— Вы уже какое-то время занимаетесь этим делом?

— Три или четыре дня.

— Вы довольно оригинально позаботились о телохранителе.

Он немного подумал и стряхнул темный пепел с сигареты.

— Это правда. Мне было трудно решиться. Лучше бы идти одному, но ничего не было оговорено о возможном моем сопровождающем. С другой стороны, я не герой.

— Они вас, конечно, знают в лицо?

— Я… я не уверен. Я понесу большую сумму, но это не мои деньги. Я это делаю для друга. Хотя это, естественно, меня не оправдывает в случае утраты денег.

Я, докурив сигарету, положил локоть правой руки на спинку стула и отдыхал.

— Сколько денег и для чего?

— Ну, знаете… — на этот раз была действительно приятная улыбка, но она мне не понравилась. — Я не могу вдаваться в такие подробности.

— Вы хотите, чтобы я шел с вами и держал вашу шляпу?

Его рука дернулась, и немного пепла упало ему на белый рукав. Он стряхнул его и уставился вниз, на ковер, куда опустился пепел.

— Боюсь, мне не нравятся ваши манеры, — сказал он голосом на грани срыва.

— Я уже слышал жалобы по этому поводу. Давайте поговорим о деле. Вам нужен телохранитель, но у него не должно быть оружия. Вам нужен помощник, но предполагается, что он не должен знать, что ему предстоит делать. Вы хотите, чтобы я рисковал головой, не зная зачем, почему? Что вы скажете на это?

— Я об этом не думал, — его скулы стали темно-красного цвета.

— Как вы полагаете, вам под силу самому об этом подумать?

Он подался вперед и, усмехаясь, процедил сквозь зубы:

— А как вам понравится, если я двину вам в нос?

Настал мой черед ухмыльнуться. Я встал и надел шляпу, идя по направлению к входной двери, но не очень быстро.

Голос Мэрриота догнал меня, ударившись о спину:

— Я предлагаю вам сто долларов за несколько часов. Если этого мало, так и скажите. Здесь никакого риска, поймите. Налетчиками были взяты у моей подруги несколько драгоценностей. И я их выкупаю. Сядьте и не будьте столь обидчивы.

Я вернулся к розовому стулу и снова сел.

— Хорошо, — сказал я, — послушаем об этом.

Мы секунд десять смотрели друг на друга.

— Вы что-нибудь слышали о нефрите Фей Цуй? — медленно спросил Мэрриот и закурил еще одну коричневую сигарету.

— Нет.

— Это очень ценный сорт нефрита. Фей Цуй, в отличие от других сортов, очень дорог сам по себе, да прибавьте еще ювелирную обработку. Все известные залежи этого камня истощены сотню лет тому назад. А у моей подруги есть колье с шестьюдесятью бусинами причудливой резьбы, каждая каратов по шесть. Редкая вещь. Стоит все колье тысяч 80–90. Правительство Китая имеет чуть большее ожерелье, оцененное в 125 тысяч долларов. Колье у моей знакомой отобрали несколько дней назад грабители. Я присутствовал при этом, но ничего не мог поделать. Я возил подругу на вечеринку, а потом на Трокадеро. Мы уже возвращались к ней домой, когда какая-то машина зацепила мое переднее левое крыло и остановилась, как я подумал, чтобы извиниться. Вместо этого было совершено очень быстрое и очень слаженное ограбление. Налетчиков было трое или четверо, хотя я видел вблизи только двоих, но я уверен, что еще один остался в машине за рулем, а взгляд еще одного я уловил в заднем стекле машины. На моей знакомой было нефритовое колье. Они взяли его, а также два кольца и браслет. Один, кажется, главарь, не спеша рассмотрел драгоценности при свете маленького фонарика. Затем он вернул одно из колец и сказал, что это даст нам представление о том, с кем мы имеем дело, и чтобы мы ждали телефонного звонка, прежде чем сообщать в полицию или страховую компанию. Мы подчинились их инструкциям. Таких случаев, конечно, много. Ты держишь в тайне это дело и платишь выкуп, иначе ты никогда не увидишь своих драгоценностей. Если они застрахованы, то можно не волноваться, но если это очень редкие вещи, то лучше заплатить выкуп.

Я кивнул в знак согласия.

— Да, такое колье не каждый день похищают.

Он гладил пальцем полировку рояля с мечтательным выражением лица, как будто ему доставляло удовольствие прикасаться к гладким предметам.

— Действительно так. Оно неповторимо. Ей бы не следовало его вообще выносить из дому, но она женщина без царя в голове. Другие же вещи тоже достаточно дороги, но не более того.

— Ага. А сколько вы платите?

— Восемь тысяч долларов. Это чепуха. Этим негодяям не так-то просто будет избавиться от колье. Его знают все ювелиры страны.

— Вы можете назвать имя своей подруги?

— Я предпочел бы сейчас его не называть.

— О чем вы с грабителями уже договорились?

Мэрриот смотрел на меня глазами, в которых все-таки таился испуг, пережитое даром не прошло. Рука с коричневой сигаретой слегка дрожала и никак не могла успокоиться.

— Мы связывались по телефону. Все улажено, кроме времени и места встречи. Она состоится сегодня вечером, мне предварительно позвонят. Это будет не очень далеко, как они говорят, и я должен быть готов выйти сразу же после звонка. Я думаю, это для того, чтобы полиция не успела организовать засаду.

— А деньги помечены? Я полагаю, это настоящие деньги?

— Конечно. Двадцатидолларовые купюры. А для чего их помечать?

— Необходим черный свет для обнаружения меток. Через такие купюры полицейские могут в будущем выйти на банду.

Он задумался, наморщив лоб:

— Я не знаю, что такое черный свет.

— Ультрафиолет. Он заставляет светиться в темноте специальные чернила. Я бы мог пометить деньги.

— Боюсь, у нас для этого уже нет времени.

— Есть еще одно, что волнует меня.

— Что такое?

— Почему вы позвонили мне только сегодня? Почему вы выбрали меня? Кто вам посоветовал?

Мэрриот неожиданно звонко, по-мальчишески, рассмеялся.

— Я должен признаться, что выбрал ваше имя наугад, из телефонной книги. Видите ли, я не намеревался брать никого с собой. А лишь сегодня утром подумал, а почему бы и нет.

Я закурил еще одну сигарету.

— Какой план?

Он развел руками:

— Просто прийти, куда они скажут, отдать пакет с деньгами и получить назад колье.

— Ага.

— Вам, кажется, нравится это выражение?

— Какое выражение?

— Ага.

— Ага. Где я должен быть — сзади в машине?

— Я полагаю. Это большая машина. Вы можете легко спрятаться на заднем сиденье.

— Послушайте, — медленно сказал я. — Вы планируете поехать со мной в направлении, которое вам скоро укажут по телефону. У вас будет восемь кусков наличными, и за это вы рассчитываете выкупить колье стоимостью в 10–12 раз больше. Вам, возможно, и вручат пакет, но не позволят открыть, если вообще что-нибудь вручат. Так же вероятно, что они просто возьмут ваши деньги, пересчитают их где-нибудь в укромном уголке и, в лучшем случае, если в них проснется великодушие, отправят колье по почте. Вы ничем не сможете помешать им надуть вас. Конечно же, их не остановит и мое вмешательство. Это крутые парни. Они могут даже оглушить вас — не очень сильно — чтобы незаметно смыться.

— По правде говоря, я этого немного побаиваюсь, — тихо сказал Мэрриот. — Именно поэтому я захотел, чтобы кто-нибудь пошел со мной.

— Они осветили вас фонариком во время налета?

— Нет, — отрицательно мотнул головой Мэрриот.

— Не имеет значения. Шансы увидеть вас у них были. Возможно, они знали все о вас перед этим. Они хорошо присматривались, как зубной врач к зубу перед тем, как положить пломбу. Вы часто выезжали со своей дамой?

— Не так уж редко.

— Она замужем?

— Послушайте, давайте мы оставим эту леди в покое.

— О'кей, — сказал я. — Но чем больше я узнаю, тем меньше вижу смысла в своем присутствии. Мне бы не следовало браться за эту работу, Мэрриот. Правда, не следовало бы. Если ребята хотят все проделать по-хорошему, то я не нужен, а если не хотят, то я бесполезен.

— Все, что мне надо, так это ваша компания, — быстро сказал он.

Я пожал плечами и развел руками:

— О'кей, но я еду за рулем и везу деньги, а вы прячетесь на заднем сиденье. Мы почти одинакового роста. Если у них возникнут вопросы, мы расскажем им правду. Мы ничего не теряем.

— Нет, — Мэрриот упрямо закусил губу.

— Я не получаю сотню долларов за безделье. Но если кого-нибудь прикончат, так это, конечно же, буду я.

Мэрриот хмурился, покачивая головой, однако, спустя немного времени, его лицо прояснилось, и он улыбнулся.

— Очень хорошо, — медленно сказал он. — Я не думаю, что это действительно имеет какое-то значение. Мы будем вместе. Вы бы не отказались от рюмочки бренди?

— Ага. А вы не могли бы принести мне мою сотню долларов? Я люблю ощущать деньги.

Он ушел, как танцор, выше пояса тело почти не двигалось.

Во время его отсутствия зазвонил телефон. Он стоял в маленьком углублении в стене. Это был не тот звонок, которого мы ждали. Голос звучал слишком любезно. Мэрриот вернулся с бутылкой мартеля и пятью хрустящими двадцатидолларовыми бумажками. Вечер, по крайней мере, пока, протекал приятно.

Глава 9

В доме было тихо. Где-то вдалеке раздавался звук, который мог бы быть шумом прибоя, или машин, пробегающих по шоссе, или шелестящих от ветра сосен. Далеко внизу бился океан. Я сидел, слушал его и думал долгую серьезную думу.

Телефон звонил четыре раза в течение следующих полутора часов. Долгожданный звонок раздался в 8 минут одиннадцатого. Мэрриот говорил коротко, очень тихим голосом, аккуратно повесил трубку и встал с перекошенным лицом. Он уже переоделся в темный костюм и налил себе в стакан из-под бренди чего-то покрепче. Подержал стакан против света, рассматривая со странной улыбкой, медленно отвел назад голову и вылил содержимое стакана в глотку.