— Ваша честь, это заявление — полнейшая для меня неожиданность. Однако должен заметить, что суду безразлично, сколько раз до Роды Монтейн этот человек женился. Может быть, десять. Рода Монтейн могла бы подать в суд на аннулирование своего брака. Но поскольку не сделала этого, он остается в силе.

Перри Мейсон улыбнулся.

— Закон нашего штата гласит, что новый брак, в который вступило лицо при жизни его бывшего супруга или супруги, считается недействительным с самого начала. Совершенно очевидно, что Грегори Лортон не мог зарегистрироваться с Родой Монтейн законно, поскольку его прежняя жена была жива. Следовательно, первый брак обвиняемой — фикция, которая не препятствовала ей создать законный союз с Карлом Монтейном.

— Возражение обвинения отводится,— сказал судья Манро.

— Развелись ли вы с человеком, которого называют Грегори Лортоном, или Грегори,Моксли?

— Да. Развелась.

Перри Мейсон развернул свидетельство о расторжении брака и с поклоном передал его Лукасу.

— Обращаю вниманий прокурора, что развод был оформлен уже после того, как обвиняеемая вступила в брак с Грегори Лортоном; прошу приобщить копию брачного свидетельства к делу.

— Предложение принято,— объявил судья.

— Приступайте к допросу,— сказал Мейсон.

Лукас вплотную подошел к свидетельнице, внимательно посмотрел на нее и грозно спросил:

— Вы уверены, что в морге видели тело своего бывшего мужа?

— Да.

— У меня все,— сказал Лукас, пожимая плечами.

Судья попросил клерка принести шестнадцатый том Калифорнийского свода законов, где рассматривались положения о браке.

Пока он искал соответствующую статью в толстенном справочнике, в зале царило оживление.

Наконец судья поднял голову.

— Ходатайство об аннулировании брака Карла Монтейна и Роды Монтейн отклоняется. Их брак остается в силе. Заседание откладывается.

Повернувшись, Перри Мейсон посмотрел на. Монтейна-старшего. Лицо того оставалось совершенно бесстрастным, глаза смотрели холодно, враждебно. Лукас выглядел как человек, свалившийся с высокого постамента,. Карл был растерян, только Монтейн-отец сохранял  высокомерное спокойствие.

Трудно было заподозрить, что его удивил такой исход.

Зал заседания гудел. Корреспонденты названивали по телефонам. Присутствующие любители подобных развлечений собирались кучками, все одновременно разговаривая и сильно жестикулируя.

Перри Мейсон обратился к офицеру, который находился все время возле Роды:

— Прошу вас проводить миссис Монтейн в служебное помещение. Она мне нужна для консультации. «Если желаете, оставайтесь возле двери.

Он отвел Роду в отдельную комнату, придвинул для нее удобное кресло, сам сел напротив и ободряюще улыбнулся.

— Что все это значит?— спросила она.

— Судья Манро признал ваш брак с Карлом Монтей-ном действительным.

— И теперь?

— Теперь,— Мейсон вытащил из кармана заявление о разводе,— вы потребуете развести вас на том оснований, что он проявил к вам исключительную жестокость, несправедливо обвинив в убийстве, не говоря уже о неоднократном бесчеловечном обращении. В вашем заявлении я перечислил эти случаи. Остается только подписать бумагу.

Слезы навернулись на глаза Роды.

— Но я вовсе не хочу с ним разводиться. Как вы не понимаете, я делаю скидку на его характер и люблю таким, каков он есть.

Перри Мейсон наклонился к ней и поглядел в глаза.

— Рода, вы уже дали показания. У районного прокурора имеется подписанное вами заявление. Теперь от него нельзя отступать ни на шаг. Придется придерживаться того, что там зафиксировано.

Пока районному прокурору неизвестно, кто на самом деле стоял на крыльце дома и звонил в квартиру Мокслй. Но я нашел его. И даже двоих. Один из них может лгать, хотя, возможно, оба говорят правду. Так или иначе, но заявление любого будет означать для вас смертный приговор.

Рода посмотрела на него круглыми от ужаса глазами.

— Первый,— продолжал Перри Мейсон,— это Оскар Пендер из Сентервилля, пытавшийся выудить у Моксли деньги для своей сестры. В свое время Моксли поступил с ней так же, как с вами, оставив без сбережений.

— Мне о нем ничего не известно. Ну а кто второй?

Мейсон произнес, чеканя слова:

— Доктор Клод Милсоп. Ему не спалось. Он знал о „ вашем свидании. Оделся и поехал к дому Мокслй. Вы были там. Света в окнах он не увидел и позвонил. Ваша машина стояла за углом в переулке.

Даже губы побелели у Роды Монтейн.

— Клод Милсоп!— прошептала она.

— Вы влипли в такую кашу из-за того, что не послушались меня. Теперь извольте точно следовать инструкциям. Мы выиграли дело об аннулировании брака. И ваш муж не может свидетельствовать против вас. Однако районный прокурор сообщил газетам его показания. По существу — он основной свидетель. Но содержали его в таком месте, куда я не мог добраться. Мне с ним даже поговорить не разрешили, а корреспондент самой захудалой городской газетенки имел право прийти к нему в любое время. Так вот, нам надо развенчать их пропаганду. За этим и потребуется развод, поводом для которого станет бесчеловечная жестокость мужа, обвинившего в убийстве неповинного человека.

— Ну а потом?

— Потом я, во-первых, передам копию вашего заявления в газеты. Во-вторых же, и в главных, вручу повестку Карлу Монтейну и заставлю его выступить свидетелем защиты. В-третьих, если Карл будет упорствовать в своем обвинении, вы получите очень большое пособие. Ну а если откажется от своих показаний, то я не знаю, как будет выглядеть районный прокурор.

— Но я не хочу развода. Во всем его слабоволие виновато. Я люблю его, несмотря ни на что. Хочу сделать из него человека. Он слишком долго жил чужим умом, привык во всем надеяться на своего отца и знаменитых предков. Нельзя за неделю перекроить человека. Это равносильно тому, как если бы я выбила у него из-под ног подпорки и стала ждать, чтобы он тут же зашагал на собственных ногах. Нельзя...

— Послушайте,— прервал ее адвокат,— меня не интересуют ваши чувства к Карлу. Сейчас вас обвиняют в убийстве. И районный прокурор постарается добиться смертного приговора. А за спиной его стоит человек, обладающий умом, огромной силой воли и абсолютно незнакомый с чувством жалости. Он готов потратить любые деньги, лишь бы вас осудили и приговорили к смерти.

— Кого вы имеете в виду?— спросила она.

— Филиппа Монтейна.

— Боже мой... Он, конечно, не одобряет выбор сына, но сделать такое...

Офицер возле двери осторожно кашлянул.

— Время истекло,— сказал он.

Перри Мейсон положил перед Родой заявление на развод и протянул авторучку.

— Подпишите вот в этом месте.

Она умоляюще посмотрела на него.

— Но это же отец Карла. Он не стал бы...

— Подпишите,— повторил Мейсон.

Офицер шагнул вперед.

Рода Монтейн нехотя взяла ручку, расписалась и повернула к охраннику заплаканное лицо.

— Я готова. 

 Глава 17

Пальцы Перри Мейсона выстукивали бравурный марш на крышке стола. Холодные, внимательные глаза в упор смотрели на Пола Дрейка.

— Твои люди настигли их на железнодорожном вокзале, Пол?

— Да. За десять минут до отхода поезда. Мой парень поехал вместе с ними и дал телеграмму с какой-то пригородной станции. А я сел на телефон и сорганизовал дело таким образом, чтобы на каждой большой остановке в поезд входил другой агент. Таким манером мы не спускали глаз с парочки.

— Я хочу, чтобы они не возвращались.

— Именно так мне и сказала Делла Стрит. Только я не был вполне уверен, что правильно разобрался в твоих желаниях.

— Они должны страшиться, бояться, скрываться, чувствовать слежку за собой. Мне нужны все их вымышленные имена, под которыми они регистрируются каждый раз, приезжая в новое место. Мало того, у меня должны быть фотокопии регистрационных журналов.

— Ты хочешь внушить им, что детективы идут за ними по пятам.

— Да, но пусть это делается умно, то есть они не должны вообразить, будто преследователи слишком близко. Пускай им кажется, что сыщики ходят где-то рядом, проверяют по описаниям их внешности гостиницы и так далее.

Теперь уже детектив внимательно разглядывал адвоката. Потом он сказал:

— По-моему, ты сумасшедший, Перри!

— Почему?

— Конечно, дело не мое, но этот Пендер должен был находиться на месте преступления во время убийства. По телефону он сознался сестре, что трезвонил в дверь Моксли около двух часов ночи. У него был мотив убить Моксли. Несомненно, он ему угрожал. И если вместо изоляции парня ты бы подстроил так, чтобы его можно было задержать и натравить на него свору газетчиков, то он бы порассказал им много таких вещей, которые способствовали бы созданию благоприятного мнения о Роде Монтейн.

— А дальше?

— Дальше его арестовывают и вызывают в суд в качестве свидетеля.

— Дальше?

— Ты разделываешь молодчика под орех. Доказываешь присяжным, что он явился к Моксли требовать денег, грозил ему и так далее.

— Все верно. А потом Пендер покажет под присягой, что Моксли действительно велел ему прийти за деньгами, которые сам должен был получить от Роды Монтейн, но когда он туда явился, то безрезультатно простоял на ступеньках, нажимая на звонок, так и не попав внутрь. Это совпадет с показаниями соседей. Прокурору останется с величайшим удовлетворением требовать смертной казни для Роды Монтейн за преднамеренное убийство.