Вульф поднял руку.

– Этот тип стоит сейчас перед нашим домом?

– Да, сэр. Когда я пришел, он уже стоял здесь.

– Прекрасно. Надеюсь, он не сбежит, воспользовавшись темнотой. Иди в кухню. Попроси у Фрица, чтобы сделал тебе сэндвич с цианистым калием.

Фред мял свою шляпу.

– Извините, сэр, если я…

– Иди! Ладно, пусть сделает с чем захочет. Не уходи. Ты еще можешь понадобиться.

Фред ушел.

Вульф откинулся в кресле, сложил руки на животе, закрыл глаза и задвигал губами – он то втягивал их, то выпячивал. Наконец Вульф открыл глаза – ровно настолько, чтобы увидеть Клару Фокс, – и сказал ей:

– Мы опоздали. Я вас предупреждал: времени мало.

Она подняла брови:

– Опоздали? Мы что-то хотели сделать?

– Мы хотели спасти вас от тюрьмы. Это абсолютно очевидно. Какой смысл устанавливать слежку за вашей машиной, если не для того, чтобы вас задержать, когда вы попытаетесь уехать? Но едва ли вас решили бы задержать, если бы деньги не нашлись.

– Нашлись? Где?

– Не знаю. Возможно, в машине. Мисс Фокс, я не умею гадать. А теперь…

Тут зазвонил телефон, и я снял трубку. Звонил Сол Пензер. Я его выслушал, велел не отключаться и повернулся к Вульфу:

– Сол. Звонит из автомата на углу Шестьдесят шестой и Мэдисон. Какой-то тип пытался помешать ему войти в дом мисс Фокс. Он, конечно, все равно вошел. Квартиру обыскал, но там чисто. Он считает, что за ним хвост, и спрашивает, стряхнуть или вести сюда?

– Пусть ведет сюда. Тот, которого привел Фред, наверняка скучает в одиночестве. Пусть поболтают.

Я передал его слова Солу и положил трубку.

Вульф снова прикрыл глаза. А у Майка Уолша глаза давно закрылись, голова свесилась набок, и дышал он глубоко и ровно, так что в наступившей тишине это хорошо было слышно. Хильда Линдквист явно устала, но глаза у нее блестели и щеки раскраснелись. Клара Фокс сидела с самым решительным видом, плотно сжав губы.

Вульф сказал:

– Разбудите мистера Уолша. Срочные вопросы мы прояснили – впрочем, без особого толка, – так что теперь, поскольку у нас появилось свободное время, можем заполнить пробелы. Вернемся к фантастической сделке Резиновой команды… Мистер Уолш, помассируйте себе затылок, помогает. Воды принести? Отлично… Если я правильно вас понял, мисс Фокс, вы нашли Джорджа Роули?

Она кивнула:

– Две недели назад.

– Расскажите подробнее.

– Но, мистер Вульф… эти полицейские…

– Успокойтесь. Помните, я сказал, что вас нужно было посадить на веревочку? Будем считать, что вы у меня на веревочке. Полицейские здесь вам не страшны. К ним мы еще вернемся. Итак, расскажите о Джордже Роули.

Она перевела дыхание.

– Ну… мы его нашли. Я начала собирать о нем сведения давно, хотя возможности мои были ограничены. Я, конечно же, не могла себе позволить поехать в Англию или отправить туда кого-нибудь. Я собирала информацию. Например, я выяснила, кто из генералов английской армии командовал бригадой, и пошла методом исключения. Их было много, очень много, а я даже не знала, жив ли тот, кто нам нужен. Я много что сделала сама, а кое-что даже неплохо. Через газету я нашла Майка Уолша, и я показывала ему всех, чьи фотографии попадались в газетах. И конечно же, я в первую очередь, искала на них человека, у которого не было мочки уха. Несколько раз в газетах писали, что в Нью-Йорк приезжает генерал британской армии, или бывший генерал британской армии, и я делала все возможное, чтобы его увидеть. Майк Уолш тоже иногда ездил посмотреть. Две недели назад появилось еще одно такое сообщение вместе с фотографией, и на фотографии было видно, что у него нет правой мочки. Майк после смены поехал не домой отдыхать, а к отелю, и он там стоял, когда генерал вышел. Это и был Джордж Роули.

Вульф кивнул:

– Маркиз Клайверс.

– Откуда вы знаете?

– Угадал. Неважно. Что ж, мои поздравления, мисс Фокс.

– Спасибо. На следующий день Клайверс уехал в Вашингтон, но я знала, что он вернется. Я пыталась увидеть его в тот же вечер, но мне это не удалось. Тогда я отправила в Лондон телеграмму одному знакомому, и он в ответ написал, что у маркиза Клайверса огромное состояние: земля, заводы, рудники, яхта. Адреса Хильды и Харлана я знала давно, так что я дала им телеграммы и выслала денег на дорогу. Мистер Сковил денег не взял. Написал, что никогда не брал денег у женщин и не собирается. – Она улыбнулась Вульфу и мне. – По-моему, решил, что я авантюристка. Написал, что продаст телят. В субботу утром я получила от него телеграмму, где сообщалось, что в понедельник он приедет, и я позвонила вам, чтобы договориться о встрече. Когда мы сегодня встретились, я показала ему две фотографии маркиза, и он узнал Джорджа Роули. Он хотел немедленно идти к нему. Я с трудом его удержала.

Вульф наставил на нее палец:

– Почему же вы решили, что вам нужен я? До сих пор вы прекрасно обходились собственными силами.

– Нет, я всегда считала, что в конце нам понадобится юрист. Я много о вас читала и восхищаюсь вами.

– Я не юрист.

– Это мелочи. Я знаю всего лишь трех юристов, и если бы вы их видели, сами поняли бы, почему я выбрала вас.

– Опять вы говорите глупости. – Вульф вздохнул. – Хотите сказать, что выбрали меня потому, что я с виду вам больше понравился?

– Нет, конечно. Это было бы… Так или иначе, я выбрала вас. И сумму гонорара я не преувеличиваю. Состояние маркиза Клайверса, включая землю и рудники, оценивается примерно в пятьдесят миллионов…

– Фунтов стерлингов?

– Долларов. Но это по минимальным оценкам. Он подписал обязательство отдать половину. Это составило бы двадцать пять миллионов. Но я нашла не всех. Я не нашла Коулмена, который был в этом деле главным, и человека по прозвищу Краб. Хотя я сделала все возможное, чтобы разыскать Коулмена, потому что расписка у него. Если из двадцати пяти миллионов вычесть их долю, то нам причитается шестнадцать миллионов. Если вычесть все возможные расходы… например, налоги и я даже не знаю что… Пусть даже они составят пятнадцать миллионов. Все равно остается миллион. Миллион я и попросила.

– У кого попросили? У маркиза Клайверса?

– Да.

– Вы же сказали, что вам не удалось с ним встретиться.

– Не удалось перед его отъездом в Вашингтон. Но я предприняла новую попытку, когда он вернулся. У меня появился знакомый… Маркиза в поездке сопровождает целая свита из дипломатов, и не только дипломатов… С одним из них я познакомилась две недели назад, и с его помощью и попала к маркизу в надежде, что с ним договорюсь. Но он был очень со мной суров. Как только он понял, о чем речь, приказал меня вывести. Сказал, что понятия не имеет, чего я от него добиваюсь, а когда я достала письмо отца, он даже не взглянул на него. Вызвал какого-то молодого человека и велел вывести «эту авантюристку»…

В прихожей раздался звонок, и я пошел открывать. Я решил, что это мог быть кто-то из тех двоих, что торчали до сих пор у нашего дома, и потому не снимал цепочку, пока не увидел Сола Пензера. Тогда я открыл, впустил его, а потом снова запер дверь на все запоры.

Среди действующих сыщиков, с которыми я знаком, как частных, так и муниципальных, Сол Пензер меньше всех ростом, зато у него самый большой послужной список. Он не способен вышибить дверь, для этого у него не хватит силенок, но зато ему можно спокойно поручить все остальное. Описать его лицо не берусь, потому что лично я вижу там один только нос.

Под мышкой Сол держал длинную картонную коробку. Я провел его в кабинет. Быстрым шагом он прошел к креслу возле стола Вульфа, бросив лишь один мимолетний взгляд на гостей, но я знал, что этого мимолетнего взгляда ему достаточно, чтобы запомнить их навсегда.

Вульф поздоровался с ним:

– Добрый вечер, Сол.

– Добрый вечер, мистер Вульф. Арчи, конечно же, передал вам то, что я сказал по телефону. Добавить почти нечего. Когда я подъехал к дому, у входа стоял детектив. Его зовут Билл Первил. Я с ним познакомился в Бруклине, четыре года назад, когда мы вели дело Мошендена. Он меня не узнал. Но когда я вошел в дом, он пошел следом. Я решил не останавливаться. Я знал, что в квартире есть телефон. Я подумал, что если найду то, зачем приехал, то позвоню Арчи и брошу ему – в окно сверток. Первил, когда увидел, что у меня есть ключ, загородил дорогу и стал спрашивать, что да зачем, а я отвечал что попало. Потом обыскал квартиру. Свертка там нет. Когда я вышел, он спустился со мной до выхода. А я зашел в аптеку и позвонил вам. Не думаю, что он собирался за мной следить, но на всякий случай принял меры.

Вульф кивнул:

– Принято. А что это за коробка?

Сол, до сих пор державший коробку под мышкой, положил ее на стол.

– По-видимому, цветы. Вот, написано: «Драммонд», и адрес цветочного магазина на Парк-авеню. Лежала на площадке перед дверью, доставка на имя мисс Фокс. Инструкции касались только квартиры, но коробка лежала на площадке, а не в квартире. Оставлять ее не рискнул, так как в ней может оказаться то, что вы ищете. В общем, я прихватил ее с собой.

– Ладно. Принято. Мисс Фокс, вы позволите открыть коробку?

– Разумеется.

Я подошел помочь. На пару с Солом мы сняли серую упаковку и открыли крышку. Мы так и встали над ней, заслоняя спиной от всех. Я сказал:

– Ничего себе букетик.

Клара Фокс вскочила и подбежала к нам посмотреть. Я вынул из коробки конверт, достал визитную карточку – подписанную самым что ни на есть неразборчивым почерком – и прочел неуверенно:

– «Френсис Хоррокс»?

Клара кивнула:

– Мой знакомый. Это он помог мне попасть к маркизу. Он начинающий дипломат, специализируется по Дальнему Востоку. Какая красота! Хильда, посмотри! Понюхай! Роскошные розы.

Она подняла цветы и подошла к Вульфу.

– Прекрасный цвет, не правда ли, мистер Вульф? А как пахнут!

Она хотела сказать что-то и Майку Уолшу, но тот снова уснул, и потому она положила цветы и вернулась на место.