– Хорошо тебе, Пинки, – сказал Бэрри. – А у нас с Мэй детей нет.

– Нету? – сказала она. – Жалко. Я всегда считала, что с детьми дольше не состаришься.

Молоко уже согрелось, и она налила его в чашку.

– А помнишь, как мы ловили креветок в Херн-Бэй, Пинки? – спросил Бэрри.

– Еще бы, – сказала она. – А как они трепыхались в сетке! У меня лучше получалось их ловить. Ты боялся лезть на глубину из-за крабов.

– Так меня краб цапнул однажды, – сказал он. – Прямо за палец ущипнул, зараза. У тебя сахар есть, Пинки? Я люблю молоко с сахаром.

– Вот, пожалуйста, – сказала она, кладя ему в чашку три куска. – Что мне здесь нравится, – продолжала Пинки, – так это еда. Но жизнь ужасно дорогая.

– Я знаю, – согласился Бэрри. – Это из-за налогов. Меня они погубят. А ты тоже большие налоги платишь?

– Не слишком, – сказала она. – Как-то оборачиваюсь. У меня хорошая квартира. Все в ней механизировано.

– У нас в доме тоже все механизировано, – сказал он. – И отличный вид с террасы. А у вас был славный дом в Херн-Бэй, Пинки. Вы ведь жили на Леонард-Террас, в последнем доме, да?

– Да, – подтвердила Пинки. – Папы бедного давно уже нет. Он тебя почти и не ругал, когда ты суп пролил у нас за обедом. Только и сказал: «Отец – священник, а сын вести себя не умеет». Он очень удивился, когда ты пошел в гору. Но фильмов твоих он, по-моему, не видел. А жаль.

– А ты ходишь на мои фильмы, Пинки? – спросил он.

– Раньше ходила, – сказала она. – А в последнее время нет. Они, мне кажется, выдохлись. Последний был такой дурацкий. Хотя девушка ничего.

Она выглянула за занавеску и сделала ему знак замолчать.

– Кто-то идет, – сказала она. – Я сейчас приду. Допивай свое молоко. Оно не свернулось? Здесь нет холодильника.

– Нет, очень вкусно, – сказал он. – Просто очень.

Пинки пошла в дамскую комнату, к девушке, которой понадобились булавки подколоть комбинацию. Бэрри надеялся, что долго она там не пробудет. Ему так хотелось поговорить с Пинки. Он вспомнил, как они гуляли на утесе и началась гроза. И они заспорили – спрятаться под куст или бежать домой. Бэрри напомнил Пинки, что в грозу опасно находиться около деревьев, потому что может ударить молния. А она сказала, что если не прятаться, то пусть он даст ей куртку закрыть голову.

– Но на мне только сеточка. Если я отдам тебе куртку, я вымокну до костей.

Наконец они договорились поделить куртку на двоих, и всю дорогу, пока они шли, спотыкаясь, вдоль утеса, Пинки жаловалась, что он перетягивает ее на себя.

Бэрри выглянул в щелочку в занавеске и посмотрел, не ушла ли девушка. Но оказалось, что пришла еще одна и красится перед зеркалом. Она просыпала пудру в раковину, и теперь Пинки вытирала раковину тряпкой. Наконец обе девушки удалились, оставив на подносе на туалетном столике двадцать пять центов.

Пинки не взяла деньги с подноса, и Бэрри поинтересовался, почему она не спрячет их в сумочку. Она объяснила, что так лучше: пусть клиенты знают, что ей полагаются чаевые. А если поднос пустой, они и не подумают что-нибудь туда положить.

– Сколько у тебя получается за вечер? – спросил он.

– По-разному, – ответила она. – В субботу немало. Иногда целых двадцать пять долларов.

– Жаль, у меня не бывает двадцати пяти долларов, – посетовал Бэрри. – Ребята никогда не дают мне денег.

– Ну, ты сыт, одет, так ведь? – сказала Пинки. – Это, в конце концов, главное.

Он отдал ей чашку и блюдце, и она поставила их на полочку рядом с чайником. Затем снова взялась за вязанье.

– Я бы с удовольствием показала тебе моих внуков, – продолжала Пинки. – Очень славные мальчишки. Дома у меня фотографии всего семейства. Дочки, слава богу, замужем, а у Дэвида – это сын – большая бензоколонка в Виннипеге.

– Значит, из них никто не пошел в актеры? – спросил Бэрри.

– Ой нет, – сказала Пинки. – Они все хорошо устроились.

А в ресторане ребята уже начали беспокоиться. Японочка все смотрела на часы и зевала; корейские акробаты выпили все шампанское.

– Чего-то там Бэрри долго треплется с Мэй, – сказал Элф. – Пэт, сходи-ка, вытащи его из будки.

Пэт отпихнул блондинку, заснувшую у него на плече, и через вращающуюся дверь пошел к телефонной будке. Несколько минут спустя он вернулся, и вид у него был озабоченный.

– Бэрри там нет, – сказал он. – Телефонист говорит, что уже минут пятнадцать, как они кончили разговаривать. И в уборной его тоже нет.

– Может, в машине? – предположил Кен. – Спорю на что угодно, что он устроился там на заднем сиденье и спит.

Пэт пошел на стоянку, и Слип отправился с ним. Нельзя же, чтобы у Бэрри растрепались волосы или помялся костюм, если рядом с ним нет Слипа, который тут же все и исправит. Не прошло и пяти минут, как они вернулись в ресторан; оба были какие-то встопорщенные.

– Нет там Бэрри, – сказал Пэт. – Ни в нашей машине, ни в какой другой. Сторож на стоянке его не видел. И швейцар тоже не видел.

У японки на лице впервые проявился какой-то интерес. Она взяла сигарету, предложенную одним из ямайских борцов.

– Знаете что, мистер Бернелл, – сказала она Элфу. – Бэрри Джинз от вас просто сбежал.

– Точно, – согласился борец. – А звонок – для отвода глаз. Пойдемте его искать все вместе. Надо прочесать город.

Элф встал, и все ребята поднялись вслед за ним. Метрдотель ринулся к их столику, но Элф отмахнулся.

– Нет, шампанского нам больше не нужно, – сказал он. – Мы уходим. Счет пошлете в компанию «Гиганты Лимитед». Спасибо… Да, мистер Джинз прекрасно провел время. Двинулись, ребята.

Все направились к машине, а девицы вместе с борцами и акробатами остались стоять на ступеньках «Серебряной туфельки». Их вечер или то, что от него осталось, тоже оплатила фирма. А ребята мчались по шоссе к дому, где, как утверждал Кен, они наверняка найдут Опасного Мужчину.

– Знаете что, – сказал Боб, – Мэй нас ему заложила. Она по телефону сказала, чтобы он ехал домой спатеньки.

– А как он доберется до дому? – спросил Элф. – У него же нет денег на такси.

– Может, пешком, – предположил Боб. – Точно, пешком.

– Бэрри за всю жизнь не прошел и пяти ярдов, – сказал Слип. – Пройдет пять ярдов, и у него тут же колет в боку.

– А вдруг его похитили! – сказал Кен. – Господи, а если какие-нибудь подонки украли Опасного Мужчину!

– Ну что ж, – сказал Бим, – тогда ему не придется завтра выходить на площадку. А я могу выйти вместо него.

Кен велел Биму заткнуться. Положение было слишком серьезным. Если Бэрри Джинза похитили, гореть всему Голливуду синим пламенем. Нужно будет звонить в Госдепартамент, в Вашингтон, фэбээровцам придется задержать все рейсы.

– Погодите, погодите, – сказал Элф. – Посмотрим, может, он спит себе дома преспокойненько.

Они влетели на подъездную аллею, подкатили к дому и разбудили перепуганного управляющего. Все комнаты обшарили, но никаких следов Опасного Мужчины не обнаружилось. Тогда Пэт позвонил в загородный клуб Мэй. Говорил он осторожно, чтобы не растревожить ее. Просто сказал, что они уже дома, и что Бэрри как-то притих, и что они с ребятами подумали, может, это она его чем-то расстроила.

Голос у Мэй был какой-то странный, приглушенный, как будто она только что плакала.

– Я вам поверила, – говорила она. – Думала, вы за ним присмотрите. А вы взяли и повезли его на Пончо-Бич.

– Мэй, подожди… – начал Пэт, но Мэй уже повесила трубку, а потом к ней было не прозвониться.

– Есть что-нибудь новое? – начали спрашивать ребята, когда он швырнул трубку на рычаг.

– Обиделась Мэй, вот и все новости, – сказал Пэт.

– На что это она обиделась? – спросил Кен.

– Да на то, что мы возили Бэрри на Пончо-Бич.

Они вернулись к машине, каждый со своей идеей, что делать дальше. Боб считал, что нужно сейчас же звонить в ФБР, но Элф возразил: если ФБР что-нибудь пронюхает, сразу же пойдет звон по всему побережью про уровень «G».

– Разве эти типы хоть что-то могут держать в секрете? – говорил он. – Вот если убедимся, что не сможем доставить Бэрри завтра в восемь на студию, тогда и обратимся к ним.

– Завтра? – сказал Слип. – Сейчас половина второго. У нас всего семь часов.

Они сели в машину и двинулись по направлению к городу.

– У меня идея, – сказал Боб. – Я думаю, он сел на попутку и поехал на Пончо-Бич. Ясно, что он придуривался, будто ему все это неинтересно. Пари держу, что он поехал еще раз взглянуть, что там ребятишки выделывают.

– Боб прав, – сказал Пэт. – В два часа весь пляж освещают, и они танцуют «Танец с перьями» при неоновом свете. Без нас там Бэрри небезопасно находиться.

Кен развернулся и выехал на дорогу, ведущую на Пончо-Бич.

– Не знаю, – засомневался Элф. – Что-то мне не верится. Ни черта эти штучки на него не подействовали. А вот когда мы смотрели шоу, тут мне показалось, что он забеспокоился. Я почувствовал, как он заерзал. Я ведь сидел рядом с ним в ложе. Если он где и есть, так это в казино на Пончо-Бич, смотрит представление.

– Сходим и туда и туда, – предложил Кен. – Сначала на пляж, потом в казино. Сколько на это уйдет времени?

– По-моему, они закрываются в пять, – сказал Слип. – У них там столько всего, что раньше пяти не управиться.

Кен прибавил газу, и машина понеслась по направлению к Пончо-Бич.

После того как компания Бэрри Джинза покинула «Серебряную туфельку», веселье в ней кончилось. Что за интерес танцевать или просто сидеть в ресторане, когда все знаменитости ушли? Люди поэнергичнее отправились домой спать, а те, что вечно без сил, поехали на Пончо-Бич. В половине третьего оркестр свернулся, со столов прибрали, часть люстр погасили. Телефонист тоже уснул. И никто не обратил внимания, что в дамской комнате еще горит свет. Все уже разошлись по домам, и вход в туалет был закрыт портьерами, поэтому Бэрри смог выйти из каморки уборщицы. Он сидел, положив ноги на туалетный столик, и пил горячее молоко. Пинки ходила с тряпкой в руках, прибираясь и приводя все в порядок к завтрашнему вечеру.