* * *

Наверное, было уже больше двенадцати дня. Через открытое окно в комнату проникали порывы жаркого воздуха. Мы лежали рядом, Анна тихо и спокойно дышала.

Приподнявшись на локте, я взглянул на стенные часы.

— Ты не голодна?

— Ммм...

— Одевайся, я приглашаю тебя завтракать.

— А ты не хочешь остаться дома? У меня есть все что нужно!

— Думается, женой ты будешь еще лучшей, чем секретаршей.

— Господи,— сказала она, нежно прикасаясь к моей обнаженной груди,— вот ты называешь себя стариком, но о более внимательном возлюбленном нельзя даже мечтать...

Это заявление требовало доказательств с моей стороны. В итоге мы встали с постели только через два часа.


* * *

— Зачем же, Тэд, зачем?

Только что я поделился с Анной своими планами.

— Я должен найти тех, кто меня погубил, и покарать их.

— Но это же дело полиции, а вовсе не твое!

Я нетерпеливо пожал плечами.

— Для полиции оно давно закончилось, там нашли и осудили виновного. Но, к несчастью, я с этим не смирился, меня не устраивает роль козла отпущения.

— К чему же это приведет?

— Послушай, я просто защищаю собственные интересы.

Лучше бы мерзавцы, ограбившие лабораторию, убили меня тогда, чем превращать в изгоя на всю жизнь. Исключение из списка врачебной корпорации означает конец медицинской карьеры, а ведь именно в этом и был весь смысл моей жизни. На мне висит судебное дело, его так же невозможно сбросить с себя, как избавиться от проказы, разрушающей тело больного. Да, да, это отвратительное позорное клеймо навечно приросло ко мне и уйдет вместе со мной в могилу. Да и сам я не могу избавиться от воспоминаний о пяти годах, проведенных в тюрьме. И успокоюсь, только добившись истины.

— Но у тебя на это не более одного шанса из ста!

— Даже будь у меня один из тысячи, я бы и то его использовал. В конце концов, мне нечего терять.

— Как это нечего? А меня? — Она подошла с серьезным лицом.— Я люблю тебя, Тэд. Люблю с той минуты, как мы познакомились. Но ты был женат, и я не смела открыться. А теперь свободен и юридически, и морально. Мне безразлично, что ты сидел в тюрьме и исключен из рядов врачей. Если только хочешь, я всегда буду рядом с тобой, и тебе не найти более верной и преданной жены.

Анна, красивая, молодая, была настоящей наградой за все мои переживания. К тому же я только что убедился, какая это любовница... Впрочем, стоит ли об этом говорить?

Её признание взволновало меня своей откровенностью, величием гордой женской любви и чистоты. Я мог ответить только одним: прижать ее к груди.

— Я тоже люблю тебя и буду счастлив провести рядом с тобой всю жизнь, но наши чувства здесь ни при чем. Нужно найти виновных, просто необходимо! Как ты не понимаешь?

Некоторое время она молчала, потом со вздохом отстранилась от меня.

— Да, Тэд, понимаю. Но как практически это осуществить?

— У меня было достаточно времени для размышлений, целых пять лет. Есть два человека, которые непременно в курсе этого дела. Марсель и Моника Вотье.

— Кто такой Марсель?

— Молодой механик из гаража, которому я передал машину для профилактического осмотра и текущего ремонта накануне моей поездки в Бельгию. Он должен был смазать ее, почистить, подвинтить, сменить масло и прочее. Я не присутствовал при этом и забрал машину накануне, в шесть вечера. У него было вполне достаточно времени отделить кожаную обивку от дверцы и спрятать под ней пакеты с наркотиком.

— А он бы согласился на такую подлость?

— Во-первых, совсем не обязательно это сделал он сам. Преступник мог услать его из гаража под каким-то благовидным предлогом и все совершить лично. А во-вторых, за большие деньги можно пойти на многое. Во всяком случае, Марселю известно нечто, и я не сомневаюсь, что он мне об этом расскажет.

— Если захочет!

— Ничего, я сумею заставить его говорить.

Увидев выражение моего лица, Анна перевела разговор на другую тему:

— А Моника Вотье?

— Эта шлюха отказалась подтвердить, что я был у нее между одиннадцатью и часом ночи. Думаю, ее показания сыграли основную роль. Хотя судья и не был уверен в моем участии в ограблении лаборатории, но и доказательств противного не имел. Вот почему я получил максимальный срок по этой статье.

— Почему же она скрыла правду?

— Потому что кто-то был в этом заинтересован.

— Кто же?

— Именно это мне и предстоит узнать.

Я снял телефонную трубку и набрал номер, запечатлевшийся в моем мозгу на всю жизнь, мысленно моля бога, чтобы Моника никуда не переехала.

— Алло, слушаю.

Я облегченно вздохнул: это был ее голос.

— Мадемуазель Моника Вотье?

— А со мной кто говорит?

— Мне хочется лично с вами побеседовать. Могу я зайти через полчаса?

— Но кто это? — удивленно повторила она.

Подумав, я решился:

— Тэд Спенсер.

Наступила тишина.

— Как вы сказали?

— Тэд Спенсер. Вы прекрасно разобрали мое имя. Не надо притворяться.

— Да, да, конечно... Но я не хочу вас видеть... Нам не о чем разговаривать.

— Возможно, вы считаете так, но мне потолковать есть о чем. А поскольку это необходимо, предпочитаю немедленно.

Было слышно, как часто она дышит в трубку.

Я добавил:

— Не бойтесь, это будет вполне дружественная встреча. Меня осудили давно, наказание я отбыл, так что у вас нет оснований для страха. Все в прошлом!

— Да, конечно... Но только не сейчас. Лучше я вам позвоню сама. Только куда?

— Мне некуда звонить. Я говорю из автомата. Встретимся, скажем, через два часа. Такое устраивает?

— Ну... возможно.

— Чудесно, тогда в семь вечера я буду у вас.

Я повесил трубку раньше, чем она. смогла ответить.

Анна с удивлением, посмотрела на меня.

— Почему ты говорил, что звонишь с улицы?

— Не хотел давать твой номер телефона. Это мое личное дело, не надо тебя в него вмешивать.

— Если ты меня любишь, то все касающееся тебя в равной степени относится и ко мне.

Не желая бесконечно спорить, я решил, что нужно раз и навсегда поставить все точки над «Ь>.

— Послушай, Анна. Поверь, я действительно люблю тебя. Это не пустая фраза. Ты воплощаешь в себе все, о чем я мечтал долгие годы одиночества, когда ни на что не смел надеяться... Ты не одобряешь моего намерения найти тех мерзавцев, по милости которых я попал в тюрьму? Конечно, человеку, не испытавшему на своей шкуре всего, что досталось мне, причем совершенно несправедливо, трудно понять стремление отомстить обидчикам. Не говоря уже о том, что подобная задача не по плечу такой девушке, как ты, моя дорогая...

Вспомни, что говорил на процессе прокурор. Морфия из лаборатории Блондинга было похищено на полтора миллиарда франков. Значит, организаторы кражи были не новичками в делах подобного рода, не любителями, а людьми опытными и ловкими. Узнав, что я на свободе, они начнут действовать, причем весьма решительно и неделикатно. Поэтому я буду вести игру один, на свой страх и риск, и не позволю тебе встревать в это крайне опасное дело.

Анна покорно склонила голову.


* * *

Фасад гаража был заново выкрашен и имел новую вывеску. Я задержался на пороге в поисках знакомого лица, но тут ко мне подошел мужчина лет пятидесяти, в сером, хорошо сшитом костюме.

— Месье чего-нибудь желает?

— Вернее, кого-нибудь. Месье Женарден здесь?

— Это мой предшественник. Он умер в прошлом году, и я купил этот гараж. У вас к нему личное дело?

— И да, и нет. Я хочу видеть механика, который когда-то у него работал. Некого Марселя.

— Марселя? Что-то не помню такого. Когда это было?

— Пять лет назад.

На его лице отразилось сомнение.

— Понимаете, у меня была собственная бригада прекрасных специалистов, поэтому я почти полностью заменил штат.' Остался один мойщик Сорди, теперь он работает смазчиком. Может, хотите с ним поговорить?

— Охотно, если это возможно.

— Пройдите туда, на платформу.

Он махнул рукой в ту часть гаража, где машины на возвышении готовились к ремонту.

Мужчина в синей спецовке бросил на меня равнодушный взгляд, продолжая двигать прибором, из которого вырывалась струя жидкости для обработки нижней части кузова. Мне пришлось повысить голос, чтобы перекрыть шум компрессора.

— Вы давно здесь служите?

— Да, а в чем дело?

— Мне нужна одна справка.

— Какая?

Я молча достал из кармана пачку денег, взял бумажку в пятьдесят франков и показал ему. Он повернулся, выключил компрессор и насмешливо посмотрел на меня.

— Если это связано с будущими гонками, то вы ошиблись адресом. Я не в курсе, участники со мной не откровенничают.

— Нет, все гораздо проще. Вы знали Марселя?

Он нахмурился, напрягая память.

— Марселя? Какого Марселя?

— Брюнета высокого роста. Он тут занимался текущим ремонтом машин.

— Ах, этого? Конечно, знал. Мы были очень дружны до его ухода .отсюда.

— А где он сейчас, неизвестно?