Повысив голос, Мейсон заговорил:

— Когда ваш муж нанял сыщиков следить за вами, вы решили…

Раздался лязг резко отодвинутой задвижки, дверь распахнулась, и два глаза, исполненных презрения, уставились на Мейсона. Она с горечью сказала:

— Вы самый несносный человек, которого я… — Она оборвала сама себя, заметив Пола Дрейка.

— Входи, Пол, — сказал Мейсон.

— Пожалуйста, будьте любезны, — с сарказмом в голосе проговорила она. — Друг мистера Мейсона — желанный гость в любое время дня и ночи. Входите, входите! Не останетесь ли к обеду?

Мейсон и Дрейк вошли. Закрыв за собой дверь, Мейсон сказал:

— Думаю, всем будет лучше, если вы прекратите разыгрывать боксера на ринге, миссис Ридли.

— Неужели?

Не обращая на нее внимания, Мейсон убежденно продолжал:

— Не вижу, почему бы нам не стать друзьями. У вас огненный темперамент, и когда вы выходите из себя, то напоминаете дикого зверя. Нр я заметил, что когда вас припирают к стене, вы изображаете улыбку и начинаете вести себя по-другому. Из вас вышел бы недурной адвокат.

— Да что вы? Вы не представляете, до чего вы раздражаете меня! Что вам от меня надо?

— Мы тратим время на глупости, — сказал Мейсон, — нам нужны подлинные факты.

— Вы уже получили от меня все, что можно.

— Позвольте представить Пола Дрейка, шефа Детективного агентства Дрейка. Он работает на меня.

— Как поживаете, мистер Дрейк? Я так рада вас видеть. Много слышала о вас. Чувствуйте себя как дома.

Вам, наверно, нужен мой дневник? И полный список всех моих друзей? Возможно, и фотографии?

Не обращая внимания на ее издевательский тон, Мейсон сказал:

— Мы можем действовать и по-другому, если придется.

— Это шантаж?

— Можете и так назвать.

— Ненавижу шантаж!

— Во всяком случае, вы ненавидите меня, — сказал. Мейсон, поощряя ее улыбкой, — но можете извлечь из этого пользу. Ну, так каков же счет?

Она задумчиво посмотрела на него и вдруг улыбнулась.

— Мне нравятся борцы, — сказала она.

Мейсон ничего не ответил.

— Знаю, — продолжала она, — вы думаете, это уловка. Еще одна из тех, о которых вы говорили. Припертая к стене, я начинаю действовать по-другому. Но это не так. Мне хочется поиграть в мяч.

— На улице сильный ветер, — возразил Мейсон.

— Так, значит, вы виделись с моим мужем?

— Да.

— Вы, кажется, хорошо разбираетесь в людях?

— Это мое хобби.

— Прекрасно. Итак, он — беспокойный, совершенно невменяемый, бешено ревнивый, высокомерный, гордый, подвижный, сильный и удачливый.

— Очень сложный набор определений, — прокомментировал Мейсон.

— Сложный человек, мистер Мейсон. Он удачлив в делах, потому что мало кто в состоянии выдержать его натиск или последовательную осаду. Орвил не в ладу с самим собой, и потому людям, с которыми он так или иначе связан, трудно обрести покой.

— Могу себе представить, как нелегко быть его женой.

— Не так трудно быть его женой, — медленно сказала она, — как перестать ею быть.

— Дальше.

— Этот человек подавляет меня. Своей властью, неиссякаемой жаждой господствовать. Я никогда не встречала никого, похожего на него. Это-то и плохо, потому что мне казалось, что я уже знаю все типы характеров и могу занести человека в каталог после пятнадцати минут знакомства.

— Орвил в каталог не вписался? — спросил Мейсон.

— Не в первые пятнадцать минут.

— А теперь?

— Теперь да.

— И потому вы устали от него?

— Не думаю. Сомневаюсь, что когда-либо любила его. Я только попала под его влияние. Как и многие другие, я была сбита натиском его личности. Он захотел меня, как только увидел, а если он чего-то хочет, то преодолеет все препятствия.

— Кончилось, однако, тем, что вы вышли за него, — сказал Мейсон. — А весь этот анализ, можно сказать, является посмертным.

— Нет, это всего лишь объяснение тому, что было потом.

— А что было потом?

— Около полугола назад я действительно влюбилась. Наверное, первый раз в жизни.

— Что же вы сделали?

— Самую большую ошибку, которую женщина может совершить.

— Но вполне обычную, — добавил Мейсон.

Она нетерпеливо покачала головой.

— Вы совсем не понимаете меня. Я не о том говорю. Я пришла к Орвилу и выложила ему все. Сказала, что встретила того, кого искала всю жизнь, что хочу развестись с ним и сделать это по-человечески.

— И это была ошибка?

— Безусловно. Нужно было давно сказать, что я выходила за него, не думая, что это надолго, теперь я по-настоящему полюбила и хочу прожить с этим человеком всю жизнь. Я знала, конечно, что у него есть другие женщины, нельзя ожидать, чтобы человек такого склада хранил верность. Это не значит, что он не дорожил мной, просто ему были нужны другие женщины. Если бы я применила свой ум и свое знание его характера, я была бы свободна.

— Значит, вы сказали ему правду? И что же произошло?

— Если вы знаете его, то можете догадаться, что неизбежно должно было произойти. Я его жена, его личная собственность, и он не собирался терять меня. Он же великий Орвил Ридли. Я обязана любить его. Я не имею права любить никото другого. Просто преступление, что, имея счастье пользоваться его привязанностью, я обратила внимание на другого. В общем, как я и говорила, произошло неизбежное. Он яростно обрушился на меня и на человека, который вознамерился лишить его собственности. "

— Он знал, кто это?

Ее губы плотно сжались. Она покачала головой.

— Он никогда не узнает, — сказала она. — Не должен узнать.

— Но все же, если вы, прося о разводе, честно признались ему во всем, он, вероятно, должен был узнать, кто этот человек.

— Я не настолько глупа, мистер Мейсон. Я совершила одну ошибку, но другой, еще большей, я не совершила. Кто этот человек, ему не сказала. Я пыталась играть с Орвилом в открытую, а это как раз единственный способ, как с ним играть нельзя. Но я достаточно хорошо знала его, чтобы понимать, как опасно доверять ему безопасность другого человека.

— Опасно? — переспросил Мейсон. — Вы имеете в виду физическую опасность?

— Не знаю… наверно, нет. Не имею представления, какое оружие выбрал бы мой муж. Дело в том, что человек, которого я люблю, очень уязвим. Он не Самсон физически, да и финансовые его дела не вполне в порядке.

— Но вы любите его?

— О да! Возможно, потому что я знаю, как я нужна ему, знаете, материнский инстинкт. Большая часть моей любви — в желании помочь ему, потому что он слабый, а я сильная. Я уже сказала, он не силен физически и вполне вероятно, что он может при известных обстоятельствах дойти до нервного срыва. Он очень чувствителен ко всему: и к большому, и к малому. Конфликты выбивают его из колеи. Он мыслитель, даже мечтатель. У него изумительное воображение, которое позволяет ему предвидеть будущее. Сейчас его дела расстроены, но я уверена, он-станет богатым, так же, как уверена, что в один прекрасный День он станет великим человеком!

— Короче, — улыбаясь, сказал Мейсон, — в двух словах: вы его любите. Так это его ваш муж пытался выследить?

— Пытался любыми доступными ему средствами. В конце концов решил нанять сыщиков. Когда он это сделал, я была в отчаянии. Сомневалась, что мне удастся сохранить тайну, раз профессиональные детективы начали систематическое расследование. Я подумала, что есть только одна возможность спастись.

—'Нанять кого-нибудь, кто заменил бы вас?

— И даже больше. Мне пришлось создать полную иллюзию. Я знала, что мой муж слишком горд, чтобы самому сделать первый шаг — это я должна была, рыдая, вернуться к нему. Он думал, что вынудит меня поступить так, лишив средств к существованию, как будто я настолько ценю деньги, чтобы поступиться уважением к себе! Я бы голодала, но не вернулась к нему!

— Вы не похожи на голодающую, — снова улыбнулся Мейсон.

Не обращая внимания на этот выпад, она продолжала:

— Когда я ушла от мужа, у меня было совсем немного собственных денег. Он знал это и знал,' что я знаю, что он знает. Но я решила не поступать, как все — не экономить деньги, тратя понемногу из месяца в месяц. Я начала…

— Вы начали играть.

— Да, я играла.

— Биржевые спекуляции или просто игра?

— Игра — простая и честная. И я выиграла. И успокоилась. Нет, совсем я игру не оставила, но перестала ставить крупице суммы. Я выиграла достаточно денег, чтобы пустить их в оборот. Я увидела, что рынок удачный, и… Не буду долго рассказывать, потому что здесь я уязвима: если бы мужу стало известно, чем я занимаюсь…

— Ваши финансовые дела меня не интересуют. Мне важно знать, какч вы узнали, что ваш муж собирается установить за вами слежку?

Она улыбнулась:

— Не так уж это было сложно. Я говорила, что выиграла свои деньги — начальный, капитал, а потом прекратила играть на крупные суммы. Когда я сделала это, то завоевала дружбу и уважение тех людей, с которыми играла. И вот почему: они видят многих, которые очень хотят выиграть, и очень мало тех, кому это удается. Большинство, получив большие деньги, тут же их спускает.

— А ваш муж играет? — поинтересовался Мейсон.

— Да, но не там, где я. Он играет в покер и любит игру на крупные ставки с избранными партнерами — некоторые профессиональные игроки, из тех, кто честные, но жесткие. Ну так вот. Как-то во время игры он спросил одного из них, не укажет ли тот ему хорошее детективное агентство, которое бы добросовестно работало и не продало бы его противной стороне. Случилось так, что за тем же столом сидел один из моих друзей, который узнал моего мужа. Он пришел ко мне и сказал: похоже, что твой муж собирается устроить за тобой слежку.