— Верно, — нетерпеливо перебил меня Хейл, — и что здесь не так?

— Мы ведь нашли ее.

— Но вы не сумели предотвратить ее исчезновения.

— Вот поэтому я и поинтересовался, хорошо ли вы знакомы с миссис Кул. Уверен, она станет утверждать, что наша задача заключалась лишь в том, чтобы найти девушку.

— И что после того, как она найдена, ваша работа завершена и вам причитается премия?

— Именно так.

Я ожидал, что он взбесится. Этого не произошло. Хейл сидел на полу, уставясь на револьвер и газетные вырезки. Уголки его рта приподнялись в улыбке, и он захихикал.

— Черт возьми, Лэм, а ведь она права! Я, юрист, пытаюсь выскользнуть из рамок соглашения, которое было заключено! — И он взглянул на меня.

Я промолчал.

— Это джентльменское соглашение. Припоминаю, как оно было выражено.

— Я подумал, что вам следует об этом напомнить, вот и все, — отрезал я.

— Ладно, — согласился он, — премия за мной. О’кей, я снова обращаюсь в ваше агентство и обещаю вам еще одну премию. Мне нравится, как вы работаете. Однако нам лучше связаться с полицией по поводу этого револьвера.

— Что вы собираетесь сказать им?

— Не беспокойтесь, Лэм, только сообщить голые факты. Скажу, что рассматривал секретер, потому что меня заинтересовала мебель и я собирался сделать на этот счет предложение хозяйке. Я приподнял его, чтобы взглянуть на низ, и понял, что внутри находится нечто тяжелое. Я потряс секретер, и из него вывалились револьвер и бумаги. Естественно, я не хочу выглядеть в глазах людей как человек, сующий нос в чужие дела и читающий письма, которые не имеют к нему отношения.

— Но все же хотите обратиться к полиции, да?

— Да, конечно.

— Но тогда полиция будет знать столько же, сколько знаете вы, — сказал я.

— Ну а почему бы и нет?

— Мне ничего не известно о том, зачем вам или кому-то еще понадобилась Роберта Фенн, но, думаю, какая-то причина за этим кроется.

— Бизнесмены не имеют привычки тратить большие деньги на поиски человека только для того, чтобы предложить ему подписаться на журнал, — ответил Хейл.

— Вы, возможно, не понимаете, к чему я клоню.

— Объясните мне, пожалуйста.

— Допустим, бизнесмен ищет Роберту Фенн. Она, несомненно, нужна ему для того, чтобы сделала или сказала ему что-то. Возможно, он хочет кое-что выяснить. Вот револьвер 38-го калибра и несколько старых газетных вырезок. Отнеси вы их в полицию — никогда не отыщете Роберту Фенн, во всяком случае не будете иметь возможность поговорить с ней. Сейчас полицейские считают Роберту второй жертвой убийцы или думают, что она испугалась и сбежала. Есть, конечно, предположение, что это она застрелила Нострэндера, но отсутствуют бесспорные доказательства. Если вы обратитесь в полицию, то на свет Божий извлекут то старое дело. И тогда власти Калифорнии собьются с ног, разыскивая ее. Фотография мисс Фенн будет напечатана в каждой газете, объявления о ее розыске развесят во всех почтовых отделениях, разошлют каждому полицейскому офицеру в стране. У нее на хвосте окажется одновременно полиция и Луизианы, и Калифорнии. Узнав об этом, она постарается понадежнее спрятаться. Какой шанс найти девушку прежде, чем ее обнаружит полиция того или другого штата, как вы думаете, останется у нас? Мы найдем ее лишь тогда, когда она окажется в тюрьме. И какой вам от этого прок?

Хейл внимательно смотрел на меня несколько секунд, время от времени моргая, и резко подтолкнул ко мне револьвер.

— Ладно, Лэм, возьмите его.

— Нет, я просто детектив, нанятый, чтобы отыскать Роберту Фенн для не известного мне клиента. Это вы главное действующее лицо, которое определяет ход событий.

— В таком случае у меня, как у адвоката с хорошей репутацией, только один выход — обратиться в полицию.

Я поднялся с пола и отряхнул брюки.

— О’кей. Мне только хотелось, чтобы вы поняли ситуацию.

Я был на полпути к двери, когда он окликнул меня:

— Лэм, пожалуй, мне следует еще немного поразмыслить. — Я ничего не ответил, и он продолжил: — Вы понимаете, что это довольно серьезное дело — обвинить человека в преступлении. Я… я… обдумаю все. — Я снова промолчал. — В конце концов, — сказал он, — я допускаю, что это то самое оружие, с помощью которого было совершено убийство в Калифорнии. Но это не более чем мое предположение. Думаю, было бы разумно провести более тщательное расследование. Сейчас у нас действительно нет ничего, что мы могли бы сообщить полиции. Ну, нашли несколько газетных вырезок и револьвер, которые были спрятаны в старом секретере. Так ведь тысячи людей держат у себя револьверы, а вырезки вообще могут не представлять никакой ценности.

— Приняли решение?

— Какое?

— Убедились в том, что вам необходимо сделать то, что вы хотите сделать?

— Прекратите, Лэм! Я не стану этого делать. Просто взвешиваю все за и против.

— Когда взвесите окончательно, дайте мне знать, — сказал я и снова повернулся к двери.

На этот раз он позвал меня до того, как я успел сделать три шага.

— Лэм!

Я оглянулся.

— Что на этот раз?

Хейл перестал хитрить.

— Забудьте об этом, — сказал он. — Мы не будем ничего сообщать полиции.

— А что вы намерены делать с револьвером?

— Положу туда, где мы его нашли.

— И что дальше?

— Позднее, если понадобится, мы вновь его найдем.

— Ну вы и хитрец! — сказал я.

Он кивнул и расплылся в сияющей улыбке.

— Чем дольше общаюсь с вами, Лэм, тем больше уважения к вам испытываю. Теперь хочу попросить вас сделать кое-что для меня.

— Что именно?

— Как я понимаю, у полиции есть свидетель, который может указать точное время, когда был убит Но-стрэндер. Тот, кто слышал выстрел. Кажется, это была молодая женщина. Я хотел бы знать, не могли ли бы вы устроить так, чтобы я с ней встретился? Не в качестве человека, собирающего информацию, а якобы случайно?

— Это легко устроить, — сообщил я. — Ждите. у входа в бар Джека О’Лири около девяти сегодня вечером. Я уже подготовил почву.

— Ну и ну! Вот это продуктивность! Похоже, вы предугадываете каждую мою мысль, Лэм. Право, это так!

— В девять часов сегодня вечером, перед входом в бар Джека О’Лири, — повторил я и вышел.

На лестнице я взглянул на часы. В Калифорнии было на два часа меньше.

Я послал в агентство телеграмму: «Говард Чандлер Крейг убит шестого июня тысяча девятьсот тридцать седьмого года. Возможность ознакомиться с делом здесь. Обеспечьте все подробности. Особенно необходимо выяснить привычки и подробности личной жизни убитого».

Глава 13

— Какое своеобразное место! — сказал Хейл. — Оно точно такое же, как все ночные клубы Нового Орлеана, во всяком случае Французского квартала.

Подошел официант:

— Вам нужен столик?

Я кивнул.

Мы последовали за ним к столику, который он нам указал, и сели.

— Мэрилин Уинтон работает здесь? — спросил меня Хейл.

— Да. Вон она — девушка в атласном платье кремового цвета.

— Великолепная фигура! — отметил адвокат одобрительно.

— Угу.

— Интересно, можно ли устроить, ну, вы понимаете, чтобы нам удалось поговорить с ней?

— Она подойдет к нам.

— Почему вы так думаете?

— Мне подсказывает интуиция.

У Мэрилин был достаточно большой опыт, и поэтому, когда мужские глаза стали буравить ее спину, она инстинктивно обернулась, улыбнулась нам, а затем подошла.

Я встал и поприветствовал ее:

— Хэлло, Мэрилин! А это — мой друг, мистер Хейл.

— Здравствуйте, мистер Хейл. — И она протянула ему руку.

Хейл поднялся, ослепительно улыбнулся ей, и при этом лицо у него было как у ребенка, который смотрит сквозь стекло витрины на Санта-Клауса за два дня до Рождества.

— Вы не присядете? — предложил он.

— Спасибо.

Не успели мы ее усадить, как подошел официант, чтобы принять заказ.

— Виски с чистой водой, — попросила она.

— Джин и кока-колу, — заказал я.

Хейл сжал губы, размышляя.

— Дайте подумать. У вас есть действительно хороший коньяк?

Я ответил за официанта:

— Раз вы в Новом Орлеане, то почему не попробовать ново-орлеанский напиток? Джин и «севен-ап», джин и кока-колу, ром с кока-колой или бурбон и «севен-ап»?

— Джин и кока-колу? — спросил он так, будто я предложил ему попробовать коктейль из Хлорной извести. — Вы хотите сказать, что их смешивают?

— Принесите ему один из этих напитков, — сказал я официанту.

Официант отошел, а Мэрилин обратилась ко мне:

— Почему вы в прошлый раз сбежали от меня?

— Кто вам это сказал?

— Одна маленькая птичка прощебетала, и, кроме того, знаете ли, у меня самой есть глаза!

— О да! Глаза у вас есть!

Она рассмеялась:

— Как вас зовут?

— Дональд.

— В следующий раз не поступайте так — сначала заинтриговать девушку, а потом сбежать!

— Вы уже знакомы с мисс Уинтон? — спросил Хейл.

— Нет, — ответил я, — только хотел с ней познакомиться, но как-то не получилось.

— Робость мешает успеху! — пошутила Мэрилин. — Не позволяйте обстоятельствам руководить вами, Дональд,,

Официант принес наши напитки. Хейл заплатил за них. Он поднял свой стакан с выражением плохо скрываемого недоверия, готового проявиться, как только первая капля жидкости попадет ему на язык. Потом я увидел удивление на его лице. Он сделал второй глоток и воскликнул: