Агата Кристи - Спящий убийца

– А ваша сестра… в то время… скажем так… проявляла интерес… к… к определенному джентльмену?

Доктор Кеннеди перевел взгляд на мисс Марпл. В его глазах была глубокая боль.

– Я любил сестру, – ответил он. – Но должен признать, что Элен всегда была неравнодушна к мужчинам. Есть такой тип женщин, которые просто не могут обходиться без мужчин.

– Тогда вам все казалось ясным, – сказала мисс Марпл. – Но сейчас представляется не столь уж бесспорным. Почему?

– Да потому, что я глубоко убежден: будь Элен жива, она непременно давала бы время от времени знать о себе. И так же странно, что в случае ее смерти меня об этом не известили. Ну… – Он достал из кармана конверт. – Здесь все, что я смог отыскать. Первое письмо, полученное от Элен, оказалось утерянным. Я так и не смог отыскать его. Но сохранилось второе, то самое, где был указан адрес до востребования. А это для сравнения единственный образец почерка Элен, который у меня сохранился. Список луковиц и семян для посадки. Копия заказа. Почерк в обоих случаях мне кажется похожим, но я не специалист. Я оставлю это для Джайлса и Гвенды. Думаю, не стоит все это пересылать им туда.

– О нет. Мне кажется, они должны вернуться завтра или послезавтра.

Доктор кивнул. Он все еще стоял, устремив отсутствующий взгляд куда-то вдаль. И вдруг сказал:

– Знаете, что беспокоит меня? Если Келвин Холидей на самом деле убил жену, он должен был спрятать тело или каким-то иным образом избавиться от него… а это значит (ибо что еще это могло бы значить?), что вся история, которую он мне поведал, была им тщательно продумана… включая исчезнувший чемодан с вещами Элен… и даже два письма, якобы посланных ею из-за границы… А это означало бы, что он хладнокровный, расчетливый убийца. Маленькая Гвенни была очаровательным ребенком. Нет ничего страшнее для ребенка, чем знать, что твой отец – параноик; но в десять раз хуже, если он окажется хладнокровным и расчетливым убийцей.

Он направился к выходу, но мисс Марпл остановила его, спросив:

– А кого боялась ваша сестра, доктор Кеннеди?

– Боялась? Никого, насколько мне известно.

– Я только подумала… Ради бога, извините, если мой вопрос покажется вам бестактным… но был некий молодой человек, не так ли? Я имею в виду какую-то историю… когда она была совсем молодой. Некто по фамилии Эффлик. Так, кажется.

– А, это. Глупые истории, в которые попадают девушки по неопытности. Молодой парень, темная личность и, уж конечно, не ее круга, совсем не ее круга. Потом у него здесь были неприятности.

– Я подумала, не мог ли он… мстить.

Доктор Кеннеди улыбнулся, скорее скептически:

– О, не думайте, что это было глубокое чувство. Так или иначе, как я сказал, у него возникли неприятности, и он был вынужден навсегда покинуть город.

– А что за неприятности?

– О, ничего криминального. Только неблагоразумие. Много болтал о делах хозяина.

– А его хозяином был мистер Уолтер Фейн?

Доктор Кеннеди посмотрел на нее с некоторым удивлением.

– Да… да… вы сказали, и я вспомнил, он действительно работал в фирме Фейна и Уотчмена. Не стажером. Простым клерком.

Простым клерком? Мисс Марпл была слегка удивлена. После ухода доктора Кеннеди она вернулась к своим вьюнкам.

– Не знаю, я уверена в этом, – сказала миссис Кимбл.

И тут нарушил свое привычное молчание ее супруг, а побудило его к тому не что иное, как гнев.

Решительным жестом он отодвинул от себя чашку.

– О чем это ты думаешь, Лили?! Почему без сахара?

Миссис Кимбл поспешно исправила оплошность и вернулась к своей теме:

– Я все думаю насчет этого объявления, вот что. Лили Эбботт, написано там, ясно и понятно. И «бывшая горничная в «Сан-Кэтрин» в Дилмуте». Это я и есть, все верно.

– Ну, – подтвердил мистер Кимбл.

– После стольких лет, согласись, Джим, это очень странно.

– Ну…

– Так что мне делать, Джим?

– Выбрось вон из головы.

– А если это связано с деньгами?

Раздался булькающий звук – это мистер Кимбл осушал чашку чаю, чтобы вооружиться для умственного напряжения, связанного с необходимостью произнести длинную речь. Он отодвинул чашку и, прежде чем пуститься в рассуждения, бросил лаконичное: «Еще».

– Ты одно время много говорила о том, что случилось в «Сан-Кэтрин». Я не очень-то в это верю, все это глупости, бабская болтовня. А может, и нет. Может быть, что и случилось. Если так, то это дело полиции и тебе незачем в это влезать. Все давно прошло, верно? Выбрось все это из головы, моя девочка.

– Тебе хорошо говорить. А если речь идет о деньгах, которые причитаются мне по завещанию? Может быть, миссис Холидей умерла только теперь и упомянула меня в своем завещании.

– Упомянула тебя в завещании? Да с какой стати? Подумай только! Ну! – сказал мистер Кимбл, закончив эту необычайно длинную для него тираду своим излюбленным односложным восклицанием, на этот раз выражавшим презрение.

– А даже если и полиция… Знаешь, Джим, иногда обещают большое вознаграждение за помощь в поимке убийцы.

– И чем же ты можешь помочь? Знать ты ничего не знаешь, а все выдумала из головы.

– Это ты так говоришь. А я думаю…

– Ты думаешь! – с презрительной гримасой изрек мистер Кимбл.

– Да, я думаю… С того самого момента, как прочитала в газете. Может быть, я знаю что-то и похуже. Та самая Лейони, она была немного глуповата, как все иностранцы, не могла как следует понять, что ей говорили, ее английский был совершенно ужасен. Если она не имела в виду то, что она мне сказала… Я все пытаюсь вспомнить имя того мужчины… И если она видела именно его… Помнишь фильм, про который я тебе рассказывала? Тайный любовник. Такой интересный! В конце концов его распознали по автомобилю. Он заплатил пятьдесят тысяч долларов рабочему в гараже, чтобы тот забыл, что заправлял его машину ночью. Не знаю, сколько это будет в переводе на фунты… А там был еще один, и муж просто рехнулся от ревности. Все они по ней с ума сходили. А в конце…

Мистер Кимбл с грохотом отодвинул свой стул. Он медленно и с сознанием своей важности поднялся на ноги. Готовясь покинуть кухню, он выдвинул ультиматум, ультиматум человека, который, несмотря на неумение членораздельно излагать свои мысли, отличался определенным хитроумием.

– Выбрось все это из головы, моя девочка, – заявил он. – Иначе будешь горько потом жалеть.

Он вышел в судомойню при кухне, надел сапоги (Лили ревностно следила за чистотой пола на кухне) и удалился.

Лили села за кухонный стол и погрузилась в фантазии, доступные ее ограниченному умишку. Конечно, она не может действовать наперекор мужу, но тем не менее… Джим такой ограниченный, такой отсталый. Вот если бы можно было с кем-то посоветоваться… Кто знает про вознаграждения, и про полицию, и про все прочее. Жаль упускать возможность получить хорошие деньги.

Радиоприемник… прибор для завивки… пальто вишневого цвета, такое модное… и даже, может быть, старинный гарнитур «Жакоб» для гостиной…

Распаляемая алчностью, она все глубже и глубже погружалась в мечты… Так что же точно сказала ей Лейони много лет назад?

Наконец она приняла решение. И вооружилась чернилами, пером и стопкой бумаги.

– Знаю, как мне следует поступить, – сказала она себе. – Напишу доктору, брату миссис Холидей. Он-то скажет мне, что надо делать… если только он жив. И пусть останется на моей совести, что я ничего не сказала тогда ему про Лейони… и про тот автомобиль.

Потом на некоторое время воцарилась тишина, нарушаемая только скрипом пера. Ей очень редко случалось писать письма, и сочинение послания доктору потребовало от нее больших усилий.

Тем не менее письмо было написано, положено в конверт и запечатано.

Однако она не испытала при этом того огромного удовлетворения, на которое рассчитывала. Десять к одному за то, что доктор или умер, или уехал из Дилмута.

Был ли замешан в этой истории кто-нибудь еще?

И как звали того молодого человека?

Если бы только она могла вспомнить это…

Джайлс и Гвенда едва закончили завтрак на следующий день после возвращения из Нортумберленда, как им доложили о приходе мисс Марпл.

Она начала с извинения:

– Боюсь, я слишком рано явилась с визитом. Это совсем не в моих правилах. Но мне надо кое-что сообщить вам.

– Мы всегда счастливы видеть вас, – сказал Джайлс, подвигая ей стул. – Выпейте чашечку кофе.

– О, нет, нет, благодарю, не надо ничего. Я уже неплохо позавтракала. Позвольте мне сказать кое-что. Пока вы были в отъезде, я приходила сюда, с вашего любезного позволения, чтобы заняться прополкой…

– Очень любезно с вашей стороны, – поблагодарила ее Гвенда.

– Кстати, два раза в неделю совсем недостаточно для этого сада. Во всяком случае, думаю, что Фостер пользуется вашей добротой. Слишком много чая и слишком много разговоров. Мне стало ясно, что он не сможет работать еще и третий день, поэтому я взяла на себя смелость нанять еще одного человека – на среду – как раз на сегодня.

Джайлс с недоумением посмотрел на нее. Он был немного удивлен. Трудно поверить, но действия мисс Марпл напоминали вмешательство в их дела. А это было совсем не похоже на нее.

– Фостер, – робко заметил он, – по-моему, слишком стар для такой тяжелой работы.

– Боюсь, мистер Рид, что Мэннинг даже старше Фостера. Ему семьдесят пять, как он мне сказал. Но, понимаете ли, я решила его нанять всего на несколько дней, и это может оказаться очень полезным, потому что он много лет назад работал у доктора Кеннеди. А имя того молодого человека, с которым Элен была помолвлена, было, между прочим, Эффлик.