— А сейчас у тебя есть мужчина? — спросил Аллейн.

— Ну да, и очень даже приличный.

— Могу я узнать, кто это?

— И зачем это вам — не понимаю, — протянула она. — Ну, Крис Андерсен. Вы же видели нас давеча на дороге.

— А что об этом думал Лицедей?

Впервые за все время разговора Трикси смутилась. Сначала нежный, как яблоневый цвет, румянец залил ее щеки. Затем, как показалось Аллейну, кровь полностью отхлынула от ее лица.

— Ты сказала, — продолжал он, — что Лицедей считал, что на тебе должен жениться Стейне. А он знал про Криса?

Она помялась, а потом ответила:

— Да уж наверное.

— И был против?

— Ну уж точно не в восторге, — вздохнула девушка.

— Был у них разговор с Крисом?

Она прикрыла рот рукой и больше ничего не сказала.

Аллейн серьезно посмотрел на нее:

— Вижу, ты умеешь держать язык за зубами, и надеюсь, ты так и поступишь. И вот еще о чем я хочу тебя попросить…

Трикси внимательно выслушала просьбу.

— Думаю, можно попробовать… Я попробую.

Он поблагодарил ее и открыл перед ней дверь.

«Замечательная женщина», — подумал старший инспектор.

3

Напившись ароматного крепкого чаю, Фокс сидел на своей кровати, курил трубку и наблюдал, как его начальник собирается на званый обед.

— Вода слишком горячая, — отметил Аллейн. — Надо будет сказать Лесному смотрителю или тому, кто у них тут этим занимается.

— Так что же, извините за нескромный вопрос, приключилось с Трикси?

Аллейн рассказал.

— Ну надо же! — покачал головой Фокс. — Значит, старик попросил парня состряпать завещание, чтобы тот своей же рукой разорвал их отношения! Вот так номер!

— Боюсь, что Лицедей был не только гнусным старикашкой-тираном, но к тому же и гнусным старикашкой-снобом.

— А молодой адвокат, — продолжал Фокс, прослеживая собственную мысль. — хотя и распространялся про это завещание, главного-то и не упомянул. Не так ли?

— Так.

— Ага!.. — покивал головой Фокс. — Гм… Ну а как вам эта Трикси, сэр?

— Ну, что касается секса, Братец Лис, то Трикси, как говорится, не обременена моралью.

— Подумать только!

— Этакая сильная, мощная и добродушная девица со своими понятиями — не думаю, чтобы она совершила в своей жизни что-нибудь дурное. Напротив, ее даже можно назвать благородной.

— Я так и думал.

— Причем благородной во всех смыслах этого слова.

— Все совпадает, — продолжал Фокс. — А сегодня утром Эрни проболтался, что Крис разговаривал со стариком. Не насчет ли нашей Трикси?

— Я бы не удивился.

— Ага! Может, нам быстренько разведать это, пока вы не уехали в замок, сэр?

— Тогда нам придется поторопиться. По-вашему, Фокс, чтобы распутать это дело, главное — не верить в сказки, так я понимаю? Это, признаться, крайне трудно. Посудите сами. Лицедей точно был живой, до того как спрятался за дольменом, и даже будучи уже там, махал рукой Ральфу Стейне — если он действительно махал. А через какие-то восемь минут его находят там безголовым. Все, кого ни спросишь, клянутся и божатся, что он не сходил со своего места, и готовы целовать Библию, утверждая, что никто на него не нападал. Вспомните, даже совершенно незаинтересованные лица — Кэри и сержант — и те говорят то же самое. Значит, мы должны найти объяснение, которое бы не опровергало их показаний. Мне лично приходит в голову только одно…

— Расскажите же.

— Что касается пятен крови, к примеру, то все дело за этим проклятым Куртисом — скорей бы он приезжал и все подтвердил. Даже если бы у всех пятерых братьев, Бегга, Оттерли и Стейне вся одежда была в крови, для нас это малоинтересно — ведь этот старый осел Кэри позволил им чуть ли не целоваться с трупом. А между тем Бэйли говорит, что обнаружил на их тряпках только единичные смазанные пятна — на рукавах и штанинах… И еще эта история про кровавые игры с кинжалом на германской территории. Думаю, Бегг прав — нападающий в этом случае получает порцию крови не хуже, чем третий убийца в «Макбете».

— Да, но этому мы, кажется, уже нашли объяснение, — заметил Фокс. — Не так ли?

— Так. Хотя оно ни на йоту не приблизило нас к ордеру на арест.

— А мотивы?

— К черту мотивы, как выражаются американцы. К черту! Мотивов здесь не оберешься. Куда ни плюнь — везде мотив. Без них нам, конечно, не обойтись, но шубы из них, как говорится, не сошьешь. Так-то вот, Братец Лис. Нам нужен шанс. Шанс!

Он втиснулся в пиджак, а затем принялся терзать свою голову расческой.

— Позвольте мне заметить, сэр, что у вас прекрасный костюм, — вдруг сменил тему Фокс. — Кто бы мог подумать, что вы провели в нем целую ночь в вагоне поезда!

— Думаю, для госпожи Мардиан скорее подошел бы какой-нибудь фрак времен королевы Виктории и красный носовой платок. Так какие у вас планы, Братец Лис? Хватит ли у вас сил на то, чтобы пойти в кузницу и посмотреть, не выкопали ли ребятки сокровища Лицедея? Кстати, кто сегодня дежурит?

— Новый констебль из Биддлфаста, которого Кэри встретил сегодня днем с автобуса. В девять приезжает машина скорой помощи из Йоуфорда, чтобы забрать останки. Надо пойти в кузницу и за всем проследить.

— Ну, ладно. Поеду оттуда.

Они спустились вниз и услышали, как Трикси говорит кому-то, что телефон сломан.

— Этого еще не хватало, — проворчал Аллейн.

Они подошли к автомобилю — на его крыше уже лежал свежий слой снега.

— Послушайте-ка! — Аллейн поднял взгляд на освещенное и наполовину приоткрытое окно во втором этаже.

Снежная пелена придавала ему вид театральной декорации. Из глубины комнаты слышался девичий голос. Медленно и четко произнося каждый звук, он декламировал: «Моррис для девятерых — шашки в круг…»

— Камилла, — улыбнулся Аллейн.

— Что она говорит! — несколько испуганно воскликнул Фокс.

Аллейн поднял палец. Голос снова продекламировал: «Моррис для девятерых — шашки в круг…»

— Это цитата. «Моррис с девятью шашками» — помните такую игру? Вот почему мне все время казалось, что танцоров должно быть девять, а не восемь. Или…

Голос продолжил с новой интонацией: «Моррис для девятерых — шашки в круг!»

— Как старается… — покачал головой Аллейн.

— Первый раз мне показалось, она сказала «в кровь», — вытаращив глаза, прошипел Фокс.

— Просто у нас уже мысли работают в одном направлении. — Старший инспектор весело крикнул, подняв голову к окну: — Вы еще скажите: «Смертные прихода морозов ждут…» — и Камилла высунула голову в окно.

— Куда это вы направляетесь? — поинтересовалась она. — Если не секрет?

— Секрет. Спокойной ночи, Титания. Или правильнее сказать — Джульетта?

— Доктор Оттерли считает, что самое подходящее — Корделия.

— Видимо, он к ней неровно дышит. Ну что ж, не смею вас больше отрывать от столь возвышенных занятий — возвращайтесь в ваш сказочный мир… — помахал рукой Аллейн.

Девушка хихикнула и ушла в глубь комнаты. Медленно и осторожно они подъехали к перекрестку. Аллейн посмотрел на инспектора:

— Надо бы выпытать у Эрни, что же он хотел сказать своим выступлением с верхушки дольмена. И еще когда упоминал о разговоре Криса с отцом. Как говорится, куй железо, пока горячо…

— Взгляните. Что это там у них?

— Ого-го! Похоже, работа кипит — только дым идет.

Кузница весьма оживляла своим видом общий заснеженный пейзаж. Там вовсю пылал огонь в печи, а кроме того, всюду сновали какие-то мелкие огоньки. Картина была многообещающей, как рождественская открытка с секретом.

Когда Аллейн с Фоксом подъехали поближе, рядом с домом обнаружился автомобиль Бегга. Кажется, у пятерых братьев Андерсенов хлопот было под завязку — во всяком случае, задействованы были все имеющиеся в доме свечи, керосиновые лампы, факелы и электрические фонари. На середину кузницы они вытащили козлы, и на них, как в лучшие дни церковных пожертвований, было разложено множество небольших кучек денег — медных, серебряных, бумажных. Когда вошли Аллейн с Фоксом, братья как раз сгрудились вокруг всего этого великолепия и указывали своими фонарями на золотую кучку, лежащую несколько особняком.

— Соверены, — повторял Дэн. — Одиннадцать золотых соверенов! Вот они! Прямо не верится!

— Золото! — выкрикнул Эрни. — Ведь это золото?

— Наверняка еще дедушкино, — почтительно сказал Энди.

— Он был такой бережливый да прижимистый, отец весь в него — яблочко от яблони. Это все говорили.

Последовали дружные почтительные возгласы и причитания над горсткой сверкающих монет. Стоявший неподалеку высокий констебль подошел поближе к столу, а откуда-то из-за неосвещенной наковальни вышел Бегг — на губах его играла смущенная улыбка человека, ставшего свидетелем чужой удачи.

Заслышав шаги Аллейна и Фокса, все тут же настороженно обернулись и подняли головы.

— Взгляните, сударь, — предложил Дэн. — Вот что мы нашли — кто б мог подумать. Это сбережения моего отца, деда и, похоже, даже прадеда. Здесь кроны с портретом короля, и соверены, и банкноты — да все такие потрепанные и старые, что и не понять, какого они достоинства. Прямо как гром среди ясного неба, ей-богу…

— Не удивлюсь, — заметил Аллейн, — если тут наберется чертова уйма денег. Где вы все это нашли?

— А где ни попадя. В железных сундуках под его кроватью. В ржавых консервных банках и дырявых горшках на самых верхних полках. Может, вам оно и смешно, но все это валяется там уже незнамо сколько лет. И это, как я понимаю, еще не все. Где-нибудь еще припрятана чертова прорва.

— Прямо непостижимо! — сказал Энди.