Он замолк, допивая свой коньяк.

– Действительно, слишком хорошо, – признала Франсин. – Это настолько изобретательно, что я ни слову не поверила.

– Боюсь, таким будет общее впечатление, – улыбнулся доктор Фелл. – Хотя лично мне эта идея очень даже по вкусу. Однако, если бы кто-нибудь случайно взглянул на часы в ту минуту, когда их стрелки бешено вращаются в ту или иную сторону, это вызвало бы любопытство.

– В полночь-то? А сколько в это время народу в коридорах? Хотя признаю, – сгорбившись, сказал Кент, – что все равно остается слишком много вопросов. – В его воображении предстала фигура седого Хардвика с дружелюбной улыбкой. – Где мотив убийства? Если только он не человек из прошлого Дженни. Приходится предполагать, что у нее кто-то был. Какой смысл в этом фокусе с туфлями и с надписью «Мертвая женщина»? Почему, пробравшись в комнату Дженни, убийца взял ключ из ее сумочки и вставил его в замок со стороны коридора?

– Гм-м… Да. Я говорил, что это интригующий момент.

– И наконец, что, собственно, является самым важным вопросом – почему ту же самую форму видели в Сассексе в доме Гэя? Для объяснения этого случая, сказали вы утром, нужно перепрыгнуть через первое появление униформы в загородном доме в два часа ночи. Если только…

– Стойте! – потребовал доктор Фелл. – Вы вот-вот попадете в цель! Это тот самый момент, где мне отчаянно требуется помощь. Почему?

– Униформа имела какое-то символическое значение?

– Гм-м… Что ж, может быть.

– Кажется, я поняла. – Франсин положила сигарету и не сводила испуганного взгляда с абажура лампы. – Хардвик ведь знал, что Дэн заказал комнаты для всех нас в «Королевском багрянце»?

– Конечно, знал. Дэн зарезервировал их заранее, еще до вашего отъезда из Южной Африки.

– Убийцу, – продолжала Франции, – видели в Норфилде в этой униформе, потому что он хотел, чтобы его увидели. Вот в чем причина! Он хотел привлечь к ней внимание. Если бы его не заметил тот пьяница, что валялся на диване, он специально наскочил бы на кого-нибудь еще. Представьте его идущим прямо по коридору, как… как за огнями рампы, представляете? Это было легко. Он потряс пьяницу за плечо, потом дал ему как следует себя разглядеть. Но это должно означать… Нет, Крис, ничего не говори! Это должно означать, что он готовил всех к своему повторному появлению, когда он явился убить Дженни… готовил наши умы видеть… Но какой здесь намек просто в куртке и в брюках? – Она помолчала. – Боюсь, это лучшее, что я могу сделать.

Странно нахмурясь, доктор Фелл поглядел на нее.

– Меня не удивит, – заметил он, – если ваше замечание окажется ближе к истине, чем все, что мы слышали до сих пор.

– А именно? – спросил Кент.

– А именно – что мы с Хэдли пытаемся выработать план. Завтра мы отправляемся в Норфилд, и… Гм-м… Мы хотим попросить всю вашу компанию поехать с нами. Прежде всего, меня очень интересует дом сэра Гайлса Гэя. Во-вторых, я намерен пойти в тюрьму и навестить там мистера Ричи Беллоуза. В частности, я хочу выяснить, что он на самом деле должен был видеть.

– Должен был видеть?

– Да. Разве не понятно? – Доктор Фелл широко распахнул глаза. – Думаю, мисс Форбс, вы абсолютно правы в одном: должен был быть свидетель, который видел идущего по коридору человека в форменной одежде. Что вы думаете о предположении, что для этой цели был специально выбран Ричи Беллоуз?

– Постойте, – возразил Кент. – Я не понимаю. Что значит – специально выбран? Убийца не мог знать, что этот деревенский пьяница забредет в этот дом как раз в ночь убийства.

– О нет, именно мог! – сказал доктор Фелл. – Если деревенский пьяница был вызван. – Несколько секунд он сидел, усмехаясь и прикрыв глаза, а затем бесстрастно продолжил: – Ладно, дам вам намек. Вы увидите, какой сможете сделать вывод. Я считаю, что к первому убийству было проявлено недостаточно внимания. Но сначала скажите мне вот что. Кто-нибудь из ваших друзей видел Беллоуза до того, как его обнаружили в ту ночь в доме?

– Нет, мы с ним специально не встречались, – первой ответила Франсин. – Наш радушный хозяин как-то вечером привел Беллоуза, еще в первую неделю нашего пребывания у него в гостях, чтобы тот развлек нас фокусами. Мы раскладывали на столе перед ним десятки карт, а потом он называл их в том порядке, в каком видел. Или ставили на стол множество предметов, перемешивали, а он их перечислял, бросив всего один взгляд, – все в таком духе. Это высокий парень с запавшими глазами и очень приятной речью. Он совершенно свободно разговаривал с нами. Затем наш хозяин выпроводил его на кухню, где угостил виски, после чего отправил домой. Я еще подумала, что со стороны сэра Гайлса это не очень прилично, ведь раньше дом принадлежал Беллоузу. Поэтому, когда Рода убили, сначала мы и подумали…

Доктор Фелл яростно покачал головой:

– Взгляните на следующие указания! Сегодня утром я подчеркнул Хэдли значение Беллоуза для этого случая. Понимаете, его присутствие в доме в ночь жестокого убийства кажется слишком случайным. Нет сомнений, он был мертвецки пьян и не способен совершить преступление. Его присутствие там могло оказаться случайным совпадением, но против этого есть некоторые обстоятельства.

Прежде всего, вспомните, когда его обнаружили на диване в два часа ночи, у него в кармане был ключ от дома. Значит, или ему кто-то его дал, или это его старый ключ. В любом случае это означало, что в тот вечер он рано ушел из паба, намереваясь пойти в свой бывший дом. И задумал он поход до того, как остановился выпить виски в роще! Похоже ли это на голубя, который возвращается домой, ведомый инстинктом?

Во-вторых, вечер он закончил в пабе, против обыкновения, выпил виски и ушел еще с бутылкой виски. Не знаю, известно ли вам что-либо о правилах в деревенских пабах. Лично мне, к счастью, кое-что известно. Обычно там пьют пиво, потому что спиртные напитки слишком дороги. Виски считается роскошным напитком, который приберегают для особо торжественных случаев. Мы знаем, что Беллоуз был совершенно без денег. Обычно он брал пиво. Но именно в тот вечер, когда у него в кармане лежит ключ от бывшего дома, он заказывает виски. Похоже, кто-то дал ему денег. Зачем?

В-третьих, помните, отпечатки пальцев Беллоуза найдены в комнате, где был убит Родни Кент, -что для него очень плохо, – хотя Беллоуз категорически отрицает, что заходил туда. На самом деле он, по крайней мере, заглядывал туда. Отпечатки его пальцев обнаружены на выключателе. Но он этого не помнит.

Предположим, Беллоуза вызвали или пригласили в дом к определенному часу. Но зачем? Наверняка не для того, чтобы служить козлом отпущения для настоящего убийцы. Потому что тогда он должен был сделать гораздо больше. Тогда у него должны были найти кочергу, которая почему-то таинственным образом исчезла, отпечатки его пальцев должны были обнаружить в гораздо более важных местах, чем только на выключателе. Более того, убийца должен был знать… Стоп! А знал ли он? Что левая рука Беллоуза почти полностью парализована, а значит, он не мог задушить Родни Кента, как это было сделано, двумя руками.

Да, чем больше я об этом думаю, тем более убеждаюсь в том, что Беллоуз не сам пришел в дом. Его пригласили. Короче говоря, он должен был стать свидетелем. Как это и произошло. Далеко не трезвым свидетелем. Невнимательным свидетелем. Свидетелем с фотографической памятью. И безоговорочным свидетелем хитроумного и дьявольского плана удушения, который должен был бросить тень подозрения не на того человека. Но, увы, он этого не сделал – был слишком пьян. Что он мог увидеть, когда заглянул в комнату, где убили Родни Кента? Другими словами, что скрыто за первым убийством, кстати более запутанным, чем второе? Беллоуз видел только часть того, что должен был видеть. Но было ли что-либо еще? Увы! Хотелось бы мне это знать! И мы едем в Сассекс, чтобы все выяснить.

Закончив свой монолог на этой энергичной ноте, доктор Фелл вытянул из кармана огромный красный носовой платок, промокнул им лоб и поморгал на молодых людей глазками из-за него.

– Полагаю, вы поняли, к чему я веду?

– Но если кто-то пригласил или как-то заманил в дом Беллоуза, – пробормотал Кент, – это должен был сделать убийца. Следовательно, Беллоуз знает, кто убийца?

Доктор Фелл спрятал платок.

– Хотелось бы мне, чтобы все было так просто. Но, боюсь, это не так. Понимаете, вряд ли Беллоузу заплатили за молчание, когда он сам был в опасности. Думаю, он этого и не подозревал. А если подозревал, то для него безопаснее сейчас находиться в тюрьме. Я намерен выяснить, что он должен был увидеть в ночь на четырнадцатое января. Я хочу порыться в его подсознании. А копание в подсознании, как утверждает современная наука, неминуемо ведет к кошмару. Выпьем на дорожку?

Такси медленно катило по заснеженной Пикадилли, слабо позвякивая цепями на колесах. Доктор Фелл вышел у своего дома, более молчаливый, чем обычно, а Кент попросил водителя такси свернуть, где тому вздумается. Внутри салона было очень жарко. Бледный свет уличных фонарей время от времени освещал салон такси. На улицах снег превратился в слякоть, но в парке, куда заехала машина, лужайки были покрыты чистым белым снежным покрывалом, а на вершинах деревьев высились причудливые белые колпаки. Франсин, в меховой шубке, с рассыпавшимися по плечам золотистыми волосами, прислонилась к плечу Кента и смотрела на эту красоту. Он нежно коснулся своей рукой ее холодной ручки. Франсин тесней прижалась к нему и заговорила:

– Крис, ты знаешь, кого он подозревает?

– Кто? – недоумевающе спросил Кент. В эту минуту вопрос прозвучал нелепо. Она сжала его руку, не поворачивая головы. – Не знаю, – признался он. – Гарви Рейберн явно исключается, и моя теория против Хардвика, признаю, не больше чем игра остроумия.

– Он подозревает Мелитту Рипер.

Это было так неожиданно и страшно, что Кент выпустил ее руку. До сих пор он видел Франсин только в профиль, теперь же она повернулась к нему лицом.