Я внимательно его слушал. Когда он умолк, я кивнул.

— Ясно, — согласился я. — Но вот чего я не понимаю: сержант Брюс взяла остатки чемодана, чтобы…

— Нет, — коротко ответил он и убрал гранату в ящик своего стола. — Вот и всё.

— Вы так и не объяснили мне… — фыркнул я.

— На сегодня хватит. — Он встал. — Приходи ко мне в комнату в восемь утра, когда Фриц принесёт завтрак. Захвати свой блокнот. У меня будут для тебя кое-какие поручения. Завтра нам предстоит трудный день. Мы поставим ловушку, несколько более изобретательную, нежели та, что была поставлена на Райдера.

Глава 6

В 10.55 на следующее утро я сидел на краю своего стола в нашем офисе, разглядывая сцену и реквизит. Всё это, следуя указаниям Вулфа, приготовил я сам, но зачем и для чего, понятия не имел.

Вулф оказался прав в одном отношении. Для меня, во всяком случае, день этот был насыщен работой. После раннего завтрака я зашёл к нему в комнату, где мне было сказано, что я должен делать. Не зачем и для чего, а просто что. Затем я отправился на Данкен-стрит, где мне пришлось спешить, потому что генерал Файф появился у себя в офисе почти в десять. Переговорив с ним, я вернулся домой и приготовил весь реквизит, что вовсе не требовало тщательной и длительной подготовки, ибо состоял тот из трёх вещей: одна — на моём столе и две — на столе у Вулфа, в том числе большой конверт, который прибыл с утренней почтой. На нём был напечатан на машинке адрес Ниро Вулфа и ещё одна строка внизу: «Вскрыть в шесть вечера во вторник 10 августа, если от меня не поступит дальнейших указаний».

В левом верхнем углу был адрес отправителя:

Полковник Хэролд Райдер,

633 Кэнделвуд-стрит,

Нью-Йорк.

Взяв конверт в руки, я определил, что в нём находится несколько страниц и что его ещё не вскрывали. Лежал он на столе у Вулфа чуть правее середины, под пресс-папье, а роль пресс-папье выполняла граната, точно такая же, какой был убит Райдер.

В адресе, напечатанном на машинке, буква «э» была чуть ниже строки, а «с» немного правее, чем следовало. Значит, печатали на той же самой машинке, на которой были напечатаны любимое стихотворение сержанта Брюс и анонимное письмо, полученное Шетуком.

На моём столе лежал мой собственный рыжей кожи чемодан, которым я пользовался для краткосрочных отъездов из Нью-Йорка. Мне было велено положить в него что-нибудь — рубашки, несколько книг, что угодно, лишь бы он лежал на столе.

По всей вероятности, это и была ловушка: конверт, граната и чемодан. Я не имел ни малейшего представления, кто должен был в неё попасть, каким образом, когда и почему. Если исходить из дальнейших указаний, которые я получил, это была весьма беспомощная попытка кого-либо заарканить. Я немного разрядился, произнеся вслух несколько слов, которых мог бы набраться в солдатских бараках, доведись мне там жить, оставил место действия и, поднявшись на три пролёта лестницы, встретил Вулфа в оранжерее, где он приводил в порядок торфяной мох.

— Полный порядок, — доложил я.

— Все предметы в офисе? — поинтересовался он, не отрываясь от своего занятия.

— Да.

— Ты попросил их прийти вовремя?

— Да. Лоусона в четверть двенадцатого, Тинэма в половине двенадцатого, Файфа без пятнадцати двенадцать. Брюс и Шетука вы пригласили сами.

— Фриц? Панель?

— Я уже сказал, что всё в полном порядке, — ледяным тоном отозвался я. — Но вот для чего это, одному богу известно.

— Успокойся, Арчи, — пробормотал Вулф, раздвигая мох, — я сам нервничаю. Дело это щекотливое. Если все пойдёт не так, как я полагаю, боюсь, убийцу мы так и не поймаем. Кстати, соедини меня с Кремером.

Когда я выполнил это распоряжение, воспользовавшись телефоном в оранжерее, Вулф устроил целое представление:

— Доброе утро, сэр. Насчёт того, что случилось на Данкен-стрит. Я обещал вам сообщить своё мнение утром. Это было преднамеренное убийство. Пока я не в силах ничего добавить, но события могут иметь продолжение в самое ближайшее время. Нет, сэр, таким образом вы не поступите. Это глупо. Каким образом, разве я вам ничего не объяснил? Если вы явитесь сюда без моего разрешения, вас просто не впустят. Надеюсь, что сумею позвонить вам во второй половине дня и сообщить, кто убийца и откуда его забрать. Конечно, нет! Нет, сэр!

Он положил трубку и, издав своё вечное «пф!», снова занялся мхом.

— Ух как Кремер разозлится, если ваша ловушка не сработает, — заметил я.

Он пожал плечами.

— А теперь пора браться за дело. Сколько сейчас времени?

— Восемь минут двенадцатого.

— Отправляйся в альков. Лейтенант Лоусон может явиться раньше назначенного.

Я вышел из оранжереи.

Не могу припомнить, когда я в последний раз чувствовал себя таким дураком. Никаких сложностей. Мне предстояло стоять в алькове у той панели, на которой был «глазок», позволяющий видеть весь офис. По прибытии очередного посетителя Фриц должен был сказать, что Вулф спустится через десять минут, проводить визитёра в офис и выйти, плотно прикрыв за собой дверь. Я же обязан был следить за действиями посетителя, пока он будет пребывать в одиночестве. Если он будет сидеть, не двигаясь с места, всё в порядке. Ему не возбраняется даже прикоснуться к чему-нибудь, рассмотреть и снова положить. Но если он предпримет нечто более радикальное, я обязан позвонить Вулфу из кухни и доложить о происшедшем. А пока мне следовало наблюдать и молчать.

За пять минут до прихода очередного посетителя Фрицу предписывалось войти в офис, сказать тому, кто там находится, что Вулф ждёт его в оранжерее, и проводить его туда, освободив место для следующего визитёра. Если кто-нибудь придёт раньше назначенного времени, Фрицу следовало отвести его в гостиную, пока не освободится офис.

Схема Вулфа сработала без сучка без задоринки. Лоусон пришёл в 11.13. Тинэм явился в 11.32. Файф — в 11.50. Шетук — в 12.08. Сержант Брюс — в 12.23. Фриц действовал безукоризненно вплоть до того момента, о котором я сейчас собираюсь поведать.

Как я уже сказал, я никогда не чувствовал себя глупее, нежели в течение того часа, когда мне предстояло стоять у стены и, не отрываясь, следить за посетителями. Если принять, что один из них убийца, как, чёрт побери, по мнению Вулфа, этот человек будет действовать? Схватит конверт и постарается убежать? Взорвёт себя с помощью гранаты? Снова положит гранату в чемодан? Что касается меня, то я был уверен, что убийца не совершит ничего подобного, будь у него даже куриные мозги.

Если убийца и был среди тех, кто к нам явился, то ничего из перечисленного мною он не сделал.

Когда Лоусон, прибывший первым, остался в кабинете один, он постоял, огляделся, подошёл к письменному столу, склонив голову набок, посмотрел на конверт и гранату, сел и не двигался с места, пока за ним не явился Фриц.

Тинэм оказался более любопытным. Он моментально отреагировал на то, что лежало на столе. Когда Фриц вышел, затворив за собой дверь, Тинэм, обернувшись, посмотрел на дверь, двинулся было к ней, но передумал, подошёл к столу, взял в руки сначала гранату, затем конверт и внимательно их рассмотрел, то и дело поглядывая на дверь. Если он и размышлял, как ему поступить, то решения явно не последовало, потому что, когда он в третий раз разглядывал конверт, дверь открылась и вошёл Фриц. Тинэм в ту же секунду бросил конверт на стол. Как только Фриц его увёл, я зашёл в офис, разложил вещи на столе так, как они лежали прежде, и вернулся на свой пост.

С Файфом у меня приключилась полная неудача. Он совершенно не обратил внимания на то, что лежало на столе.

Шетук был единственным, кто, как мне показалось, углядел всё, в том числе и чемодан. Он ничего не трогал, просто рассматривал. Он подошёл к столу Вулфа и уставился на конверт и гранату. Затем приблизился к моему столу и начал созерцать то, что лежало на нём. Внимательно осмотревшись, он снова окинул взглядом оба стола, но ничего не тронул.

Я с нетерпением ждал последнего гостя, хотя он мне ничуть не нравился, а именно сержанта Брюс. От неё можно было ожидать всего, начиная с того, что она вытянет запал гранаты и метнёт её в окно, и заканчивая тем, что она откроет чемодан и вытащит одну из моих рубашек. Признаю, её поведение оказалось для меня сюрпризом. Не пробыв в кабинете в одиночестве и двадцати секунд, она подошла к столу, взяла гранату и конверт и, не посмотрев на них, положила в ящик стола Вулфа, закрыла ящик и в тот же момент выскочила из кабинета. Реши я задержать её, мне пришлось бы совершить гигантский прыжок. Я услышал, как она пробежала через прихожую и как захлопнулась за нею парадная дверь. Я выбрался из алькова и убедился, что сержант исчезла. Попросту говоря, удрала.

В эту минуту, признаюсь, я был совершенно ошарашен. Я прошёл в офис, позвонил в оранжерею и доложил Вулфу о том, что произошло. После чего, следуя инструкциям, отправился на кухню. Мне полагалось пойти в офис только после того, как они все спустятся вниз. Почему? Понятия не имею. Они же явно не спешили. Я успел съесть два банана и выпить стакан молока прежде, чем услышал жалобный скрип лифта. Потом из прихожей донеслись голоса. Я подождал, пока они все не проследовали в офис и расселись. Только тогда вошёл я.

Мне не показалось, пока я пробирался к своему столу, что в офисе царит веселье. Я был бы рад поприветствовав своё начальство, но оно явно было не в духе для этого. Никто из них не был в наручниках или без погон, из чего следовало, что ловушка, расставленная Вулфом, не сработала. На ближайшем ко мне стуле расположился Шетук, за ним сидел Тинэм. Файф восседал в большом кресле, которое обычно стояло у стола Вулфа. Справа от него и чуть позади устроился Лоусон.

Вулф глубоко вздохнул.

— Теперь, — с удовлетворением произнёс он, — можем приступить к делу. Ещё раз благодарю вас, джентльмены, за ваше долготерпение. Надеюсь, вы согласитесь со мной, когда я вам всё объясню, что оно того стоило. Только таким путём я сумел выяснить, убил ли Райдера один из вас или мисс Брюс.