— И что вы увидели?

— Ой, это было ужасно. Бедный мистер Мейсон лежал на земле перед своей машиной. Капот был открыт — видимо, он смотрел внутрь, искал, почему остановилась машина. Тетя Дора, бедная старушка, была совершенно не в себе. Она повторяла, что он махал руками и орал. Почти сразу же из кустов вылез Джордж и, естественно, взял командование на себя. Вскоре прибежали Мод и Джулиан, а за ними Клод и Рамона. Я оставила их возиться с бедным мистером Мейсоном, а сама отвела в дом тетю Дору. Рамона попросила меня дать тетушке снотворное, которое она принимает, но я объяснила, что доктор Томпсон категорически запретил старушке принимать что-либо подобное из-за сердца. Так что вместо этого я сделала ей чай. Вот весь мой рассказ.

— Спасибо, миссис Мансайпл, вы очень помогли.

— Правда?

В голосе Вайолет слышалось удивление и даже отчаяние, будто помогать она хотела меньше всего.

— Может быть, я смог бы до ленча поговорить с вашей тетей?

— Да, конечно. Я сказала Мод, чтобы она привела ее в гостиную. Тетя будет рада вас видеть. Только не позволяйте ей переключаться на спиритизм, если у вас получится, то тогда вы увидите, что сознание у нее на удивление ясное. Для ее возраста просто невероятно.

Глава 7

Тетя Дора уже ждала Генри. Мод аккуратно поместила ее в гостиной, подоткнула одеяло под пухлые колени и настроила слуховой аппарат — вопреки протестам тети — так, чтобы он не свистел. Было очевидно, что ко всей процедуре тетушка относится весьма неодобрительно.

— Значит, вот наконец и вы, — сказала старушка, не успел еще Тиббет закрыть за собой дверь. — Почему мы должны разговаривать здесь, а? Почему не в кабинете, где тепло?

— Если вы предпочитаете кабинет, мисс Мансайпл, — миролюбиво сказал Генри, — я уверен, что…

— Вайолет сказала быть здесь, а это теперь ее дом. Не то чтобы я имела что-нибудь против нее. Она хорошая девочка и хорошая жена Джорджу — а это больше, чем о многих можно сказать. Но тем не менее — все не так, как в старые времена.

— Вы, наверное, очень много лет прожили в этом доме, мисс Мансайпл, — сказал инспектор, чувствуя необходимость пригладить взъерошенные перья тетушки, в противном случае от нее не добиться ничего осмысленного.

— Я приехала сюда пятьдесят два года тому назад в этом самом месяце, — немедленно ответила старая леди. — Огастес послал за мной сразу, как умерла Роуз. Это была, разумеется, его жена. Не думаю, что вы ее знали.

— Нет, я ее не знал, — согласился Генри.

Губы тети Доры сильно сжались. Обычно добродушное лицо стало совершенно свирепым.

— Мерзкая бабенка! — сказала она. — Избалованная, жадная, цепкая, мелкая дамочка. Она моему брату жизнь загубила.

— Вы имеете в виду финансовый аспект?

— Любой аспект. Посмотрите на все эти украшения, что она заставляла его покупать.

— Да, но… — Генри запнулся. — Она же не могла их взять с собой, мисс Мансайпл? Я так понимаю, что после ее смерти вашему брату пришлось продать…

— Это то, что нам сказали. — Тетя Дора вскипела, встряхнулась и снова уселась в кресло, как разъяренная наседка. — Огастес, конечно, в ней души не чаял. И в этом была его погибель. Будь жив Артур Прингл, он мог бы вам рассказать совсем иную историю. Помяните мое слово.

Тиббет не попытался уточнить эту реплику, сказав:

— Ну, это же было очень давно, не правда ли, мисс Мансайпл? Меня на самом деле интересуют недавние события.

— Вы про бедного мистера Мейсона. Я уже гадала, когда вы до него доберетесь, — ответила тетя Дора с некоторым упреком в голосе.

— Если бы вы мне описали случившееся в пятницу…

— Разумеется, опишу. Я отдыхала после ленча и, наверное, отключилась, что для меня довольно необычно. Не одобряю привычки спать днем. Это понижает сопротивляемость. В общем, было, наверное, около половины шестого, когда я услышала снаружи шум мотора.

— Ваш слуховой аппарат был при вас, мисс Мансайпл?

— Нет-нет. Конечно, нет. Неуклюжее приспособление.

— Но как же вы тогда услышали машину?

Тетя Дора посмотрела на Генри с жалостью.

— Не будучи сами тугоухи, вы просто не поймете. Определенные звуки, например, шум двигателя, доходит совершенно ясно. Доктор говорит, что это связано с характеристиками вибраций. Я сейчас о земных вибрациях, как вы понимаете, а не об астральных.

— Да-да, — подхватил инспектор. — Так вы услышали машину…

— Именно так. Я встала, выглянула в окно и как раз увидела, как мистер Мейсон заходил в дом с Вайолет. Итак, мистер… боюсь, я не расслышала вашего имени?

— Тиббет, мисс Мансайпл.

— «Тиббет-Тиббет, зубы ему выбьет», — сказала старушка. Генри невольно вздрогнул.

— Простите?

— Мнемоника, — пояснила тетя Дора. — Мой брат придумал. Он твердил, что успешный человек никогда не должен забывать имена, и придумал этот фокус с рифмовкой. Могу вас заверить, мистер Тиббет, что теперь вашей фамилии никогда не забуду. К несчастью, у меня очень плохая память на лица, так что, быть может, в будущем я вас не узнаю. Но ваша фамилия записана у меня в мозгу навеки. О чем я говорила?

— Что вы видели, как мистер Мейсон вошел в дом.

— Ах, да. Как я уже говорила, вас, мистер Тиббет, астральные вибрации не интересуют — мне это стало понятно. Ваша аура весьма агрессивно сменила цвет, когда я только что упомянула об этом предмете.

— Правда? — переспросил Генри. — Простите меня, пожалуйста.

— Вы над этим не властны, — великодушно ответила мисс Мансайпл. — А вот мистер Мейсон был весьма заинтересован сверхъестественными явлениями. Я ему обещала дать почитать несколько брошюр по теме «Астральные проявления низших форм жизни» — собаки, кошки и так далее. Он говорил мне, что один его друг видел астральную форму слона. Что любопытно: это было в Лондоне. В Буголаленде это было бы неудивительно. Произошло в предутренние часы, когда друг мистера Мейсона возвращался домой с какого-то праздника.

— Случайно не розовый слон был? — спросил инспектор.

— Как странно, что вы задали этот вопрос. Да, видимо, у животного была отчетливая розовая аура, что куда больше похоже на земное, а не на астральное состояние — чего, впрочем, и следует ожидать от слона. Но я вам, наверное, наскучила?

— Совершенно нет, — заверил Генри. — Прошу вас, рассказывайте дальше.

— Как только я увидела, что мистер Мейсон вошел в дом, то сразу встала, наскоро привела себя в порядок, собрала брошюры и сошла вниз. Там были мистер Мейсон и Вайолет, и мы с ним интересно поболтали. Должна вам сказать, что Вайолет все время хотела вернуть разговор к растениям — мистер Мейсон принес ей несколько образцов для альпийского сада, видите ли. Так что я попрощалась с гостем и вернулась к себе.

Прошло примерно четверть часа. Я услышала, как заводится мотор, и решила, что могу спуститься вниз, не мешая теперь Вайолет и ее посетителю. Именно тогда я обнаружила брошюры. Понимая, как он будет раздосадован, что забыл их, я поспешила догнать мистера Мейсона. Кажется, Вайолет была в холле, говорила по телефону.

Как вы, очевидно, знаете, машина проехала всего несколько ярдов. Она стояла посреди дороги с поднятым капотом, а мистер Мейсон изучал мотор. Я поспешила сойти с крыльца и направилась к машине. Он посмотрел, увидел меня, выбежал из-за машины и стал совершенно диким образом махать руками.

— Он что-нибудь говорил? — спросил Тиббет.

— Боюсь, не могу вам сказать. В моем противном слуховом аппарате иногда сбиваются настройки. Но в одном я уверена: мистер Мейсон увидел нечто такое, что его очень, очень встревожило. А потом вижу — лежит на земле рядом с машиной.

— Выстрела вы не слышали?

— Я уже вам сказала, мистер Тиббет, что ничего не слышала, кроме характерного воющего свиста, который… да вот! Слушайте. — Мисс Мансайпл шевельнула коробочку, висевшую у нее на груди. Раздался сильный звук, подобный скрежету металла по доске, раздирающий барабанные перепонки Генри. — Слышите?

— Да, спасибо! — крикнул инспектор.

— Правда не слышите? Сейчас сделаю громче.

И сделала.

— Отлично слышу! — взревел Генри.

— Кажется, вот это ручка громкости…

Тиббет в отчаянии заорал во всю мощь:

— Прекратите, прошу вас, мисс Мансайпл!

Тут произошли единовременно два события: тетя Дора выключила слуховой аппарат, восстановив благословенную тишину, и открылась дверь, в которой показалась побледневшая от страха Вайолет Мансайпл.

— Мистер Тиббет… у вас тут все нормально? Мне показалось, будто здесь кто-то кричал…

— Вам не показалось, — ответил Генри.

— Боже мой… тетя Дора слишком взволновалась? Мы стараемся обращаться с ней осторожно из-за больного сердца…

— Я демонстрировала инспектору свой аппарат, Вайолет, — ответила тетя Дора. — К сожалению, он ничего не услышал.

В голосе ощущались нотки бахвальства.

— Ну, хорошо… — Вайолет с сомнением посмотрела на тетушку. — Если вы уверены, что не устали…

— Прошу тебя, обо мне не волнуйся, Вайолет, — ответила мисс Мансайпл и добавила: — Я думаю, несколько устал мистер Тиббет.

— Ну, ладно… я пойду ленч готовить, — ответила хозяйка дома и исчезла.

Генри и тетя Дора молча смотрели друг на друга. Потом старушка сказала:

— Ну, конечно, есть еще этот молодой человек, кавалер Мод.

— А что с ним?

— Мне очень трудно его запомнить. Лицо у него незнакомое. Мэннинг-Ричардс, «пеленг-вычет-с». Не слишком хорошая рифма, но помогает. Вы не знакомы с молодым человеком Мод?

— Виделись мельком однажды.

— Я когда-то знала некоего Хэмфри Мэннинг-Ричардса, — сказала мисс Мансайпл медленно и задумчиво, будто только что сделала открытие не последней важности. Генри посмотрел на нее и вдруг заметил слезу, скатившуюся по щеке старушки. Видимо, так же неожиданна была эта слеза и для самой тетушки. Мисс Мансайпл решительно стерла ее и сердито закончила: — Вы лучше спросите обо всем этом у Эдвина. А я слегка устала, мистер Тиббет. Вайолет совершенно права, сердце у меня уже не то, что было. Так что мы, наверное…