— Сейчас, мистер Мейсон, одну минуту. — Швейцар написал записку, передал ее через барьер служащему на коммутаторе, подождал немного, затем повернулся и сказал:

— Мистер Ридли примет вас, джентльмены. Мальчик-лифтер проводит вас до квартиры.

Мейсон и Дрейк вошли в лифт. Мальчик поднял их на пятый этаж.

— Квартира 5-В, — сказал он, — третья дверь налево.

В коридоре они снова окунулись в атмосферу благополучия.

Дрейк улыбнулся Мейсону.

— Деньгами пахнет, — сказал он.

Мейсон кивнул и нажал перламутровую кнопку звонка на двери с табличкой «5-В».

Мужчина, открывший дверь, соответствовал описанию служащего Дрейка. Но кроме роста, веса, телосложения, которые не ускользнули от взгляда профессионального сыщика, мужчину в дверном проеме отличала явная, угрожающая мощь, которой так и веяло от его фигуры. Горящие темные глаза осмотрели нежданных гостей:

— Кто иэ вас Мейсон?

— Я, — сказал Мейсон, сделав шаг вперед и протянув руку.

Поколебавшись минуту, Ридли пожал ему руку и тут же повернулся к Дрейку:

— А вы кто?

— Пол Дрейк.

— Чем он занимается?

— Помогает мне в некоторых делах.

— Адвокат?

— Нет.

— Так кто?

— Сыщик.

Ридли задумался. Он поочередно смотрел то на одного, то на другого. Наконец отступил за дверь и сказал:

— Входите.

Мейсон и Дрейк переступили порог. Под мягкой пижамой Ридли, когда он запирал дверь, играли мощные мускулы.

— Садитесь.

Мейсон и Дрейк расположились в гостиной, где восточные ковры и тщательно подобранные кресла свидетельствовали о вкусе и богатстве. В окна были вставлены венецианские витражи.

— Ну, — спросил Ридли, — в чем дело?

— Ваша жена живет здесь же? — спросил Мейсон.

— Вам что за дело?

— Честно говоря, — признался Мейсон, — и сам не знаю.

— Что вы этим хотите сказать?

— Это может иметь значение для дела, которое я веду.

— Вы поверенный в делах?

— Верно.

— У вас есть клиенты?

— Правильно.

— Они платят вам?

— Да.

— Вы представляете их интересы?

— Именно.

— И только их интересы?

— Конечно.

— Я не ваш клиент. Ваш клиент — кто-то другой. Значит, вы представляете кого-то другого. Его интересы могут не совпадать с моими. Если это так, вы мне враг. Какого же черта я буду отвечать на ваши вопросы?

— А есть причины не отвечать?

— Не знаю.

— Существуют ли какие-нибудь причины, чтобы не говорить мне, где живет ваша жена?

— Я даже не знаю. Зачем мне вам говорить?

Мейсон сказал:

— Я бы выразился так. Некоторые обстоятельства заставляют меня интересоваться Элен Ридли, которая живет в Сиглет-Мэнор. Я хочу знать, это ваша жена?

— Почему?

— Я хочу выяснить о ней кое-что.

— Что именно?

— Ну, например, кто ее друзья.

— Нашли что-нибудь?

— Пока нет.

-=- Но найдете?

— Возможно.

— Меня это тоже интересует.

— Так, значит, она ваша жена?

— Да.

— Вы расстались?

— Очевидно.

— Давно?

— Шесть месяцев.

— Вы не подавали на развод?

— Нет.

— А она?

— Нет.

— И не собираетесь?

— Это не ваше дело.

— И она не собирается?

— Спросите ее.

— С вами нелегко говорить.

— Потому что я не хочу раскрываться, пока не узнаю, что за игру вы ведете. В чем цель вашего визита? Чего вы добиваетесь?

— Вы иногда видитесь с ней?

— Нет.

— Могу ли я спросить, когда вы разговаривали с ней лично в последний раз?

— Около трех месяцев тому назад. Я говорю вам то, что вы можете узнать из других источников, Мейсон, но я не позволю вам выжимать из меня информацию. Так чю вставайте, говорите «спасибо» и убирайтесь.

— Естественно, — сказал Мейсон, — вы скажете только то, что сочтете нужным.

— Ясно как день, — язвительно подтвердил Ридли. — Что у вас за интерес к моей жене?

— Не столько к вашей жене, сколько к ее квартире.

— Ну и что с квартирой?

— Там сегодня убили человека.

— Кого?

— Мужчину по имени Роберт Хайнс.

— Вы защищаете людей, которых обвиняют в убийстве?

— Иногда.

— А в этом деле?

— Насколько я знаю, пока еще никого не обвинили.

— Так, значит, того, кого могут обвинить?

Мейсон улыбнулся:

— В убийстве могут обвинить любого. Известно, что часто обвиняют невинных.

— Вы жонглируете словами.

— Нет, это вы жонглируете словами, — сказал Мейсон. — Вам выгодно сотрудничать со мной. Отказавшись, вы много потеряете.

Ридли нахмурился.

— Не похоже, — продолжал Мейсон, — что сообщение об убийстве слишком удивило вас.

— Не всегда легко определить, удивлен я или нет.

— Я сказал, не похоже, что вы удивлены.

— Может, и нет.

— Честно говоря, мне нужна информация о вашей жене.

— Зачем?

— Я думаю, ее проще получить от вас, чем от нее.

— Какого рода информация?

— Несколько дней назад вы наняли сыщиков следить за ней. Что им удалось выяснить?

Ридли сидел неподвижно, не спуская глаз с Мейсона:

— Это блеф?

— А вы как думаете?

— Не знаю, потому и спрашиваю.

— Спрашиваете меня, не блефую ли я, и полагаете, что я честно вам отвечу? — усмехнулся Мейсон.

Ридли снова нахмурился:

— Вы задали вопрос, на который я не хочу отвечать.

— Что меня особенно интересует, — продолжал Мейсон, — так это что делала ваша жена сегодня днем.

— Почему вы считаете, что я нанял сыщиков следить за ней? *

— А вы разве не нанимали?

— Я отвечу, что это не ваше собачье дело.

— Есть и другие способы узнать.

— Какие?

— Я могу попросить кого-нибудь из приятелей из министерства внутренних дел расспросить владельца агентства «Расследования внутри штата». Они узнают много интересного.

Для Орвила Ридли это было уже слишком.

— А что вы на этом выиграете?

— Это даст мне возможность разговаривать с полицией на равных и поможет узнать, нанимали ли вы сыщиков следить за женой.

— Как вы напали на след?

— Этого я не могу вам сказать.

— Вы не желаете отвечать на мои вопросы, но хотите, чтобы я отвечал на ваши.

— Именно.

— Это ставит меня в неравные условия.

— Возможно. Вы не обязаны отвечать мне. Я же могу выяснить, что мне нужно, более сложным способом.

— То есть через полицию.

— Это один из вариантов.

— Погодите, — попросил Ридли. — Дайте мне подумать. Помолчите минуту.

Он поднялся со стула, в волнении прошелся несколько раз по комнате и остановился у окна. Приоткрыв раму с венецианским витражом, он бессмысленно посмотрел в окно. Затем пересек комнату, зажег сигарету, сделал несколько затяжек и выбросил ее.

Зазвонил телефон.

— Извините, — сказал Ридли, сняв трубку. — Да. Что такое…

В полной тишине был хорошо слышен ровный металлический голос, говоривший в трубке, слов, однако, было не разобрать. Когда он умолк, Ридли сказал с сомнением: «Не знаю…» Голос снова зазвучал, последовал односложный ответ Ридли: «Информация». После очередной паузы, заполненной ровным металлическим гулом, Ридли сказал: «Да… Верно… Не вполне… Вот это ближе, я думаю. Хорошо, спасибо. Следите за событиями. Спасибо, до свидания».

Ридли повесил, трубку, встал у стола и, хмурясь, уставился на Мейсона. Затем резко повернулся к Полу Дрейку:

— А вы здесь зачем?

— Просто зашел.

— Вы детектив?

— Да.

— Вы нанимаете Мейсона?

— Наоборот. Мейсон нанимает меня.

— Зачем?

— За тем, за чем люди обращаются в детективное агентство, за информацией.

— Это вы навели его на меня?

— Спросите его.

— Каким образом вы все узнали?

— Спросите его.

Мейсон вмешался:

— Что толку? — резко спросил он. — Так мы никогда не договоримся. Мне стало известно, что за Элен Ридли следили. Я попросил Пола Дрейка послать людей проследить за филерами. След привел к агентству «Расследования внутри штата», а через них — к вам. Они позвонили вам, когда полиция обнаружила убийство Хайнса, вы бросились туда за подробностями. Затем приехали сюда.

— Вам известно, что подслушивать телефонные переговоры — преступление?

Мейсон посмотрел ему прямо в глаза:

— Нет, — сказал он. — Разве?

В глазах Ридли мелькнуло подобие усмешки.

— Хорошо, — заговорил он. — Вы выложили карты на стол. Я побью их. Я узнал, что моя жена нашла себе кого-то. Я решил выяснить. Я нанял сыщиков. За ней следили два или три дня. Этот Хайнс все время торчал там. Он водил ее с компаньонкой обедать. Но моя жена ни разу не осталась с ним наедине. Я не мог понять, в чем дело. Однако один из сыщиков выудил кое-какую информацию у полиции. Когда они обыскивали тело, в кармане Хайнса нашли ключ от квартиры жены. Это важно для полиции. А мне важно узнать, сколько времени ключ был у него, как он у него оказался и зачем.

— А вы как думаете?

— Напрягите свое воображение.

— Оно нередко подводит меня.