Миллер толкал Меллори локтем, стараясь привлечь внимание к себе в реве огня.

— Зажигалки, начальник! — объявил он.

— А что же, вы думали, они сбросят? Спички? — коротко спросил Меллори. — Хотят выкурить нас, выжечь, выгнать на равнину. Фугаски в лесу не годятся. Это сработает. 99 шансов из ста. — Он закашлялся и посмотрел слезящимися глазами сквозь пелену едкого дыма. — Где Панаис?

Ответа не последовало.

— Панаис! — позвал Меллори. — Панаис!

— Может быть, он зачем-то вернулся? — Миллер остановился. — Может, мне...

— Займись своим делом! — зло сказал Меллори. — И если что-нибудь случится со Стивенсом, я тебя... — но Миллер уже исчез, и очень вовремя. А рядом с Миллером стоял кашляющий Андреа.

Секунду Меллори был в нерешительности. Затем рванул вниз по склону, в самое пекло. «Может, Панаис пошел вниз? А английского он не знал...» Меллори едва прошел пяток ярдов, как пришлось закрыть голову и лицо руками — жар был невыносимым. Панаис попросту не мог бы там оставаться. В этой топке он прожил бы всего несколько секунд. Судорожно хватая ртом воздух, с трещащими волосами и тлеющей одеждой, Меллори кое-как выбрался обратно. Натыкаясь на деревья, скользя, падая, вновь поднимаясь, он выбирался по склону на опушку.

Побежал к восточному краю рощи. И там никого. Повернул обратно, в другой конец — к балке, — полуослепший, нахватавшийся едкого перегретого воздуха. Никого... Так он бегал по роще, пока не стал задыхаться. Не было смысла в дальнейших поисках. Меллори ничего не мог сделать. Никто не мог бы здесь ничего сделать. Пришлось спасаться самому...

Ревел огонь. В ушах Меллори шумело. Кровь билась толчками в венах. Все время его сопровождал душераздирающий, воющий рев «штукас», выходящих из пике. Отчаянным усилием воли Меллори бросил тело вперед по осыпающемуся гравийному склону, споткнулся и полетел вниз головой на дно овражка.

Ушибся он или нет — этого он не знал и знать не хотел. Судорожно хватая ртом воздух, вскочил на ноги и заставил себя двигаться. Все вокруг заполонил гром моторов: эскадрилья снова шла в атаку. Он рухнул на землю, когда первая фугаска подняла столб земли, пыли и дыма чуть впереди, в сорока ярдах от него. Впереди него!..

Он снова кое-как поднялся и бросился вверх и вперед. «Сумасшедший, — горько повторял он. —Сумасшедший! Чертов сумасшедший! Послать людей на верную смерть! Он-то должен был об этом подумать! Господи, ему-то следовало это предвидеть! До этого мог додуматься любой младенец! Фрицы и не собирались бомбить рощу. Они видели только то, что было видно. То, что он сам сейчас видит. Они бомбили полосу дыма между рощей и скалами! Младенец мог бы...» — земля разверзлась под ногами... Кто-то огромный подхватил его и швырнул на землю. Сознание растворилось во мраке...

ГЛАВА 12

СРЕДА

16.00—18.00

Раз, второй, третий пытался Меллори выбраться из темного оцепенения. И опять проваливался в бездну небытия. Он старался как-то уцепиться за уплывающее сознание, но мозг отказывался служить ему. В голове стоял черный туман. Сознание исчезало, надвигалась вязкая мгла, терялась связь с реальностью, и оставалась только мертвая пустота. Он попытался открыть глаза. Безрезультатно: вокруг все та же тьма. Меллори был в ночи, хотя на небе ярко сияло солнце. В отчаянии он замотал головой.

— Ага! Смотрите-ка! Наконец-то он проявляет признаки жизни! — услышал Меллори тягучий голос янки. — Старый медик Миллер вновь торжествует победу! — На мгновение стало тихо: Миллер умолк, прислушиваясь к удаляющемуся реву моторов. Едкий дым стал щипать ноздри и глаза Меллори, но плечи обхватила рука, и в ушах снова зазвучал убеждающий голос Миллера. — Попробуйте-ка вот этого, начальник. Выдержанное бренди. Нигде нет такого.

Холодное горлышко бутылки коснулось губ, голова Меллори откинулась назад. После этой процедуры он сразу сел рывком, давясь, захлебываясь, пытаясь вздохнуть. Крепкое огненное озо обожгло рот и горло. Он хотел что-то сказать, но получился нелепый каркающий звук. Хватая ртом воздух, Меллори с негодованием таращил глаза на неясную фигуру. Перед ним на коленях стоял Миллер и, в свою очередь, смотрел на него с нескрываемым восхищением.

— Вот видите, начальник. Я же говорил, ничего похожего на этот нектар нет. — Он с восторгом замотал головой. — Сразу пришли в себя! Моментально, как говорят ученые. Никогда не видел, чтобы контуженный так быстро Оправлялся от шока.

— Какого черта ты мне подсунул? — требовательно спросил Меллори. Огонь в горле поутих. Он мог, наконец, свободно вздохнуть. — Хочешь меня отравить? — и сердито замотал головой, пытаясь избавиться от тупой боли и крутящегося тумана, которые все еще держались в его мозгу. — Чертовски хороший лекарь? Говоришь, шок, а сам первым делом вливаешь дозу спир...

— Вставай, — хмуро оборвал его Миллер, — иначе получишь такой же шок, но похлеще. Через четверть часа братишка фриц прилетит обратно.

— Они улетели. Я уже не слышу моторов «штукас».

— На этот раз немцы нагрянут из города, — так же хмуро сказал Миллер. — Лука только что сообщил. Полдюжины бронетранспортеров и два полевых орудия со стволами длиной в добрый телеграфный столб.

— Ясно, — Меллори повернулся и увидел просвет между скал. Лука говорил, что это место называют «Маленький Кипр». Чертова песочница, изрытая сотнями пещер. Криво улыбнулся, вспомнив, как ему показалось, будто он ослеп и глаза выбило взрывом. Меллори опять обратился к Миллеру. — Снова беда, Дасти. Одни беды. Спасибо, что привел меня в чувство.

— Пришлось, — коротко ответил Миллер. — Нам бы вас далеко не утащить, начальник.

— Это не самое ровное место в округе, — кивнул Меллори.

— Да, конечно, — согласился Миллер, — но я имел в виду иное. Вас и нести-то некому. Кейси Браун и Панаис ранены, начальник.

— Что? Оба? — Меллори зажмурился и яростно замотал головой. — Боже мой, Дасти, я совсем забыл о бомбах. — Он протянул руку и схватил Миллера за руку. — Что с ними? Как?..

— Что с ними? — Миллер вытащил пачку сигарет и протянул одну Меллори. — Ничего страшного, если пор боком госпиталь. Но чертовски хлопотно, коли им самим придется лазить по этим проклятым ложбинам и оврагам. В первый раз вижу каньоны, которые имеют такое же вертикальное дно, как и стены.

— Ты еще не сказал мне...

— Извините, начальник, извините. У обоих шрапнельные раны. И почти одинаковые: в левое бедро, чуть выше колена. В одном и том же месте. Кости не повреждены, сухожилия тоже целы. Я только что перевязал ногу Кейси. Рана у него нехорошая. Он это поймет, когда придется идти.

— А Панаис?

— Сам перевязался, — коротко ответил Миллер. — Странная личность. Даже не позволил мне взглянуть на рану. Не то что перевязать. Небось прирезал бы, если б я сунулся.

— Лучше к нему не приставать, — посоветовал Меллори. — У этих островитян имеются странные табу. Всякие запреты и суеверия. Пока-то он жив? Только неизвестно мне еще, как он здесь оказался.

— Он сбежал первым, — пояснил Миллер. — Вместе с Кейси. Вы их, вероятно, потеряли в дыму.

— А как сюда попал я сам?

— Первый правильный ответ не награждается, — Миллер ткнул пальцем через плечо в сторону огромной фигуры, загораживающей вход в пещеру. — Опять этот молодчик. Я хотел пойти с ним, но это ему почему-то не очень понравилось. Объяснил, что сомневается, будто легче тащить в гору нас двоих. Я сильно оскорбился, — вздохнул Миллер. — Видать, я родился не героем, вот и все.

— Еще раз спасибо Андреа, — улыбнулся Меллори.

— Спасибо! — возмутился Миллер. — Парень спас ему жизнь, а он: «спасибо»!

— После такой переделки не хочется произносить патетических речей, — сухо ответил Меллори. — А как Стивенс?

— Дышит пока.

— Небось там, за углом? — кивнул Меллори в сторону света и сморщил нос.

— Да, дело серьезное, — признал Миллер. — Гангрена распространилась выше колена.

Качаясь как пьяный, Меллори встал на ноги и поднял автомат.

— Нет, правда, как он там, Дасти?

— Он уже мертв, но никак не хочет умереть. И все же он умрет к заходу солнца. Бог знает как он протянул до сих пор.

— Это может звучать самоуверенно, но я тоже знаю, — пробормотал Меллори.

— Первоклассная медицинская помощь? — с надеждой подсказал Миллер.

— Похоже на то, а? — усмехнулся Меллори, глядя на стоящего на коленях Миллера. — Но я вовсе не это имел в виду. Идемте, джентльмены, нам предстоит кое-чем заняться.

— Я гожусь только, чтобы сыпать песок в моторы и подрывать мосты, — заявил Миллер. — Стратегия с тактикой слишком высоки для моего простого ума. Однако мне кажется, что копошащиеся внизу толпы солдат выбрали довольно глупый способ самоубийства. Проще им застрелиться самим.

— Согласен с тобой, — Меллори поудобнее устроился за кучей камней на краю овражка, выходящего к обугленным, дымящимся останкам рощи, и посмотрел вниз, на солдат Альпийского корпуса. Немцы поднимались развернутым строем по крутому, совершенно открытому склону. — Они не дети, чтобы заниматься подобной игрой. Наверное, им это дело самим не нравится.

— Какого же черта тогда они прут на рожон?

— У них нет выбора. С фланга нас не атакуешь, — Меллори улыбнулся Луке, лежащему рядом с Андреа. — Лука выбрал отличную позицию. Чтобы зайти с тыла, им придется сделать большой крюк. Потом они целую неделю пробирались бы по дьявольским завалам, которые позади нас. Во-вторых, через час сядет солнце. А они знают, что поймать нас после наступления темноты нет никакой возможности. И наконец, самая главная причина: коменданта города торопит главное командование. Слишком много у них поставлено на карту, чтобы рисковать. Даже если у нас имеется только один шанс из тысячи добраться до пушек. Вряд ли немцы позволят эвакуировать Ксерос у себя из-под носа, потерять...