– Кто же, кто же? – прервали меня многочисленные голоса.

– Зато, – повторил я, игнорируя вопросы, – если бы это сделала другая, я не в силах был бы скрыть разочарование. Я не называю никаких имен, и давайте забудем об этом. Так или иначе, никто не отверг пока это предложение, хотя оно не является обязательным.

Я потрогал себя за правое ухо и продолжал:

– Оно было неверно сформулировано. Кто бы, по правде сказать, получил удовлетворение? Не я. Вы, дорогие дамы. Приятнее целовать, чем быть расцелованным. Только прошу понять меня правильно. Как хозяин, я с удовольствием сделал бы милым гостям приятное. С большим удовольствием! Есть ли какое-нибудь предложение?

– Да. Даже два, – заявила Ция Лондеро.

– Очень приятно, слушаю вас.

– Во-первых, все мы могли бы называть вас по имени: Арчи.

– Согласен. Если, разумеется, мне будет позволено называть вас Шарлотта, Бланш, Долли, Мэйбл, Порция, Элеонор, Клер, Нина, Элен и Ция.

– Разумеется. Во-вторых: вы детектив. Расскажите нам о своей работе что-нибудь особенно захватывающее.

– Что же… – задумался я. Посмотрел направо и налево. – Решим также вопрос с кофе. Да или нет?

Я не уверен, что все, но большинство ответили: «Да!» Фриц как раз расставил на боковом столике чашки и принялся разливать напиток. Я немного отодвинул стул, положил ногу на ногу и, уставившись в потолок, покусывал губу.

– Расскажу вам о том, чем сейчас занимаюсь, – предложил я наконец. – Я мог бы, разумеется, рассказать о каком-нибудь старом деле, давно оконченном. Но мне кажется, что вас больше заинтересует наше последнее дело. Конечно, я не буду вдаваться в подробности, имеющие конфиденциальный характер. Вы согласны?

Согласны были почти все. Только миссис Абрамс внезапно сжала губы, а серые глаза Долли Харритон могли бы выдать беспокойство, сиди она ближе.

– Расскажу только самое главное, – начал я небрежно, – в противном случае мне не хватило бы ночи. Речь идет об убийствах. Их жертвами стали три человека: Леонард Дайкес, служащий адвокатской фирмы, в которой вы работаете, молодая девушка Джоан Веллимэн, рецензентка уважаемой издательской фирмы, и вторая девушка, Рэчел Абрамс, имевшая собственное машинописное бюро.

Пробежал шепот, дамы стали обмениваться тревожными взглядами.

– Я не признаю за собой вины, – решительно объявила Нина Перельман бархатистым, мягким голосом, на котором не отразилось пять или шесть коктейлей «Манхеттен».

– Три убийства, – отозвалась Элеонор Грубер. – А убийца был один?

– В свое время я затрону и это предположение, – ответил я. – Первый раз мы столкнулись с этим делом, когда к нам обратилась полиция со списком пятнадцати мужских имен, написанных рукой Леонарда Дайкеса. Список нашли между листами книги, находившейся в его комнате. Ни мистер Вульф, ни я не заинтересовались этим списком. Мы едва посмотрели на него. Позднее…

– А зачем вам показали бписок? – перебила Долли Харритон.

– Потому что не обнаружилось следов человека, носящего какую-нибудь из этих фамилий. Полиция надеялась, что, возможно, мы что-нибудь придумаем. Их ждало разочарование. Шесть недель спустя появился мистер Джон Р. Веллимэн и рассказал нам о смерти своей дочери, останки которой были найдены в парке Ван Кортлэнд. Отец подозревал, что это было убийство, а не несчастный случай. Он много нам рассказал и показал копию письма Джоан, своей дочери, домой. Там было упомянуто о телефонном звонке мужчины, который представился как Берт Арчер, автор романа, посланного осенью издательской фирме, где работала мисс Веллимэн.

– Боже мой! – жалобно вздохнула Бланш Дьюк. – Снова Берт Арчер.

– Мне не хотелось бы вас утомлять, – вставил я, но большинство дам решительно запротестовали. – Хорошо, итак, Джоан прочитала роман Берта Арчера, забраковала его и отослала рукопись со стереотипным отказом, подписанным ее именем. Звонивший по телефону предложил ей двадцать долларов в час, если она согласится обсудить с ним его произведение и внести поправки. Она приняла предложение и условилась с ним о встрече на следующий день после работы. Так, по крайней мере, она писала в письме домой. На следующий день вечером Джоан Веллимэн рассталась с жизнью.

Я потянулся за чашкой кофе, отпил глоток и уселся поудобнее.

– А теперь, дорогие дамы, прошу вас держаться за стулья. Прошло шесть недель с того момента, когда полиция показала нам список, на который мы только взглянули. Но, посмотрев на письмо Джоан Веллимэн, мистер Вульф и я моментально вспомнили, что Берт Арчер фигурировал в списке Дайкеса. Это свидетельство существования какого-то звена, соединяющего Леонарда Дайкеса и Джоан Веллимэн. А так как обоих постигла неожиданная насильственная смерть, напрашивалось предположение, что их гибель не только взаимосвязана, но имеет что-то общее с именем Берта Арчера. Вы просили что-нибудь захватывающее из работы детектива. Разумеется, я мог бы рассказать вам, как преследовал в Центральном парке убийцу, стрелявшего в меня. В этом есть своя прелесть, признаюсь, но наверняка это не так захватывающе, как поиски Берта Арчера. Если бы не мы, один полицейский работал бы над делом Леонарда Дайкеса, другой, в Бронксе, ломал бы голову над гибелью Джоан Веллимэн. Благодаря нам следствие сдвинулось с мертвой точки. Разве это не захватывающая история?

Маленькое отклонение от истины в деле выявления имени Берта Арчера я посчитал несущественным. Если бы Вульф находился на месте, он мог бы представить собственную версию. Но его не было, а я был. Я осмотрелся вокруг, дабы убедиться, что кофе есть во всех чашках и что у всех дам под рукой есть сигареты и зажигалки.

– Теперь я позволю себе нарушить тайну, – продолжал я. – Если бы это попало в газеты, полиция вряд ли была бы довольна и наверняка утратила ко мне всякую симпатию. Но меня и не особенно жалуют в этих кругах, так что все равно. Итак, мисс Абрамс была частной стенографисткой и машинисткой, имела маленькое бюро на восьмом этаже дома на Бродвее. Позавчера она выпала из окна и тут же скончалась. Прошу вас обратить внимание на это обстоятельство, как на еще одно проявление захватывающей работы детектива. Наверняка это сочли самоубийством или несчастным случаем, если бы я не вошел в бюро мисс Рэчел Абрамс через две или три минуты после того, как она через окно покинула комнату. В ящике ее стола найден блокнот в коричневом переплете. Бедняжка записывала в нем доходы и расходы. Среди доходов были записи, из которых следовало, что в сентябре прошлого года мисс Адамс получила девяносто восемь долларов и четырнадцать центов от некоего Берта Арчера.

– Ах! – воскликнула Долли Харритон, и пара других дам прореагировала таким же образом.

– Приснится мне этот Берт Арчер, – в полголоса сказала Нина Перельман.

– Мне уже снится, – сообщил я любезно и возвратился к рассказу. – Как видите, мои дорогие, эта проблема на самом деле достойна детектива. Наверняка с вами беседовали последние два дня. Теперь я расскажу вам о наших взглядах на эту историю. Мы считаем, что смерть Дайкеса как-то связана с рукописью Берта Арчера, предполагаем, что Джоан Веллимэн погибла потому, что прочла рукопись, а Рэчел Абрамс была убита потому, что печатала роман. Естественно, нам нужен Берт Арчер или рукопись. Мы должны найти автора или рукопись, а еще лучше и автора, и рукопись. Иначе – крышка! Есть какие-нибудь предложения?

– Боже мой! – вздохнула Ция Лондеро.

– Надо постараться достать экземпляр романа, – заявила Порция Лис.

Кое-кто иронически усмехнулся.

– У меня есть небольшой сюрприз, – продолжал я импульсивно. – Сейчас наверху находятся два человека, связанные с нашим делом. Они ждут возвращения мистера Вульфа. Если вы ничего не имеете против, я попрошу их спуститься сюда и рассказать нам все, что знают они. Это может быть интересно. Ногой я нажал помещенную на полу кнопку звонка. – Если, разумеется, вам еще не наскучила эта история.

– А кто они? – неприязненно спросила миссис Адамс.

– Отец Джоан Веллимэн и мать Рэчел Абрамс.

– Это будет не слишком весело, – буркнула Долли Харритон.

– Конечно, – признался я. – Дела и люди, с которыми сталкиваются детектийы, редко бывают веселыми.

– Я хочу их увидеть, – важно сказала Элен Трой. – Это очень гуманно.

В столовую вошел Фриц, и я обратился к нему:

– Где мистер Веллимэн и миссис Абрамс? В южной комнате?

– Да, сэр.

– Попроси их оказать нам любезность и спуститься сюда.

– Хорошо, сэр.

Фриц вышел, а я спросил, не хочет ли кто подкрепиться чем-либо покрепче кофе. И получил три заказа.

IX

Бланш Дьюк чуть не испортила все дело. Когда Фриц привел в столовую миссис Абрамс и мистера Веллимэна, на них сосредоточились взгляды десяти пар глаз, хотя для двоих или троих это представляло некоторые трудности. Я встал, представил гостей друг другу и принес два стула: один поставил справа от себя – другой слева. Миссис Абрамс, в черном платье из шелка – может быть, искусственного, – сидела, сжав губы, но держалась хорошо. Веллимэн, одетый в тот же серый или схожий с ним костюм, внимательно оглядел лица, стараясь делать это деликатно. Он сидел прямо, не касаясь спинки стула.

Я уже открыл рот, чтобы заговорить, но Бланш неожиданно опередила меня.

– Может быть, вы хотите что-нибудь выпить для храбрости? Чем могу служить?

– Большое спасибо, нет, – любезно ответил мистер Веллимэн, а миссис Абрамс покачала головой.

– Прошу вас выслушать меня, – с ударением повторила Бланш. – У вас горе, у меня огорчения всю жизнь. Я знаю, каково это чувствовать. Надо хватить чего-нибудь для храбрости. Две рюмки джина, одну вермута.

– Успокойся, Бланш! – цыкнула миссис Адамс.