Агата Кристи - Рождество Эркюля Пуаро

– Мы ни в чем вас не обвиняем, мистер Фарр, – заверил его полковник Джонсон.

– Мне все равно, каким тоном разговаривает мистер Пуаро, – парировал Стивен.

– А вот это вы зря, – отозвался маленький бельгиец и любезно улыбнулся.

Молодой человек ответил ему колючим взглядом.

– Благодарю вас, мистер Фарр, – снова поспешил вмешаться полковник Джонсон. – На сегодня всё. Попрошу вас, разумеется, не покидать стен дома.

Стивен Фарр кивнул, встал и развязной походкой вышел из комнаты.

– И тут появляется Икс, неизвестная величина, – произнес Джонсон, когда за ним закрылась дверь. – Его рассказ кажется вполне правдоподобным. И все-таки он – темная лошадка. Он мог похитить алмазы. Мог приехать сюда с фальшивой историей, благодаря которой его пустили в дом. Вам стоит снять отпечатки его пальцев, Сагден, и проверить, проходит ли он по нашим картотекам.

– Я уже это сделал, – сообщил суперинтендант, сдержанно улыбнувшись.

– Молодец, ничего не упускаете… Полагаю, вы уже проработали все очевидные версии?

Суперинтендант перечислил по пунктам:

– Проверить телефонные звонки, их время и прочее. Проверить Хорбери. Время, когда он вышел из дома, кто видел его при этом. Проверить всю прислугу. Проверить финансовое положение всех членов семьи. Связаться с адвокатами и узнать про завещание. Обыскать дом на предмет оружия и наличие пятен крови на одежде. Попытаться отыскать место, где могут быть спрятаны алмазы.

– Думаю, это охватывает все, – одобрительно произнес полковник Джонсон. – Может, вы что-то предложите, мистер Пуаро?

Тот отрицательно покачал головой.

– Работа суперинтенданта поражает своей тщательностью.

– Это вам не шутка – обыскать весь дом с целью отыскать пропавшие алмазы, – мрачно произнес Сагден. – За всю мою жизнь я не видел такого количества украшений и всевозможных побрякушек.

– Тайников тут действительно имеется в избытке, – согласился с ним маленький бельгиец.

– У вас есть какие-то соображения, Пуаро?

Вид у главного констебля был слегка разочарованный, как у человека, чья собака отказалась выполнять фокус.

– Вы позволите мне придерживаться собственного курса поисков? – спросил Пуаро.

– Да-да, разумеется, – заверил его Джонсон, тогда как суперинтендант насторожился:

– Это что еще за курс?

– Я бы хотел снова пообщаться с членами семьи, – сказал Пуаро.

– Вы хотите сказать, что желаете снова допросить их? – уточнил полковник, несколько удивленный пожеланием сыщика.

– Нет-нет, не допрашивать… пообщаться!

– Зачем? – спросил Сагден.

Пуаро выразительно взмахнул рукой.

– В разговоре всплывает правда. Когда человек общается, он рано или поздно проговорится.

– Значит, вы полагаете, что кто-то из них лжет? – спросил Сагден.

Пуаро вздохнул.

– Mon cher, лгут все… не в одном, так в другом… Иное дело, что важно уметь отделять безобидную ложь от преступной.

– И все-таки это невероятно, знаете ли, – резко сказал полковник Джонсон. – Мы расследуем в высшей степени жестокое убийство и кого же мы имеем в качестве подозреваемых? Альфред Ли и его жена – оба милые, воспитанные, мирные люди. Джордж Ли, член парламента, – само воплощение респектабельности. Его супруга? Обычная современная женщина. Дэвид Ли представляется мне изнеженной мечтательной натурой. Брат Гарри утверждает, что он не выносит вида крови. Его жена производит впечатление женщины милой и разумной, но ничем не примечательной. Остаются испанская племянница и джентльмен из Южной Африки. Испанские красавицы отличаются горячим нравом, но я не могу представить себе, чтобы это юное очаровательное создание хладнокровно перерезало горло старику, притом, как выяснилось, у нее были все основания желать ему добра – во всяком случае, до тех пор, пока он не подпишет новое завещание… Стивен Фарр? Возможно. Профессиональный мошенник, приехавший сюда специально за алмазами. Старик обнаружил пропажу, и Фарр перерезал ему горло. Такое вполне могло произойти. Граммофон – не слишком убедительное алиби.

Пуаро покачал головой.

– Мой дорогой друг, – произнес он. – Сравните силу мистера Стивена Фарра и старого Симеона Ли. Если б Фарр хотел убить старика, он сделал бы это за одну секунду. Симеон Ли вряд ли смог бы дать ему отпор. Вы можете представить себе, чтобы дряхлый старик и этот великолепный образец рода человеческого боролись в течение нескольких минут, переворачивая мебель и круша фарфор? Такое в голове не укладывается!

Полковник Джонсон прищурился.

– Вы хотите сказать, – произнес он, – что Симеона Ли убил некий слабый мужчина?

– Или женщина, – предположил суперинтендант.

Полковник Джонсон посмотрел на часы.

– Мне здесь больше делать нечего. Вам же есть чем заняться, Сагден. Впрочем, вот еще что. Нам нужно поговорить с этим лакеем. Я знаю, что вы допросили его, но теперь нам известно о нем немного больше, чем прежде. Очень важно получить подтверждение того, где он, по словам остальных, находился во время убийства.

В комнату медленно вошел Трессильян. Главный констебль предложил ему стул.

– Благодарю вас, сэр. Я присяду, если вы действительно не возражаете. У меня такое странное чувство… на самом деле очень странное. Мои ноги, сэр, и моя голова…

– Для вас это огромное потрясение, не так ли? – проникновенно спросил Пуаро.

Дворецкий содрогнулся.

– Подумать только, какое злодеяние, и где? В этом доме, где вот уже много лет жизнь идет спокойно, своим чередом…

– То есть это был спокойный дом? – уточнил Пуаро. – Но не очень счастливый?

– Я бы так не сказал, сэр.

– То есть когда-то, когда семья жила в нем в полном составе, это было счастливое время?

– Я бы не назвал это гармоничной жизнью, сэр, – медленно произнес Трессильян.

– Если не ошибаюсь, покойная миссис Ли была инвалидом?

– Да, сэр, она сильно хворала.

– Дети миссис Ли любили мать?

– Мистер Дэвид был всей душой ей предан. Он был скорее как дочь, а не как сын. После ее смерти он уехал, у него не было больше сил оставаться здесь.

– А мистер Гарри? – уточнил Пуаро. – Каким он был?

– Он был молод и необуздан, но сердце у него было доброе… О господи, как же он меня напугал, когда позвонил в звонок, а потом снова, такой он нетерпеливый, и я открыл дверь, и на пороге стоял незнакомец, а затем голос мистера Гарри произнес: «Привет, Трессильян. Все еще здесь, да?» Все такой же, ничуть не изменился…

– Должно быть, это странное ощущение, – сочувственно произнес Пуаро.

– Иногда мне кажется, сэр, – произнес Трессильян, и его щеки слегка порозовели, – что прошлое – это не прошлое! Если не ошибаюсь, в Лондоне показывали пьесу о чем-то подобном. В этом что-то есть, сэр, на самом деле есть. На тебя находит ощущение, будто ты раньше делал то же самое. Мне кажется, будто звонит звонок, и я иду открывать, а за дверью стоит мистер Гарри, – даже если на самом деле это мистер Фарр или какой-то другой человек, и я говорю себе: «но ведь я уже делал то же самое …»

– Весьма любопытно… весьма любопытно, – произнес Пуаро.

Трессильян с благодарностью посмотрел на него.

Джонсон немного нетерпеливо откашлялся и повел разговор дальше.

– Хочу уточнить время, – сказал он. – Когда наверху послышался шум, насколько я понимаю, мистер Альфред Ли и мистер Гарри Ли находились в столовой. Это так?

– Точно сказать не могу, сэр. Все джентльмены находились там, когда я подавал им кофе, но это было за четверть часа до этого.

– Мистер Джордж разговаривал по телефону. Вы можете это подтвердить?

– Думаю, да, кто-то говорил по телефону, сэр. В моей буфетной звенит звонок, и когда кто-то берет трубку, чтобы набрать номер, в звонке слышится легкий шум. Я помню, что услышал его, но не обратил внимания.

– Вы не знаете точно, когда это было?

– Не могу сказать, сэр. Это было после того, как я отнес джентльменам кофе, вот что я могу сказать наверняка.

– Вы знаете, где в упомянутое мной время находились дамы?

– Когда я пошел за подносом для кофе, сэр, миссис Альфред находилась в гостиной. Это было за минуту или за две до того, как я услышал крик.

– Что она делала? – спросил Пуаро.

– Она стояла возле дальнего окна, сэр. Немного отодвинула в сторону штору и выглядывала наружу.

– Больше никого из дам в комнате не было?

– Нет, сэр.

– Вам известно, где они были?

– Не могу сказать, сэр.

– Вы не знаете, где были другие?

– Думаю, мистер Дэвид играл в музыкальной комнате. Она рядом с гостиной.

– Вы слышали, как он играл?

– Да, сэр. – Старый дворецкий снова весь передернулся. – Это был своего рода знак, сэр. Мне потом так подумалось. Он играл «Похоронный марш». Я хорошо помню, как у меня по спине пробежали мурашки.

– Да, любопытно, – заметил Пуаро.

– Кстати, этот ваш лакей, Хорбери, – сказал главный констебль. – Вы готовы поклясться, что в восемь часов его не было в доме?

– О да, сэр. Это было сразу после того, как пришел мистер Сагден. Я помню это точно, потому что он разбил кофейную чашку.

– Хорбери разбил кофейную чашку? – переспросил Пуаро.