Агата Кристи - Свидание со смертью

Сара иронически улыбнулась своим мыслям. Похоже, она и в самом деле здорово переутомилась. Однако стоило девушке хорошенько умыться горячей водой и попудриться, как к ней вернулось прежнее спокойствие и уверенность в себе. Теперь она уже стыдилась своего страха перед несносной старухой.

Сара тщательно расчесала свои черные густые волосы и попыталась разглядеть себя в тусклом зеркале, освещенном колеблющимся светом крохотной масляной лампы. Потом решительно откинула полог палатки и вышла, намереваясь спуститься к большой палатке, которая служила столовой.

— Вы… здесь? — вдруг раздался рядом с ней изумленный возглас.

Она повернулась — из мрака ночи прямо на нее смотрел Рэймонд Бойнтон… В его глазах было столько удивления! Но еще в них было нечто такое, что заставило ее замереть в радостном волнении. Восторг! Это был восторг человека, не верящего собственным глазам… Сара знала, что теперь до конца жизни не сможет забыть этот полный благоговения и пылкой благодарности взгляд. Так осужденный на вечные муки, наверное, смотрел бы на райское видение.

— Вы… — снова произнес он, и от этого тихого дрожащего голоса сердце Сары радостно сжалось. Сквозь охватившие ее смущение, испуг и робость пробивалась ликующая гордость.

— Да, — только и смогла выговорить она. Рэймонд подошел ближе, словно все еще не веря собственным глазам, и вдруг сжал ее руку.

— Это в самом деле вы… А я сперва подумал, мне почудилось… Потому что я все время думаю о вас… и вы все время у меня перед глазами. — И он, помолчав, продолжил:

— Я ведь люблю вас. Я полюбил вас с первого же взгляда. Я не сразу это понял, но теперь знаю точно. И я хочу, чтобы вы тоже знали и… и поняли, что это не я… то есть я, ко как бы не такой, какой я на самом деле… так вел себя с вами. Представляете, я даже сейчас не ручаюсь за себя. Что угодно могу вдруг вытворить… Правда, правда! Могу пройти мимо, сделав вид, что не замечаю вас, могу ни с того ни с сего убежать… Но знайте… Я в этом не виноват. Это — нервы. Я ничего не могу с собой поделать. Когда она мне что-нибудь приказывает… я всегда ее слушаюсь! Она доводит меня до такого состояния, что я не могу не подчиниться! Вы ведь все поймете, если я опять… сделаю что-то не то… Вы, конечно, будете меня теперь презирать…

Сара не дала ему закончить:

— Я не буду вас презирать. — В ее голосе неожиданно прозвучала нежность.

— Все равно я знаю, что достоин презрения. Я должен… я обязан вести себя по-мужски.

— Теперь будете. — В ее голосе звучала уверенность. То ли она невольно подчинялась советам доктора Жерара, то ли — собственной интуиции.

— Правда? — грустно спросил он. — Возможно…

— Теперь вы будете смелым. Обязательно будете!

После этих ее слов Рэймонд выпрямился и гордо откинул голову.

— Смелость? Верно… Это самое главное. Мне необходимо быть смелым!

Внезапно он наклонился и коснулся губами ее руки. А потом исчез в темноте.

Сара вошла в большую палатку. Обе ее попутчицы и доктор уже сидели за столом. Проводник рассказывал, что кроме них в лагере находится еще одна группа туристов:

— Приехали два дня назад. А уезжают послезавтра, американцы. Мать ужасно толстая, очень трудно было доставить ее сюда. Она сидела в кресле, а кресло несли на руках, — носильщики все вымокли от пота… Да.

Представив себе эту картину, Сара не могла удержаться от смеха.

Толстяк гид взглянул на нее с благодарностью. В этот раз ему досталась группа не из легких. Одна только леди Уэстхолм уже трижды уличала его сегодня в некомпетентности, потрясая путеводителем, а теперь была недовольна своей постелью. Он был очень признателен этой девушке: хоть ее, похоже, все устраивало и она не изводила его придирками..

— Хм, я видела этих людей в отеле «Соломон», — сказала леди Уэстхолм, — я сразу узнала эту старую даму, их мать. Мисс Кинг, по-моему, вы как-то беседовали с ней в отеле?

Сара смущенно покраснела, надеясь, что леди Уэстхолм не удалось расслышать ее разговор со старухой. Что тогда на нее нашло?.. Сара до сих пор не могла ответить себе на этот вопрос.

Леди Уэстхолм тем временем изрекла свой приговор семейству Бойнтонов:

— Скучные люди. Совершенные провинциалы.

Мисс Пирс тут же что-то пылко заверещала, выражая полное свое согласие, а леди Уэстхолм одарила общество рассказом об американцах, более достойных внимания, более интересных и значительных, с коими ей в последнее время приходилось встречаться.

Из-за несносной жары — весьма нетипичной для этого времени года — экскурсию назначили на очень ранний час.

В шесть утра все четверо уже завтракали. Никого из Бойнтонов не было видно. После того как леди Уэстхолм выразила свое неудовольствие — на сей раз по поводу отсутствия фруктов, все принялись за глазунью с пересоленной ветчиной, запивая ее чаем со сгущенкой.

После еды сразу тронулись в путь. Леди Уэстхолм и доктор тут же принялись обсуждать свойства витаминов и рацион рабочих, в коем этих витаминов катастрофически не хватает. Тут сзади раздался чей-то оклик, и все остановились, поджидая еще одного экскурсанта. Оказалось, что это не кто иной, как мистер Джефферсон Коуп. Он так спешил, что его симпатичное открытое лицо раскраснелось.

— Вы не против, если я примкну к вашей группе? Доброе утро, мисс Кинг. Я так рад снова встретить вас и доктора Жерара. Ну и как вам пейзаж? — Он обвел рукой обступавшие их со всех сторон невероятно красные скалы.

— Изумительно, хотя и жутковато, — сказала Сара. — Я всегда себе представляла Петру сказочно-романтичной — «город цвета алых роз». А она совсем не сказочная. Эти скалы очень даже реальные, как… как сырое мясо.

— Действительно, оттенок именно такой, — согласился Джефферсон Коуп.

— И все-таки она прекрасна, — вздохнула Сара.

Путешественники начали взбираться на скалу в сопровождении двух бедуинов. Оба проводника были стройные, высокие, они шли слегка покачиваясь для равновесия и уверенно ступая по гладкому каменистому склону в своих подбитых гвоздями башмаках. Неприятности начались довольно скоро. Сара и доктор Жерар хорошо переносили высоту, но мистер Коуп и леди Уэстхолм чувствовали себя прескверно, а бедняжку мисс Пирс на самых крутых местах приходилось почти нести на руках, и каждый раз она, зажмурившись, с позеленевшим лицом, причитала: «Я с самого детства ужасно боюсь высоты».

В конце концов она заявила, что хочет вернуться назад, но, оглянувшись на спуск, который ей предстояло одолеть, еще сильней позеленела и вынуждена была согласиться, что выход у нее только один — двигаться дальше.

Доктор Жерар как мог подбадривал ее. Он все время шел позади мисс Пирс и держал свою трость параллельно земле, чтобы этим своеобычным «парапетом» хоть немного отгородить ее от пропасти. Мисс Пирс была ему очень благодарна, ибо это действительно помогало ей справиться с головокружением.

Сара слегка запыхалась. А вот их весьма упитанного драгомана этот подъем, похоже, ничуть не утомил.

— Вероятно, нелегкое дело водить сюда туристов? — спросила Сара. — Я имею в виду пожилых.

— О да, с ними всегда бывают сложности, — безмятежно подтвердил Махмуд.

— И все-таки вы ведете их сюда?

— Им это нравится, — Махмуд пожал своими тучными плечами. — Они платят деньги, чтобы все увидеть, и они хотят видеть действительно все. Ну да ничего, наши проводники очень опытные и сильные, так что справляются прекрасно.

Наконец они достигли вершины. Сара с облегчением вздохнула. Внизу под ними, насколько хватало глаз, со всех сторон кроваво алели скалы — удивительная, фантастическая страна, ничего подобного нет нигде на Земле. В этом хрустально-чистом воздухе они ощущали себя богами, перед которыми раскинулся недостойный мир, мир, в котором царит насилие и бушуют страсти.

Драгоман сообщил, что в древности здесь было место жертвоприношений, и поэтому эту вершину исстари называют Вершиной Жертвоприношений. Он показал им желоб, вырубленный в плоской части скалы, лежавшей прямо у них под ногами.

Сара отошла в сторону, чтобы не слышать бойких обкатанных фраз, которыми так и сыпал их тучный драгоман. Присев на большой камень, она запустила пальцы в волосы и стала жадно всматриваться в мир, раскинувшийся у ее ног. Чуть погодя она почувствовала, что рядом с ней кто-то стоит.

— Теперь вы понимаете, как точно выбрал дьявол место для искушения, о котором говорится в Новом Завете? — услышала она голос Жерара. —

Вы только представьте, каково искушение — быть властелином мира, повелевать материей…

Сара кивнула, соглашаясь, но была настолько увлечена своими мыслями, что доктор заметил ее отрешенный взгляд и с некоторым удивлением спросил:

— О чем вы так задумались?

— Я? — Девушка оглянулась, и он увидел ее потерянное лицо.

— Как это мудро — выбрать место для жертвенника высоко в горах, — пробормотала она. — Вам никогда не приходило в голову, что жертва необходима… Я имею в виду, что мы слишком уж высоко ценим жизнь. На самом деле смерть не так уж и страшна, как мы привыкли думать.

— Вы это серьезно? В таком случае, дорогая мисс Кинг, вам не следовало выбирать профессию врача. Для нас смерть — главный враг, и иначе быть не может.

Сара зябко пошевелила плечами.

— Да, вы конечно же правы. И все же… смерть часто разрешает самые запутанные проблемы. И возможно, делает нашу жизнь полнее…

— «…лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб»[46], — хмуро процитировал Жерар.