Агата Кристи - Смерть в облаках

– Разумеется, нет, – ответил мистер Клэнси. – Знаете, иногда мне не верится, что все это действительно произошло.

Пуаро придвинул свое скрипучее кресло чуть ближе к хозяину.

– Мистер Клэнси, – негромко произнес он конфиденциальным тоном, – вы человек с головой и воображением. Полицейские, по вашим словам, относятся к вам с подозрением. Они не спрашивали у вас совета, а я, Эркюль Пуаро, хочу у вас проконсультироваться.

Писатель покраснел от удовольствия.

– Очень любезно с вашей стороны.

– Вы изучали криминалистику. Ваши мысли и идеи представляют немалую ценность. Мне было бы чрезвычайно интересно узнать ваше мнение по поводу того, кто совершил это преступление.

– Ну…

Замявшись, мистер Клэнси машинально потянулся за бананом, очистил его и принялся есть. Постепенно оживленное выражение сползло с его лица. Он покачал головой:

– Видите ли, месье Пуаро, это совершенно другое дело. Работая над детективным романом, вы можете сделать преступником кого угодно, но в реальной жизни это конкретный человек. На факты влиять невозможно. Боюсь, вам известно, что как реальный детектив я абсолютно несостоятелен.

Печально покачав головой, он швырнул банановую кожуру в мусорную корзину.

– Тем не менее это было бы весьма занимательно, если бы мы расследовали это дело вместе, – сказал Пуаро. – Вам так не кажется?

– О да, конечно.

– Для начала, кто все-таки представляется вам наиболее вероятной кандидатурой на роль убийцы?

– Скорее всего, один из двух французов.

– Почему?

– Ну, мадам Жизель была француженкой – наверное, поэтому. К тому же они сидели на противоположной стороне, не так далеко от нее. Но вообще-то, говоря откровенно, я не знаю.

– Очень большое значение имеет мотив, – задумчиво произнес Пуаро.

– Разумеется. Я полагаю, вы уже проанализировали все возможные мотивы с научной точки зрения?

– Я старомоден в своих методах и следую старому принципу: ищи того, кому выгодно.

– Все это очень хорошо, – сказал мистер Клэнси, – но, насколько я понимаю, в подобном случае этот принцип применить довольно трудно. Я слышал, у покойной осталась дочь, которая наследует ее деньги. Но ее смерть могла быть выгодна и тем людям на борту самолета, которые брали у нее деньги в долг.

– Верно, – согласился Пуаро. – Однако возможны и другие варианты. Предположим, мадам Жизель располагала компрометирующей информацией в отношении кого-то из своих попутчиков – к примеру, данный человек предпринял попытку убийства…

– Почему именно попытку убийства? – спросил мистер Клэнси. – Что за странное предположение!

– В таких делах следует принимать во внимание любые возможности, – сказал Пуаро.

– Но это все догадки, а нужно знать наверняка.

– Вы правы. В высшей степени справедливое замечание.

Последовала пауза.

– Прошу прощения, – нарушил молчание Пуаро, – но эта духовая трубка, которую вы купили…

– Черт бы подрал эту духовую трубку! – проворчал мистер Клэнси. – Лучше бы я не упоминал ее.

– Вы говорите, что купили ее в магазине на Черинг-Кросс-роуд? Случайно не помните название магазина?

– То ли «Абсолом», то ли «Митчелл и Смит»… точно не помню. Но я давал показания этому мерзкому инспектору, в том числе и по поводу приобретения трубки. Он, наверное, уже все проверил.

– Ясно, – сказал Пуаро. – Но я задаю этот вопрос по совершенно иной причине.

– О, понимаю, понимаю. Однако я не думаю, что вы сможете найти такую же трубку. Знаете ли, их не продают целыми партиями.

– Тем не менее я попытаюсь. Будьте так добры, мисс Грей, запишите эти два названия.

Джейн открыла блокнот и принялась старательно выводить в нем каракули, а затем тайком записала обычным письмом названия магазинов – на тот случай, если Пуаро они действительно понадобятся.

– А теперь, – сказал сыщик, – разрешите откланяться. Мы уже и так злоупотребили вашим гостеприимством и отняли у вас массу времени. Огромное спасибо вам за вашу помощь.

– Не стоит благодарности. Жаль, что вы не съели ни одного банана.

– Вы чрезвычайно любезны.

– У меня сегодня счастливый день, – сказал Клэнси. – Сейчас я работаю над рассказом, и работа у меня застопорилась. Я никак не мог подобрать имя для преступника. Мне хотелось придумать что-нибудь особенное. И вот сегодня я увидел подходящее имя на вывеске над лавкой мясника. Парджитер. Как раз то, что мне нужно. Оно звучит именно так, как надо. А спустя пять минут мне пришла в голову мысль. В рассказах всегда возникает одна и та же проблема: почему девушка молчит? Молодой человек пытается заставить ее заговорить, а она утверждает, что на ее устах лежит печать. Разумеется, никаких реальных причин, мешающих ей рассказать все, нет, но вам приходится изобретать нечто такое, что не звучало бы совсем уж по-идиотски. К сожалению, каждый раз это должно быть что-то новое.

Мистер Клэнси улыбнулся, глядя на Джейн.

– Настоящее испытание для автора! – сказал он и, вскочив с кресла, бросился к книжному шкафу. – Позвольте мне кое-что вручить вам.

Он вернулся с книгой в руке.

– «Загадка красного лепестка». Кажется, я говорил в Кройдоне, что в этой моей книге идет речь об отравленных стрелах.

– Большое спасибо. Вы очень милы.

– Не стоит благодарности, – сказал мистер Клэнси.

Немного помолчав, он неожиданно добавил:

– Я вижу, вы стенографируете не по системе Питмана.

Лицо Джейн залила краска. Пуаро тут же пришел ей на помощь:

– Мисс Грей идет в ногу со временем. Она пользуется самой последней системой, разработанной одним ученым из Чехословакии.

– Что вы говорите? Какая, должно быть, удивительная страна эта Чехословакия… Сколько разных вещей производят там – обувь, стекло, перчатки, а теперь еще и систему стенографии… Просто поразительно.

Они обменялись рукопожатиями.

– Сожалею, что не смог оказаться более полезным.

Стоя посреди заваленной бумагами и банановой кожурой комнате, писатель смотрел им вслед с печальной улыбкой.

Выйдя из дома мистера Клэнси, они взяли такси и поехали в «Монсеньор», где их дожидался Норман Гейл. Пуаро заказал себе консоме и шофруа из цыпленка.

– И каковы же ваши успехи? – спросил Норман.

– Мисс Грей проявила себя великолепной секретаршей, – сказал Пуаро.

– По-моему, я справилась с этой задачей не лучшим образом, – возразила Джейн. – Он сразу заметил, что я записываю не то.

– Вы обратили на это внимание? Наш мистер Клэнси не так уж рассеян, как может показаться.

– Вам действительно были нужны эти адреса? – спросила Джейн.

– Да, они могут пригодиться.

– Но если полиция…

– Ох уж эта полиция! Я не должен задавать те же вопросы, которые задавали полицейские. Хотя я сомневаюсь, что они вообще задавали вопросы… Им известно, что духовая трубка, найденная в самолете, была куплена в Париже американцем.

– Американцем? Но на борту самолета не было американцев.

Пуаро снисходительно улыбнулся:

– Совершенно верно. Американец нужен только для того, чтобы усложнить нам задачу. Voilà tout[34].

– Но она была куплена мужчиной? – спросил Норман.

Лицо Пуаро приобрело странное выражение.

– Да, – ответил он, – она была куплена мужчиной.

Норман озадаченно посмотрел на него.

– Во всяком случае, это был не мистер Клэнси, – сказала Джейн. – У него уже имелась одна духовая трубка, и вторая ему была ни к чему.

Пуаро согласно кивнул:

– Именно так и следует действовать. Подозревать всех по очереди и затем вычеркивать их из списка.

– И многих вы уже вычеркнули? – спросила Джейн.

– Не так уж многих, как вы могли бы ожидать, мадемуазель, – ответил Пуаро, подмигнув ей. – Видите ли, все зависит от мотива.

– Были ли найдены… – Норман Гейл запнулся, затем произнес извиняющимся тоном: – Я вовсе не хочу совать нос в официальное расследование, но были ли найдены бумаги с записями о сделках этой женщины?

Пуаро покачал головой:

– Все ее документы сгорели.

– Жаль.

– Évidemment! Однако, похоже, в своей ростовщической деятельности мадам Жизель прибегала к шантажу, и это открывает широкие перспективы. Предположим, что мадам Жизель знала о некоем преступлении, совершенном кем-то, скажем, о попытке убийства.

– Существует ли причина для подобных предположений?

– Да, существует, – медленно произнес Пуаро. – Один из немногих документов, имеющихся по данному делу.

Он взглянул на Нормана и Джейн, с интересом смотревших на него, и вздохнул:

– Ладно, давайте поговорим теперь о чем-нибудь другом. Например, о том, какое влияние эта трагедия оказала на вашу жизнь.

– Как ни кощунственно это звучит, но мне она пошла на пользу, – сказала Джейн.

Она рассказала, как добилась повышения зарплаты.

– Вы говорите, мадемуазель, что это пошло вам на пользу, но, очевидно, это ненадолго. Помните, даже девятидневное чудо длится не дольше девяти дней.

Джейн рассмеялась:

– Да, в самом деле.

– Что касается меня, – сказал Норман Гейл, – боюсь, это продлится дольше девяти дней.

Он рассказал свою историю. Пуаро выслушал его с сочувственным видом.

– Вы говорите, это продлится дольше девяти дней, или девяти недель, или девяти месяцев, – задумчиво произнес он. – Сенсация умирает быстро, а вот страх живет долго.

– Вы считаете, мне нужно просто дождаться, когда ситуация выправится?

– А у вас есть другой план?

– Да, уехать в Канаду или куда-нибудь еще и начать все сначала.

– Я убеждена, что этого делать не стоит, – твердо произнесла Джейн.

Норман в изумлении воззрился на нее.

Пуаро тактично промолчал, взявшись за своего цыпленка.

– Мне и не хочется никуда уезжать.

– Если я установлю, кто убил мадам Жизель, вам и не придется никуда уезжать, – ободряюще произнес маленький бельгиец.