Дороти Л. Сэйерс - Смертельный яд

Руки снова легли на стол, который почти сразу же начал качаться.

— Больше не будем терять времени, — сказала мисс Бут. Она негромко откашлялась и обратилась к столику: — Дух здесь?

Щелк!

Столик остановился.

— Вы согласны стучать один раз на «Да» и два на «Нет»?

Щелк!

Преимущество этого метода опроса состоит в том, что он заставляет говорящего задавать наводящие вопросы.

— Вы — дух того, кто ушел от нас?

— Да.

— Вы — Феодора?

— Нет.

— Вы — один из тех духов, что уже посещали меня прежде?

— Нет.

— Вы настроены дружески?

— Вы рады нас видеть?

— Да! Да! Да!

— Вы счастливы?

— Вы пришли, чтобы попросить о чем-то для себя?

— Нет.

— Вы хотите помочь нам в чем-то?

— Нет.

— Вы говорите за кого-то из других духов!

— Да.

— Он хочет поговорить с моей подругой?

— Нет.

— Значит, со мной?

— Да. Да. Да. Да.

Столик очень сильно закачался.

— Это — дух женщины?

— Нет.

— Мужчины?

— Да.

Тихий вскрик.

— Это тот дух, с которым я пыталась поговорить?

—Да.

Столик на мгновение перестал качаться.

— Вы не согласитесь разговаривать с нами с помощью алфавита? Один стук на «а», два — на «б» и так далее?

«Запоздалая предосторожность», — подумала мисс Климпсон.

Щелк!

— Как вас зовут?

Восемь щелчков — и громкий вздох изумления. Один щелчок.

— Г-а-…

Длинная последовательность щелчков.

— Это было «р»? Вы слишком спешите.

Щелк!

— Г-а-р- это правильно?

— Да.

— Это Гарри?

— Да, да, да.

— О, Гарри! Наконец! Как ты? Ты счастлив?

— Да — нет — одиноко.

— Я не виновата, Гарри!

— Виновата. Проявила слабость.

— О, но я должна была исполнять свой долг. Вспомни, кто встал между нами.

— Да. О-т-…

— Нет-нет, Гарри! Это была ма…

— …в-е-р-г-л-а! М-е-н-я! — закончил столик.

— Как ты можешь быть таким злым!

— Любовь превыше всего.

— Теперь я это понимаю. Но я же была совсем еще девочка. Прости меня хотя бы сейчас! Все прощены. И мать тоже прощена. Я так рада. Что ты делаешь там, где ты теперь, Гарри?

— Жду. Искупаю прошлое.

— Ты не хочешь мне сказать что-нибудь важное, Гарри?

— Иди ты в Ковентри!

Тут столик очень заволновался. Похоже было, что это послание глубоко потрясло вопрошавшую.

— Ой, это и правда ты, Гарри! Ты не забыл нашу милую шутку! Скажи мне…

Тут столик очень возбудился и излил целый поток непонятных букв.

— Что ты хочешь?

— Дж-Дж-Дж…

— Кажется, вмешался кто-то другой, — объяснила мисс Бут. — Скажите пожалуйста, кто это?

— Д-ж-о-р-д-ж! — (очень быстро).

— Джордж? Я не знаю никакого Джорджа, кроме сына Тома. Неужели с ним что-то случилось?

— Ха! Ха! Ха! Не Джордж Бут, а Джордж Вашингтон.

— Джордж Вашингтон?

— Ха! Ха!

Тут столик начал конвульсивно дергаться, так что медиуму едва удавалось его удержать. Мисс Бут, записывавшая разговор, вынуждена была положить пальцы обратно на край стола, который моментально прекратил скакать и начал раскачиваться.

— Кто здесь сейчас?

— Понго.

— Кто такой Понго?

— Ваш проводник.

— Кто сейчас с нами разговаривал?

— Дурной дух. Уже исчез.

— А Гарри еще тут?

— Ушел.

— С нами хочет поговорить еще кто-то?

— Элен.

— Какая Элен?

— Ты не помнишь? Мейдстон.

— Мейдстон? О, ты хотела сказать, Эллен Пейт?

— Да, Пейт.

— Ну надо же! Добрый вечер, Эллен. Как приятно получить от тебя весточку.

— Помнишь ссору?

— Ты говоришь о той ссоре в спальне?

— Кейт нехорошая.

— Нет, я не помню никакой Кейт, кроме Кейт Херли. Ты ведь не о ней говоришь, правда?

— Озорная. Кейт. Свет погас.

— О, теперь-то я понимаю. Кекс, когда свет гасили.

— Правильно.

— Ты по-прежнему пишешь с ужасными ошибками, Элен.

— Мисс… Мисс…

— Миссисипи? Ты до сих пор не выучила?

— Смешно.

— Из нашего класса здесь много народа?

— Элис и Мейбл. Шлют привет.

— Как мило с их стороны! Передай им привет от меня.

— Да. Одна любовь. Цветы. Свет.

— Что ты…

— П.. нетерпеливо сказал столик.

— Это опять Понго?

— Да. Устал.

— Ты хочешь, чтобы мы перестали?

— Да. В другой раз.

— Хорошо. Доброй ночи.

— Доброй ночи.

Медиум откинулась на спинку стула с усталым видом, что не было чистым притворством. Выстукивать буквы алфавита очень утомительно, и ей начало казаться, что подвязка с мыльницей вот-вот сползет.

Мисс Бут включила свет.

— Это было чудесно! — восторженно объявила она.

— Вы получили ответы на все вопросы, которые вас интересовали?

— Да, конечно. А разве вы не слышали?

— Мне не удавалось следить за вашим разговором, — сказала мисс Климпсон.

— Считать немного трудно, пока не привыкнешь. Вы, наверное, ужасно устали. Давайте закончим и заварим чаю. А в следующий раз можно попробовать взять планшетку. С ней можно получать ответы гораздо быстрее.

Мисс Климпсон задумалась над этим. Конечно, с планшеткой работать не так утомительно, но она не была уверена в том, что сможет ею манипулировать

Мисс Бут подвесила чайник над огнем и посмотрела на часы.

— Боже правый! Уже почти одиннадцать! Как незаметно пролетело время! Мне надо сбегать наверх и проведать мою бедную старушку. Хотите пока просмотреть вопросы и ответы? Думаю, я быстро вернусь.

Мисс Климпсон решила, что пока все идет очень удачно. Она завоевала доверие. Через несколько дней она сможет осуществить свой план. Но с Джорджем она чуть было не попала впросак. И глупо было говорить «Элен». Надо было сказать «Нелли» — сорок пять лет тому назад в каждом классе была хотя бы одна Нелли. Но в конечном счете не так уж важно, что говоришь: ваш напарник почти наверняка вас выручит. До чего же у нее разболелись руки и ноги! Она со страхом гадала, не пропустила ли последний автобус. Но у мисс Климпсон даже не было сил особенно волноваться по этому поводу.

— Боюсь, что пропустили, — сказала вернувшаяся мисс Бут, когда ей был задан этот вопрос. — Но мы вызовем такси. За мой счет, конечно, милочка. Я настаиваю: ведь вы были так любезны, что приехали сюда, ко мне — исключительно для того, чтобы сделать мне приятное! Правда, контакт получился просто дивный? Гарри прежде никогда не приходил… Бедный Гарри! Боюсь, что я была с ним жестока. Он женился потом, но, как видите, так никогда меня и не забыл. Он жил в Ковентри, и мы всегда шутили по этому поводу! Интересно, которые это были Элис и Мейбл. У нас были Элис Гиббонс и Элис Роуч — обе такие милые. Мейбл — это, наверное, Мейбл Херридж. Она вышла замуж и уехала в Лидию, давным-давно. С тех пор я больше ничего о ней не слышала, но она, похоже, уже перешла в иной мир. Понго — это новый проводник. Надо будет спросить у него, кто он. Проводник миссис Крейг — Феодора. Она была рабыней при дворе Помпеи.

— Да неужели! — только и смогла сказать мисс Климпсон.

— Как-то вечером она рассказала нам свою историю. Такая романтика! Ее бросили львам за то, что она была христианкой и отказалась прислуживать Нерону.

— До чего интересно!

— Очень интересно, правда? Но она довольно плохо говорит по-английски, так что порой ее трудно бывает понять. И иногда она допускает к нам очень утомительных духов. Понго удивительно быстро избавился от Джорджа Вашингтона. Вы ведь придете еще? Завтра вечером?

— Конечно, если хотите.

— Да, пожалуйста, приходите! И в следующий раз вы должны получить весточку для себя самой.

— Я обязательно приеду, — пообещала мисс Климпсон. — Все это было для меня просто откровением! Просто невероятно! Я и не подозревала о том, что у меня такой дар.

И это тоже было правдой.

Мисс Климпсон, конечно, не было смысла даже пытаться скрыть от дам в пансионе, где она провела вечер и чем занималась. Ее полуночное возвращение в такси вызвало живейшее любопытство, и она решила сказать правду, дабы ее не обвинили в гораздо худших грехах.

— Дорогая мисс Климпсон, — сказала миссис Пеглер, — надеюсь, вы не сочтете меня невежливой, но я должна предостеречь вас. Не следует иметь дел ни с миссис Крейг, ни с ее приятельницами. Я не сомневаюсь в том, что мисс Бут — прекрасная женщина, но мне не нравится общество, в котором она проводит время. И спиритизм я не одобряю. Это связано с попыткой проникнуть в такие вещи, которые нам знать не положено, и может привести к нежелательным результатам. Будь вы замужней женщиной, я смогла бы говорить более откровенно, но можете мне поверить: такие вольности могут оказать самое неожиданное воздействие на человека.

— О, миссис Пеглер, — запротестовала мисс Этередж, — зря вы так говорите! Я знаю поистине замечательную женщину, которую каждый счел бы за честь называть своим другом. Так вот, она занимается спиритизмом и при этом — просто святая, как в своих поступках, так и в том, как она влияет на окружающих.

— Очень может быть, мисс Этередж, — величественно выпрямляясь, ответствовала миссис Пеглер, — но это к делу не относится. Я не говорю, что все спириты ведут недостойную жизнь, я говорю только, что большинство из них — люди в высшей степени сомнительные, и им нельзя доверять.