— Чертовски рады видеть тебя среди нас, — не скрывая удовлетворения, проговорил капитан. — Как дела? За тобой гнались?

Мэллори ясно представил себе, как гордо задрались вверх усы маленького грека.

— У этих болванов в одном месте не кругло, чтоб Луку заметить, а не то что поймать, — обиделся усач. Переведя дыхание, продолжил:

— Я же знал, майор, ты будешь обо мне беспокоиться. Вот я всё время и бежал. Вернее, почти всё время, — поправился он.

— Откуда ты бежал? — поинтересовался Мэллори, подавив улыбку.

— От Вигоса. Это старинный замок. Много веков назад его построили франки. Он милях в двух отсюда, если идти на восток по дороге вдоль берега. — Лука помолчал, чтобы сделать ещё глоток. — Пожалуй, больше, чем в двух милях. Переходил на шаг лишь дважды на обратном пути, да и то на минуту, не больше.

 У Мэллори осталось впечатление, будто островитянин сожалеет, что у него вырвалось упоминание о немолодом своём возрасте.

— Что ты там забыл? — полюбопытствовал Мэллори.

— Когда мы расстались, я всё думал… — издалека начал маленький грек. — Я всегда о чём-то думаю, — объяснил он. — Такая уж у меня натура. Вот я и подумал: если солдаты, которые ищут нас на Чёртовом пятачке, увидят, что автомобиль угнали, они сообразят, что искать нас в этом сволочном лабиринте ни к чему.

— Правильно, — неопределённо ответил Мэллори. — Сразу поймут.

— И тогда они скажут: «Ага, эти verdammte Englander[6] торопятся». Они знают: у них мало шансов отыскать нас на острове. Ведь нам с Панаисом каждый камень, каждая пещера, каждая тропа, каждое дерево знакомы. Тогда немцам останется одно: разбиться в лепёшку, но не пропустить нас в город. И они перекроют все дороги. Сегодня у нас последняя возможность попасть в крепость. Ты меня слушаешь? — с беспокойством спросил маленький грек.

— Я — весь внимание.

— Но прежде всего, — театральным жестом поднял руки Лука. — Прежде всего немцы захотят убедиться, что мы не успели проникнуть в город. Они были бы последними идиотами, если в вздумали перекрыть дороги после того, как мы уже вошли сюда. Фрицы должны сперва убедиться, что нас тут нет. Поэтому начнут обыск. Повальный обыск. Вернее, как её… облаву. Поняв ход мыслей грека, Мэллори кивнул головой:

— Боюсь, он прав, Андреа.

— Я тоже боюсь, — убитым голосом отозвался великан-грек.

— Как мы раньше не сообразили. Но, возможно, ещё успеем укрыться? На крыше или в другом месте…

— Это во время-то облавы? — оборвал его Лука. — Но всё будет хорошо. Лука всё обмозговал. Носом чую дождь. Скоро луну затянут тучи, и мы сможем беспрепятственно скрыться… Тебе интересно узнать, куда я подевал машину, майор Мэллори? — произнёс Лука, сгорая от нетерпения показать свою смётку.

— Совсем про неё забыл, — признался новозеландец. — Так куда же ты подевал машину?

— Отогнал её во двор замка Вигос, вылил весь бензин из бака, облил машину. Потом поднёс спичку.

— Что сделал? — недоверчиво спросил Мэллори.

— Поднёс спичку. Только, похоже, стоял слишком близко и брови себе опалил. — Лука вздохнул. — А жаль. Хорошая была машина. — Лицо его просияло. — Зато как горела!

— А на кой чёрт ты её сжёг? — уставился на него Мэллори.

— Всё очень просто, — терпеливо пояснил Лука. — Солдаты возле Чёртова пятачка теперь уже знают о пропаже машины. Увидят огонь. Скорее туда. Начнут, как это называется…

— Расследование?

— Ну да, расследование. Подождут, пока затухнет огонь.

Потом станут осматривать то, что осталось от машины. Ни обгорелых тел, ни костей в машине не найдут. Примутся обыскивать замок. И что они там найдут?

В комнате наступила тишина.

— Да ни черта! — нетерпеливо ответил Лука сам себе. — Ни черта они там не найдут. И станут прочёсывать местность на полмили вокруг. И что же они там найдут? Опять ни черта. Тогда они поймут, что их одурачили, что мы уже в городе.

— И тогда они начнут облаву? — произнёс Мэллори.

— Начнут облаву. И что обнаружат? — Лука сделал паузу, а затем поспешил закончить, пока его не опередил кто-то другой:

— Да ни черта! — торжествующе воскликнул Лука. — А почему? Потому, что к тому времени пойдёт дождь, луна скроется, и ни взрывчатки, ни нас не будет.

— Куда же мы денемся? — растерянно спросил Мэллори.

— Куда же, кроме замка Вигос, майор? Немцам и в голову не придёт искать нас там, как пить дать.

Некоторое время Мэллори молча смотрел на грека, потом повернулся к Андреа.

— Каперанг Дженсен совершил одну ошибку. Назначил командиром группы не того, кого следовало бы. Правда, теперь это уже не столь важно. Разве мы можем проиграть, когда с нами Лука!

* * *

Осторожно опустив рюкзак на земляную крышу, Мэллори выпрямился. Ладонями защищая глаза от первых капель дождя, он поднял голову, вглядываясь в темноту. Даже отсюда, с растрескавшейся крыши дома, расположенного ближе всего к крепости, видно, что крепостная стена возвышается над ними на пять-шесть метров. В верхнюю часть стены вмазаны острые, загнутые, как когти, шипы, едва различимые в темноте.

— Вот эта стена, Дасти, — произнёс Мэллори. — Перебраться через неё сущий пустяк.

— Сущий пустяк? — ужаснулся Миллер. — Мне придётся лезть через неё?

— Придётся покряхтеть, пока перебросишь свои старые кости, — ответил капитан и с улыбкой похлопал американца по спине. Ткнув ногой в рюкзак, он продолжал:

— Закинем вот эту верёвку, зацепим крючком, и ты в два счёта залезешь…

— Чтобы истечь кровью, застряв на колючей проволоке в шесть рядов? — оборвал новозеландца Миллер. — По словам Луки, он в жизни ещё не видывал таких длиннющих шипов.

— Кинем на них палатку, — успокоил его Мэллори.

— У меня такая нежная кожа, шеф, — жаловался янки, мне бы туда пружинный матрас…

— У тебя на его поиски час, — равнодушно ответил Мэллори. — По расчётам Луки, облава достигнет северной части города приблизительно через час, что даст возможность им с Андреа предпринять отвлекающий манёвр. Спрячем-ка наше барахло и — вон отсюда! Сложим рюкзаки в угол, завалим землёй. Только сначала достань верёвку. Когда вернёмся, развязывать мешки будет некогда.

Миллер опустился на колени и принялся расстёгивать ремни на рюкзаке.

— Это не тот ранец! — пробормотал он с досадой, но голос его сразу изменился. — Хотя нет, погоди!

— Что стряслось, Дасти?

Миллер ответил не сразу. Несколько секунд он ощупывал содержимое мешка, затем выпрямился.

— Бикфордов шнур, шеф, — произнёс янки с такой злостью, что Мэллори опешил. — Бикфордов шнур исчез!

— Что ты сказал? — Мэллори наклонился, принялся лихорадочно обшаривать карманы ранца. — Не может этого быть, Дасти! Просто невозможно!.. Чёрт знает что! Ведь ты сам его укладывал!

— Конечно, шеф, так оно и было! — скрипнул зубами Миллер. — А потом какой-то гад ползучий подкрался сзади и стащил шнур.

— Да не может быть! — возмутился Мэллори. — Этого просто не может быть, Дасти! Ты же сам застегнул рюкзак. Я видел, как ты застёгивал его в роще утром. Нёс ранец всё время Лука. А Луке я верю, как самому себе. Ему я доверил бы собственную жизнь.

— Я тоже, командир.

— Наверное, мы оба ошиблись, — продолжал Мэллори спокойным голосом. — Может быть, ты забыл положить шнур на место. Мы ведь тогда все чертовски устали.

Миллер как-то странно посмотрел на него, помолчав, снова начал браниться.

— Это я виноват, шеф. Я, чёрт бы меня набрал!

— В чём ты ещё виноват?.. Ей-богу, старина, я же стоял рядом… — Мэллори умолк. Вскочив на ноги, повернулся в южную сторону площади и впился взглядом в темноту. Хлопнул выстрел.

Взвизгнула отскочившая рикошетом пуля, вслед за ней послышался щелчок карабина. Потом стало тихо.

Стиснув кулаки, Мэллори застыл на месте. Больше десяти минут назад он отправил Панаиса вместе с Андреа и Брауном в замок Вигос. Все трое должны бы уйти достаточно далеко от площади. Луки с ними быть не должно. Капитан ясно объяснил усачу, что тому следует спрятать остальную часть тола на крыше и, дождавшись их с Миллером, указать тайник. Неужели произошёл прокол? От этого никто не застрахован. Может, ловушка или уловка? Но что за ловушка?

Прервав его размышления, заговорил станковый пулемёт.

Мэллори весь превратился в слух и зрение. Несколько секунд спустя застучал второй пулемёт — ручной. Оба пулемёта умолкли так же внезапно, как начали. Мэллори мешкать не стал.

— Собирай причиндалы, — настойчиво прошептал он. Заберём их с собой. Что-то там не так. — В полминуты оба снова уложили верёвки и взрывчатку в рюкзаки, забросили за спину и тронулись в путь.

Согнувшись почти вдвое, стараясь ступать как можно тише, они побежали по крышам к старому дому, где до этого скрывались.

Там должен их встретить Лука. Метрах в двух-трёх от дома увидели силуэт, поднявшийся с крыши. Но это был не Лука. Миллер тотчас заметил, что человек этот выше Луки. Он прыгнул на незнакомца и всем весом — а весил он без малого девяносто кило, — нанёс удар под ложечку. Да так, что тот едва не задохнулся. В следующее мгновение сильные пальцы Миллера сомкнулись на горле незнакомца и стали его сдавливать.

Тот был бы задушен, поскольку пытался сопротивляться американцу, но что-то подсказало Мэллори наклониться и взглянуть в искажённое лицо незнакомца с вылезшими из орбит глазами. Он с трудом удержался, чтобы не вскрикнуть.

— Дасти, — хрипло прошептал он. — Ради Бога, перестань! Отпусти его! Это же Панаис.

Миллер не слышал его. Лицо янки словно окаменели, голова глубже уходила в плечи. Пальцы его всё сильнее сдавливали горло грека.

— Это же Панаис, идиот ты безмозглый! Панаис, — шептал Мэллори в самое ухо американцу и, схватив его запястья, пытался оторвать руки янки от горла Панаиса. Грек начал колотить пятками по земляной крыше, и Мэллори изо всех сил рванул янки за руки: слишком уж знаком был этот звук. Дважды его издавали жертвы Андреа, прежде чем отдать Богу душу. Ещё мгновение, и то же самое произойдёт с Панаисом. Неожиданно до Миллера дошло, что он ошибся. Он выпрямился и, тяжело дыша, уставился на человека, лежащего у его ног.