Агата Кристи - Смерть в облаках. Убийства по алфавиту. Убийство в Месопотамии. Невероятная кража. Родосский треугольник

— Повторите это помедленнее.

— Но ведь это так просто.

— Может, но у вас это звучит сложно.

— Нет-нет, очень просто. Скажем, вам нужны деньги — вы получите их, когда умрет тетя. Прекрасно, вы производите действие, то есть убиваете тетю, и получаете результат — наследуете деньги.

— Мне бы парочку таких теток, — вздохнул Джепп. — Продолжайте, я вас понял. Вы хотите сказать, что должен быть мотив.

— Я предпочитаю свою формулировку. Действие совершено, действие — это убийство, каковы же результаты этого действия? Сравнив различные результаты, мы должны получить ответ на задачу. Результаты одного действия могут быть чрезвычайно многообразны — данное действие влияет на группу разных людей.

Eh bien, я решил рассмотреть — через три недели после преступления, — что оно повлекло за собой в одиннадцати разных случаях.

Он развернул листок.

Заинтересованный Джепп подался вперед и через плечо Пуаро прочел:

— Гм. — Джепп прервал изучение списка. — Стало быть, вы думаете, она имеет виды на лорда? У вас особый нюх на эти дела.

Пуаро улыбнулся. Джепп снова склонился над таблицей.

— И что это вам дает? — скептически спросил Джепп. — Не думаю, что написать «Я не знаю. Я не знаю. Я не могу сказать» — значит приблизиться к цели.

— Это дает четкую классификацию, — объяснил Пуаро. — В четырех случаях — у мистера Кленси, мисс Грей, мистера Райдера и, думаю, сюда можно прибавить леди Хорбери — налицо положительный результат. В случаях мистера Гейла и мисс Керр — результат отрицательный. В четырех случаях, насколько известно, нет никакого результата — и в одном, у доктора Брайанта, результат то ли отсутствует, то ли явно положительный.

— И что из этого? — спросил Джепп.

— Из этого следует, что мы должны продолжать поиски, — ответил Пуаро.

— Не основываясь почти ни на чем, — мрачно проговорил Джепп. — А главное, мы не стронемся с места до тех пор, пока не получим то, что нам нужно, из Парижа. Разрабатывать надо сторону Жизели. Клянусь, я добился бы от этой служанки больше, чем Фурнье.

— Сомневаюсь, друг мой. Самое интересное в этом деле — личность покойной. Женщина без друзей, без родных, без, так сказать, личной жизни. Женщина, которая когда-то была молодой, любила и страдала и затем недрогнувшей рукой захлопнула ставни — и с прошлым было покончено; ни фотографии, ни сувенира, ни безделушки. Мари Моризо стала мадам Жизелью, ростовщицей.

— Вы думаете, ключ к разгадке в ее прошлом?

— Может быть.

— Он бы нам ох как пригодился! В этом деле нет никаких улик.

— Нет, друг мой, улики есть.

— Духовая трубка, конечно…

— Нет-нет, не духовая трубка.

— Так давайте ваши идеи относительно улик!

Пуаро улыбнулся.

— Я дам им названия — подобные названиям романов Кленси: «Свидетельство осы», «Свидетельство в багаже», «Свидетельство лишней кофейной ложечки».

— Дурите, — добродушно проворчал Джепп и все же спросил: — А что там насчет кофейной ложечки?

— У мадам Жизели на блюдце было две ложечки.

— Говорят, это к свадьбе.

— В данном случае, — сказал Пуаро, — к похоронам.

Когда Норман Гейл, Джейн и Пуаро встретились за ужином после истории с «шантажом», Норман с облегчением услышал, что его услуги в качестве «мистера Робинсона» больше не потребуются.

— Он умер, добрый мистер Робинсон, — сказал Пуаро и поднял бокал: — Давайте помянем его.

— Requiescat in расе[78],— усмехнулся Норман.

— Но что случилось? — потребовала разъяснений Джейн.

Пуаро улыбнулся.

— Я узнал то, что хотел узнать.

— Она была связана с Жизелью?

— Да.

— Это было ясно и после моего разговора с ней, — сказал Норман.

— Истинно так, — подтвердил Пуаро. — Но мне требовался полный и подробный рассказ.

— И вы его получили?

— Получил.

Молодые люди посмотрели на него вопросительно, но Пуаро, явно напрашиваясь на возражения, пустился в рассуждения об отношениях между жизнью и профессией.

— В сущности, люди не так часто, как можно было бы подумать, занимаются несвойственным им делом. Большинство, что бы они вам ни говорили, выбирают именно тот род занятий, к которому втайне имеют склонность. Какой-нибудь клерк заявит вам: я так хотел бы быть путешественником — спать под открытым небом в далеких странах. Но, поговорив с ним, вы обнаружите, что он просто любит читать о путешествиях в приключенческих романах, но всему предпочтет безопасность и скромный комфорт своей «постылой» конторы.

— Вас послушать, так мое желание поездить по миру — одно притворство, — возразила Джейн, — а истинное мое призвание — возиться с чужими прическами; так вот, это неправда.

Пуаро улыбнулся ей.

— Вы еще молоды. Естественно, поначалу человек пробует одно, другое и третье, а уж окончательно останавливается на том образе жизни, который он предпочитает.

— Допустим, я предпочитаю быть богатой!

— Ну, это сложнее.

— Я с вами не согласен, — сказал Гейл. — Я стал зубным врачом по инерции, не по выбору. Мой дядя был зубным врачом — он хотел взять меня в свое дело, но я искал приключений и хотел повидать мир. Я ни в какую не желал быть дантистом и поехал в Южную Африку — фермерствовать. Ну, из этого ничего путного не получилось — не хватило опыта. Пришлось принять предложение старика, я вернулся и вступил в его дело.

— А теперь вы снова надумали оставить свою профессию и уехать в Канаду. У вас явная слабость к доминионам![79]

— На этот раз я еду не по своей воле.

— Да, просто невероятно, как часто обстоятельства заставляют человека делать именно то, чего он больше всего хочет.

— Вот бы и мне какие-нибудь обстоятельства — чтобы попутешествовать, — грустно проговорила Джейн. — Ужасно бы хотелось.

— Eh bien, ловлю вас на слове. На той неделе я собираюсь в Париж. Прямо сейчас готов предложить вам работу секретаря — и положу неплохое жалованье.

Джейн покачала головой.

— Я не могу сбежать от Антуана. Это хорошая работа.

— У меня работа тоже неплохая.

— Да, но временная.

— Потом я подберу вам нечто подобное.

— Спасибо, но мне не хочется рисковать.

Пуаро взглянул на нее и загадочно улыбнулся.

Через три дня Джейн позвонила ему:

— Мосье Пуаро, у вас еще есть та работа?

— Ну да, конечно. Я отправляюсь в Париж в понедельник.

— Вы серьезно? Я могу прийти?

— Да, но что случилось? Почему вы вдруг решились?

— Поругалась с Антуаном. Собственно говоря, клиентка вывела меня из себя. Она — совершенное — ну, я не хочу говорить по телефону, что она такое.

Я нервничала и вместо того, чтобы ублажить ее сладеньким сиропчиком, взяла да высказала ей все, что я о ней думаю.

— А, вспомнили о великих просторах?

— Простите, что?

— Я говорю, что ваши мысли были заняты совсем не ею.

— Какая разница, чем были заняты мои мысли, волю-то я дала языку. Я даже получила удовольствие — у нее глаза выпучились, как у ее мерзкого пекинеса, — но каков результат? Как вы уже верно догадались, меня выкинули на улицу. Теперь придется подыскивать новую работу, — но сперва я хотела бы съездить в Париж.

— Прекрасно, договорились. По дороге я расскажу, что от вас требуется.

Пуаро и его новоиспеченная секретарша не летели, а ехали поездом, за что Джейн втайне была ему благодарна. После того полета у нее все еще оставался неприятный осадок. Она не хотела, чтобы хоть что-то напоминало ей о поникшей фигуре в выцветшем черном платье…

Из Кале в Париж они ехали в отдельном купе, и Пуаро посвятил Джейн в свои планы.

— В Париже есть несколько человек, которых мне необходимо повидать. Адвокат мэтр Тибо. Мосье Фурнье из Сюртэ — человек довольно унылый, но умный. А также мосье Дюпон-отец и мосье Дюпон-сын. Так вот, мадемуазель Джейн, отца я беру на себя, а вам предоставляю сына. Вы весьма и весьма привлекательны — я думаю, что мосье Дюпон наверняка не успел вас забыть со времени дознания.

— Я встречала его позже, — призналась Джейн, слегка розовея.

— Что вы говорите! А как это было?

Еще больше покраснев, Джейн описала их встречу в «Корнер-хаусе».

— Великолепно — это весьма кстати. О, это была блистательная мысль — взять вас с собой. А теперь, мадемуазель Джейн, слушайте меня внимательно. Постарайтесь не затрагивать дела Жизели, но и не избегайте этой темы, если Жан Дюпон сам заведет об этом речь. Было бы недурно, если бы после вашей беседы у него создалось впечатление, что в преступлении подозревается леди Хорбери. Вы можете сказать, что цель моего приезда — посовещаться с мосье Фурнье, и в особенности насчет дел, которые леди Хорбери могла иметь с покойной.