– Кто-то отрезал ей голову, – по-прежнему спокойно сказал Конрад. – Не удовлетворившись этим, он выпотрошил ее. Кто, по-вашему, мог это сделать?

Фидер выпучил глаза.

– Черт побери, отрезали голову! Боже мой! Почему он сделал это?

– По той же причине, что и выпотрошил: она ему не нравилась. Знаете ли вы кого-нибудь, кто так ее ненавидел?

Фидер вдруг отвел глаза в сторону.

– Нет, не знаю. Черт! А пресса уже пронюхала?

– Нет, и не пронюхает, пока у меня не будет достаточно фактов, – хмуро сказал Барден. – Теперь смотрите, если вы действительно кого-то подозреваете – лучше выкладывайте. Чем быстрее закончим это дело, тем будет лучше для всех, в том числе и для вас.

Фидер поколебался, затем пожал плечами.

– Последним ее любовником был Ральф Джордан. На днях у них была ужасная ссора. По-моему, фильм, который он делал с Джун, будет у него последним. Студия разорвет с ним контракт. Он им более чем надоел.

– Почему? – спросил Конрад, зажигая сигарету.

– Последние шесть месяцев он сидел на диете. После каждой диеты он рвет подметки.

– Каким образом?

– Он сходит с ума, – Фидер достал носовой платок и вытер лицо. – Он устроил пожар на одной из студий на позапрошлой неделе. На приеме у Мориса Лэра он сделал такое, о чем Лэр предпочитает умалчивать. У Джордана была какая-то кислота, которой он побрызгал на купальные костюмы девушек. Ткань загорелась, и девушки оказались без ничего. Вы никогда не видели ничего подобного. Почти тридцать наших хорошо известных звезд бегали без купальников. Это приятное зрелище для нас, мужчин, и мы оценили шутку, пока не обнаружили, что вместе с тканью купальников сгорело также несколько ярдов кожи. Пять девушек пришлось госпитализировать – они были в ужасном состоянии. Если бы Лэр не заплатил, Джордан попал бы под суд. На следующее утро Лэр разорвал с ним контракт.

Конрад и Барден обменялись взглядами.

– Кажется, надо побеседовать с этим парнем, – заметил Барден.

– Только ради Бога не говорите, что я вам о нем рассказывал, – возбужденно воскликнул Фидер. – У меня и своих забот хватает.

– Помимо Джордана, – спросил Конрад, – не вспомните ли еще кого-нибудь, способного на такое?

Фидер покачал головой.

– Нет. Большинство ее дружков были отпетыми негодяями, но на убийство не пошли бы.

– Правда ли, что они с Джеком Маурером были любовниками?

Фидер вдруг посмотрел вниз на руки. Холодное отрешенное выражение появилось у него на лице.

– Этого я не знаю.

– Постарайтесь вспомнить. Может быть, она упоминала имя Маурера в разговоре с вами?

– Нет.

– Вы даже не слышали упоминания их имен вместе?

– Не помню.

– Вы не видели их вместе?

– Нет.

Конрад взглянул на Бардена.

– Не правда ли, удивительно, что как только произносится имя Маурера, все замолкают? Можно подумать, что этого парня не существует.

– Поймите меня правильно, – поспешно сказал Фидер. – Если бы я что-нибудь знал, я бы рассказал. Но я ничего не знаю о Маурере, кроме того, что читал в газетах.

– Все та же песня, – с отвращением сказал Конрад. – Настанет когда-нибудь день, когда я встречу парня, который не боится Маурера и что-нибудь знает. Этот день придет, но неизвестно когда.

– Не расстраивайтесь, – сказал Барден. – Если парень не знает, то не знает.

Появился сержант О'Брайен.

– Разрешите доложить, лейтенант?

Барден вышел вместе с ним.

– Побудьте здесь, – сказал Пол Фидеру и вышел вслед за ним.

– Он нашел пистолет, – сказал Барден, и его мрачное лицо посветлело. Он протянул Конраду автоматический кольт 45-го калибра. – Посмотрите-ка.

Конрад взял револьвер. На рукоятке были выгравированы инициалы «Р. Дж.».

– Где вы нашли его? – спросил он О'Брайена.

– В кустарнике, в тридцати ярдах от главных ворот. Ставлю доллар против цента, что это тот самый револьвер. Стреляли из него недавно, и он 45-го калибра.

– Лучше сдай его на проверку, Сэм.

Барден кивнул и отдал пистолет сержанту.

– Отнеси его в управление, и пусть его сравнят с пулями, которые мы нашли. – Он повернулся к Конраду. – «Р. Дж.» – так просто, не правда ли? Посмотрим, что скажет Джордан. Поехали?


По сведениям Фидера, Ральф Джордан имел шикарную квартиру на авеню Рузвельта. Он снял квартиру вскоре после того, как Джун Арно отказалась от своего дома в Голливуде. И хотя он продолжал держать за собой прекрасный дом на Беверли-хиллз, он редко бывал там.

Конрад затормозил и остановил автомобиль в тени рядом с гаражами. Его внимание привлек большой черный «Кадиллак», наполовину въехавший в один из гаражей и застрявший в воротах.

– Кто-то въехал не в свой гараж, что ли? – сказал Конрад Бардену и вышел из машины.

Они подошли к «Кадиллаку». Переднее колесо было сильно вмято, а фара разбита вдребезги. Барден открыл дверцу машины и осмотрел регистрационный ярлык.

– Так и есть, – сказал он, – машина Джордана. Видно, был пьян в стельку.

– Ну, по крайней мере, он дома, – Конрад повернулся и пошел к дому.

Вместе с Барденом они прошли через вращающиеся двери в вестибюль. Толстый бело-розовый клерк в безукоризненно сидящем на нем смокинге сидел, положив обе руки на полированную поверхность стола. Увидев Конрада, он поднял брови.

– Чем могу быть полезен?

Барден вышел вперед. У него был мрачный вид. Когда он хотел казаться грубым и жестоким, это ему удавалось.

– Лейтенант Барден, городская полиция, – произнес он скрипучим голосом. – Джордан дома?

Клерк сжался, руки у него задрожали.

– Если вы имеете в виду мистера Ральфа Джордана, то да, он дома. Вы хотите видеть его?

– Когда он вернулся?

– После восьми часов.

– Он был пьян?

– Я не заметил.

Застывшее выражение лица клерка заставило Конрада усмехнуться.

– Когда он ушел?

– Сразу после шести.

– Он живет на верхнем этаже?

– Да.

– Ладно. Мы пошли. А вы держите руки подальше от телефона, если понимаете, что для вас лучше. Это неожиданный визит. У него кто-нибудь есть?

– Насколько я знаю, нет.

Барден хрюкнул и пошел по коврам, устилавшим полуакровый вестибюль, к лифту.

– Итак, его не было с шести до восьми. Этого более чем достаточно, чтобы добраться до Тупика, покончить с Джун и вернуться назад, – сказал Барден Конраду, пока лифт быстро и плавно поднимал их на верхний этаж.

– Будь осторожен, – предупредил Конрад, выходя из лифта. – Если он пьян, то может быть опасен.

– Ничего, он не первый, кого мне придется приводить в чувство, и, держу пари, не последний.

Перед входной дверью в квартиру Барден замолчал.

– Гляди-ка! Дверь открыта.

Он нажал кнопку звонка. Где-то в квартире раздалась резкая трель. Барден подождал некоторое время, затем ногой распахнул дверь и заглянул в небольшой коридор. Следующая дверь была приоткрыта. Они немного подождали, потом Барден вошел в коридор и распахнул внутреннюю дверь. Они заглянули в большую гостиную, сверкающую огнями. На окнах были винно-красные шторы. Стены – серые. В комнате были также кресла, диванчики, столики и два хорошо оборудованных коктейль-бара. Телевизор и приемник стояли рядом, а камин был украшен прекрасно выполненной и очень скабрезной мозаикой. Тяжело дыша, Барден оглянулся.

– Неплохо живут эти ребята, не правда ли? – сказал он грубо. – Парню, который сказал, что добродетель его единственное достояние, следовало бы поглядеть на это.

– Придет время, когда и тебе Господь воздаст, – сказал Конрад с усмешкой. – Тебе дадут золоченый револьвер и бриллианты на кокарду. Похоже, никого нет.

– Эй! Есть здесь кто-нибудь? – заорал Барден так, что задрожали стекла.

Но ответом ему была мертвая тишина. Они обменялись взглядами.

– Ну, что теперь? – спросил Барден. – Думаешь, он прячется где-то?

– Может быть, он снова ушел?

– Тогда этот тип должен был его видеть.

– Давай все осмотрим.

Конрад пересек комнату, стукнул в левую дверь, повернул ручку и заглянул в просторную спальню. Единственное, что составляло всю обстановку, исключая белый ковер, была двадцатифутовой ширины кровать, стоявшая на возвышении в два фута и выглядевшая такой же одинокой, как маяк.

– Здесь тоже никого, – констатировал Конрад, как только вошел в комнату.

– Посмотри в ванной, – сказал Барден, и в его голосе Конрад уловил тревогу.

Они подошли к двери в ванную, открыли ее и заглянули в самую шикарную ванную комнату из тех, что им приходилось видеть. Но все это их не интересовало. Внимание привлекала только сама ванна. Ральф Джордан в халате, надетом поверх пижамы, лежал в пустой ванне, расположенной на уровне пола. Голова его безжизненно упала на грудь. Стены ванной и передняя часть халата были забрызганы кровью. В правой руке была зажата старая опасная бритва, на лезвии которой засохла кровь. Барден протиснулся мимо Конрада и прикоснулся к руке Джордана.

– Мертв.

Он ухватил за волосы и поднял голову Джордана. Увидев глубокий разрез на его глотке, Конрад скривился.

– Дело ясное, – сказал Барден, отступая. – Он прихлопнул Джун, а потом вернулся сюда и перерезал себе глотку. Очень тактично с его стороны – он избавил меня от лишних хлопот.

Барден достал сигарету, закурил и выпустил густой клуб дыма прямо в лицо мертвому Джордану.

– У дока Холмса будет сегодня беспокойная ночь.

Конрад в это время осматривал ванную. На полочке он заметил электрическую бритву.

– Хотел бы я знать, – бросил он, – зачем человек, который бреется электрической бритвой, будет держать дома еще и опасную бритву? Да так, чтобы она еще была под рукой в нужный момент.

– Ты все хочешь до чего-то докопаться. Может, он срезал ею мозоли. Некоторые так делают.

Он распахнул дверь у изголовья ванны и осмотрел роскошно оборудованную туалетную. Он увидел там на стуле костюм и рубашку и шелковое нижнее белье. Пара уличных башмаков и носки лежали рядом. Конрад вошел в туалетную вслед за Барденом и вдруг застыл на месте.