В некоторых случаях области, расположенные в непосредственной близости друг от друга, оказываются населены совершенно различными классами духов природы; к примеру, как уже указывалось, для Бельгии характерны изумрудно-зеленые феи, тогда как всего в сотне миль к северу, в Голландии, трудно встретить хотя бы одну из них, а их место занимают степенные темно-фиолетовые создания».

Очень интересен рассказ об ирландских фейри. Говоря об одном из священных холмов Ирландии, автор замечает:

«Приведу любопытный факт: их расселение, похоже, зависит от высоты над уровнем моря, и горные виды почти никогда не пересекаются с равнинными. Хорошо помню, как при подъеме на Сливнамон, один из ирландских холмов, который традиционно считается священным[82], я заметил четкие разделительные линии между местами обитания различных типов. Нижняя часть склона, как и окружающая равнина, была населена чрезвычайно деятельным и озорным мелким народцем красно-черного цвета, которым кишит весь юг и запад Ирландии — их особенно привлекают магнетические центры, созданные почти две тысячи лет назад волшебством жрецов древней милезианской расы[83], дабы укрепить и сохранить власть над людьми, держа их в плену великой иллюзии. После получаса восхождения, однако, все эти красно-черные сельские дворяне окончательно пропали из виду, тогда как на склонах появилось множество представителей более кроткого, голубовато-коричневого вида, с давних пор хранящего верность Туата Де Дананн[84].

У них имеется своя зона обитания с четко очерченными пределами, и ни один из природных духов какого бы то ни было вида не осмеливается нарушить границы пространства, окружающего вершину, священную обитель великих зеленых ангелов, которые уже более двух тысяч лет охраняют один из центров животворящей силы, связывающей воедино прошлое и будущее в мистической стране Эрин[85]. Эти огромные фигуры, что превосходят ростом самого высокого человека, цветом подобные первым зеленым росткам весны, нежным, блестящим, мерцающим, неописуемым, смотрят на мир своими чудесными глазами, сияющими как звезды, глядят умиротворенным взором созданий, живущих в вечности, что со спокойной уверенностью знания ожидают назначенного часа. Тот, кому судьба даровала подобное зрелище, полностью осознает всю силу и важность скрытой стороны вещей».

Читателю, желающему более подробно ознакомиться с книгой, я рекомендую обратиться к оригинальному изданию, выпущенному «Theosophical Publishing House». Это сочинение — кладезь знаний, касающихся всех оккультных материй, а изложенные в нем сведения о фейри без сомнения соответствуют тем, что были получены из других источников.


Я изложил читателю все обстоятельства дела, связанного с пятью удивительными фотографиями из Коттингли. Я также привел отчет ясновидящего, который сопровождал девочек во время третьей и безуспешной попытки получить новые фотографии. Я рассмотрел некоторые критические замечания, с которыми нам пришлось столкнуться. Я предоставил читателю возможность самостоятельно оценить значительное число свидетельств о предполагаемых встречах с феями, собранных как до, так и после происшествия в Коттингли. В заключение, я также ознакомил читателя с общей теорией, описывающей роль этих существ в строении мироздания — теорией, предложенной единственной системой мысли, где нашлось для них место. Прочитав и взвесив все соображения, исследователь окажется в таком же положении, что и мистер Гарднер или я сам, и на основе имеющихся сведений должен будет вынести собственный вердикт. Лично я не стану утверждать, что доказательства столь же убедительны, как в случае спиритуалистических феноменов. В вопросе о феях, однако, нам не удастся получить подтверждение нашей правоты от лучших умов научного мира, сравнимых с Круксом[86], Лоджем и Ломброзо[87]. Но и это может когда-нибудь произойти, а в настоящее время, приветствуя новые свидетельства, мы можем смело сказать, что собранных сведений достаточно, чтобы убедить любого разумного человека в том, что загадка фей не может быть сброшена со счетов и что все критические залпы до сих пор не смогли нанести нашим доводам сколь-нибудь заметный урон. Подобную критику также нельзя не учитывать, пока она остается искренней и честной; напротив, ее должны лишь приветствовать те, чьей единственной целью является бесстрашный поиск истины.

Екатерина Коути. НОСТАЛЬГИЯ ПО ФЕЯМ

Британский фольклор и «Пришествие феи» А. Конан Дойля

Представьте себе немолодую уже даму, которая едет на паломничество в Кентербери вместе с другими конными пилигримами. Ее платье ниспадает тяжелыми складками, из-под которых нет-нет да и покажется ножка в красном чулке (дама схоронила пятерых мужей, но не прочь в шестой раз пойти под венец!). Рядом с веселой кумушкой скачут рыцарь с оруженосцем, аббатиса и нищий студиозус, балагур-мельник и мрачный мажордом. Чтобы скоротать время в дороге, путники рассказывают истории, каждый на свой лад. Доходит очередь и до нашей героини. Она начинает так:

Когда-то, много лет тому назад,

В дни короля Артура (говорят

О нем и ныне бритты с уваженьем),

По всей стране звучало эльфов пенье;

Фей королева со своею свитой,

Венками и гирляндами увитой,

В лесах водила эльфов хоровод

(По крайней мере, верил так народ).

Чрез сотни лет теперь совсем не то,

И эльфов не увидит уж никто[88].

Да, именно эти слова произносит Батская ткачиха в поэме Джеффри Чосера «Кентерберийские Рассказы», написанной в конце XIV века. Но если чосеровские персонажи жаловались на отсутствие фей, то каково же приходилось англичанам викторианской и эдвардианской эпохи? С одной стороны, они стали свидетелями беспрецедентного прогресса, открытий во всех сферах науки, успешной борьбы за политические права женщин. Но в этом «дивном новом мире» места для древних поверий оставалось все меньше и меньше.

В середине XIX века на жалобу распутницы-ткачихи отзывается скромная гувернантка Джен Эйр: «Маленькие человечки в зеленом покинули Англию лет сто назад ‹…› И теперь ни в Хэе, ни в окрестных селах не осталось от них и следа. Я думаю, что ни летняя, ни осенняя, ни зимняя луна больше никогда не озарит их игр». Слушая сказки своей нянюшки Тэбби Эйкройд, Шарлотта Бронте полюбила английский фольклор и не раз вспоминала его на страницах своих романов. Сказки были достойны того, чтобы сохранить их, пусть и в отчасти видоизмененной форме. Ностальгия по волшебному миру, желание удержать хотя бы те крохи, которые от него остались, вдохновляли и ее современников — этнографов и собирателей фольклора. «Почти вышли из употребления», «уже мало кто верит», «последние остатки» — этими выражениями пестрят предисловия к сборниками примет и суеверий.

Но постойте! Выходит, что в какой-то момент в прошлом («во времена короля Артура», «лет сто назад», когда-то еще) Британские острова действительно кишели фольклорными существами — если не в реальности, то хотя бы в народном воображении? Славное было время! По отношению к викторианству, Средние века выступают той самой романтичной, исполненной волшебства эпохой. Но и тогда, как показывает Чосер, фейри «отселяли» в еще более глубокую старину. Английский критик XX века Рэймонд Уильяме сравнил вектор ностальгии с движущимся эскалатором, который уносит «добрые старые денечки» тем дальше от нас, чем ближе мы к ним подбираемся. Когда кажется, что мы уже готовы ступить на твердь, вместо нее возникает еще одна движущаяся вниз ступень, и еще одна, и еще. Волшебное прошлое отъезжает вдаль, унося с собой пляски фейри на залитых луною лугах. Тем не менее, ностальгия по волшебству была направлена не только в прошлое, но и будущее, о чем, среди всего прочего, свидетельствует «Пришествие фей» Артура Конан Дойля. Среди панихиды по традиционной культуре то и дело пробивались голоса, уверявшие, что в будущем чудес станет больше, а верования о фейри переродятся и выйдут на новый уровень восприятия. Чтобы лучше понять предпосылки общественной реакции на фотографии из Коттингли и контекст, в котором создавалось «Пришествие фей», следует ознакомиться как с возникновением ностальгии по фейри, так и с ее объектом.


РИЧАРД ДОЙЛЬ. «КОЛЕСНИЦА БАБОЧЕК»