Я остановился перед дверью:

— Вот здесь.

Я довольно громко постучал в дверь. Вскоре послышались шаги, и Китли открыл дверь.

— Смотри-ка, мистер Лэм! Так скоро я вас не ожидал. Все еще рыщете по этому делу?

— Я хотел бы познакомить вас с Фрэнком Селлерсом.

Китли бросил на него беглый взгляд и протянул руку.

Если он и знал, что Селлерс из полиции, то никак этого не показал.

— Мы бы охотно побеседовали с вами, — начал Селлерс.

Китли, стоявший в проходе, отступил в сторону и, сказав «минутку», закрыл дверь перед самым нашим носом.

— Это еще что за шутки! — прорычал Селлерс, когда дверь захлопнулась на замок. Он быстро схватился за ручку, мощно потряс ее и всем телом приналег на дверь. — Немедленно откройте!

Китли открыл дверь.

Селлерс отвернул ворот куртки, показал ему полицейский значок и зло фыркнул:

— Что все это означает?

— Да так, кое-что забыл, — сказал Китли.

— Что вы хотели спрятать от нас? — спросил Селлерс.

Китли пропустил вопрос мимо ушей.

— Чем обязан вашему визиту, инспектор?

— Я должен проверить, чем вы. тут занимаетесь.

— Я содержу бюро, чтобы в мире и покое заниматься любимым делом.

— А что это за дело?

— Ответ частично содержится в самом названии фирмы, так как я иногда делаю ставки на лошадок.

— И каким образом вы это делаете?

— Так же, как и любой другой, ставлю на лошадь, которая мне кажется более подходящей в данный момент. Временами выигрываю, иногда — нет.

— А что там за светящаяся штуковина?

— Это мое изобретение. С его помощью я получаю правильные ответы.

— Может, покажете?

— Конечно, — холодно ответил Китли. Он повернулся ко мне: — В чем дело, Лэм? Вы что, не умеете держать язык за зубами?

— Меня вы можете больше не спрашивать. Я нахожусь под надзором полиции.

Китли поднял брови.

Селлерс сказал:

— В деле Баллвинов, которое известно и вам, имеются детали, которые нужно еще выяснить.

— Китли знает, — прервал его я, — что вчера Рут Отис забрала яд из конторы доктора Квая. Он проследил за ней и видел, куда она его спрятала.

Китли хмуро посмотрел на меня и спросил:

— Вы что, хотите втянуть и меня в эту историю?

— Разговаривать вы можете только со мной, — сказал инспектор.

— Я не имею ни малейшего понятия, о чем идет речь, инспектор. И Рут Отис я вообще не знаю.

— Она — ассистентка доктора Квая.

— A-а, доктора Квая. У него кабинет на этом этаже.

— Ну так как, вы следили за Отис?

Китли рассмеялся:

— Конечно нет. Что мне, больше делать нечего?

Я сказал Селлерсу:

— В этом вопросе вы должны поставить все точки над «Ь>, не выпускайте его, не давайте отвертеться.

Китли посмотрел на меня холодно.

— Вы мне нравитесь все меньше и меньше, Лэм.

— Это легко понять, — ответил я. — Но в данную минуту мы решаем вопрос, следили ли вы вчера за мисс Отис или нет.

— Я уже сказал: нет!

— Вы не следили за ней до вокзала Юнион?

— Нет.

— Вы не видели, как она положила в камеру хранения пакетик?

Он с улыбкой сказал:

— Нет, конечно нет. Мне очень жаль, Лэм, что вынужден вас разочаровать. И вам не удастся втянуть меня в это дело.

Слово снова взял инспектор:

— Моя задача — все тщательно проверить. И пожалуйста, поймите меня правильно. Позвольте вам кое-что сказать: Этель Ворли, секретарша мистера Баллви-на, сегодня утром была найдена в комнате Рут Отис мертвой. А пакетик с ядом мы тоже там обнаружили.

В нем не хватало двух граммов. Если вам известно что-нибудь о мисс Отис в связи с ядом, самое время сказать об этом.

Китли провел языком по губам:

— Я ничего не знаю о мисс Отис.

Пока Селлерс и Китли обменивались недоверчивыми взглядами, я незаметно зашел за спину Китли, поближе к аппарату, который стоял на столе, и бесшумно включил его. Потом сказал:

— Я могу изобличить вас, Китли, во лжи. Дело в том, что за вами непрерывно следил детектив.

— Значит, он наплел вам небылиц.

Я сказал инспектору:

— Это Джим Формби, которого вы хорошо знаете. Он никогда не лжет.

Ссылка на Формби усилила интерес инспектора.

— Значит, вы утверждаете, что Формби следил за мистером-Китли и видел, что тот, в свою очередь, следил за мисс Отис вплоть до вокзала?

— Совершенно верно.

Китли спросил:

— А откуда стало известно, что в том пакетике был яд, инспектор?

— Вопрос правомерен, Лэм.

— Формби может точно описать пакетик, — ответил я.

— Другими словами, — сказал Китли улыбаясь, — это просто утверждает мисс Отис.

— Детектива тоже нельзя сбрасывать со счета.

Селлерс хотел что-то сказать, как внезапно в аппарате раздался голос:

«Чуть шире, пожалуйста».

— А это еще что такое? — спросил Селлерс.

Китли повернулся ко мне и хотел выключить аппарат, Но я быстро схватил его за запястье.

«Пожалуйста, сплюньте…» — снова послышался голос.

Китли оттолкнул меня в сторону. В это время прозвучал женский голос;

«Но, доктор, мне больно…»

В этот момент Китли выключил аппарат.

— Да что это такое, черт побери? — снова спросил Селлерс.

Китли заявил:

— Если вы хотите задать мне какие-нибудь вопросы, инспектор, то вы можете это сделать в любое время в полицейском управлении. А здесь мое личное бюро. Я занимаюсь тем, что высчитываю шансы скаковых лошадей, и вовсе не хочу, чтобы все знали о моей системе. А что касается Лэма… — Он повернулся ко мне, и его глаза засверкали от ярости, — то он просто уберется отсюда вон! И притом немедленно.

Я сказал Селлерсу:

— Надеюсь, что вы поняли, для чего предназначен этот аппарат?

Китли размахнулся, но я успел уклониться.

— Я вас… — выдохнул он.

В тот же момент инспектор бросился на Китли. Он прижал его к стене и приказал:

— Стоять и не шевелиться. Я должен во всем тщательно разобраться.

Я включил аппарат. Китли опять попытался броситься на меня, но Селлерс одним толчком отбросил его к стене.

Снова послышался голос из динамика:

«Ну вот, сверлить я больше сегодня не буду, но зуб довольно запущенный».

— Кто это? — спросил меня Селлерс.

— Вероятно, доктор Квай, он собирается ставить пломбу.

Селлерс тихо присвистнул.

— Я требую, чтобы вы оба немедленно покинули мое бюро, — сказал Китли. — Конечно, если у вас нет ордера на обыск, инспектор Селлерс.

Я ответил ему:

— В данном случае инспектору не нужен орден на обыск, Китли. Поскольку у вас нет разрешения на эксплуатацию подслушивающего устройства, то это является наказуемым деянием, а как только человек уличен в таком, полиция может вмешиваться, не имея ордера.

Селлерс посмотрел на меня и благодарно кивнул.

Китли снова высказался в мой, адрес:

— Как только я подумаю, чем вам обязан, то мне просто плохо становится. А я ведь рассказал вам всю правду об участках Баллвина, потом назвал лошадь, которая будет победителем… Вы, наверное, не поверили.

— Мы все поставили на нее, — сказал я.

— Вот так-то, делаешь людям добро, — покорно проговорил Китли, — а получаешь что?

— Прекратите кривляться! — приказал Селлерс. — Я достаточно хорошо знаю Джима Формби, чтобы вполне доверять ему. Зачем вы следили за Отис?

Китли сдался:

— Я старался сам расследовать это дело и хотел передать полиции весь материал. Если бы я сделал это раньше, все пропало бы.

— Еще один! — простонал Селлерс.

— Кто? — спросил Китли.

— Детектив-самоучка. Казалось бы, чего проще — обратиться в полицию. Так нет, каждый умник предпочитает действовать сам по себе. Что вы знаете о деле БаллвИна? Рассказывайте, да побыстрее.

Китли хмуро посмотрел на инспектора.

Я добавил:

— Чтобы освежить вашу память, я хочу вам сказать, с чего лучше начать… Несколько лет назад вы послали прядь волос в лабораторию и просили исследовать, нет ли в волосах следа мышьяка. Вот с этого и начинайте.

Пораженный, Китли несколько секунд смотрел на меня и, наверное, думал о том, что мне известно.

— Ну, живо! — прикрикнул на него Селлерс.

Тот уселся на стол, одна нога доставала до пола, а вторая покачивалась — только так он выдал волнение.

— Итак? — повторил инспектор.

— Ну хорошо, я все вам расскажу. Моя сестра Анита вышла замуж за Джеральда Баллвина. Мы сильно любили друг друга, что редко бывает между братом и сестрой. Я с самого начала был против этого брака, потому что считал его несерьезным бизнесменом и охотником за юбками. Мои опасения подтвердились, потому что он вскоре связался с Дафной. А сестра внезапно заболела. Речь шла о тяжелом желудочном расстройстве, которым она мучилась очень долго. Потом наступило улучшение, но произошел рецидив, и она умерла совершенно неожиданно. Вскрытия не было. Врач выписал свидетельство о смерти, в котором было сказано, что она отравилась. После этого Джеральд женился на Дафне. У меня, глупца, возникло подозрение лишь полгода спустя. И когда я начал заниматься этим вопросом, я столкнулся с целым рядом удивительных фактов. Но слишком поздно. Труп уже был сожжен. Тем не менее я кое-что почитал, пытаясь распутать эту историю.

Он подошел к полке и достал книгу с названием «Судебная медицина», потом продолжал: