– Ее светлость? Да, сэр.

– Как вы узнали ее? – спросил Пуаро.

– Она сама назвала себя, сэр, к тому же я видел ее портрет в газетах. А еще я видел ее в роли.

Пуаро кивнул.

– Как она была одета?

– Во все черное, сэр. На ней было черное уличное платье и маленькая черная шляпка. Нитка жемчуга и серые перчатки.

Пуаро устремил вопросительный взгляд на Джеппа.

– Белое вечернее платье из тафты и горностаевая пелерина, – быстро перечислил тот.

Дворецкий продолжил. Он изложил именно то, что уже рассказал нам инспектор.

– В тот вечер кто-нибудь еще приходил к вашему хозяину? – спросил Пуаро.

– Нет, сэр.

– Как запирается парадная дверь?

– Там автоматический цилиндрический замок, сэр. Обычно перед сном я запираю дверь на задвижки, сэр. Часов в одиннадцать. Но вчера мисс Джеральдин была в опере, так что дверь была не на засове.

– А сегодня утром?

– На засове, сэр. Мисс Джеральдин задвинула его, когда вернулась.

– Когда она вернулась? Вам это известно?

– Думаю, примерно без четверти двенадцать, сэр.

– Значит, весь вечер, до без четверти двенадцать, дверь нельзя было открыть снаружи без ключа? А изнутри ее можно было открыть легко, всего лишь повернув ручку?

– Да, сэр.

– Сколько всего имеется ключей?

– Один у его светлости, сэр, еще один – в ящике комода в холле. Его вчера и брала мисс Джеральдин. Есть ли еще какие-то ключи, я не знаю.

– У кого-нибудь еще в доме есть ключ?

– Нет, сэр. Мисс Кэрролл всегда звонит.

Пуаро дал понять, что это все, о чем он желал спросить, и мы отправились на поиски секретаря. И нашли ее за большим письменным столом, где она что-то сосредоточенно писала.

Мисс Кэрролл была привлекательной женщиной лет сорока пяти со светлыми, начинающими седеть волосами. Она подняла голову и сквозь пенсне устремила на нас проницательный взгляд голубых глаз. Когда же заговорила, я узнал тот звонкий голос и деловитый тон, которые слышал в телефоне.

– А, месье Пуаро, – сказала она после того, как Джепп представил нас. – Значит, это с вами я договаривалась о встрече на вчерашнее утро.

– Именно так, мадемуазель.

Мне показалось, мисс Кэрролл произвела на Пуаро благожелательное впечатление. Что неудивительно, ведь она являла собой олицетворение аккуратности и точности.

– Итак, инспектор Джепп? – сказала секретарша. – Что еще я могу сделать для вас?

– У меня один вопрос. Вы абсолютно уверены, что женщина, которая пришла сюда вчера вечером, была леди Эджвер?

– Вы спрашиваете меня об этом уже в третий раз. Конечно, уверена. Я видела ее.

– Где вы ее видели, мадемуазель?

– В холле. Она с минуту разговаривала с дворецким, потом прошла через холл и вошла в библиотеку.

– А где были вы?

– На втором этаже… смотрела вниз.

– Вы уверены, что не ошиблись?

– Абсолютно. Я четко видела ее лицо.

– А вас не могло ввести в заблуждение сходство?

– Точно нет. Черты Джейн Уилкинсон довольно уникальны. Я видела именно ее.

Джепп посмотрел на Пуаро, всем своим видом как бы говоря: «Вот видите».

– У лорда Эджвера были враги? – неожиданно спросил мой друг.

– Чушь, – отрезала мисс Кэрролл.

– В каком смысле… чушь, мадемуазель?

– Враги! В наше время у людей нет врагов. Во всяком случае, в Англии!

– Но лорда Эджвера все же убили.

– Убила его жена, – заявила мисс Кэрролл.

– А разве жена не может быть врагом, а?

– Я уверена, что это – крайне исключительное явление. Я вообще не слышала о таком… я имею в виду, чтобы такое случилось с кем-то из нашего круга.

Было ясно, что в представлении мисс Кэрролл убийства совершают только пьяные представители низших классов.

– Сколько имеется ключей от парадной двери?

– Два, – быстро ответила мисс Кэрролл. – Один всегда был у лорда Эджвера. Другой хранился в комоде в холле, чтобы его мог взять любой, кому предстоит позднее возвращение домой. Был еще третий, но его потерял капитан Марш. Чрезвычайная беспечность.

– Капитан Марш часто бывал в доме?

– Раньше он жил здесь, но три года назад все изменилось.

– Почему он съехал? – спросил Джепп.

– Не знаю. Не смог поладить с дядей, я полагаю.

– Думаю, вам, мадемуазель, известно гораздо больше, – мягко проговорил Пуаро.

Она бросила на него быстрый взгляд.

– Я не распространяю сплетни, месье Пуаро.

– Но вы можете рассказать нам правду касательно слухов о серьезных разногласиях между лордом Эджвером и его племянником.

– Не настолько уж серьезных. Лорд Эджвер был сложным человеком, с которым непросто было иметь дело.

– Даже вы это обнаружили?

– Я говорю не о себе. У меня с лордом Эджвером никогда не было никаких разногласий. Он всегда считал меня в полной мере заслуживающей доверия.

– Но что касается капитана Марша… – не отставал Пуаро, мягко подталкивая мисс Кэрролл к дальнейшим откровениям.

Та пожала плечами.

– Он был расточителен. Залез в долги. Имелись и другие проблемы – я не знаю, какие именно. Они ссорились. Лорд Эджвер запретил ему появляться в доме. Вот и всё.

Мисс Кэрролл плотно сжала губы. Очевидно, она вознамерилась больше ни о чем не рассказывать.

Комната, в которой мы беседовали, находилась на втором этаже. Когда мы выходили, Пуаро придержал меня за руку.

– Одну минутку. Гастингс, прошу вас, останьтесь здесь. Я спущусь вниз вместе с Джеппом. Дождитесь, когда мы пройдем в библиотеку, а потом идите к нам.

Я уже давно перестал задавать Пуаро вопросы, начинающиеся с «Зачем?». Как в стихотворении о легкой кавалерии, «я не вопрошал, я делал дело или умирал», хотя, к счастью, до смерти пока дело не доходило. И сейчас я решил, что он, вероятно, заподозрил дворецкого в слежке за ним и хочет проверить, так ли это.

Я наклонился над перилами и стал смотреть вниз. Пуаро и Джепп сначала подошли к парадной двери – и пропали из поля моего зрения. Затем вновь появились, когда медленно шли по холлу. Мой взгляд был прикован к их спинам, пока они не скрылись в библиотеке. Я выждал минуту или две, на случай если вдруг увижу дворецкого, а потом сбежал вниз и присоединился к ним.

Тело, естественно, уже унесли. Шторы были задернуты, в комнате горел электрический свет. Пуаро и Джепп стояли в центре и оглядывались по сторонам.

– Здесь ничего нет, – сказал инспектор.

Пуаро с улыбкой ответил:

– Увы, ни сигаретного пепла… ни следов… ни дамских перчаток… Даже запаха духов не осталось! Ничего, что без труда находят детективы в книжках.

– В детективных романах полицию всегда выставляют слепой, как летучая мышь. – Джепп усмехнулся.

– Один раз я нашел ключик, – мечтательно произнес Пуаро. – Но так как он был длиной четыре фута, а не четыре сантиметра, никто в это не поверил.

Я вспомнил обстоятельства и рассмеялся. Потом вспомнил о своей миссии.

– Всё в порядке, Пуаро. Я наблюдал, но никто за вами не следил.

– Мой глазастый друг Гастингс, – с едва различимой насмешкой произнес Пуаро, – скажите, вы заметили розу у меня во рту?

– Розу у вас во рту? – изумился я.

Джепп разразился хохотом.

– Мусье Пуаро, вы сведете меня в могилу, – сказал он, отсмеявшись. – Вот уморили! Роза… Что дальше?

– Ну, вот захотелось мне представить себя Кармен, – с невозмутимым видом заявил Пуаро.

Я попытался понять, кто из нас сходит с ума – они или я.

– Так вы не заметили ее, а, Гастингс? – На этот раз в голосе Пуаро я услышал упрек.

– Нет, – ответил я. – Но я же не мог видеть ваше лицо.

– Не страшно. – Он покачал головой.

Неужели они насмехаются надо мной?

– В общем, – сказал Джепп, – здесь больше делать нечего. Я хотел бы еще раз повидаться с дочерью, если такое возможно. Она была слишком расстроена, чтобы о чем-то с ней разговаривать. – Он вызвал звонком дворецкого. – Спросите у мисс Марш, могу ли я увидеть ее.

Дворецкий ушел, а через несколько минут в комнату вместо него вошла мисс Кэрролл.

– Джеральдин спит, – сообщила она. – Она испытала страшный шок, бедняжка. После вашего ухода я дала ей сонные порошки, чтобы она смогла заснуть. Проснется через час или два.

Джепп кивнул.

– В любом случае ей нечего рассказать вам больше того, что я вам уже рассказала, – твердо произнесла мисс Кэрролл.

– Какого вы мнения о дворецком? – осведомился Пуаро.

– Он не сильно мне нравится, и это факт, – ответила мисс Кэрролл. – Но я не могу рассказать вам, почему.

Мы подошли к парадной двери.

– Мадемуазель, вчера вечером вы стояли вон там? – неожиданно спросил Пуаро, указывая на лестницу.

– Да. А что?

– И вы видели, как леди Эджвер прошла через холл и зашла в библиотеку?

– Да.

– И вы четко видели ее лицо?

– Естественно.

– Но вы не могли видеть ее лицо, мадемуазель. С того места, где стояли, вы могли видеть только ее затылок.

Мисс Кэрролл густо покраснела. Она явно была ошарашена.

– Затылок, голос, походка! Все это указывало на нее. Ошибиться было невозможно! Говорю вам, это была Джейн Уилкинсон – во всех отношениях порочная женщина, как только таких земля носит…

С этими словами она резко повернулась и поспешила наверх.