– Я его не видела последние два-три дня, – не задумываясь ответила Клемми. – Но он и отец приезжают сюда только на уик-энд. Он должен быть в Нью-Йорке, в нашей квартире на Бикман-Плейс, и если вы хотите повидать его, то наверняка найдете там.

– Я передам Марте привет от вас и добрые пожелания.

– Еще раз извините, мистер Бойд! Пожалуйста, не обижайтесь на нее, это… это не ее вина!

Закрыв за собой дверь, я обнаружил, что Пит исчез, поэтому мне оставалось лишь влезть в машину и отправиться обратно в Манхэттен. Я это и собирался сделать, но на пути к машине кое-что заставило меня изменить намерение.

Это кое-что оказалось блондинкой в старой соломенной шляпе, белой рубашке, три верхние пуговицы которой были расстегнуты, и обтягивающих брючках лимонного цвета. Ее походка неопровержимо доказывала, что женщины хитрее мужчин и умеют на каждом шагу продемонстрировать свои достоинства.

Я прислонился к машине и смотрел на блондинку, пока она неторопливо подходила ко мне. Она ничуть не спешила, а для чего ей было спешить? Нет, не соскучишься, глядя, как она идет.

Глаза голубые, как озеро в Центральном парке, кожа почти как бронза. Высокие скулы и немного вздернутый нос, а губы, я понял, давно скучали в одиночестве. Прибавьте к этому два высоких, крепких полушария, вздымающих тонкую ткань блузки, и вы поймете, как выглядела эта особа.

– Салют! – произнесла она чуть хрипловатым голосом. – Вы кого-нибудь ищете?

– Думаю, что нашел… Зачем мне искать кого-то, если вы уже здесь?

– Вы коммивояжер? – спросила она, хлопая накрашенными ресницами. – Отец предупреждал меня, чтобы я опасалась ребят, подобных вам.

– Если вы фермерская дочка, то я сразу же начну пахать!

Она улыбнулась, сверкнув прекрасными белыми зубами.

– Пит сказал мне про вас, – призналась она, – но я хотела убедиться собственными глазами… Ведь Пит – такой лопух, знаете…

– А вы тоже здесь работаете?

– Меня зовут Сильвия Вест, я экономка-компаньонка. Всю неделю Клемми здесь совершенно одна, вот и живу при ней, чтобы девушке не было скучно.

– А что мешает ей вернуться на Бикман-Плейс, если ей одиноко?

– Ничего, – спокойно ответила Сильвия. – Какое тут одиночество, когда появляются такие красивые парни, как вы… Да не вертите вы головой! Я уже заметила ваш впечатляющий профиль – просто класс!

– А правый еще лучше, чем левый, – с достоинством сказал я, – но оба недурны.

– Обожаю скромных мужчин, – вздохнула она. – У вас потрясающий профиль и стальные мускулы. Что еще, по вашему мнению, мне надо знать?

– Я представляюсь: меня зовут Дэнни Бойд. Собирался вернуться в Нью-Йорк, но передумал.

– Почему же?

– Из-за вас! Никакой другой причины не надо.

Ее губы дрогнули.

– Не буду с вами спорить… И сколько вы собираетесь оставаться здесь?

– Это полностью зависит от вас. Экономка мне, правда, не нужна… Но очаровательная компаньонка – совсем другое дело!

– Я-то не возражаю, оставайтесь, сколько пожелаете, но вот Пит… Не думаю, что вы ему по душе.

– Если это зависит от Пита, не беспокойтесь, я беру его на себя.

– Ну, смотрите сами, – согласилась она. – Может, надо вернуться и сказать Клемми, что вы изменили решение?

– Успею еще… Давайте лучше пройдемся здесь. Покажите мне усадьбу – еще никогда не видел ферму вблизи. Как выглядит бифштекс, пока он на ногах?

– Мы не в Техасе, паренек, – иронически бросила она. – Но я могу показать вам хлеб на корню или свиное сало, бегающее трусцой.

– Ну вот, наконец-то! – воскликнул я в восхищении. – Назад к природе! К земле, к естественной наготе. Правда, ваша одежда портит всю картину. Мне представляется, что вам больше пошло бы играть среди лесных деревьев и кустов под звуки флейты и чтоб вы были обнаженная, как нимфа… Вы должны быть восхитительны среди лесов!

– Здесь нет никакого леса, и я не собираюсь играть под кустами – ни одна девушка, если она в своем уме, не станет этого делать, не так ли?

– Марта Хейзелтон думает иначе. Или вы не считаете, что она в своем уме?

Она посмотрела на меня и спросила:

– Начнем с амбара или вы предпочитаете посетить свинарник?

– Как вам угодно. Если вы предлагаете немного повозиться на сене – я готов. Зарядка перед завтраком никому не приносила вреда.

– Сейчас не сезон любви, – спокойно возразила она, – приезжайте весной, и я не буду возражать.

Мы обозрели поле пшеницы, потом полюбовались озером, где плавали деревенские утки, затем мы пошли к амбару с сеновалом, трактором и механическим культиватором. Осмотрели кур и коров, и ботинки мои приняли соответствующий вид.

Под конец мы пришли в свинарник. Я остановился закурить и взглянул на мамашу с десятью поросятами. Зрелище было угнетающее, и я повернулся к Сильвии Вест:

– Сколько времени вы уже работаете экономкой-компаньонкой-фермершей?

– Два месяца. А что?

– Да вам же это совершенно не подходит. Вы девушка для пентхауса, а не для свинарника. Никогда не поверю, что вас тянет к земле, что бы вы на себя ни надели.

– Ну, вы тоже совсем не похожи на жителя Новой Англии! Что вы забыли здесь – так далеко от Таймс-сквера?

– Марта поручила мне навестить сестру. Вы знаете Марту?

– Конечно! Она уже несколько раз приезжала сюда с отцом. Последний уик-энд провела здесь.

– А Филипа вы тоже видели?

– Он тоже приезжал на уик-энд.

– Они вернулись вместе?

– Марта и мистер Хейзелтон уехали утром в понедельник. Я не уверена, но мне кажется, что Филип уехал в воскресенье, поздно вечером. Во всяком случае, его не было в понедельник утром. А почему вы спрашиваете?

– О! Ничего… просто любопытство. Его никто не видел с тех пор.

Внезапно я услышал злобное ворчание, раздавшееся где-то поблизости. Я взглянул на соседнюю со свиноматкой клетку, ее занимал большой боров. Он казался настоящим чудовищем и яростно рылся в черноватой грязи.

– А почему он один, вот этот? – спросил я. – Он созрел для свинины и теперь находится в камере смертников?

– Это хряк, старый хряк, злобный как черт – вот почему он один. Не вздумайте войти в клетку, он опасен!

– Верю на слово.

– Его зовут Душка Вильям, – продолжала она, улыбаясь, – настоящая потеха! Но он пользуется большим успехом у самок.

– Посмотрите, как он роется в грязи, можно подумать, хочет добыть сокровище, – с отвращением проговорил я. – А его мрачный и воинственный вид напоминает Пита.

– Не судите Пита так сурово. В сущности, он только делает свою работу.

– Разгоняет визитеров? Что же здесь происходит, если парню платят за то, чтобы он набрасывался на посетителей?

Она вздохнула:

– Не смешите меня! Это Пит – мрачный и воинственный?.. Мистер Хейзелтон просто не любит посторонних людей и поручил Питу наблюдать, чтобы никто не лез в дом. Вот и все!

– Значит, Пит профессионал?

– Мы продолжим экскурсию или вернемся? – спросила она терпеливо. – Приближается время завтрака, и я с удовольствием выпью что-нибудь. А вы?

– Вы читаете мои мысли.

Сильвия направилась к дому, и я собирался последовать ее примеру, когда снова услышал свирепое хрюканье Душки Вильяма. Я представил себе, что он все-таки докопался до чистого золота, и решил посмотреть.

Боров энергично вгрызался в землю в углу клетки, отбрасывая от себя грязь, и работал как экскаватор. Он уже проложил длинную канавку, дюймов шести глубиной, и продолжал рыть с тем же упорством.

Я наблюдал за ним, невольно заинтересованный, когда внезапно обнаружил причину подобного рвения. В течение нескольких секунд я не верил своим глазам, но когда нагнулся над оградой клетки, чтобы посмотреть вблизи, вынужден был признать очевидное.

Душка Вильям обнажил из-под земли большой и указательный пальцы человеческой руки. Но вдруг он поднял на меня глаза и поглядел с выражением животного злорадства. Его челюсти медленно и ритмично двигались, и он издавал удовлетворенное ворчание.

Я снова посмотрел на борозду в черноватой глине и почувствовал комок в горле: на указательном пальце не хватало фаланги.

Если Филип Хейзелтон покинул ферму вечером в воскресенье, то он, кажется, отправился не очень далеко.

Глава 3

Глаза Клемми радостно заблестели, когда я вошел в гостиную.

– Я рада, что вы остались, мистер Бойд, – сказала она мне. – Я очень люблю гостей.

– Что вам предложить? – спросила тем временем Сильвия Вест. – Шотландское или ирландское виски, водку?

– Шотландское со льдом, пожалуйста.

Я закурил сигарету – она отдавала дымом второго дня Страшного суда, Сильвия занялась напитками, а Клемми не спускала с меня глаз. Она сидела в кресле, обхватив руками колени.

– Завтрак будет не очень шикарным, – с беспокойством проговорила она, – вы не против разогретой еды, мистер Бойд?

– Совсем нет.

– Зато у нас есть свежекопченая ветчина, – продолжала Клемми. – Собственная, с фермы.

Мой желудок спазматически сжался.

– Обо мне не беспокойтесь, – пробормотал я, – не голоден.

Сильвия между тем принесла выпивку, и я проглотил большую порцию виски, стараясь не думать о ветчине.

– Клемми сказала, что вы частный детектив, – заметила Сильвия. – Поэтому вы такой подозрительный, Дэнни?

– Это, должно быть, страшно интересная работа, – заявила Клемми, широко раскрыв глаза. – Очень опасная?

– Нет, при условии, если не будешь близко подходить к свинарнику, – с усмешкой ответил я.

– Свинарнику? – повторила Клемми с недоумением.

– Он только что познакомился с Душкой Вильямом, – пояснила Сильвия и расхохоталась. – Дэнни ведь природовед с асфальта.

Мне захотелось выпить еще виски, но я решил пока воздержаться. Дело прежде удовольствия, как говорила одна актриса режиссеру, который предложил ей сперва прочитать роль, а потом укладываться в его постель.