— Вы думаете, что это Амбериотис застрелил Морли?

— Не знаю. Но ясно одно — он последним видел его живым. Кроме того, он — новый пациент. Он утверждает, что покинул Морли живого и в прекрасном расположении духа. Это было в 12.25. Возможно, это правда, но, может, и нет. Если Морли оставался жив, то надо попытаться восстановить, что произошло потом. Ведь до следующего пациента оставалось пять минут! Кто-нибудь зашел к нему в это время? Например, Картер? Или Рейли? Что произошло? Достоверно одно — между половиной первого и, самое большее в двенадцать тридцать пять — Морли был убит. Иначе он бы позвонил или передал мисс Керби, что не сможет принять ее. Нет, именно в этот момент его убили или сказали ему что-то такое, что начисто лишило его интереса к жизни и он покончил с собой.

— Я намерен поговорить со всеми клиентами Морли, которые были у него сегодня утром, — продолжал Джапп. — Возможно, он что-то сказал кому — либо из них и это натолкнет нас на след. — Он посмотрел на часы:

— Алистер Блант пообещал мне уделить несколько минут. В четыре с четвертью у него дома на набережной Челси. Думаю, сначала поедем к нему, потом — к Амбериотису, а по пути навестим мисс Сил. Надо собрать все, что можно, для беседы с этим греком. Ну, а потом поговорим с вашим американцем, который, как вы говорите, похож на убийцу.

— Я уже так не говорю, — покачал головой Пуаро. — Просто это зубная боль.

— Неважно. Посмотрим на этого Райкса. Что-то не нравится мне его поведение. А потом разберемся с мисс Невил, с этой ее телеграммой от тетушки, ну и, конечно, с суженым. Со всеми разберемся.



Широкой публике Алистер Блант был не очень известен. Отчасти потому, что он вообще был спокойным и скрытным человеком, а также и из-за того, что действовал в основном за кулисами.

Ребекка Сансеверато, урожденная Арнхольт, приехала в Лондон разочарованной сорокапятилетней женщиной. При этом — сказочно богатой женщиной. Ее мать была наследницей капиталов европейской семьи Ротерштейнов, а отец возглавлял плеяду американских банков Арнхольтов. После смерти обоих братьев и кузена в автокатастрофе она унаследовала огромное состояние. Вышла замуж за европейского аристократа принца Филиппа ди Сансеверато. Через три года она развелась с высокородным мерзавцем. Ребенка суд оставил с ней. Спустя несколько лет дитя, однако, скончалось. С чувством горечи от перенесенных переживаний она обратила свой незаурядный ум на сферу финансового бизнеса — при жизни отца она помогала ему в управлении банками.

После смерти отца она сохранила огромное влияние в банковских кругах. Как-то раз дела привели ее в Лондон, и к ней в отель послали с документами младшего компаньона. Спустя полгода финансовый и деловой мир с изумлением узнал, что Ребекка Сансеверато выходит замуж за Алистера Бланта — человека почти на двадцать лет моложе ее.

Весть о свадьбе сопровождалась обычными в подобных ситуациях поздравлениями и улыбками. Друзья не переставали шутить на тот счет, что когда дело касалось мужчин, Ребекка совершенно теряла свою голову. Сначала Сансеверато, теперь этот молодой человек. Ну конечно же, он женился на ней исключительно ради денег? Ее ждет вторая катастрофа.

Однако на удивление всем их брак оказался удачным. Те, кто предсказывали, что Блант пустит ее денежки на других женщин, глубоко ошиблись. Он оставался человеком, спокойно преданным своей супруге. Даже после ее кончины десять лет спустя он не женился, хотя весь капитал перешел к нему, и продолжал вести строго размеренный образ жизни. К тому же проявил недюжинные способности в банковском деле, был безупречно честен. Фирма переживала небывалый расцвет.

В свете он появлялся редко. У него был дом в Кенте, еще одно поместье в Норфолке, где он любил проводить выходные. Шумных компаний он не любил — только несколько серьезных, солидных друзей. Увлекался гольфом, причем играл весьма неплохо. Любил свой сад.

Вот к этому человеку и отправились Джапп и Пуаро на довольно потрепанном такси.

Дом Бланта был хорошо известен на набережной Челси. Его внутреннее убранство поражало богатой простотой. Не сказать, чтобы последний крик моды, но все удобно и к месту.

Блант не заставил их ждать.

Джапп представил банкиру своего друга, на которого тот посмотрел с явным интересом.

— Я слышал о вас, месье Пуаро. Причем, кажется, совсем недавно.

— Не далее, чем сегодня утром, в приемной доктора Морли.

— Ну конечно же! Точно — видел. — Он повернулся к Джаппу. — Чем могу быть полезен? Я скорблю о смерти м-ра Морли.

— Вас удивила его смерть?

— Очень. Конечно, я слишком мало знал его, но я уверен — он не из тех, кто может с легкостью наложить на себя руки.

— Утром он показался вам таким же, как и всегда?

— Пожалуй… — Блант ненадолго замолчал, но затем продолжил с мальчишеской улыбкой на лице. — Сказать по правде, страшно боюсь стоматологов. И до смерти ненавижу это их сверлильное орудие! Наверно, потому-то и не заметил ничего особенного, если что и было. Впрочем, Морли выглядел вполне естественно. Добродушный, и весь в работе.

— Вы часто его посещали?

— Это был, кажется, третий или четвертый визит. У меня вообще неплохие зубы, вот только год назад начали побаливать. Старость, наверное.

— А кто порекомендовал вам обратиться именно к Морли?

— Дайте подумать… Да, как-то разболелся зуб и мне сказали, что на улице королевы Шарлотты есть отличный дантист. Вот только кто сказал, убейте, не помню.

— Пожалуйста, если вспомните, дайте нам знать, — попросил Пуаро.

— Конечно. Только зачем? — изумился Блант. — Разве это имеет значение?

— Не исключено. Причем — весьма большое.

Они спускались по ступеням парадного, когда у тротуара, взвизгнув тормозами, остановилась машина. Спортивного типа, из тех, в которые не влезешь, если не сложишься пополам. Проделав это движение в обратном порядке, перед Джаппом и Пуаро предстала женщина. Казалось, она была сделана из одних рук и ног. Когда мужчины уже сворачивали за угол, вслед им энергично прозвучало:

— Эй!

Не будучи вполне уверенными, что сие приветствие адресовалось именно им, они продолжали идти, когда услышали вновь:

— Эй-эй! Минуточку!

Они с интересом обернулись. Им навстречу шла молодая женщина. Впечатление «руки — ноги» осталось. Высокая и худощавая, она обладала живым, интеллигентным лицом, что компенсировало недостаток физической красоты. Волосы у нее были темными, лицо покрывал густой загар.

— Я вас знаю, — обратилась она к Пуаро. — Вы — детектив Эркюль Пуаро. — Голос у нее был низкий и мягкий, с небольшим американским акцентом.

— Весь к вашим услугам, — с легким поклоном отвечал Пуаро. — Познакомьтесь, это — инспектор Джапп.

Глаза девушки расширились, словно она чего-то испугалась.

— А здесь-то вы чего?.. — Голос задрожал. — С дядей Алистером ничего... ничего не случилось?

А что это вам пришла в голову такая мысль?

— Нет, ничего… Раз ничего, то… то все в порядке.

— А все же, — подхватил мысль Джапп, — почему вы подумали, что с ним что-то должно случиться? Вас зовут…

— Оливера. Джейн Оливера, — почти механически пробормотала девушка. Затем она с легким, но немного неестественным смешком проговорила:

— Раз сыщик на пороге, значит, на чердаке бомба?

— Смею вас уверить, мисс, — словно не замечая ее подкола, молвил Джапп, — что с м-ром Блантом ничего не случилось. Он в полном порядке.

— А зачем же он вас позвал? — она в упор уставилась на Пуаро.

— Мы его сами попросили о встрече. Полагали, что он может помочь нам расследовать одно дело, связанное с сегодняшним самоубийством.

— Самоубийством? Где? Когда?

— Да, скончался м-р Морли, дантист, дом 58 по улице королевы Шарлотты.

— Неужели такое?.. — сорвалось у нее. Она уставилась прямо перед собой. — Но ведь это же полнейший абсурд! — Она резко повернулась, бросилась к дому и открыла дверь своим ключом.

— Однако… — заметил Джапп.

— Весьма интересно, — мягко заключил Пуаро. Джапп посмотрел на часы и махнул проезжавшему мимо такси.

— Еще успеем по пути в «Савой» навестить мисс Сил.



Мисс Сэйнсбэри Сил восседала в мрачноватой гостиной отеля «Гленгоури» и наслаждалась чаем.

Визит полицейского в штатском явно был неожиданным для нее. Впрочем, как не преминул заметить Джапп, неожиданность была приятной. Пуаро же с сожалением заметил, что пряжку она пока так и не починила.

— Ну конечно же, — сладко пропела мисс Сил. — Вот только где бы мы могли поговорить, чтобы нам не мешали? Сейчас ведь время чая… А вы, кстати, не выпьете чашечку? И ваш друг?

— Благодарю, мадам. Знакомьтесь, это Эркюль Пуаро.

— Правда? Вам действительно не хочется чаю? Может, поищем местечко в холле, хотя и там всегда полно народа. Но я вижу свободный уголок. Пойдемте…

В уголке стояли диван и два стула. Пуаро и Джапп покорно проследовали за ней, причем последний успел подхватить с полу шарф и носовой платок, оброненные мисс Сил.

— О, благодарю вас! — воскликнула она, когда инспектор галантно протянул ей потерю. — Всегда что-то роняю… Пожалуйста, инспектор.., о, старший инспектор? Спрашивайте о чем угодно. Меня это все так угнетает! Бедняга! Что, у него было много забот, наверное? Ну и времена пошли!

— А вам лично он не показался каким-то встревоженным?

— Ну… — женщина жеманно вытянула губы и продолжала:

— Ну, не то чтобы очень. Впрочем, я могла и не заметить… В такой обстановке… Знаете, я ведь порядочная трусиха. — Мисс Сил хихикнула и поправила прическу, немного смахивавшую на птичье гнездо.

— А не припомните, кто еще был с вами в приемной доктора?

— Так, дайте подумать… Когда я вошла, там сидел один молодой человек. У него, наверное, сильно болели зубы — такой вид у него был. Все время что-то бормотал про себя и головой мотал — туда-сюда, туда-сюда… А потом как вскочит! И выбежал из комнаты. Да, зубы у него болели!