– Может, в интонациях, в смешке или в чем-нибудь другом что-то напомнит вам знакомого весельчака, – предположил инспектор.

Смертельно усталый Макс вышел со мной в коридор – он хотел проверить, какие усилия прилагают его подчиненные для восстановления четкой работы механизма «Дарлбрука».

– Трудно поверить, что все это случилось, – пробормотал он. – И ведь, черт возьми, думаешь больше о себе, а не о тех, кому уже ничем не поможешь. Не сегодня завтра убийцу поймают, все разъедутся, и мы с Хеддой останемся у разбитого корыта.

– Не думаю, что все для вас так плохо, – возразил я. – Пройдет несколько недель, и бизнес восстановится. Вы продаете то, что люди хотят купить. Очень плохо, что вы не хотите помочь следствию.

Макс устало покачал головой:

– Это больше не важно. Рассказывать, Джим, особенно нечего. Я знал о Брейдене. Знал, что Чак Френч был врачом Марты. Но понятия не имею, было ли между ними что-нибудь еще. Мне доподлинно известно, что с полдюжины ребят крутили с Мартой, но никого из них в эти выходные в приюте не было. Какая польза от того, что я назову их фамилии? Устрою им головную боль, а Гарделла нисколько не приблизится к тому, кого ищет. Кстати, инспектор утверждает, что ему и без меня все известно. Про Джека Кили я был не в курсе. Видел, что Марта относилась к нему с теплотой. Кили прав: она была дружелюбной, отзывчивой девочкой. Поэтому мы с Хеддой разошлись по ее поводу. Марта всем нравилась. Она не охотилась за чужими мужьями или кавалерами, об этом я утром уже говорил. Считал: коль скоро от нее не бывает неприятностей, поступки Марты – ее личное дело.

– Но Хедда не соглашалась.

Макс пожал плечами:

– Женский пол вообще не любит своих гулящих напропалую сестер. Хедда утверждала, что рано или поздно Марта вцепится в женатого и тогда произойдет взрыв. Она уверена, что именно это случилось прошлой ночью.

– У нее есть кто-то конкретный на уме?

– Нет. Но она все равно считает, что иначе быть не могло. – Макс тяжело вздохнул. – Надо посмотреть, что творится в баре. Его порядком разнесли. Не представляю, решатся мои бармены вернуться на работу или нет.

В коридоре у двери в медпункт все еще толпились журналисты и фотографы. Я заметил Эдди Маккоя и спросил, не выходила ли Лора.

– До переливания крови не дошло, – ответил он. – Лора вышла минут пять назад и сказала, что ее помощь не понадобилась.

Я пошел ее искать. Людям не позволяли вернуться в свои номера, пока их не досмотрели, а убийство Льюиса временно приостановило обыск. Но я решил, что для Причардов сделали исключение, поскольку прошлой ночью их в приюте не было. Пытался дозвониться в двести десятый номер по внутреннему телефону, но мне не ответили. В баре, где успели навести относительный порядок, Лоры тоже не оказалось. Бармены Макса приступили к работе – разгребали завалы и возобновили обслуживание гостей.

Я остановился в вестибюле, не представляя, где еще ее искать. Может, зашла в дамскую комнату и скоро появится. Размышляя, я заметил Джорджа Причарда. Он шел прямо на меня.

– Где Стайлс? – спросил Причард.

Он не раз прикладывался к рюмке, и его лицо пошло пятнами.

– Участвует в допросе, – ответил я.

– Откуда у него такое мнение о Джейн? – Вопрос был задан прокурорским тоном. Этот человек, наверное, привык, чтобы ему отвечали четко и быстро. Но мне он не понравился из-за своего отношения к Лоре. И я не понимал, почему Причард кричит на меня.

– Спросите его самого.

– Простите, Трэнтер, – извинился он. – Я сам не свой. Можете мне объяснить, что происходит? Я слышал, Стайлс произнес перед толпой что-то вроде речи – сказал, что Джейн приехала сюда на свидание к какому-то мужчине.

– Давайте поищем столик. Сядем и выпьем. – Внезапно я почувствовал к нему жалость. На его месте я бы, наверно, тоже забыл о вежливости и доводах рассудка.

Мы сели в углу, и я принес виски из бара. Я бы предпочел, чтобы о свидании дочери ему рассказала Лора, но выбора не оставалось, пришлось говорить. Он слушал и жадно пил.

– Так она не назвала Лоре имя мужчины?

– Отказалась.

– По словам Лоры?

– Да, – подтвердил я.

– Не вижу смысла. Если она рассказала Лоре остальное, зачем скрывать его имя?

Джордж стрелял по бару глазами, словно надеялся узнать в толпе убийцу дочери.

– Не забывайте, мистер Причард, я не знал Джейн. Нас только успели познакомить, и все. Не исключено, что его здесь нет. Джейн поняла, что ее знакомый не приехал, и решила провести сегодняшний день с Питером. Может быть, он передумал в последнюю минуту. Конечно, если он здесь, полиции есть о чем с ним поговорить.

– Боже! – У него внезапно задрожал голос. – Вы не представляете, Трэнтер, как тяжело воспитывать двух дочерей без женской помощи. С Лорой я потерпел неудачу – она точная копия матери. Только бы развлечься. Но Джейн… – Он дал знак бармену принести еще виски. – Мы были близки, насколько могут быть близкими отец и дочь. Она мне никогда не лгала, приходила советоваться по поводу всех своих проблем. Я знал обо всем, о чем рассказала вам Лора.

– Но не о мужчине, к которому Джейн приехала сюда на свидание? – Мой вопрос был жестоким, но я его задал.

– Я не видел ее дней десять, – ответил Причард. – Ездил на побережье к телевизионному заказчику рекламы. Вернулся только вчера во второй половине дня и сразу ей позвонил, но она не ответила. Поскольку была пятница, я решил, что она куда-нибудь уехала на выходные. Меня не было в городе, Джейн не могла посвятить меня в свои планы. И рассказать о своих отношениях с этим мужчиной, если они развивались в последние десять дней. Такие вещи не сообщают по междугороднему телефону. Я понятия не имел, куда она отправилась, пока сегодня утром не получил страшное известие от Ландбергов. – Когда Причард принимал новую порцию виски, его рука дрожала. – Так вы сказали, что Джейн призналась Лоре только три или четыре дня назад?

– Так утверждает Лора.

– Объяснение простое. – Он начал приходить в себя. – Джейн не открыла сестре имя мужчины, потому что хотела, чтобы я узнал об этом первым. И вы, наверное, правы: его, скорее всего, здесь нет. Все случилось по вине другой девушки.

Этот человек умел перевернуть все с ног на голову, чтобы подогнать факты под свою точку зрения.

– Мне не нравится, что здесь происходит, – продолжал он. – Этот Гарделла – неумелый провинциал. Прошло почти восемь часов, и никакого результата. Льюис, как утверждают, что-то заподозрил, но не сказал никому ни слова. Я не присутствовал внизу, когда начались бесчинства. Пытался дозвониться до генерального прокурора. Необходимо заручиться более квалифицированной помощью, чем здесь доступна.

– Удалось?

Причард поджал губы.

– Он заявил, что вполне доверяет Гарделле. Где бы найти более опытного человека?

– Здесь много сообразительных журналистов, включая Питера Стайлса, – ответил я. – Некоторые уже почувствовали запах денег, которые вы обещали в качестве вознаграждения.

– Надеюсь, вы правы. – Он покачал головой. – Джейн… ну почему Джейн? – Его глаза наполнились слезами. – Мне не везло в отношениях с женщинами, Трэнтер. Слышали про мою жену?

Я кивнул. Мне стало неудобно – не хотелось его выслушивать.

– Она получила от меня все, – заговорил он. – Деньги, положение, двух очаровательных дочурок.

– В рождении детей она тоже определенным образом принимала участие, – заметил я.

Он словно меня не слышал.

– Мы живем, как пауки в банке. В моем деле приходится ежедневно бороться за выживание. Соперничество очень жестокое. Были периоды, когда меня совершенно покидали силы. Неужели моя просьба казалась чрезмерной? Я хотел только понимания и верности. Видимо, чрезмерной. В ней была какая-то червоточина – дурное семя. Эта женщина бросила меня в то время, когда я сильнее всего в ней нуждался. – Он ударил кулаком по столу. – У меня остались только дочери. Мне пришлось их воспитывать и следить, чтобы в них не проявилась заложенная в их матери порча. Она сказалась в Лоре. Стоило ей освободиться от меня, и она забыла то, чему я пытался ее научить. Все делала против моих наставлений. Превратилась в подобие своей матери.

Зато Джейн выросла такой, о которой можно только мечтать: верной, правдивой, основательной, со своими суждениями и с хорошим вкусом, с гордостью за то, что она пристойный, цивилизованный человек. В мире, где больше никто не руководствуется моральными правилами, она им следовала. Понимаю, как ей было трудно, но Джейн считала, что это единственный правильный путь. И тот мужчина, с которым, как утверждает Лора, Джейн собиралась встретиться в приюте, наверняка хороший, замечательный человек. Иначе она бы сюда не приехала. И, конечно, его здесь нет. В противном случае он бы уже объявился. С плохим человеком Джейн бы не сошлась. Вот увидите: как только узнает о том, что здесь случилось, он с нами свяжется. Лора, как повелось, объясняет все по-своему и отнюдь не на манер сестры. Джейн собралась сюда не для блуда. Они бы встретились открыто, на людях, чтобы повеселиться, покататься на лыжах… – Причард осекся, словно от неимоверного усилия убедить себя самого в нем иссяк запал.

– Тем не менее было бы полезно выяснить, кто он такой, – не отступал я. – У Питера есть в Нью-Йорке знакомый, которого он пустил по его следу.

– По следу? – Причард озадаченно посмотрел на меня.

– Попросил найти. Джейн с ним где-то бывала. Их могли видеть.

– Боже правый! – возмутился безутешный отец. – Неужели человеку, который был дорог Джейн, суждено стать объектом публичного скандала? Его здесь нет. Какая вам от него польза? Притом как отзываются об этой Марте, тень может упасть и на мою дочь. Неужели и сейчас нельзя оставить ее в покое? Не понимаю!