– Чему обязан, ребята? – с ходу спросил он.

Билл Кетлин показал ему фотографию:

– Твоя открытка, Том?

– Откуда мне знать, – пожал тот плечами.

– Разве не твои закорючки вот здесь, в углу? – ткнул пальцем шериф.

Фотограф взял открытку, покрутил ее в руках, взглянул на цифры в верхнем правом углу.

– Моя открытка, – ответил он.

– Как ты узнал? – спросил шериф.

Мортон усмехнулся.

– Если, ребята, вам захотелось узнать то, что вас не касается, то скажу: фотобизнес не очень прибыльное дело. У всех фотоматериалов есть срок годности. И он указан на них. Это означает, что производитель дает гарантию на этот период. Однако на практике эти материалы могут служить еще многие месяцы и даже годы. Если, конечно, их правильно хранить. И есть такие места, где просроченные, но годные фотоматериалы можно купить подешевле. Настоящие специалисты так и делают.

В прошлом году мне подвернулась возможность купить партию фотобумаги для открыток с просроченной датой годности. Я поставил на этой фотобумаге свои отметки. Иногда такая фотобумага, прежде чем станет окончательно негодной, приобретает грязноватый оттенок. Но мне повезло. Я успел использовать всю партию без проблем.

– Значит, ты уверен, что это твоя открытка? – переспросил шериф.

Фотограф кивнул.

– Попытайся вспомнить, когда ты ее сделал.

– Билл, ты хочешь невозможного!

– А ты все-таки попробуй, – настоятельно попросил шериф.

Пока Мортон рассматривал открытку, шериф не отрывал от него озабоченного взгляда. Хэнк Лукас, откинувшись на спинку и положив ноги на ручку другого кресла, лениво перелистывал иллюстрированный журнал.

Держа открытку в руках, фотограф задумался.

– Послушайте, я, кажется, что-то вспомнил об этом снимке, – наконец сказал он.

– Молодчина, – похвалил его шериф.

– Все было как-то странно… Ах да, я вспомнил. Клиент хотел всего один снимок, – продолжал Мортон.

– А что здесь странного? – не понял шериф.

– Обычно, когда заказывают открытки с фотоснимка, то просят сделать по меньшей мере дюжину копий. Понятно, чтобы разослать друзьям. А этот парень сказал, что хочет всего одну копию…

– Не помнишь, ты сам проявлял пленку? – поинтересовался Билл.

– Нет. Вот в этом заключалась еще одна странность. Парень принес пленку проявленной. Он дал мне всего один кадр и попросил сделать с него всего одну открытку. Сказал, что хочет послать своей девушке.

– А не помнишь, как он выглядел?

– Да вот он тут, на снимке, – указал фотограф.

– Очень интересно, – пробормотал шериф. – Очень. Когда это было? В сентябре прошлого года?

– Кажется, раньше. Пожалуй, летом, – немного подумав, ответил Том Мортон.

– Летом не может быть, – возразил шериф. – Скорее, в сентябре.

Мортон еще раз взглянул на цифры в верхнем правом углу открытки.

– Вряд ли я пользовался этой бумагой в сентябре, – сказал он. – Я купил эту партию где-то в апреле. И она должна была кончиться в августе. Но я могу и ошибиться…

– Понимаешь, на открытке стоит дата отправки, и мы знаем, когда он исчез.

– Что значит «исчез»? – не понял фотограф.

– Он слегка сдвинулся, – пояснил шериф. – Потерял память. Жена его разыскивает. Не помнишь, называл он себя?

– Конечно нет. Во время рыболовного сезона у меня бывает много заказов. Но имена клиентов я помню, лишь пока не выполню заказ.

– Ладно, Том. Тогда сделай мне с этой открытки полдюжины отпечатков. И прошу побыстрее.

Том Мортон глянул на часы.

– Когда они тебе нужны?

– Как можно скорее, – повторил шериф.

– Зачем я спросил, – нахмурившись, пробурчал Мортон. – С тех пор как ты стал шерифом, тебе всегда все нужно побыстрее.

И оба мужчины загромыхали сапогами по коридору.

– Знаете, Билл, – следуя за шефом, сказал Хэнк Лукас, – если бы этот парень находился в Мидл-Форк с прошлой осени, я бы знал об этом. Месяц-другой он еще мог бы скрываться в хижине, но… Дайте-ка взглянуть на его описание еще раз.

Ему передали фрагмент письма Эда Харвела.

– Пять футов девять дюймов, – читал Хэнк, – тридцать два года. Весит сто восемьдесят фунтов. Волосы рыжие, глаза голубые. Белокожий. С веснушками… Черт возьми, Билл, в нашей местности он не мог жить так долго. Если этот парень здесь и был, то короткое время.

– Знаю, – спокойно ответил шериф. – Но начальник полиции Харвел считает, что найти его можно, только отправившись в район Мидл-Форк. Там обшарить все вдоль и поперек в надежде наткнуться на эту хижину.

– Хижину определенно можно найти, – заявил Хэнк. – Ее построил на перевале какой-то охотник, который в тех местах ставил капканы. Он начал ее сооружать, когда снег еще не выпал, а закончил после бурана, который принес около трех футов снега. Сначала охотник при строительстве пилил деревья под корень, потом срезал их выше на три фута. А последние, молодые деревца, которые он воткнул у двери, чтобы развешивать капканы, были уже срезаны на целых пять футов над землей. Пеньки от них остались рядом с хижиной.

Шериф улыбнулся.

– На твоем месте, – сказал он Хэнку, – я не сообщал бы подробностей детективу, который приедет.

– Почему? – не понял Лукас.

– Эти городские детективы просто смешны, – ответил шериф. – Думают, что только им доступен метод дедукции. Им не приходит в голову, что вся полицейская работа – это сплошной поиск следов. А ковбой занимается их поиском ежедневно и обнаруживает материала больше, чем городской детектив в течение месяца. Этот Девитт хотел бы обыграть нас по всем статьям. Но он и не подозревает, что эта партия будет нелегкой и играть ему придется с настоящим профессионалом.

Хэнк довольно ухмыльнулся.

– Это вы обо мне? Да я просто неотесанный ковбой. А этот Гридли давно появился?

– Начальник полиции Харвел ничего не сказал мне об этом, – ответил шериф. – Вообще ты ничего не должен знать о Гридли, Хэнк. И даже не подозреваешь, что Девитт – детектив. Знаешь только, что нужно найти хижину и пропавшего человека. А детектив, по-видимому, будет изображать из себя друга семьи.

– Ну, это не сложно… – с многозначительной улыбкой ответил Хэнк.


Женщина приехала в этот провинциальный городок в штате Айдахо двенадцатичасовым автобусом. Это была стройная, элегантная особа, и держалась она очень самостоятельно. Женщина производила впечатление человека, который твердо знает, что и как нужно делать. Это явно была жительница крупного города. По тому, как дама разглядывала улицу, застроенную разнотипными каркасными зданиями, было ясно, что она оказалась в совершенно непривычной обстановке. С не меньшим интересом она смотрела и на горные вершины, маячившие на горизонте. Там, на большой высоте, тени в сухом воздухе казались почти черными и резко контрастировали с ярким солнечным светом. Скалистые пики отвесно воткнулись в темно-синее небо…

Заметив, что водитель автобуса с любопытством рассматривает ее, женщина неторопливо вошла в отель. Проследовав через весь вестибюль, она остановилась у конторки и кивнула Рею Филдону, владельцу отеля, который как раз в это время принимал гостей. Хозяин любезно протянул ей ручку и листок бумаги.

Несколько секунд женщина колебалась, держа ручку над регистрационной карточкой. Из своего многолетнего опыта Рей Филдон знал, что означают эти колебания, и вопросительно поднял бровь.

Между тем дама уже выводила твердым, четким почерком: «Марион Чандлер. Кристал-Сити».

Увидев запись в карточке, Рей Филдон как можно любезнее спросил, давно ли она там живет, указывая на запись в карточке.

Это был обычный подход хозяина отеля к женщинам, которые регистрировались под вымышленными именами. По опыту он знал все возможные их ответы. Одна из таких обязательно покраснеет и сконфузится. Другая посмотрит на него холодным, равнодушным взглядом, скрываясь за маской преувеличенного чувства собственного достоинства.

Но эта женщина обезоружила его открытой улыбкой. В ее спокойных глазах не было и намека на смущение. Ее речь не была сбивчивой и торопливой.

– Да я там фактически и не живу, – просто сказала она. – Это мой юридический адрес. Сейчас мне нужен номер с ванной, если, конечно, это возможно, – продолжала Марион Чандлер. – Я остановлюсь у вас ненадолго. Хочу договориться о поездке с караваном вьючных лошадей в район Мидл-Форк. Быть может, вы порекомендуете мне надежного проводника?

Под взглядом этих дружелюбных глаз Филдон признал свое поражение.

– Лучшим проводником в нашей округе считается Хэнк Лукас, – сказал хозяин гостиницы. – Как раз завтра он отправляется в Мидл-Форк с мужчиной и женщиной. Вы можете присоединиться к ним. Если, конечно, это вас устраивает, так будет вам гораздо дешевле. Однако сначала не мешало бы убедиться в совместимости интересов такой группы. Нужно бы вам поговорить с Хэнком.

Женщина колебалась.

– Эти двое должны прибыть сюда сегодня, – продолжал Филдон. – Мужчину зовут Девитт, а женщину – Адриан. Если хотите, я сам поговорю с ковбоем Хэнком Лукасом, который поведет группу.

– Да, пожалуйста, – кивнула дама.

– Он сейчас в городе, и я…

Филдон замолк на полуслове. Дверь шумно отворилась, и Марион Чандлер, обернувшись, увидела развинченную фигуру в туго натянутых джинсах и сапогах с высокими каблуками.

– А вот и Хэнк, – вполголоса подсказал Филдон.

– Мои пижоны еще не появились? – небрежно осведомился Лукас.

– В автобусе их не было. Они, вероятно, приедут на машине, – ответил хозяин гостиницы. Затем попросил Хэнка подойти к нему поближе.

Хэнк бросил быстрый, но внимательный взгляд на молодую женщину и рывком снял покрытое пылью сомбреро. Под шляпой обнаружилась небрежная копна темных кудрявых волос. Филдон, представив их друг другу, вкратце описал существо дела.

– Я согласен взять вас с собой, – ответил Хэнк. – Но советую сегодня познакомиться с этими людьми, поговорить с ними. Нужно убедиться, подходят ли они вам. Ведь тяжело оказаться в походе с людьми, которые тебе неприятны. В подобных ситуациях возможны тяжелые приступы несовместимости.