Пуаро с грустью покачал головой:

– Вы слишком доверчивы, мой друг. Доверять не следует никому – никому вообще.

– Ладно, оставим вас в списке подозреваемых, если вы настаиваете, – произнес Джепп с добродушной улыбкой. – Итак, стюарды. На мой взгляд, вероятность причастности каждого из них крайне мала. Вряд ли они брали крупные займы, к тому же каждый из них имеет хорошие характеристики – порядочные, серьезные, рассудительные служащие. Я бы очень удивился, если б оказалось, что кто-то из них имеет хоть какое-то отношение к этому. С другой стороны, с точки зрения возможности мы должны включить их в список. Они ходили по салону взад и вперед и имели возможность занять позицию, из которой можно пора-зить цель – под тем самым углом, – хотя мне не верится, что стюард мог выстрелить из духовой трубки отравленным дротиком в салоне, полном людей, и никто этого не заметил. По опыту я знаю, что большинство людей слепы, как летучие мыши, и никогда ничего не замечают – но не до такой же степени! Конечно, в определенном смысле это относится ко всем без исключения. Это безумие, абсолютное безумие – совершать убийство подобным способом! Один шанс из ста, что оно останется незамеченным. Тому, кто сделал это, чертовски повезло. Из всех возможных способов…

Пуаро, до сих пор сидевший понурив голову, с сигаретой в руке, перебил его:

– Вы считаете этот способ убийства безрассудным?

– Разумеется. Это полное безумие.

– Однако он оказался весьма успешным. Мы сидим здесь втроем и рассуждаем об этом убийстве, но не знаем, кто совершил его! Это полный успех!

– Чистое везение, – возразил Джепп. – Убийцу должны были заметить пять или шесть раз.

Пуаро покачал с недовольным видом головой. Фурнье с любопытством посмотрел на него.

– О чем вы думаете, месье Пуаро?

– Mon ami, – ответил сыщик, – я придерживаюсь такого мнения: о любом деле нужно судить по результатам. Данное дело было осуществлено успешно.

– И все же, – задумчиво произнес француз, – это похоже на чудо.

– Чудо это или нет, но оно свершилось, – возразил Джепп. – У нас имеется медицинское заключение, у нас имеется орудие убийства, и, если б неделю назад кто-нибудь сказал, что мне предстоит расследовать убийство женщины, погибшей от отравленного ядом дротика, я рассмеялся бы ему в лицо! Это убийство – самое настоящее оскорбление.

Он тяжело вздохнул. Пуаро взглянул на него с улыбкой.

– По всей вероятности, убийца обладает извращенным чувством юмора, – задумчиво произнес Фурнье. – Самое важное в расследовании преступления – понять психологию преступника.

При слове «психология», которое он не любил и которому не доверял, Джепп чуть слышно фыркнул.

– Это мусье Пуаро любит слушать разговоры на подобные темы, – заметил он.

– Мне очень интересно слушать вас обоих.

– Надеюсь, вы не сомневаетесь в том, что женщина была убита именно этим способом?

Джепп посмотрел на него с подозрением.

– Мне хорошо известна изворотливость вашего ума.

– Нет-нет, мой друг, в данном случае я мыслю вполне прямолинейно. Причиной смерти послужил найденный мною отравленный дротик – в этом сомнений нет. Однако в этом деле есть моменты…

Он замолчал и озадаченно покачал головой.

– Ладно, вернемся к нашим баранам, – сказал Джепп. – Стюардов полностью исключать нельзя, но лично я считаю крайне маловероятным то, что они имеют к этому какое-либо отношение. Вы согласны, мусье Пуаро?

– Я уже сказал, что не стал бы исключать никого – на этой стадии.

– Дело ваше. Перейдем к пассажирам. Давайте начнем со стороны буфета и туалетов. Кресло номер шестнадцать. – Он ткнул карандашом в план салона. – Девушка-парикмахер Джейн Грей. Выиграла билет в лотерее «Айриш свип» и ездила в Ле-Пине. Это означает, что она является любительницей азартных игр. Возможно, проигралась и заняла у старой дамы деньги. Хотя весьма сомнительно, что девушка могла занять крупную сумму, а мадам Жизель могла иметь на нее «компромат». Слишком мелкая рыбешка. И я не думаю, что помощница парикмахера имела возможность раздобыть змеиный яд. Насколько мне известно, они не используют его при приготовлении краски и для массажа лица… В каком-то смысле использование змеиного яда было ошибкой со стороны преступника. Это значительно сужает сферу его поиска. Всего пара человек из ста обладает знаниями о змеином яде и имеет возможность раздобыть его.

– Что делает абсолютно очевидной одну вещь, – вставил Пуаро.

Фурнье бросил на него вопросительный взгляд, но Джепп, увлеченный своими мыслями вслух, продолжал:

– Я считаю, убийца принадлежит к одной из двух категорий. Либо это человек, много путешествовавший по затерянным уголкам мира – человек, разбирающийся в змеях, знающий наиболее смертоносные их виды и знакомый с обычаями туземцев, которые убивали с помощью змеиного яда своих врагов… вот первая категория.

– А вторая?

– Ученые. Исследователи. Кто-то из них проводил эксперименты с ядом бумсланга в лаборатории. Я имел беседу с Уинтерспуном. Змеиный яд – точнее, яд кобры – иногда, с некоторым успехом, используется при лечении эпилепсии. В настоящее время в этой области проводятся интенсивные исследования.

– Это очень интересно, – заметил Фурнье. – И наводит на размышления.

– Да. Но давайте продолжим. Джейн Грей не подходит ни к одной из этих категорий. Мотив сомнителен, шансы достать яд ничтожны, возможность выстрелить из духовой трубки практически отсутствует… Смотрите.

Три головы склонились над планом.

– Вот кресло номер шестнадцать, – сказал Джепп. – А вот кресло номер два, в котором сидела мадам Жизель. Если девушка не вставала со своего кресла – а все утверждают, что она не вставала, – она не смогла бы прицелиться и попасть шипом в шею жертвы сбоку. Я думаю, мы можем со спокойной совестью признать, что она не имеет отношения к убийству. Теперь перейдем к креслу номер двенадцать, расположенному напротив. Его занимал стоматолог Норман Гейл. Очень многое из того, что было сказано в отношении Джейн Грей, относится и к нему. Мелкая сошка. Разве что у него несколько больше шансов добыть змеиный яд.

– Стоматологи впрыскивают своим пациентам отнюдь не змеиный яд, – пробормотал Пуаро. – Иначе это было бы убийство, а не лечение.

– Стоматологи любят поиздеваться над своими пациентами, – сказал с ухмылкой Джепп. – Как бы то ни было, я считаю, что он вхож в круги, где имеется доступ к экзотическим фармакологическим средствам. Он может иметь друга-ученого. Но что касается возможности, она у него начисто отсутствовала. Да, он поднимался с места, но только для того, чтобы сходить в туалет, то есть передвигался в противоположную сторону. Возвращаясь, он не проходил дальше своего кресла, а выпущенный с этой позиции дротик, чтобы попасть в шею старой леди, должен был бы в определенной точке совершить поворот под прямым углом.

– Согласен, – сказал Фурнье. – Давайте продолжим.

– Ладно. Пересечем проход и перейдем к креслу номер семнадцать.

– Первоначально это было мое место, – заметил Пуаро. – Я уступил его одной леди, поскольку та хотела сидеть рядом со своей подругой.

– Это достопочтенная Венеция… Как насчет нее? Крупная фигура. Она могла занять деньги у мадам Жизель. Не похоже, чтобы в ее жизни были какие-то постыдные тайны – разве что мелкие грешки. Мы должны уделить ей определенное внимание. Ее положение давало ей возможность. Если б мадам Жизель повернула голову, выглядывая в окно, достопочтенная Венеция могла бы произвести выстрел по диагонали салона. Впрочем, чтобы он попал в цель, ей должна была сопутствовать удача. К тому же, как мне кажется, ей пришлось бы подняться на ноги. Она, конечно, ездит осенью на охоту. Но если человек хорошо стреляет из ружья, поможет ли ему это при стрельбе из духовой трубки? Я думаю, независимо от того, из чего стреляешь, результат зависит от глазомера – глазомера и практики. И у нее, вероятно, есть друзья-мужчины, охотящиеся на крупную дичь в разных уголках планеты, у которых она могла раздобыть эту трубку… Полный бред! Абсолютная бессмыслица!

– В самом деле, это представляется невероятным, – сказал Фурнье. – Мадемуазель Керр – я видел ее сегодня в зале суда… – Он покачал головой. – Она и убийство просто несовместимы.

– Кресло номер тринадцать, – продолжал Джепп. – Леди Хорбери. Довольно темная лошадка. Мне кое-что известно о ней – позже я расскажу вам. Я не удивлюсь, если у нее имеются постыдные тайны.

– Я случайно узнал, что эта леди здорово проигралась в баккара в Ле-Пине, – сказал Фурнье.

– Эта информация очень кстати… Да, она вполне могла связаться с мадам Жизель.

– Совершенно с вами согласен.

– Очень хорошо. Но как она сделала это? Если вы помните, она не покидала своего места. Для того чтобы выстрелить из трубки, ей пришлось бы залезть коленями на кресло и перегнуться через его спинку – на глазах у десяти человек… Черт возьми! Давайте продолжим.

– Кресла номер девять и десять, – сказал Фурнье, сдвинув палец на плане.

– Месье Эркюль Пуаро и доктор Брайант, – прокомментировал Джепп. – Что может сказать месье Пуаро?

Маленький бельгиец грустно покачал головой.

– Мой желудок, – жалобно произнес он. – Увы, мозг находится в услужении у желудка.

– У меня та же проблема, – посочувствовал Фурнье. – В воздухе я чувствую себя не лучшим образом. – Закрыв глаза, он выразительно покачал головой.

– Итак, доктор Брайант. Что мы можем сказать о нем? Большая шишка на Харли-стрит. Едва ли он стал бы обращаться к французской ростовщице за ссудой. Но кто знает… Если он занимался темными делишками и они всплыли бы на поверхность, ему пришел бы конец! В этом-то и заключается моя научная версия. Человек вроде доктора Брайанта наверняка общается с учеными, проводящими исследования в области медицины. Ему не составило бы никакого труда умыкнуть пробирку со змеиным ядом в какой-нибудь лаборатории.