Творческая энергия мисс Сэйерс была неуемна — помимо пьес она писала стихи и основала Общество взаимного восхищения (резонно рассудив, что если они так не назовут сами себя, то их так неизбежно назовут другие). На собраниях Общества участницы читали друг другу свои произведения и обсуждали прочитанное.

Дороти также участвовала в университетских дебатах и слыла отличным оратором. Она ходила на лекции приезжих знаменитостей — так, ей довелось послушать Гилберта Кита Честертона и Джорджа Бернарда Шоу. Г. К.Ч. понравился ей больше, чем Д.Б.Ш. — уже тогда она начала формировать свое собственное отношение к религии, и «Ортодоксия» Честертона оказала на нее огромное влияние. Вероятно, она очень удивилась бы, если бы узнала, что в будущем им предстоит общаться в Детективном клубе и вместе проводить обряд инициации молодых авторов.

А между тем началась Первая мировая война. Оксфорд пустел — мальчики уходили на фронт. Некоторые студентки стали медсестрами (среди них была Вера Бриттен), другие делали ту или иную «военную работу». Дороти тоже взялась помогать бельгийским беженцам, однако никаких серьезных шагов не предпринимала. Она училась последний год и рассчитывала пойти на курсы Красного Креста после окончания университета. Время проходило все в тех же хлопотах, занятиях, репетициях хора, сочинении пьес. Сомервиль она окончила с Первой степенью — наивысшей оксфордской оценкой.


Поиски

Отец предложил Дороти остаться в Оксфорде еще на год. Ей этого очень хотелось, но она беспокоилась о финансовой стороне дела. Отец и так потратил много денег на ее образование — несмотря на стипендию, затраты были очень существенными. Она знала, что он берет учеников, чтобы справиться с этой нагрузкой, и ей хотелось поскорее начать самой зарабатывать себе на жизнь. Она сделала попытку поступить во французский Красный Крест, считая, что ее блестящее знание языка будет преимуществом при работе во Франции. Ее страшили тяготы работы медсестры, но это было «настоящее дело» — такое, какого требует военное время. Однако французский Красный Крест не принимал женщин моложе двадцати трех лет. После еще нескольких неудачных попыток стать медсестрой Дороти нашла работу, почти неизбежную в то время для выпускницы университета. Она стала преподавать французский в школе для девочек. Школа находилась в городе Халл; несмотря на воздушные налеты, люди старались жить обычной жизнью. Разумеется, Дороти придумала собственный подход к преподаванию — она стала ставить с ученицами пьесы по-французски, что оказалось куда эффективнее привычной зубрежки. Но она не любила эту работу: «Лучше мести улицы, чем учить детей».

Впрочем, улицы мести не пришлось. Как раз в это время Генри Сэйерс получил новый пост в деревне Крайст-Черч в Кембриджшире, и его доходы несколько увеличились. Он предложил Дороти учиться издательскому делу в Оксфорде, у молодого издателя Бэзила Блэквелла. Дороти с восторгом вернулась в любимый город. Еще до возвращения, в 1916 году, произошло важное для нее событие: в серии сборников оксфордской поэзии вышел ее первый поэтический сборник, Op. 1 («Опус 1»). Она посвятила свою первую книгу Дороти Роу, членам Общества взаимного восхищения и доктору Аллену.

В 1917 году Оксфорд был невеселым местом. Большинство студентов сражались на фронте, все чаще приходили похоронки, в университет возвращались комиссованные по инвалидности молодые ветераны. С одним из таких ветеранов, Эриком Уэлптоном, у Дороти завязалась близкая дружба. Он происходил из аристократической семьи, одевался не без франтовства (вероятно, лорд Питер обязан ему некоторыми своими предпочтениями по части одежды и обуви), с трудом возвращался к учебе — Дороти со страстью взялась ему помогать. Когда Уэлптон окончил университетский курс, он получил работу в Нормандии, в Эколь де Рош, — ему предстояло организовывать академический обмен. К тому времени стало ясно, что издательское дело вряд ли станет призванием Дороти, поскольку она предпочитала писать сама, а не редактировать других.



Эрик Уэлптон