События разворачиваются

Движения каждого колокола подразделяются на три вида: быстрые, уклоняющиеся и медленные.

Тройт. Искусство колокольного звона

У лорда Питера выдался тяжелый день и бессонная ночь. Утром за завтраком он был тих и молчалив. Сразу после завтрака его светлость сел в машину и отправился в Лимхолт.

– Мистер Бланделл, – произнес он, – большего глупца, чем я, еще не видывал белый свет. Я разгадал загадку с одним небольшим исключением. Полагаю, вы тоже.

– Я чувствую себя так же, как вы, милорд. Какая часть загадки вами не разгадана?

– Убийство. Никак не могу понять, кто совершил его и каким образом. Но это мелочь по сравнению с тем, что мне уже известно. Я знаю имя убитого, почему он был связан, где умер, кто и кому послал шифр, почему Уильям Тодей снял со счета двести фунтов, а потом положил их обратно. Куда уехали Тодеи и когда они вернутся. Почему Джим Тодей опоздал на поезд, зачем Крэнтон приехал в деревню, что здесь делал и почему лжет. Я также знаю, как бутылка из-под пива попала на колокольню.

– Что-нибудь еще?

– Мне известно, почему Жан Легро молчал о своем прошлом, что делал Артур Коббли в лесу Дартфорда, о чем говорил попугай, почему в воскресенье Тодеи пропустили утреннюю службу, какое отношение к этому имеет Тейлор Пол и почему было изуродовано лицо трупа.

– Отлично, – кивнул мистер Бланделл. – Вы просто ходячая энциклопедия, милорд. Неужели вы не можете сделать еще один шаг вперед и назвать нам имя того, на кого следует надеть наручники?

– К сожалению, мне это не под силу. Черт возьми, неужели я не могу оставить этот лакомый кусочек для своего друга?

– Что ж, давайте еще раз все хорошенько обдумаем и, надеюсь, найдем недостающий фрагмент головоломки.

Лорд Питер помолчал, а потом произнес:

– Дело довольно сложное. Прежде чем я выложу вам свою версию, мне нужно еще раз все проанализировать и перепроверить. Вы начнете действовать, а я пока отойду в сторону. А затем расскажу то, что попросите.

– Итак?

– Не могли бы вы добыть фотографию Артура Коббли и отправить ее во Францию на опознание Сюзанне Легро?

– Разумеется.

– Если она признает, что это ее муж Жан, хорошо. Если же будет упорно все отрицать, покажите ей вот эту записку и проследите за ее реакцией, когда она вскроет конверт.

– Ну, милорд, лично я вряд ли смогу это сделать. Попрошу об услуге мсье Розье.

– Ладно. И еще покажите ей шифровку.

– Да, милорд. Что-нибудь еще?

– Тодеи… Что-то я за них волнуюсь. Полагаю, вы идете по их следу?

– А вы как думаете?

– Когда вы их возьмете, сообщите мне, пожалуйста. Хочу присутствовать при допросе.

– Не возражаю, милорд. На сей раз я заставлю их говорить. И к черту презумпцию невиновности.

– С этим у вас трудностей не возникнет – при условии, что вы схватите их в течение двух недель. Дальше будет сложнее.

– А почему две недели?

– Неужели это не очевидно? Я показал миссис Тодей шифровку. В воскресенье утром ни она, ни ее супруг на службу в церковь не явились. В понедельник они уехали в Лондон первым поездом. Мой дорогой Ватсон, ответ находится у вас под носом. Единственную опасность для них представляет…

– Кто же?

– Архиепископ Кентерберийский, этот высокомерный и капризный прелат, но мне почему-то кажется, что они о нем не подумали.

– Ах вот как! А как насчет Муссолини и императора Японии?

– Этими можно пренебречь, – усмехнулся его светлость. – Так же как и римским епископом. В общем, действуйте.

– Я уверен, – с ударением на каждом слове произнес Бланделл, – что из страны они не уедут.

– Естественно. Они вернутся домой, только может быть поздно. Когда вы ожидаете приезда Джима Тодея? В конце месяца? Смотрите, чтобы не сбежал. По-моему, он может попытаться.

– Считаете, он тот, кто нам нужен?

– Не знаю. Но мне очень не хочется, чтобы это был Джим. Надеюсь, убийцей окажется Крэнтон.

– Бедняга Крэнтон, – поморщился старший инспектор. – А вот я такой надежды не питаю. Ужасно не хочется думать, что профессиональный вор свернул на кривую дорожку, если можно так выразиться. Это сбивает с толку. К тому же он болен. Но зачем гадать? Посмотрим. Пока займусь фотографией Коббли.

– А я, пожалуй, все же позвоню архиепископу.

– Чудак! – пробормотал себе под нос мистер Бланделл. – Наверное, просто хотел надо мной подшутить.


Лорд Питер действительно связался с архиепископом и остался доволен результатом беседы. Он также написал Хилари Торп и подробно рассказал о том, как нашлись изумруды. «Так что, – писал он, – ваша детективная деятельность увенчалась успехом. Дядя Эдвард будет доволен». Вскоре Хилари прислала ответ. Она сообщила, что старая миссис Уилбрахам приняла изумруды и вернула выплаченные ей деньги, никак не прокомментировав это и даже не извинившись. Лорд Питер слонялся по дому священника подобно несчастному привидению. Старший инспектор Бланделл уехал в город, чтобы арестовать Тодеев. А вот в четверг события начали разворачиваться со скоростью света.

Телеграмма комиссара Розье офицеру Бланделлу: «Сюзанна Легро изображенного фотографии человека не узнала сей факт задокументирован жду дальнейших поручений».

Телеграмма офицера Бланделла лорду Питеру Уимзи: «Сюзанна Легро Коббли не опознала Тодеев Лондоне не обнаружил».

Телеграмма офицера Бланделла комиссару Розье: «Прошу немедленно верните все документы сообщите если появится новая информация Легро».

Телеграмма лорда Питера Уимзи офицеру Бланделлу: «Наверняка вам все уже ясно проверьте церковные книги».

Телеграмма офицера Бланделла лорду Питеру Уимзи: «Викарий из церкви Святого Андрея Блумсберри сообщил что нему обратились просьбой заключить брак между Уильямом Тодеем Мэри Дикон основании разрешения приходе побывал Дикон».

Телеграмма лорда Питера Уимзи офицеру Бланделлу: «Конечно простофиля немедленно арестуйте Крэнтона».

Телеграмма офицера Бланделла лорду Питеру Уимзи: «Согласен вашим определением зачем арестовывать Крэнтона Тодеев нашли собираюсь допрашивать».

Телеграмма лорда Питера Уимзи офицеру Бланделлу: «Сначала арестуйте Крэнтона скоро приеду».


Отправив эту телеграмму, лорд Питер позвал Бантера, приказал ему собрать вещи и испросил позволения святого отца поговорить с ним наедине. После беседы оба выглядели расстроенными и озабоченными.

– Полагаю, что мне пора домой, – сказал Уимзи. – Лучше бы я вообще не ввязывался в это дело. Иногда нужно оставить все как есть, вы так не думаете? Мои симпатии совсем не на той стороне, и мне это не нравится. Я знаю, что, не делая зла, люди помогают восторжествовать добру. Но меня смущает и расстраивает факт, что, творя добро, порой пробуждаешь к жизни зло.

– Лорд Питер, – произнес священник, – не надо так терзаться. Нужно следовать правде, а результат отдать в руки Господа. Он способен увидеть то, что недоступно нам, смертным, потому что знает все.

– И никогда не спорить с его решением, как говаривал Шерлок Холмс? Что ж, святой отец, пожалуй, вы правы. Наверное, я пытался быть слишком умным. Всегда так поступаю. Жаль, что я доставил вам столько неприятностей. И мне действительно хочется уехать. Я обзавелся глупой современной слабостью, проявляющейся в том, что мне невыносимо наблюдать за людскими страданиями. Огромное спасибо вам за все. До свидания.


Прежде чем уехать из деревни, Уимзи зашел на кладбище. Могила неизвестного еще выделялась черным пятном на фоне зеленой травы, которая покрывала теперь могилу леди Торп и сэра Генри. Невдалеке виднелось древнее надгробие. Старик Лавендер сидел на могильной плите и старательно очищал начертанную на надгробии надпись. Уимзи приблизился и пожал старику руку.

– Отмываю старого Сэмюэля к лету, – пояснил Эзекайя. – Звоню на десять лет дольше, чем он. Я так и сказал нашему святому отцу: «Положите меня рядом с Сэмюэлем, чтобы все видели, что я побил его рекорд». Святой отец обещал. Только вот на моей могиле не напишут таких красивых стихов, какие сочиняли в былые времена.

Он провел крючковатым пальцем по надписи:

Снелл Сэмюэль под плитою лежит,

А время меж тем безвозвратно бежит.

Полвека звонил в тенор-колокол он —

В окрестностях слышали все этот звон.

Но за Сэмюэлем смерть вдруг пришла,

Веревку из рук звонаря отняла.

Порвалась веревка, конец колесу,

Надтреснутый колокол пустит слезу.

Но если его призовет вдруг набат,

Оживет его дух и вернется назад.

MDCXCVIII Почил в возрасте 76 лет.

– Судя по всему, общение с Тейлором Полом укрепляет здоровье, – заметил Уимзи. – Все его слуги прожили долгую жизнь.

– А! – откликнулся Эзекайя. – Так и есть, молодой человек, так и есть. А все потому, что были ему преданы и никогда на него не злились. Колокола хорошо разбираются в людях. Никогда не станут подчиняться плохому человеку. Только и ждут, чтобы сбросить его с колокольни. Но старик Тейлор Пол не может на меня пожаловаться – сказать, будто я обходился с ним дурно. Уважайте свой колокол и любите, и он останется с вами на всю жизнь, до самой смерти. А еще не надо их бояться, и тогда они не станут вас пугать.

– Вы правы, – смущенно промолвил Уимзи.