Ответ. Клянусь.

Вопрос. Ваше имя?

Ответ. Филип Колби.

Вопрос. Сколько вам лет, мистер Колби?

Ответ. Двадцать четыре.

Вопрос. Вы проживаете в этом штате?

Ответ. Нет, сэр, в соседнем.

Вопрос. С какой целью вы пересекли границу нашего штата?

Ответ. Хотел провести здесь отпуск.

Вопрос. Вы помните дату, когда сюда прибыли?

Ответ. В первый же день отпуска, в понедельник, третьего июня.

Вопрос. Ваша профессия?

Ответ. Я детектив.

Вопрос. Частный детектив?

Ответ. Нет, сэр, я на муниципальной службе. В том городе, за рекой. Двадцать третий полицейский участок.

Вопрос. Но в Салливанс Корнерс вы прибыли не по служебным обязанностям, не так ли?

Ответ. Я же говорю, был в отпуске.

Вопрос. Почему вы выбрали местом отдыха именно Салливанскую косу?

Ответ. Выбирал не я, сэр. Анна выбрала.

Вопрос. Анна?

Ответ. Анна Графтон, сэр. Мы помолвлены и собираемся…

Вопрос. Понятно. Направляясь на Салливанскую косу, вы предполагали заниматься профессиональной деятельностью?

Ответ. Да нет же, сэр, у меня и в мыслях этого не было. Просто хотелось отдохнуть на природе. Работа в полицейском участке порядком изматывает.

Вопрос. И тем не менее, вы были вынуждены заняться расследованием по этому делу?

Ответ. Да, сэр. Уж так случилось.

Вопрос. Вы действовали в одиночку или у вас были помощники?

Ответ. Мне помогал детектив Тони Митчелл. Он тоже из двадцать третьего…

Вопрос. Пожалуйста, расскажите суду, что с вами произошло.

Ответ. Даже и не знаю, с чего начать, сэр. История эта путаная.

Вопрос. Начните с утра третьего июня. С того дня, когда начался ваш отпуск.

Ответ. Хорошо.


Глава I


Значит, так. Я заехал за Анной Графтон в девять утра… нет, подождите, это было в девять тридцать.

Мать Анны умерла десять лет назад, она живет вместе с отцом. Мистер Графтон был ещё дома, хотя обычно уходит на работу около восьми. В тот день он был сам не свой - шутка ли, дочь впервые отправлялась в отпуск без него и к тому же с парнем, который ему не то чтобы не нравится или не внушает доверия, но… вы знаете, как это бывает, когда воспитанием девушки занимается мужчина.

Ну и зря он волновался, потому что и Анна, и я - мы такие, как бы это выразиться, ну, в общем, несовременные, такие белые вороны.

В наше время считается, что до женитьбы молодым следует пожить вместе, испытать, что ли, друг друга, но у нас всё было по-другому. Отец воспитывал Анну в строгости, семья у них вообще очень набожная, поэтому Анна… впрочем, всё это к делу не относится. Достаточно сказать, что друзья за глаза звали нас чокнутыми, - как это, мол, так, больше года встречаются и ни разу не переспали. Чего ждут, спрашивается?

Честно говоря, теперь я и сам думаю, что, будь мы с Анной в известном смысле попроще, может, с нами ничего и не случилось бы там, на Салливанской косе.

Пока Анна одевалась, мистер Графтон предложил мне чашку кофе. Не помню, о чём мы разговаривали. В таких щекотливых для обоих собеседников ситуациях разговор редко затрагивает серьезные темы. Подозреваю, что Анна намеренно тянула время, давая отцу возможность ко мне присмотреться. Она исключительно пунктуальна и, конечно, помнила о нашем уговоре выехать ровно в девять. Как бы там ни было, надеюсь, мистер Графтон в результате нашей беседы уверовал, что я не собираюсь сделать его дочь белой рабыней. Ага, вспомнил, мы обсуждали вчерашний бейсбольный матч, а потом из своей комнаты вышла Анна.

Девушка она довольно высокая, нет, не баскетбольного, конечно, роста, но в туфлях на каблуках для большинства своих поклонников практически недоступна, каковой факт я всегда отмечал с неизменным удовлетворением.

Она была в белом платье без рукавов и смотрелась в нем потрясающе, во всяком случае, на мой вкус, даром, что ли, я собираюсь на ней жениться. Пожалуй, нужно подробнее описать её внешность, как говорится, в интересах следствия. У неё черные волосы, черные как вороново крыло, и большие карие глаза. Ну и фигура тоже закачаешься, несмотря на рост. Зачастую высокие девушки мало отличаются от стиральной доски, но у Анны с этим всё в порядке. Я уже упомянул, что на ней было белое платье, а ещё она надела туфли на шпильках и в общем выглядела классно. Она подошла к отцу и поцеловала его в щеку, а он обнял её за плечи, повернулся ко мне и сказал:

- Береги её, Фил.

- Буду беречь как зеницу ока! - заверил я его, и мы все трое вышли на улицу - отец тащил чемодан Анны, а я два её баула.

Автомобиль, на котором мы отправились в путь, принадлежал не мне. У меня «додж» седан, но Барри О’Хара, сослуживец, предложил мне на время отпуска свой «шевроле» с откидным верхом, и я не долго думая согласился.

Впоследствии выяснилось, что оба мы сваляли дурака, но намерения у Барри были самые благие, и я на него зла не держу.

Ровно в десять, опустив верх, мы с ветерком понеслись к выезду из города. Погода была как на заказ - даже в городе дышалось легко, и утреннее солнышко ещё не пекло, а просто сияло.

- Надеюсь, ты постарался произвести на папу благоприятное впечатление? - спросила меня Анна.

- Я сказал ему, что изнасилую тебя сразу же за рекой.

- О Боже, ведь ты и в самом деле можешь ляпнуть что-нибудь в этом духе.

- Могу, могу.

- И что он тебе ответил?

- Что уж если такому суждено случиться, пусть это сделаю я.

- Я с ним согласна.

- Как тебе машина?

- Нравится. Очень мило со стороны Барри…

- Сэм Томпсон тоже предлагал мне свою.

- Почему же ты отказался?

- Да кому нужен его подержанный «кадиллак»?

- У него действительно «кэдди»?

- Ты же знаешь, полицейские неплохо зарабатывают.

- Ну это, положим, не совсем так, но о том, что они имеют левые доходы, я наслышана.

- Интересно, откуда у тебя такие сведения?

- Я же люблю не кого-нибудь, а полицейского.

- Только, пожалуйста, не напоминай мне об этом в ближайшие две недели.

- О том, что я тебя люблю?

- Нет, о левых доходах, которых я лишаюсь за время отпуска.

Понятное дело, мы шутили. Оба мы за словом в карман не лезем, и с чувством юмора у нас тоже проблем нет. Вы спросите, зачем я воспроизвожу здесь этот наш треп? Да потому, что считаю должным рассказывать всё как есть, в точности и по порядку, ничего не скрывая и именно так, как мне помнится.

Вскоре мы достигли моста. В утреннее время машин было мало, и мы катили себе потихоньку, а знаете, какое это удовольствие - никуда не торопиться? По реке ползло океанское судно, дым валил из всех его труб, и мы, пролетая по мосту, гадали, из каких краев оно прибыло. Но лишь когда мост остался позади, я действительно почувствовал, что отпуск начался. Пустынное шоссе простиралось перед нами, солнце светило ослепительно, ветер посвистывал в ушах. Анна врубила приемник, сжала мою руку, лежавшую на баранке, и сказала:

- О, Фил, я так счастлива.

- Отставить посторонние разговоры, штурман. Достаньте карту и проверьте, верным ли курсом мы следуем.

Она развернула карту. Дело в том, что я плохо ориентируюсь в вашем штате. Я был здесь только однажды, да и то в тринадцатилетнем возрасте; мы всей семьей ездили на свадьбу двоюродного брата матери, но тогда машину, разумеется, вел отец. А ещё как-то раз, уже в юности, я чуть не поддался уговорам друзей отправиться поглазеть на стриптиз где-то здесь у вас, но накануне поездки простудился и вынужден был остаться дома. А вот Анна знает эти места с детства. Вместе с отцом она исколесила штат вдоль и поперек. Собственно, идея провести отпуск на Салливанской косе принадлежала ей.

- К вечеру доберемся, - сказала она. - Фил, ты и представить себе не можешь, как там здорово. Огромное озеро. Корабельные сосны. Кстати, ты умеешь плавать?

- Ты спрашиваешь, умеют ли рыбы плавать?

- Рыбы умеют, а как насчёт Фила Колби?

- Скажи лучше, есть поблизости от твоего райского уголка какие-нибудь населенные пункты или это глухомань несусветная?

- В нескольких милях от косы расположен Салливанс Корнерс. Маленький и довольно скучный городок.

- А что-нибудь покрупнее?

- Дэвистон рядом.

- Никогда о нем не слышал.

- Это большой город.

И она принялась расписывать достопримечательности Дэвистона, Салливанс Корнерс и, разумеется, Салливанской косы. Через час мы остановились перекусить в придорожной пиццерии, а потом снова двинулись в путь. Я малость прибавил скорость, мы взахлеб болтали и смеялись, словом, отпуск начинался как нельзя лучше. Вскоре нам стали попадаться указатели, свидетельствующие, что на свете и впрямь существуют такие города, как Дэвистон или этот - как его? - Салливанс Корнерс, вот уже двадцать миль до него осталось, потом десять, потом пять, а ещё через полмили нам на хвост сел дорожный патруль. Анна первая заметила этого ковбоя на мотоцикле.

- Дорогой, - сказала она, - я очень сожалею, но нас преследует страж порядка.

Я посмотрел в зеркальце заднего вида. И точно, ярдах в двухстах поспешал за нами мотоциклист в полицейской форме, и держался этот хитрец справа, чтобы я его не сразу заметил.

Я перевел взгляд на спидометр.

- Что ему от нас понадобилось? - пробормотал я тормозя. - Сорок миль в час - это более чем скромно. Патрульный тоже остановился и слез с мотоцикла. Был он рослый и весьма крепкого сложения, с загорелым лицом и в темных очках. Прежде чем направиться к нам, он потянулся и даже зевнул, что было уже верхом наглости.