— Что ты собираешься сегодня делать? — небрежно поинтересовалась Нэнси.

— Я?.. Я, если ты только позволишь, хотел бы прочитать газету.

— Я не говорю — именно сейчас, а позже.

— Позже? Ах, да. Джек Ричмонд попросил меня поиграть с ним в гольф. Конечно, я определенного ответа не дал. Ты не обижаешься, малыш?

— Вовсе нет, — холодно произнесла Нэнси. — Больше всего на свете жены любят, когда мужья покидают их в воскресенье, особенно, если трудно сказать, были ли они дома всю неделю.

Дэвид хлопнул газетой по столу и уставился на Нэнси:

— Черт подери, нельзя же назвать тебя покинутой, если я на пару часов пойду поиграть в гольф!

— Знаю, дорогой. А почему бы мне и Вере не пойти с вами и не поплавать в бассейне?

— Потому что Вере не хочется! Вот почему! И если ты собираешься раздуть все до государственных масштабов, я тоже не хочу!

— Нет-нет, дорогой! Я не собираюсь и слушать о том, что ты останешься дома. Не могу даже помыслить, чтобы стать между тобой и гольфом. Я просто вздремну или прогуляюсь, или предприму что-нибудь столь же волнующее…

Нэнси вышла на задний двор и начала прогуливаться, поглядывая туда-сюда, потом зашла домой и выпила еще чашечку кофе. Вскоре сошел вниз Дэвид, поцеловал ее и заявил, что в конце концов решил в гольф не играть. Нэнси не преминула обратить внимание, что он одет как раз для гольфа. Затем она приготовила плотный завтрак. Дэвид его с аппетитом съел и ушел через задний двор Конноров, захватив свои глупые игрушки и оставив ее прибирать на кухне и размышлять, чем бы занять день.

Поглядывая на маленькую террасу позади дома Конноров. Нэнси внезапно подумала, что не видела Лилу все утро. Даже если Лила и спала в своем прекрасном прохладном доме, сейчас-то уже должна было проснуться. Шел второй час. Возможно, Лила нуждается в ободрении, ведь Ларри уехал спать в офис и прочее. Нэнси решительно пересекла собственный двор и, перешагнув через низкую изгородь, попала во двор Конноров.

Она позвонила. Потом позвонила еще раз. Потом еще. Никто не ответил.

Используя права соседа, Нэнси отворила дверь и шагнула внутрь.

— Лила…

Ответа не последовало. Внезапно Нэнси ощутила какое-то странное чувство. Что-то не то. Но что? Ну, конечно! В доме было жарко. Кондиционер отключен. Лила, наверное, куда-то ушла, а Ларри не возвращался. Все еще озадаченная Нэнси вышла наружу, закрыла дверь и вернулась домой. Куда могла пойти Лила? Она не просто выскочила на несколько минут, иначе бы не стала выключать кондиционер. Более того, в доме настолько жарко, словно кондиционер выключен, по крайней мере, несколько часов назад. Может. Лила уехала навсегда? Но тогда почему она не закрыла дверь? Хотя могло случиться, что Лила была настолько зла или так расстроена, и уходя, просто не позаботилась запереть дверь. Нэнси решила позвонить Мэй. Ответили сразу.

— Алло.

— Мэй! Как дела?

— Кто это?

— Нэнси Хауэлл.

— Я и подумала, что это ты. Мне жарче, чем в пекле, если хочешь знать.

— Мне тоже. Может, пойдет дождь и станет прохладнее.

— На востоке немного облачно.

— Да? А я и не заметила.

— Очень надеюсь, что пойдет дождь и похолодает.

— Я тоже. Мэй, я ведь позвонила, чтобы спросить, знаешь ли ты, где Лила?

— Лила? Не знаю, Нэнси, меня это меньше всего интересует. Ее что, нет дома?

— Нет, я только оттуда.

— Не видела ее с прошлой ночи.

— Мэй, у них отключен кондиционер. В доме настолько жарко, что, видно, отключен давно.

— Ну и что? Знаешь, Нэнси, я ничего не знаю о Лиле Коннор и знать не хочу. Ларри тоже нет?

— Ага.

— Не могу винить его, если он от нее ушел. Но, думаю, нет. Скорее всего, приползет на брюхе. Почему бы, когда он вернется, тебе не спросить его самого?

— Да, верно. Я должна попрощаться. Мэй.

— Пока, дорогая. О таких, как Лила, можешь не беспокоиться. Такие всегда отлично могут позаботиться о себе сами.

Чертовски интересно, подумала Нэнси, кладя трубку на рычаг.

5

Офис Ларри Коннора располагался на первом этаже небольшого кирпичного делового строения в центре Майн-стрит. Поскольку была суббота. Нэнси смогла припарковать машину прямо перед офисом Ларри. На зеркальном стекле четкими золотыми буквами было написано его имя. Занавески из плотного черного сукна задернуты.

Нэнси трижды стучала в дверь, выходившую на улицу. Занавески не шевельнулись. Жалюзи за дверью остались закрытыми. На тот случай, если Ларри еще спит сном совершенно измученного человека, она, обогнув угол, поехала переулком, обегающим деловой квартал, поднялась по переулку, ведущему в центр, и там свернула на небольшую частную стоянку. Помимо воли она испугалась, увидев припаркованную тут же машину Ларри.

Выйдя из «шевви», Нэнси пересекла переулок и постучалась в заднюю дверь офиса. Вновь никакого ответа. Она толкнула дверь, но та была закрыта. «Что мне тут надо?» — спросила себя Нэнси. Сначала она предположила, что он пошел в коктейль-бар в отеле, чтобы там основательно нагрузиться, но вспомнила, что по воскресеньям бар закрыт. Конечно, он мог убивать время в холле, читая воскресные газеты или смотря телевизор. Нэнси решила поискать там, предварительно заглянув в табачную лавку Аппельбаума, еще одно излюбленное место сборищ временно бездомных.

Ларри не было нигде. Нэнси даже спросила у клерка в отеле — вдруг Ларри, вместо того, чтобы ночевать в офисе, снял номер. Я просто исполняю свой долг, сказала себе Нэнси. Возможно, он в одном из баров, в обход закона торгующих в воскресенье, если так, то он определенно мог надраться самостоятельно, даже если ему надо напиться до беспамятства. Нэнси подумала, что существуют пределы добрососедской помощи: не стучаться же в двери нелегальных алкогольных заведений.

Поэтому Нэнси поехала домой, загнала «шевви» в гараж и направилась через переднюю дверь в дом. Проверив жаркое, она заметила в кухне на столике возле раковины консервный нож и сделала логический вывод: Дэвид вернулся домой и продолжает пить холодное пиво, черт его подери. Вооруженная этим предположением, Нэнси с мрачным видом двинулась на задний двор, и, действительно, Дэвид был там. И не только Дэвид, еще и Джек Ричмонд, дома у него, что ли, дел нет! Они пили холодное пиво, и это после того, как основательно нагрузились в клубе.

— Привет, ребята! — развязно поздоровалась Нэнси.

Джек Ричмонд начал, как и полагается джентльмену, вставать, но стол заметно накренился. Джек со стоном шлепнулся в кресло, а Нэнси, демонстративно отодвинув кресло от мужниного, уселась тоже.

— Дорогая, хочешь пива? — спросил Дэвид. Порядок, вид у него был заискивающий.

— Нет, — улыбнулась Нэнси. — В холодильнике стоит кувшин джина с тоником. Я выпью его.

— Позвольте мне, — галантно предложил Джек. На этот раз он справился с пошатывающимся столом. Время, пока Джек отсутствовал, Хауэллы провели в полном молчании. Наконец милый доктор Ричмонд появился с кувшином в одной руке и стаканом в другой. Шел он, будто по канату. Осторожно наполнив стакан, он так же осторожно протянул его Нэнси.

— Благодарю, Джек, — промурлыкала Нэнси.

— Не за что, моя радость, — сказал гость с плотоядным выражением лица.

— Какого дьявола! — неожиданно прорычал Дэвид. — Какого дьявола ты приготовила среди дня целый кувшин джина с тоником?

— Потому что, мой дорогой, — ответила после хорошего глотка Нэнси, — мне было не с кем и нечем заняться. Кроме того, неплохо выпить можно и в одиночку. Я знаю, дражайший мой, как жены становятся алкоголичками, — от скуки.

— Ох, — вздохнул Джек Ричмонд.

— Черт, — отозвался Дэвид.

— Как гольф? — нежно поинтересовалась Нэнси.

— Мы разыграли восемнадцать лунок. Я забил 92.

— Это хорошо, милый?

— Не так плохо для человека, играющего время от времени — коротко ответил он.

— Это очень хорошо, — вставил Джек Ричмонд.

— Должно быть, чрезвычайно утомительно разыграть восемнадцать лунок в такой жаркий день, — заключила Нэнси. — Предполагаю, после этого просто необходимо принять в клубном баре много холодного пива?

— А это как раз важнейшая часть всего мероприятия, — с энтузиазмом заявил Джек. — Иногда может заменить даже гольф.

— Мне бы хотелось знать, — потребовал Дэвид, — почему ты сделала так много? Ты что, собралась устроить оргию или что-то в этом роде?

— Так много — чего, дорогой? — спросила Нэнси.

— Ты знаешь — чего! Джина с тоником!

— О, дорогой, он не пропадет. Он прекрасно сохраняется в холодильнике.

— Еще лучше он сохраняется в бутылке!

— Но я собиралась выпить его с Лилой.

— Благородный жест, — вставил Джек Ричмонд. — Ты не смогла бы сделать Лиле ничего более приятного. Лила — замечательная девушка из джина с тоником. Впрочем, из одного джина, черт с ним, с тоником.

— И с вами, и с гольфом, — отозвалась Нэнси.

— Точно, — счастливо подтвердил Джек.

— Ну и почему же? — спросил Дэвид.

— Почему — что?

— Почему вы с Лилой его не выпили?

— Ее не было дома и, насколько я знаю, еще нет. А вы ее не видели?

— Слава Богу, нет, — ответил Джек.

— Кстати, — сказал Дэвид, — тебя тоже не было дома, когда мы приехали. Где была ты?

— Ездила в центр города, поговорить с Ларри, но не могла его отыскать.

— Старина Ларри тоже исчез? — спросил Джек.

— Вчера, после вечеринки, он уехал.

— Нет!

— Да, — возразила Нэнси. — Я видела, как он уезжал.

— Он опять поссорился с Лилой, — сказал Дэвид.

— Бог с ним, — заявил Джек. — Если он удрал, я его не виню. Хуже то, что он всегда возвращается обратно. Если бы я был на его месте, я бы ушел навсегда.