— Это тоже не имеет отношения к делу, мистер Мейсон.

— А разницу между вашим и его предложением?

— Она была довольно значительной.

— Когда Фолкнер был здесь сам?

— Последний раз он заскочил на несколько минут около трех часов.

— К тому времени вы уже сделали Фолкнеру свое предложение?

— Да.

— А он вам — свое?

— Да.

— Вы долго разговаривали?

— Не больше пяти минут.

— Фолкнер видел свою первую жену?

— В те минуты нет.

— А в течение дня?

— Кажется, да. Встретился с ней случайно. Он разговаривал со мной около одиннадцати часов утра и, насколько мне помнится, встретился с Женевьевой у подъезда.

— Они беседовали?

— Думаю, да.

— Могу я спросить, о чем?

— Я этого не знаю, мистер Мейсон.

— Может быть, я сам могу поговорить с Женевьевой?

— А вам не кажется, что вы слишком многого хотите?

— И тем не менее, я хочу видеть Женевьеву Фолкнер, — сказал Мейсон.

— Вы, случайно, не защищаете интересы человека, которого обвиняют в убийстве Фолкнера?

— Насколько мне известно, еще никто не обвиняется в убийстве.

— Но вы, наверное, уже предполагаете, кто может быть обвинен в этом?

— Конечно.

— И этот человек может стать вашим подзащитным?

Мейсон улыбнулся.

— Мне могут сделать такое предложение, мистер Диксон.

— В таком случае, все это мне не нравится.

Мейсон многозначительно промолчал. Диксон сказал:

— О подобных вещах можно говорить с адвокатом, который возбуждает дело, касающееся собственности Фолкнера, но не с адвокатом, который представляет интересы человека, обвиняющегося в убийстве.

— Даже в том случае, если эти обвинения необоснованные? — упросил Мейсон.

— Этот вопрос мы предоставим решать суду присяжных, — самоуверенно заявил Диксон.

— Я и не собираюсь решать этот вопрос вместо суда присяжных, — ответил Мейсон. — Единственное, чего я хочу, — это повидаться с Женевьевой Фолкнер.

— Боюсь, что это невозможно.

— Разве она не заинтересована в решении вопроса о собственности?

Диксон уставился на стол.

— Почему вы об этом спросили, мистер Мейсон?..

— Значит, заинтересована?

— Да. Но мотивов для убийства у нас никаких не было, если вы на это намекаете.

Мейсон усмехнулся.

— Я ни на что не намекал.

Внезапно дверь распахнулась, и в кабинет вошла женщина — самоуверенная и надменная. Казалось, она привыкла здесь повелевать. Диксон нахмурился.

— Я же не назначал вам сегодня встречи, мисс Смит, — сказал он.

Мейсон повернулся к вошедшей. Это была симпатичная женщина лет сорока пяти. Адвокат заметил, что на какое-то мгновение у нее на лице появилось удивленное выражение, и сразу же поднялся с кресла.

— Может быть, вы присядете, миссис Фолкнер?

— Нет, благодарю вас. Я… Я…

Мейсон повернулся к Диксону:

— Простите меня за смелость.

Тот понял, что имя Смит было выбрано неудачно, и выдавил:

— Женевьева, дорогая, это Перри Мейсон, адвокат, довольно настойчивый. Он пытался узнать обо всем, что касается Фолкнера. Он попросил у меня разрешения "повидаться с вами, но я ответил ему, что не считаю эту встречу необходимой.

Мейсон перебил его:

— Если Женевьеве Фолкнер есть что скрывать, то это рано или поздно все равно выйдет наружу, Диксон, и вы будете…

— Ей нечего скрывать.

— Вы увлекаетесь золотыми рыбками? — спросил Мейсон у Женевьевы Фолкнер.

— Нет, — ответил за нее Диксон.

Миссис Фолкнер улыбнулась Мейсону и сказала:

— А вы, судя по всему, интересуетесь ими. Ну, хорошо, джентльмены, я ухожу и вернусь, когда мистер Диксон будет свободен.

— Я тоже ухожу, — сказал Мейсон, поднимаясь и раскланиваясь. — Никак не ожидал, что у мистера Фолкнера была такая симпатичная первая жена.

— Видимо, Фолкнер этого не понимал, — сухо сказал Диксон и поднялся, давая понять, что разговор окончен.

Мейсон еще раз поклонился и вышел из кабинета.

Глава 13

Отъехав от дома Диксона на несколько кварталов, Мейсон зашел в аптеку и позвонил оттуда в свою контору.

— Делла, — сказал он, когда девушка сняла трубку, — немедленно свяжись с Полом Дрейком. Передай ему, чтобы он разузнал все о бракоразводном процессе Фолкнера. Это было лет пять назад. Я хочу знать детали и иметь все копии этого дела, какие только можно раздобыть.

— Хорошо, шеф! Что-нибудь еще?

— Это все. Новости есть?

— Я рада, что вы позвонили, шеф, — ответила девушка. — Они уже обвинили Салли Медисон в предумышленном убийстве.

— Наверное, они предъявили ей обвинение, как только получили заявление о неприкосновенности личности.

— Видимо, так.

— Ну и пусть, — сказал Мейсон. — Я сейчас поеду в тюрьму и добьюсь свидания с ней.

— В качестве ее адвоката?

— Конечно.

— Вы собираетесь защищать ее, даже не зная, что она скажет?

— Какое имеет значение, что она скажет или покажет? — ответил Мейсон. — Я собираюсь ее защищать потому, что иного выхода у меня нет. Я должен это сделать. Как они поступили с Томом Гридли?

— Никто не знает. Может быть, мне заготовить HABEAS CORPUS[6] и на него?

~ — Нет, — ответил Мейсон. — Я не собираюсь его защищать. Во всяком случае, до тех пор, пока не поговорю с Салли Медисон.

— Что ж, желаю удачи, шеф, — сказала Делла. — Мне очень жаль, что я втянула вас в это дело.

— Не ты меня втянула, а я тебя.

— Не угрызайтесь понапрасну.

— А я й не угрызаюсь.

Мейсон повесил трубку и, сев в машину, отправился в тюрьму. Вежливость и предупредительность, с которыми ему было организовано свиданйе с Салли Медисон, как только Мейсон сказал, что будет защищать ее интересы, свидетельствовали о глубоком удовлетворении сложившимися обстоятельствами. Мейсон уселся за длинный стол, перегороженный посредине железной решеткой. Через несколько минут надзирательница ввела Салли Медисон.

— Здравствуйте, Салли, — приветствовал ее Мейсон.

Та спокойно и самоуверенно прошла к столу и села по другую сторону решетки. От надзирательницы ее отделяла массивная ширма.

— Я очень сожалею, что-убежала от вас тогда, мистер Мейсон.

— Вам следует сожалеть не только об этом, — ответил адвокат.

— Что вы имеете в виду?

— Вы отправились в отель вместе с Деллой Стрит, имея в сумочке револьвер и деньги.

— Да, я понимаю, что не должна была этого'делать.

— Где вас поймал лейтенант Трэгг?

— В четырех-пяти километрах от отеля. Он встретил меня, и мы немного поговорили. Потом, оставив меня под охраной полицейского, он отправился разыскивать вас и Деллу Стрит.

— Вы что-нибудь рассказали полиции?

— О да!

— Зачем?

— Потому что я должна была рассказать им правду, — ответила девушка.

— Черт возьми! Не нужно было этого делать!

— Откуда же мне было это знать, мистер Мейсон?" Я думала, что так будет лучше.

— Ну, ладно, — сказал Мейсон. — Так в чем же состоит правда?

— Что я убежала от вас.

— О Боже! — возмутился Мейсон. — Расскажите мне что-нибудь новенькое. Что именно вы рассказали полиции?

— А вы не рассердитесь?

— Конечно, рассержусь.

— И значит… значит, вы мне не поможете?

— У меня нет выбора. Я вынужден вам помочь, потому что мне нужно помочь Делле Стрит. Я должен вытащить ее из той каши, которую вы заварили, а заодно мне придется вытаскивать и вас.

— Я доставила ей много неприятностей?

— И ей, и мне, и еще много кому. Ну, начинайте! Рассказывайте мне все, как было.

Она опустила глаза.

— Вчера вечером я пошла повидаться с мистером Фолкнером.

— В котором часу?

— Где-то около восьми.

— И вы встретились с ним?

— Да.

— Что он делал, когда вы пришли?

— Брился. Лицо его было в мыле, а сам он стоял без куртки и брюк, в одних трусах. Кран над ванной был открыт, и туда лилась вода.

— Дверь в ванную была открыта?

— Да.

— Жена его тоже была в ванной?

— Нет.

— Кто вам открыл входную дверь?

— Никто. Входная дверь не была заперта, там даже была щель шириной в дюйм или два.

— Наружная дверь?

— Да.

— И что же вы сделали?

— Вошла в дом и увидела, что он в ванной. Я окликнула его.

— И дальше?

— Он вышел из ванной.

— Вы уверены, что кран в ванной был открыт? — Да.

— А какая вода текла: холодная или горячая?

— Почему вы об этом… Горячая.

— Вы уверены?

— Да. Я обратила внимание, что все зеркало запотело.

— Фолкнер был рассержен вашим появлением?

— Рассержен? Моим появлением? Нет. А зачем ему было сердиться?

— Ну, вы нагрянули неожиданно и застали его в таком виде…

— Может быть, он и был слегка недоволен, но все прошло хорошо.

— Продолжайте, — сказал Мейсон. — И расскажите мне все до самого конца.

— Мистер Фолкнер сказад, что не хочет неприятностей из-за меня, ему хотелось бы выяснить наши отношения и поставить все точки над «Ь>. Он знал, что Том поступит так, как я ему велю, и поэтому сказал, что нам нужно прийти к соглашению.