно отправились в путь.

Первым пунктом назначения у них значилось Мертвое море. Пообедали они в Иерихоне. Потом леди Уэстхолм, вооружившись путеводителем Бедекера, в сопровождении мисс Пирс, доктора и толстого драгомана отправилась осматривать старый город Иерихон. Сара осталась в саду отеля. У нее побаливала голова, и ей хотелось побыть одной.

Внезапно ее охватила сильнейшая тоска, причем совершенно необъяснимая. Она чувствовала апатию, безразличие; ей совсем не хотелось осматривать достопримечательности, а спутники навевали на нее скуку. Сара уже пожалела, что записалась на экскурсию в Петру. Поездка обойдется очень дорого и вряд ли доставит ей удовольствие. Громогласный голос леди Уэстхолм, беспрерывное щебетание мисс Пирс, жалобы драгомана на сионистов – все это уже действовало ей на нервы. Ничуть не меньше ее раздражали манеры Жерара, который, кажется, догадывался о ее состоянии.

«Интересно, – подумала она, – где теперь Бойнтоны… Наверное, поехали в Сирию – теперь они могут быть в Баальбеке или в Дамаске. Реймонд… чем он теперь занят?» Странно, как отчетливо она помнит его лицо… пылкое… робкое… напряженное…

Черт возьми! Зачем думать о людях, которых она, скорее всего, больше никогда не увидит? А та нелепая сцена со старухой – что заставило ее подойти к старой даме и наговорить кучу всяких глупостей? Наверное, ее слова могли услышать другие. Возможно, рядом была леди Уэстхолм. Сара пыталась вспомнить, что именно она сказала. Должно быть, ее поведение выглядело глупым и истеричным. Господи, какого она сваляла дурака! Но это была не ее вина, а старой миссис Бойнтон. В ней было нечто такое, что заставляло терять чувство меры.

Вошел доктор Жерар и плюхнулся в кресло, вытирая вспотевший лоб.

– Фу! Эту женщину нужно отравить! – заявил он.

Сара вздрогнула.

– Миссис Бойнтон?

– Миссис Бойнтон тут ни при чем. Я имею в виду леди Уэстхолм! Это невероятно – она столько лет замужем, а муж еще с ней не разделался… Что это за муж такой?

Сара рассмеялась.

– Обыкновенный – охота, рыбалка.

– С точки зрения психологии это очень разумно! Похоже, он удовлетворяет свою страсть к убийству, направляя ее на так называемых низших существ.

– Думаю, он очень гордится деятельностью жены.

– Потому что эта деятельность вынуждает ее бо́льшую часть времени отсутствовать? – предположил француз. – Это можно понять. Кстати, что вы сказали? Миссис Бойнтон? Вне всякого сомнения, идея отравить ее тоже не так плоха. Простейшее решение семейных проблем! На самом деле очень многих женщин следовало бы отравить. Всех, кто превратился в безобразных старух. – Он скорчил выразительную гримасу.

– Ох уж эти французы! – со смехом воскликнула Сара. – Вы видите пользу только в молодых и привлекательных женщинах.

Жерар пожал плечами:

– Мы просто самые честные, вот и всё. Англичане, например, никогда не уступают место в метро и поездах некрасивым женщинам, правда?

– Как безрадостна жизнь, – вздохнула Сара.

– У вас, мадемуазель, нет причин вздыхать.

– У меня сегодня отвратительное настроение.

– Естественно.

– Что значит «естественно»? – насторожилась Сара.

– Вы сами без труда отыщете причину, если честно попробуете разобраться в себе.

– Думаю, меня раздражают наши спутницы, – сказала Сара. – Это ужасно, не правда ли, но я ненавижу женщин! Такие беспомощные и глупые, как мисс Пирс, меня раздражают, – а такие энергичные, как леди Уэстхолм, просто выводят из себя.

– Совершенно очевидно, что эти дамы не могут не раздражать вас. Характеру леди Уэстхолм полностью соответствует жизнь, которую она ведет, и потому она счастлива и успешна. Мисс Пирс много лет работала воспитательницей и неожиданно получила небольшое наследство, которое позволило ей исполнить давнюю мечту о путешествиях. И это путешествие пока оправдывает ее ожидания. А вы не смогли получить желаемое и поэтому естественным образом возмущены существованием людей, которые добились в жизни большего.

– Наверное, вы правы, – уныло согласилась Сара. – Вы очень хорошо читаете чужие мысли. Я пытаюсь обмануть себя, а вы не позволяете.

В этот момент вернулись остальные. Похоже, больше всего устал гид. Он был подавлен и по дороге в Амман почти все время молчал. Даже не упомянул о евреях, за что все ему были чрезвычайно благодарны. Его многословные и эмоциональные перечисления их пороков всем изрядно надоели еще по пути из Иерусалима.

Теперь дорога шла вверх от реки Иордан, извиваясь среди усыпанных розовыми цветами кустов олеандра.

До Аммана они добрались уже к вечеру и после короткой экскурсии в греко-римский театр отправились спать. Утром предстояло рано вставать – поездка через пустыню в Маан занимала целый день.

Они выехали в начале девятого. Все по большей части молчали. День был жарким и душным, и к полудню, когда они сделали привал для ленча, духота стала почти невыносимой. Всем действовали на нервы жара и необходимость близкого соседства с тремя другими людьми.

Леди Уэстхолм и доктор Жерар с некоторым раздражением вступили в дискуссию по поводу Лиги Наций. Леди Уэстхолм была пламенной сторонницей этой международной организации. Француз, наоборот, отпускал язвительные замечания. От позиции Лиги Наций в отношении событий в Абиссинии и Испании они перешли к пограничному спору в Литве, о котором Сара никогда не слышала, а затем к деятельности Лиги по противодействию бандам торговцев наркотиками.

– Вы должны признать, что они проделали огромную работу. Огромную! – воскликнула леди Уэстхолм.

Доктор Жерар пожал плечами:

– Возможно. И за огромные деньги!

– Это очень серьезно. По закону об опасных наркотиках…

Спор разгорелся с новой силой.

– С леди Уэстхолм так интересно путешествовать, – прочирикала мисс Пирс, обращаясь к Саре.

– Неужели? – язвительно отозвалась та, но мисс Пирс не заметила сарказма и продолжала щебетать.

– Я так часто видела ее имя в газетах… Это чудесно, что женщины идут в политику и отстаивают свою точку зрения. Я всегда так радуюсь, когда женщина чего-то добивается!

– Почему? – с яростью спросила Сара.

Мисс Пирс открыла рот и растерянно умолкла.

– Потому… я хочу сказать… просто потому… ну… это так мило, когда женщина на что-то способна!

– Вовсе нет, – возразила Сара. – Нужно радоваться, если любой человек оказался способным сделать нечто достойное! И совершенно неважно, мужчина это или женщина. Какая разница?

– Ну, конечно… – пробормотала мисс Пирс. – Да. Я признаю… конечно, если взглянуть с этой стороны…

Но вид у нее был немного растерянный.

– Прошу прощения, но я ненавижу подобное подчеркивание различий между полами, – уже гораздо мягче сказала Сара. – «Современная девушка отличается исключительно деловым подходом к жизни». И все такое. Здесь ни на грош правды! Есть деловые девушки, а есть нет. Одни мужчины сентиментальны и бестолковы, другие отличаются здравым умам и логикой. Это просто разные мозги. Пол имеет значение только в вопросах секса.

При слове «секс» мисс Пирс слегка покраснела и ловко сменила тему.

– Жаль, что тут нет тени, – пробормотала она. – Но мне кажется, вся эта пустыня просто чудесна.

Сара кивнула.

Да, подумала она, пустыня великолепна… Исцеляющая… Умиротворяющая… Никаких людей с их утомительными взаимоотношениями… Никаких личных проблем! Наконец она почувствовала, что освободилась от Бойнтонов. Освободилась от странного, непреодолимого желания вмешиваться в жизнь людей, таких далеких от нее. В душе воцарились мир и покой. Пустыня – это одиночество, пустота, простор… Настоящий покой.

Жаль, что она не одна и не может всем этим насладиться в полной мере. Леди Уэстхолм и доктор Жерар закончили с наркотиками и теперь спорили о простодушных молодых женщинах, которых обманом увозили в аргентинские кабаре. В процессе разговора доктор Жерар проявил легкомыслие, которое леди Уэстхолм, лишенная – как любой настоящий политик – чувства юмора, решительно осудила.