— Ну ладно, ладно! Ваша взяла! — раздраженно сказал Меллори.

— Вот это пришлось бы Андреа по душе, — промолвил Лука. — В любом другом случае он бы...

— Хватит читать мне мораль! Прекрасно, джентльмены, давайте отправляться. — Он окончательно успокоился. — Попробуем пробраться по верху, по крышам. Поковыряйтесь-ка в той печке, вымажьте сажей лица и руки. Да смотрите, чтобы не оставалось ни одного белого пятна! И — ни слова!

Пятиминутное путешествие к стенке гавани совершили удивительно гладко, без всяких приключений. Шли тихо, молча. Меллори пресекал малейший шепот. Не встретили ни одного солдата и вообще никого не встретили. Обитатели Наварона мудро подчинялись комендантскому часу — и улицы были совершенно пустынны. Андреа отвлек на себя всех преследователей. Меллори стал опасаться, что немцы взяли его в плен, но едва они подошли к воде, как опять услышали автоматные очереди. Теперь выстрелы раздавались значительно дальше от центра, в самой северо-восточной части города, позади форта.

Меллори остановился на низкой стенке гавани, поглядывая то на своих спутников, то на темную, с нефтяными разводами воду за сеткой частого дождя. Он едва различал смутные очертания шаланд и каиков, причаленных кормой к стенке. Дальше ничего не возможно было увидеть.

— Ну, мокрее, чем сейчас, едва ли мы сможем сделаться, — заметил он, повернулся к Луке и прервал его в тот момент, когда маленький грек снова заикнулся было об Андреа. — Ты уверен, что найдешь его в такой темени?

Он — это личный катер коменданта. Десять тонн водоизмещения, длина тридцать шесть футов. Его держали причаленным к бую в сотне ярдов от берега. Механик, он же и часовой, как сообщил Лука, всегда находился на борту.

— Я будто уже там! — похвалился Лука. — Хотите завязать мне глаза? Я все равно...

— Ну ладно, ладно, — торопливо сказал Меллори. — Я вам верю. Одолжи-ка мне свою шляпу, Кейси. — Он запихал пистолет в шляпу, напялил ее на голову, мягко соскользнул в воду и поплыл рядом с Лукой.

— Майор, наверное, механик не спит, — тихо произнес Лука.

— Я тоже так думаю, — хмуро ответил Меллори. Снова раздался треск автоматов и хлесткий, как удар кнута, выстрел маузера. — Как и всякий в Навароне... Если он не глух и не мертв. Останься сзади, как только увидишь лодку. Подплывешь, когда позову.

Через десяток секунд Лука коснулся руки Меллори.

— Вижу, — прошептал Меллори. Неясный силуэт возник всего в пятнадцати ярдах.

Меллори бесшумно поплыл к катеру, без единого всплеска, сдерживая дыхание. На юте, возле машинного люка, смутно маячила фигура человека. Немец напряженно вглядывался в темноту — в направлении верхней части города и крепости. Меллори неторопливо обогнул корму и оказался с другой стороны катера, за спиной у механика. Осторожно снял шляпу, вытащил из нее пистолет. Он знал, что не промахнется с семи футов, но стрелять в немца не мог. По крайней мере сейчас. Л верное ограждение на палубе было скорее символическим — дюймов восемнадцать высотой. Плеск от упавшего в воду тела всполошит посты у входа в бухту.

— Не двигайся, иначе стреляю! — тихо сказал Меллори по-немецки.

Часовой окаменел. Меллори заметил в руках немца карабин.

— Клади карабин. Не оборачивайся.

Часовой послушно подчинился. Меллори вылез на палубу. Не отводя от часового пистолета, легко шагнул вперед, ударил немца рукояткой, поймал обмякшее тело раньше, чем оно свалилось в воду, и осторожно опустил на палубу... Через три минуты все были на борту, целые и невредимые.

Меллори двинулся за прихрамывающим Брауном. в моторный отсек. Тот, включив фонарь, профессиональным взглядом окинул поблескивающий шестицилиндровый двигатель дизеля.

— Да... — благоговейно произнес Браун. — Вот это двигатели! Прелесть! Работает с любым количеством цилиндров. Я знаю эту модель, сэр.

— Не сомневался, что так оно и будет. Можешь завести его?

— Минутку, дайте осмотреться, — Браун обладал неторопливостью и терпением прирожденного механика. Медленно методично обшарил лучом безупречный интерьер машинного отсека, включил топливный насос и сообщил Меллори: — Надежнейшая штука, сэр.

Так же дотошно Браун обследовал рулевую будку. Меллори нетерпеливо ожидал, когда закончится осмотр. Дождь заметно стихал, хотя и был еще довольно сильным. Но в его потоках уже можно было разглядеть слабые очертания выхода из бухты. В десятый раз подумал Меллори о том, что часовые не должны догадываться о плане их побега. Маловероятно, чтобы немцы заподозрили их в намерении захватить катер самого коменданта! Шум, устроенный Андреа, наверняка заставил немцев убедиться, что диверсанты не помышляют о побеге. Он наклонился вперед, коснулся плеча Брауна.

— Двадцать минут двенадцатого, Кейси, — промолвил он. — Если эсминцы пойдут раньше, нам на голову свалятся тысячи тонн скалы.

— Все готово, сэр, — объявил Браун и кивнул на приборную доску. — В полной готовности.

— Очень рад этому, — горячо отозвался Меллори. — Давай заводи! Только не спеша и потише.

Браун извиняюще кашлянул.

— Пока мы еще пришвартованы к бую, сэр, неплохо бы проверить пулеметы, прожекторы, сигнальные фонари, спасательные жилеты и буйки. Не мешает знать, где все расположено. На всякий случай, — просительно закончил он.

Меллори тихо рассмеялся и хлопнул его по плечу.

— Из тебя получится хороший дипломат, шеф. Отлично, так мы и сделаем, — человек сухопутный до мозга костей, Меллори почувствовал, какая пропасть между ним и такими людьми, как Браун. И не боялся признаться в этом. — Может, ты его все-таки сам выведешь, Кейси?

— Хорошо, сэр. Позовите сюда Луку. Кажется, здесь везде глубоко, но ведь могут быть отмели и рифы. Никогда не знаешь точно, что под водой.

Через три минуты катер, тихо урча двумя цилиндрами, двигался к выходу из гавани. Меллори и Миллер, все еще облаченные в немецкую форму, стояли на палубе перед рулевой будкой. Лука, низко пригнувшись, спрятался возле штурвала в самой будке. Неожиданно замигал сигнальный фонарь. Приблизительно в шестидесяти ярдах от них. Его настойчивое щелканье отлично слышалось на палубе катера.

— Даниэль Бун Миллер сейчас им покажет, как это делается, — пробормотал янки и приник к пулемету. — Из моего пулеметика я...

Он внезапно умолк, ибо голос его пропал в торопливом щелканье из рулевой будки. В быстром треске задвижки сигнального фонаря, которым работал Браун, чувствовался профессионализм. Кейси, передав руль Луке, отвечал морзянкой тем, у выхода из гавани. Холодный крупный дождь серебристыми нитями застыл в мигающем луче. Неприятельский сигнальщик прекратил передачу. Потом фонарь с берега замигал снова.

— Ба! Да им, оказывается, есть о чем поговорить! — восхищенно воскликнул Миллер. — И долго они будут обмениваться любезностями, начальник?

— Вынужден признать, что они, к сожалению, уже закончили беседу.

Меллори быстро двинулся к рулевой рубке. Осталось менее сотни футов от выхода из гавани. Браун обманул противника, выиграл бесценные секунды. Гораздо больше, чем можно было надеяться. Но долго такая игра продолжаться не могла. Он тронул Брауна за руку.

— Запускай на полную катушку, как только дадут сигнал остановиться. — Через две секунды он стоял на прежнем месте, на носу, со шмайсером наготове. — У вас есть возможность отличиться, Даниэль Бун. Не давай прожекторам поймать катер в крест, иначе они ослепят нас!

Меллори еще не договорил, когда сигнальный фонарь потух, а два ослепительно белых луча распороли тьму, залив всю гавань неистовым сиянием. Оно продолжалось долю секунды и сменилось непроглядной тьмой: оба прожектора разбили вдребезги две короткие автоматные очереди. С такого расстояния промахнуться было просто невозможно.


— Всем лечь! — крикнул Меллори. — На палубу!

Эхо от выстрелов еще замирало вдали, и отзвук эха не успел замолкнуть у большой стены форта, а Кейси Браун уже включил все шесть цилиндров, полностью выжал дроссель, и свирепый рев дизеля забил все звуки ночи.

За десяток секунд они проскочили ворота гавани. И еще секунд пятнадцать-двадцать не слышалось ни единого выстрела. А через полминуты катер был уже вне досягаемости автоматов. Нос высоко поднялся над водой, за глубоко осевшей кормой вились и пенилась лента фосфоресцирующей воды. Мощный двигатель завывал на полных оборотах. Браун быстро повернул катер «на пятке», уйдя вправо, под защиту отвесных береговых скал.

— Битва была отчаянной, начальник, но победили сильнейшие, — ухмыльнулся Миллер. Он держался за носовой пулемет, так как палуба уходила из-под ног. — Мои внуки еще услышат об этом морском сражении.

Видать, всю охрану бросили в город на обыски, а оставшаяся у прожекторов пара болванов ничего не сообразила. А может быть, мы просто застали их врасплох. — Меллори покачал головой. — Как бы там ни было, нам чертовски повезло!

Он прошел на корму, в рулевую будку. Браун стоял у руля. Лука едва не визжал от восторга.

— Великолепно, Кейси, — искренне похвалил Меллори. — Первоклассная работа. Выключи мотор, когда подойдем к утесам. Наше дело сделано. Я иду на берег.

— Не придется, майор.

— Это еще что? — изумился Меллори.

— Не придется. Я хотел сказать об этом, когда еще шли к бухте, но вы заставили меня молчать. — Лука был уязвлен. Он повернулся к Кейси. — Потише, пожалуйста. Последняя просьба Андреа, майор, это просьба прийти вот сюда. Почему же, вы думаете он дал немцам возможность загнать себя в ловушку, к обрыву? Иначе Андреа отступил бы в глубь острова, где всегда можно легко спрятаться.

— Это правда, Кейси? — спросил Меллори,

— И не спрашивайте меня, сэр, эти двое... они всегда говорят по-гречески.

— Конечно, конечно, — Меллори поглядел на невысокие скалы справа по борту. Катер едва двигался. Двигатель выключили. Меллори обратился к Луке: — А ты точно уверен в том, что...